goloskokov_lv_stanovich_ium_shagieva_rv_i_dr_treugolnik_sete

развития федерализма, необходим полный суверенитет республик). Наше видение состоит в том, что усиление унитарных начал оказалось объективно необходимым и полезным, эту работу нужно продолжать, изыскивая те сферы, где это будет служить укреплению государства как федеративного образования. В то же время, работа на уровне субъектов Федерации может происходить по направлениям развития федерализма в целом ряде сфер, которые не может, или не успевает охватывать или не должна подменять власть центра. Эти направления определяются, с одной стороны, нормами Конституции РФ, с другой стороны, их нужно искать в сферах, которые не запрещены к развитию Конституцией РФ. Например, в настоящее время Татарстан является лидирующим субъектом Федерации в области отработки разных моделей внедрения самых современных информационных технологий. При этом Татарстан с его крупнейшими месторождениями нефти (Ромашкинское и Альметьевское) был и остаѐтся республикой, наиболее активно занимающейся добычей, переработкой и реализацией нефтепродуктов.

Тонышева Л.Л. и Назмутдинова Е.В. пишут, что «мировая практика свидетельствует о том, что достижение высоких стандартов устойчивого регионального развития возможно за счѐт использования двух основных подходов: первый – с точки зрения реализации цели территориальной справедливости, пространственной организации экономической деятельности, при которой жители всех регионов имеют более или менее равные возможности достичь желаемого благосостояния; второй – на основе экономической эффективности, которая требует рационального использования потенциала каждого региона в целях общенационального состояния. Эти подходы могут быть как совместимыми, так и конфликтными. Среди отечественных и зарубежных специалистов всѐ больше укрепляется точка зрения, что теория межрегиональной конкуренции, базирующаяся на экономической эффективности, наиболее адекватна сложившимся условиям»1.

Конкуренция – это стимул развития в рыночной экономике, мы согласны с такой позицией, но хотели бы обратить внимание и на другую сторону, которая при таком подходе может быть забыта и не включена в процесс модернизации государства, права, экономики – это принцип дополнительности, который заключается в том, что нужно максимально использовать разнообразие возможностей регионов и включать их особые достижения в список первоочередных распространяемых во всех регионах практик.

Другой регион – Калининградская область – вообще не имеет нефтегазовых ресурсов, поэтому активно использует своѐ географическое положение для создания наиболее благоприятного климата для ведения бизнеса, и в результате регион занимает первое место в России по этой

1 Тонышева Л.Л., Назмутдинова Е.В. Формирование стратегии развития отрасли: теоретический и реализационный аспекты. [Текст]: / Л.Л. Тонышева, Е.В. Назмутдинова. Тюмень: ТюмГНГУ, 2010. С. 17.

59

позиции. О других особенностях Л.С. Шеховцова пишет, что «для Калинингадской области, являющейся российским эксклавом в Европе, окружѐнным странами ЕС, имеющей статус особой экономической зоны (ОЭЗ), специфическими являются цели: обеспечение международных условия жизнедеятельности в связи с пересечением границ и транзитом грузов и людей по территориям зарубежных стран, модернизация режима функционирования ОЭЗ»1. Есть и стратегическая цель региона, которая может быть следующей: достичь уровня жизни населения, сопоставимого с зарубежными соседями (Литвой и Польшей) путѐм инновационного развития2.

Точно так же и другие субъекты РФ могут начать подобную работу и быть первым в самых разных сферах деятельности, тем более что человеческий капитал, в отличие от нефти и газа, имеется везде. Наука предлагает свои методы разработки стратегического целеполагания, которые, как полагает Л.С. Шеховцова, основаны «на следующих концептуальных положениях:

–существует множество стратегических целей или пространство целей;

–существует множество путей достижения одной цели, пространство стратегий;

–цели региона могут быть типовыми (общими) и особенными;

–выбор целей социально-экономического развития региона является

сознательным, волевым актом и связан с экономической политикой государства»3.

Таким образом, наука государственного управления давно готова дать предложения по развитию регионов, и нужно понимать, что есть множество других направлений, которые конкретному региону можно развивать, становиться лидером и внедрять во всей России новейшие разработки, технологии, организационные процессы, в которых он преуспел больше других. При таком подходе окажется, что большое количество субъектов Федерации (это известная проблема конституционного уровня) будет смотреться не только в негативном плане трудностей управления из центра, что действительно так, ибо несколькими субъектами проще управлять, чем многими десятками, но из большого количества субъектов можно извлечь пользу на основе применения известного философского закона перехода количества в качество.

Это весьма тонкий момент философии права, и здесь мы не можем полностью согласиться с утверждением П.Г. Московской о том, что жизненно важным для устранения асимметрии государственного

устройства является рациональное распределение полномочий и ответственности между РФ, субъектами РФ и местным самоуправлением4.

1Шеховцова Л.С. Методология формирования стратегических целей развития региона // Менеджмент в России и за рубежом. 2007. № 3. С. 71.

2Там же. С. 68.

3Там же. С. 68.

4Московская П.Г. Разграничение предметов ведения и полномочий Российской

Федерации и еѐ субъектов в экономической сфере (на примере Приволжского

60

Рациональное распределение полномочий – это правильно, и ассиметрия слишком велика – это факт, но еѐ в настоящее время устранить полностью невозможно, поэтому нужно извлечь из неѐ пользу. Вопрос только в том, как это сделать?

Абстрактность философского закона можно будет превратить в предельную конкретность, когда субъекты Федерации сосредоточат свои усилия на разных направлениях, которые объективно им по силам более, чем другим субъектам, а после достижения конкретных результатов в избранной сфере они смогут умножить свой опыт и полученные достижения и распространить его сразу на оставшиеся 82 субъекта Федерации. Коэффициент умножения – 82 – своей величиной говорит о действенности перехода количества в качество, когда вся страна воспользуется передовыми разработками одного конкретного региона и придѐт в некоторое иное качественное состояние. Совершенно очевидно, что достижения Татарстана в области информационных технологий будут полезными во всех иных субъектах Федерации без исключения. Точно так же Татарстан использует опыт Калининградской области и поэтому находится на втором месте в России по уровню благоприятствования развития бизнеса. Вот в этой точке – распространении уникального наработанного каждым субъектом Федерации опыта – должна вступить в дело уже Российская Федерация и принять меры к тому, чтобы опыт был максимально быстро применѐн во всех субъектах Федерации, где это окажется возможным и полезным, а для этого придѐтся в любом случае использовать финансовые ресурсы, полученные от продажи нефтепродуктов и газа, добытых в тех субъектах Федерации, которые этим занимаются в силу сложившихся условий. Такова взаимосвязь конституционных норм, федеративного устройства России и экономических процессов в регионах. При этом схема распространения такого опыта разных регионов, если еѐ представить в графическом виде, будет выглядеть в виде густой сети, покрывающей карту России.

Таким образом, мы может видеть, что процессы централизации и децентрализации, усиления вертикали власти и федерализация – это не всегда контрпроцессы, но при создании некоторых условий, как из центра, так и из субъектов Федерации, они могут идти синхронно, непротиворечиво и работать на единую цель, сформулированную в ч. 1 ст. 7 Конституции РФ – строительство социального государства, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. Рассмотрение этих процессов схематически, на одной линии, проведѐнной карандашом на бумаге, действительно приводит к видению только их противоположности, однако мир нелинеен, многомерен, а также развивается в разных местах с разной скоростью, то есть, он живѐт в разном времени. Поэтому нужно рассматривать процессы централизации и федерализации как объективно

федерального округа): Дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.02 / Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации. М., 2004. С. 9.

61

полезные, происходящие в разных временах-пространствах, и задача политиков и управленцев всех уровней состоит в том, чтобы не сводить их на прямую линию, где они смотрят стрелками своих интересов друг на друга, а, напротив, разводить их с линии противостояния и синхронизировать их созидательную, конструктивную работу.

Конечно, нефть и газ одних регионов и разработки в информационной сфере в других – это зримые и весомые результаты, которые могут быть приняты к зачѐту в нашей концепции. В таком случае, что же можно ожидать от регионов, где нет такого количества нефти и газа, или, где не ведутся разработки информационных систем и кроме сообщений о террористических актах регион давно ничего не поставляет внешнему миру? Это, например, Северный Кавказ. Для ответа на этот вопрос нужен комплексный и индивидуальный подход к ценностям конкретного региона. Некоторые авторы полагают, что Северный Кавказ – это единственное географическое, культурно-историческое и языковое пространство, в котором гармонично проживают народы, говорящие более чем на пятидесяти языках, а синтез культурно-исторических ценностей позволяет говорить о Северокавказской цивилизации1. Если это так, эта цивилизация должна предложить свои разработки, которые будут иметь ценность и для федерации. В чѐм можно увидеть такие ценности? Х.М. Думанов и А.И. Першиц полагают, что учѐт в правотворчестве местной специфики во многом определит то, какую позицию займут мусульмане Северного Кавказа, куда они качнутся – к мусульманскому фундаментализму или к европейской цивилизации и таким образом «вопрос стоит и о целостности России, которая в настоящее время может быть достигнута только очень гибкими политическими методами и столь же гибким подходом к правотворчеству»2. С этой точки зрения Северный Кавказ играет решающую роль в сохранении федерации, ибо проблемы разграничения предметов ведения, полномочий, компетенции разных систем права могут сыграть роль катализатора процессов распада федерации, и здесь роль нефти Северо-Кавказского региона, получаемых от неѐ финансов ресурсов и правильного их распределения между РФ и субъектами РФ нельзя недооценивать.

Как известно, без культурной составляющей материальные ценности в обществе могут потерять свой смысл. Поэтому, исследуя вопросы разграничения полномочий в сфере владения, пользования и распоряжения природными нефтяными и газовыми ресурсами между центром и регионами, нужно также понимать, что полное решение всех поставленных нами задач без одновременного решения вопросов в сфере культуры невозможно, но мы затронем лишь ту часть этой проблемы, которая лежит в сфере права. В этом направлении А.Ю. Мордовцев и Ю.А. Зуева

1Давыдов Ю.С., Гранкин А.Ю. Культура, образование, традиции как объекты научных исследований и составляющие этногенеза // Вестник Московского психологосоциального института. 2005. № 1. С. 5.

2Думанов Х.М., Першиц А.И. Юридическая этнология (по материалам народов Северного Кавказа // Государство и право. 2008. № 4. С. 74.

62

предлагают следующую схему решения. Появление феномена регионального законотворчества, по мнению авторов, вызвало необходимость прояснения правокультурного и социально-политического уклада, его функциональной специфики, осложнѐнных многонациональным и поликонфессиональным составом населения. И одна из важнейших проблем – это формирование региональной правовой и политической культуры, без которой оригинальное местное правотворчество невозможно1.

Ряд учѐных справедливо полагают, что ни вопрос о целесообразном количестве субъектов федерации, ни проблемы диспропорций их разцития только правовыми средствами решить нельзя. Это возможно с опорой на данные других наук2. В итоге мы можем сделать вывод: проблема разграничения полномочий в сфере владения, пользования и распоряжения природными нефтяными и газовыми ресурсами между центром и регионами является комплексной, она встроена в систему иных проблем, лежащих на пересечении разных наук, и еѐ относительно полное решение нужно искать с учѐтом точек взаимодействия регионов между собой и центром на основе многих наук: права, экономики, экономической географии и регионалистики, философии, истории, культуры и др.

Проблема федеративного устройства в России обусловлена противоречивостью формы федеративного устройства, и еѐ естественное решение состоит в том, чтобы найти оптимальную форму административно-территориального устройства, которая смогла бы обеспечить целостность государства и при этом не нарушить основы федерализма, не откатиться назад в унитаристскую империю. Здесь можно согласиться с тезисом Н.И. Грачѐва о том, что «этнополитическая, культурная, религиозная, экономическая гетерогенность территориального пространства России диктует неоднородные и более сложные формы взаимоотношений между центром и регионами, чем те, которые описываются классическими понятиями унитаризма и федерализма»3. Однако пока идеальное решение не найдено (но его, разумеется, нужно искать), мы предлагаем сосредоточиться на предложенном нами варианте, который не требует конституционных изменений количества субъектов Федерации, их статуса и при этом позволяет увидеть новые подходы к решению известных проблем.

1 Мордовцев А.Ю., Зуева Ю.А. Региональная правотворческая политика в современной России: сущее и должное // Правотворческая политика в современной России. Сборник научных трудов по материалам всероссийского круглого стола / Под. общ. ред. А.В. Малько, Н.В. Исакова, А.П. Мазуренко. Саратовский филиал Института Государства и права РАН; Северо-Кавказский филиал Московского гуманитарноэкономического института, 2009. С. 85-86.

2 Чиркин В.Е., Васильева Т.А., Глигич-Золотарева М.В., Лебедев А.Н., Шульженко Ю.Л. Общие закономерности глобализации и субъекты федерации // Государство и право. 2008. № 6. С. 6.

3 Грачѐв Н.И. Государственное устройство и суверенитет в современном мире: вопросы теории и практики: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.01 / Акад. эконом. безопасности МВД РФ. Волгоград, 2009. С. 37.

63

Государственная деятельность по проблеме разграничения полномочий в последний десятилетний период развития России началась активным образом проводиться после определения в Послании Президента РФ В.В. Путина первой задачи – «это определение конкретных, чѐтких полномочий центра и субъектов Федерации в рамках их совместной компетенции. Разграничение федеральными законами, хочу это особо подчеркнуть, именно федеральными законами и прежде всего федеральными законами, предметов ведения и полномочий между федеральным центром и региональным уровнем управления. Сегодня это потенциально конфликтное поле следует минимизировать, точно определив, где должны быть полномочия федеральных органов, а где субъектов Федерации. Иначе эта ситуация будет порождать новые споры, будет использоваться противниками курса на укрепление самой Федерации»1.

Далее была создана Комиссия по подготовке предложений о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления2, а в следующем Послании 2002 года Президент РФ подтвердил, что «нашей ключевой задачей остаѐтся работа по разграничению сфер ведения между федеральным, региональным и местным уровнями власти. Год назад с этой трибуны я говорил о необходимости наведения здесь порядка. К настоящему времени собраны и обобщены предложения органов власти субъектов Федерации и местного самоуправления. Созданная для этой цели комиссия проводит их скрупулезный анализ»3. Однако комиссия так и не смогла решить все поставленные задачи.

Те же проблемы были обозначены Президентом РФ В.В. Путиным и в Бюджетном послании Федеральному Собранию «О бюджетной политике на 2001 год»: «Сегодня бюджетная несбалансированность усугубляется недостаточно чѐтким разграничением полномочий бюджетов различных уровней. Региональные и местные органы власти зачастую не могут определить сферу своей финансовой ответственности, выполняют функции, находящиеся в компетенции федерального центра»4. И эта проблема не решена до конца.

1Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации 2001 года. Не будет ни революций, ни контрреволюций // Российская газета. 2001. № 66. 04 апреля.

2Указ Президента Российской Федерации от 21.06.2001 № 741 «О Комиссии при Президенте Российской Федерации по подготовке предложений о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления» // СЗ РФ. 2001. № 26. Ст. 2652.

3Послание Президента РФ В.В. Путина Федеральному Собранию Российской Федерации // Российская газета. 2002. № 71 (2939) от 19 апреля.

4Бюджетное послание Федеральному Собранию «О бюджетной политике на 2001 год», Официальный сайт Президента РФ, http://archive.kremlin.ru/text/appears/2000/05/63436.shtml

64

Трудности решения поставленных задач многообразны. По мнению С.А. Котляревского, «юридический анализ федеративного устройства, вообще говоря, принадлежит не только к наиболее трудным, но и наименее благодарным отделам государственного права. Нигде, быть может, не сказывается до такой степени вся роковая искусственность юридических определений, вся непреодолимая трудность дать юридически точное выражение тем оттенкам, уклонам и своеобразиям, которые отличают реальную жизнь политических организаций»1. Этим суждениям уже почти сто лет, однако и сегодня те же проблемы начинаются с элементарного – определения таких терминов как «полномочия», «компетенция», «предмет ведения», которые не были чѐтко определены, и в связи с этим последующее развитие законодательства несло отпечаток противоречивости и бессистемности. Ю.А. Тихомиров предложил понимать компетенцию как возложенный законно на уполномоченный субъект объѐм публичных дел2, что позволяет использовать данный термин для обозначения правосубъектности Федерации, субъектов Федерации и органов власти. Есть и другие предложения по уточнению терминологии, однако почти все они остались в научной сфере и не перешли в сферу действующего законодательства, тем более, конституционного.

Длительное отсутствие внятной национальной политики привело к расширению проблемы разграничения полномочий между субъектами в другую плоскость – возникновению конфликтов между субъектами РФ и самой РФ. Этому также способствовало применение национальнотерриториального принципа, заложенного ещѐ конституциями РСФСР, усиленного конфронтациями и даже военными конфликтами в конце XX в. Одновременно проявилась другая проблема, связанная с предыдущей – сказалось отсутствие эффекта вертикали власти, которая выстраивалась последние годы. А.Е. Чирикова справедливо полагает, что интеграция, построенная на административных ресурсах, делает верикаль неустойчивой и зависимой от первого лица, исключает население из политического пространства, превращая его из субъекта в объект3.

Логичным представляется укрупнение регионов на основе территориального, но не национального признака. Новизна, предлагаемая нами для ускорения данного процесса, заключается в следующем. Необходимо учитывать наличие сложившихся территориальнопроизводственных комплексов (ТПК) для решения вопроса о будущем территориальном укрупнении регионов, исходя, в частности, не только из

1 Котляревский С.А. Власть и право. Проблема правового государства. Типография «Мысль», Н.П. Меснянкин и Ко. Москва, Петровка, 17. Москва, 1915. С. 259.

2 Тихомиров Ю.А. Теория компетенции. М. Издание г-на Тихомирова М.Ю., 2001.

С. 55.

3 Чирикова А.Е. Путинский федерализм и региональные элиты: взгляд изнутри // Элиты и будущее России: взгляд из регионов. Выпуск первый. Сборник материалов международной научно-практической конференции. Отв. ред. В.Г. Игнатов. Ростов-на- Дону: Изд-во СКАГС. 2007. С. 80.

65

теории ТПК, но и теории кластеров1, которая служит основой для решения практических проблем территориально-производственной интеграции2 и инфраструктурно-ориентированного подхода – представляющего собой логическое продолжение кластерного подхода и исследующего роль «обеспечивающих» отраслей в сетевой экономике3.

Специалисты полагают, что «мировой опыт подтверждает многофункциональную роль кластерного подхода в обеспечении условий формирования и реализации конкурентных преимуществ регионов. Так, в частности, полностью кластеризованы датская, финская, норвежская и шведская промышленность. Успешно функционируют отдельные кластеры в Германии (химия и машиностроение) и во Франции (производство продуктов питания, косметики), в Сингапуре (нефтехимия), в Японии (автомобилестроение) и ряде других стран. При этом правительства концентрируют усилия на поддержке существующих кластеров и создании новых сетей компаний, ранее не контактировавших между собой. Государство при этом не только способствует формированию кластеров, но и само становится участником сетей»4, а также приводят факты, что в рамках ТПК-подхода было построено значительное количество ресурсориентированных предприятий в Западной и Восточной Сибири, на Дальнем Востоке (Западно-Сибирский нефтегазовый комплекс и др.), которые функционируют и сегодня, и наиболее развитые из сохранившихся ТПК в 2002 г. давали 34,4% промышленного производства и обеспечивали 62,6% экспорта России5. Всѐ это говорит о важности применения новых подходов и в области права, в том числе конституционного права, которое должно учитывать и использовать наличие кластеров и сетей в сфере конституционного строительства, а также новые методы научного анализа – методы сетевого права.

Завершая наше исследование, сделаем ряд выводов.

1. Нужно учитывать наличие экономических районов и кластеров, которые не закреплены конституционно и не совпадают с границами субъектов Федерации, но являются реально работающими территориально организованными структурами, добывающими нефть, газ и

1Кластеры – это сконцентрированные по географическому признаку группы взаимосвязанных компаний, специализированных поставщиков, поставщиков услуг, фирм в соответствующих отраслях, а также связанные с их деятельностью организаций в определѐнных областях, конкурирующих, но вместе с тем, ведущих совместную работу (Артюхов С.С., Величко Г.Ф. Кластерный подход в экономике российских регионов. М.: Мысль, 2004.).

2Дриго М.Ф. Формирование территориально-промышленных комплексов в условиях экономической стабилизации региона // Менеджмент в России и за рубежом. 2007. № 3.

С. 78.

3Тонышева Л.Л., Назмутдинова Е.В. Формирование стратегии развития отрасли: теоретический и реализационный аспекты. [Текст]: / Л.Л. Тонышева, Е.В. Назмутдинова. Тюмень: ТюмГНГУ, 2010. С. 17.

4Там же. С. 17-18.

5Там же. С. 20.

66

производящими из них продукцию, а также транспортирующие нефтегазовую продукцию в иные регионы и страны.

2.Необходимо принять к сведению утверждение Тонышевой Л.Л. и Назмутдиновой Е.В. о том, что «в РФ процесс перехода от

централизованной модели территориальной организации к сетевой находится в стадии становления»1, а также идею сетевого правового регулирования, которое предложил Л.В. Голоскоков2, и сделать из них вывод о том, что в некоторой перспективе сеть регионов можно будет сделать самоуправляемой и какой-то степени самоорганизующейся, когда роль центра будет иметь свой необходимый и достаточный вес и значение, но будет гармонично корреспондировать максимально самоуправляемой структуре взаимосвязанных субъектов РФ, правоотношения которых будут построены на новых территориальных, экономических и управленческих принципах, включая принцип справедливости. Как пишет Г. Радбрух, идею

права мы находим в справедливости, а идеал справедливости – в идеальном общественном строе3. Это идеал – справедливость – должен быть определѐн в Конституции РФ, поскольку пока понятие «справедливость» используется только один раз в преамбуле, но вне контекста смысла принципа справедливости. Справедливым должно быть также разграничение предметов ведения и полномочий.

3.В мире существуют сети электроэнергетики, которые специалисты называют интеллектуальными сетями – Smart Grids (в России они

запланированы к внедрению Энергетической стратегией России на период до 2030 года4), в которых решаются технические вопросы слаженного взаимодействия тысяч источников энергии и потребителей. Компьютерные программы управляют их взаимодействием в реальном времени на

основании нормативных документов, которые в развитых странах называются сетевыми кодексами5, и хотя это технические документы, они имеют аналогии с правовыми кодексами, которые в сети субъектов Федерации могли бы сыграть свою роль. Нужно использовать технические аналогии для разработки правовых сетей. Такая работа идѐт, но пока только в узком направлении, в частности, в Федеральном казначействе РФ, где применяется «электронное казначейство», важнейшими составными элементами которого являются: единый комплекс прикладного программного обеспечения, ведомственная телекоммуникационная сеть,

соответствующее инженерно-технологическое обеспечение, система

1Там же. С. 25.

2Голоскоков Л.В. О некоторых проблемах конституционного строительства // 15 лет Конституции Российской Федерации: проблемы теории и практики: Материалы Всероссийской научно-практической конференции (27-28 ноября, 2008, г. Махачкала). Часть 1. Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2008. С. 338.

3См.: Радбрух Г. Философия права / Пер. с нем. М., 2004. С. 42.

4Распоряжение Правительства РФ от 13.11.2009 г. № 1715-р «Об Энергетической стратегии России на период до 2030 года» // СЗ РФ. 2009. № 48. Ст. 5836.

5Имамутдинов И. Сети становятся умнее // Эксперт. 2010. № 8 (694). С. 46.

67

«внутреннего» и «внешнего» электронного документооборота1, создана Автоматизированная Система Федерального Казначейства (АФСК) – крупнейшая сетевая структура комплекса технических и программных средств. Казначейство России в 2010 г. обслужило более 23 тыс. бюджетов, более 62 тыс. счетов в банке, более 201 тыс. организаций клиентов; осуществляло более 40 млн. платежных операций в месяц2. Технические и организационные моменты, отлаженные в этой сети, неизбежно приведут к разработке соответствующих норм права, но отсюда можно следовать вывод о возможности обратной ситуации, когда сначала могут быть созданы сетевые нормы права, которые позволят взаимодействовать субъектам РФ на основании новейших научных разработок в области сетевой экономики и права и в рамках реализации Государственной программы Российской Федерации «Информационное общество (20112020 годы)», которая (в своей первой редакции) ставила задачу формирования «сетевого общества»3.

Из сделанных выводов следуют соответствующие им предложения:

1.При проведении работы по укрупнению регионов необходимо учесть наличие кластеров и сложившихся экономических связей, особенно в нефтегазовой сфере, как приносящей наибольшие доходы, для более точного прогнозирования последствий укрупнения регионов, прежде всего

сточки зрения оптимизации деятельности нефтегазового комплекса, положительная динамика развития которого будет определять все остальные сферы жизни;

2.Нужно частично переводить управление из сферы централизованной иерархической структуры в децентрализованную сетевую структуру, элементы которой будут управляться автономно и взаимодействовать с иными элементами (субъектами РФ и самой РФ) как элементы единой сети, причѐм, в этой сети взаимодействующими единицами (узлами сети) могут быть как субъекты РФ, так и кластеры, которые, хотя и не являются субъектами права, но в сети могут быть обозначены как реально действующие структуры. С точки зрения права нужно решить следующие вопросы: определить кластеры в правовом поле, дав этому понятию легальное определение; кластеры нужно выявить и внести в реестр, несмотря на то, что они могут быть временными, подвижными и изменяемыми по существу; внесѐнные в реестр кластеры нужно соотнести

сконкретными субъектами Федерации, на территориях которых эти кластеры будут располагаться, и оформить их отношения к существованию кластеров, например, разработкой программы развития кластеров, которые ориентированы на новые технологии, нанотехнологии, информационные и

1Прокофьев С.Е. Стратегический менеджмент в Казначействе России // Государственная служба. 2010. № 3. http://www.roskazna.ru/store//13042011prok2.doc

2Артюхин Р.А. Задачи и направления развития казначейской системы России // Финансы. 2011. № 3. С. 3. http://www.roskazna.ru/store//financy0311art.pdf

3Распоряжение Правительства РФ от 20.10.2010 № 1815-р «О государственной программе Российской Федерации "Информационное общество (2011-2020 годы)» // СЗ РФ. 2010. № 46. Ст. 6026.

68