Вопрос 84.Основные теории политической психологии.

Психоаналитическое направление, З. Фрейд (1856-1939) рассматривал поведенческую сторону психики человека как сложную психодинамическую систему взаимодействия индивида с социальной средой, с которой личность находится в состоянии непрерывной тайной войны. Фрейд харак-теризовал психику человека как поле боя между непримиримыми силами инстинкта, рассудка и сознания. Основными частями психики считал "Оно", "Я", "Сверх-Я". Безличная, образованная совокупностью влечений, стремящихся к немедленному удовлетворению, лишенная контактов с реальностью и подчиняющаяся принципу удовольствия часть - это "Оно". Отделившаяся от "Оно" в процессе развития сознания и связанная с внешним миром для посредничества с ним и со "Сверх-Я" часть - это "Я". И, наконец, результат воздействия на человека социального окружения (воспитания, обучения, опыта испытанных санкций), т. наз. психологические обручи, не дающие человеку подчиняться инстинктам, вызывающая чувство страха, вины, препятствующая действию "Оно" и имеющая аналог совести часть - это "Сверх-Я".

По мнению ученого, в основе всякой социокультурной высокоэмоциональной и творческой деятельности человека лежит сублимация - переключение его нерастраченной сексуальной энергии (либидо) на другие виды деятельности. Преступления, стремление к власти и к самоутверждению насильственными способами, маниакальная сосредоточенность на чем-либо - это модификация вытесненного либидо. Элита же, с этих позиций, может возникнуть только на основе сублимации. При этом, наряду с высокой заряженностью на власть, представитель таких видов деятельности, как правило стремится к одиночеству, отделен от окружающего мира мученическим во-ображением. Одиночество же усиливает неврозы, а те в свою очередь приводят к вспышкам гениальных решений, атакующим действиям, нестандартным поступкам, высвобождению необузданной энергии в достижении власти.

Б.Ф. Скиннер (1904) трактовал свои психологические взгляды на область политического действия субъекта как научающе-бихевиоральное направление. Согласно ему, индивиды рассматриваются как успешно познаваемые для науки субъекты и значительную долю информации о человеке дает его жизненный опыт, поведение в различной обстановке, реагирование на обстоятельства, преподносимые ему социальной средой. Именно реакция на внешнюю среду определяет поведенческую палитру субъекта политики.

Э. Эриксон (1902 - 1994) продолжил развитие идей 3. Фрейда и добавил к ним понятие "эго", чем обозначал автономную структуру личности. Уйдя от классического психоанализа, Эриксон главный акцент в своей психоаналитической теории сосредоточивал на динамике развития человеческого это в процессе всего жизненного цикла. Именно ему ученый приписывал основу поведения и функциональной деятельности. Это обеспечивает целостность поведения, поддерживает внутреннее единство, обеспечивает связь внешних и внутренних событий, позволяет принимать или нет социальные идеалы, групповые стремления. Эго - хранитель неделимости личности, гарант ее целостности, позволяющий ей во что-то верить, иметь связь между прошлым, настоящим и будущим, развиваться наедине с собой. Эриксон ввел в психологию понятие идентичности, имея ввиду внутренне идентичное собственному "Я" состояние. И вместе с тем, особо значимым считал процесс постоянного приспособления, развития своего "Я" по отношению к социальной и политической реальности.

Э. Фромм (1900 - 1980) - один из ведущих представителей "культурного психоанализа", продолжил постфрейдистскую тенденцию в психологии, уделял особое внимание влиянию на личность социокультурных факторов. По Фромму, человеческое существование - это реализация некой заданной тотальной системы его внутренних потенций. При определенных культурно-исторических условиях одна их часть реализуется, другая остается не пробужденной. Вся история развития человека, по концепции Э. Фромма,- мучительная драма становления и развития личности в условиях ее погруженности в различные социокультурные среды. Социально ориентируясь, человек стремится наиболее эффективно приспособиться к требованиям этой среды, приобрести состояние защищенности, реализовать совокупность потребностей, среди которых потребность в свободе, безопасности, наличии связей, принадлежность к родовым корням и др. В этом плане Э. Фромм выделяет пять социальных типов человеческого характера: рецептивный, эксплуатирующий, накапливающий, рыночный, продуктивный. Все они вполне успешно могут реализовывать позитивную модель развития, при которой каждый человек должен нести ответственность за свой облик и его совершенствование, формирование своего интеллекта и способностей. Но в такой схеме незаменима роль элиты, ибо именно она должна создать модель этого нового общества.

Если выделить в числе субъектов политики ключевой фигурой человека, то его можно отнести к элите, если он способен выполнять самые ответственные государственные функции. Политическая практика показывает между тем, что политическая элита формируется по таким основным признакам, как наличие определенных качеств у человека, которые в его творческом потенциале представлены незаурядными способностями и задатками. Такие политические деятели предстают как харизматические. Принадлежность к господствующему социальному слою или группировке также позволяет основным их представителям занять место в составе политической элиты. Высокий уровень профессионализма политика - знания, умения, навыки, политические позиции, индивидуальные особенности, акмеологические инварианты - также для многих деятелей становятся определяющими во вхождении в политическую элиту. Не менее важное значение здесь имеет и аристократический рейтинг. Уникальность политической практики России конца XX - начала XXI веков состоит в том, что на формирование элит существенное влияние оказывают деструктивные социальные факторы, например, легализованное хождение теневого капитала, криминально-олигархическое лоббирование и др.про­должая традицию 3. Фрейда, К. Юнга и их последова­телей, концентрирует свое внимание на анализе внут­ренней активности политика. В психоаналитических трактовках политического лидерства обозначились два основных понимания данного феномена: первый — развитие политической активности как средство пре­одоления некоего внутреннего конфликта «вполне нормальной личности», политика; второй — развитие политической активности в связи с очевидными пси­хопатологическими характеристиками личности, кото­рые и обеспечивают политику его успех.

Применение бихевиористской методологии обусловлено попыткой анализа феномена политической активности посред­ством исследования наблюдаемого поведения людей. Оно определяется как системой воздействующих на поведение политика стимулов, так и возникающими в результате такого воздействия мотивами этого пове­дения.

В этот период признается одной из наиболее при­емлемых политико-психологических концепций теория «политической поддержки». Она была разработана в американской политолого-психологичской науке Д. Ис­током и Дж. Деннисом как составная часть общей тео­рии системного анализа политики. Она исходила из понимания политики как системы, где на «входе» граждане предъявляют властям определенные требо­вания, но одновременно обязуются добровольно под­чиняться правилам, предложенным им элитой. На «выходе» — власти принимают решения, выполнять которые будут граждане. И на «входе», и на «выходе» политологи обнаружили, что им приходится иметь дело с психологическими реальностями: и готовность гра­ждан оказывать поддержку политикам, и решения самих политиков подчиняются определенным психо­логическим закономерностям. Соответственно, сбои в работе политической системы во многом объясняются этим человеческим фактором, учет которого поможет систему наладить.

Центральная идея этой концепции — психоло­гическая поддержка власти со стороны рядовых граж­дан, которая может быть осуществлена человеком зре­лого возраста, если его отношение к политической системе было еще в детстве негативным. Сформированные у него базовые ценности поддержки остаются, видоизменяются и проявляются в лояльности к власти, в доверии к государству, в симпатии к национальному флагу, в патриотическом отношении к своей стране.

Для современной политической психологии ак­туальна трансформируемая из 60—80-х годов ро­левая теория политики. В центр объяснения по­литического процесса (как международного, так и внутреннего) она поставила понятие роли. Появление новой теоретической модели было вызвано самим политическим процессом. Отмеченный исторический период характеризуется модернизацией политических систем многих стран. Для нее характерно более ак­тивное массовое привлечение в политику различных слоев населения, ранее отчужденных от нее. Необхо­димость расширения состава политических партий, общественных объединений и организаций, привле­чение граждан к электоральному процессу потребо­вали и новых теоретических подходов. Такой ответ на актуальный запрос был найден в ролевом подходе к анализу политики.

Несмотря на то, что введение в оборот политиче­ской теории психологической категории «роли» ока­залось очень плодотворным, ее функционалистская трактовка породила и определенные возражения. Во-первых, ряд исследований показал, что роль участни­ка политического процесса не сводится к тому, как это понимают функционалисты (простая адаптация гра­жданина к политической системе, к пассивному ус­воению им навязываемых идей, ценностей, позиций, действий). Не дают здесь эффектов силовые или нор­мативные ролевые предписания. Ориентация на че­ловека как на объекта политики оказалась неприем­лемой. Это проявляется в создании и активном участии в политическом процессе новых, нередко оппозиционарных объединений. Все чаще человек как исполнитель в политике не соглашается со своей ролью, а пре­тендует на признание его как полноценного и полно­правного субъекта современной политики.

Политическая практика последних десятилетий показала, что на современное понимание поведения человека в политике оказали немалое влияние идеи и разработанные в соответствии с ними функциона-листские модели политики. В рамках данной концепции в основном анализируются и учитываются макрофак­торы. Применяемые методы исследования и практи­ческие рекомендации практически неприемлемы для решения более частных политических задач. Для это­го понадобились более психологизированные теории политики, обеспечивающие раскрытие закономерно­стей, механизмов и условий поведения и самореали­зации в политике конкретного человека. Предпосыл­кой для такой теоретической ориентации стал политический бихевиоризм. Основной его задачей следует признать изучение индивидуального поведе­ния в политике. Для этого были привлечены собствен­но психологические методы, которые явились основой политических психотехнологий.

Из классического бихевиоризма была трансфор­мирована идея непосредственного влияния среды на поведение конкретного человека в соответствии с формулой: S — R (стимул — реакция). В соответствии с ней политические бихевиористы феномен полити­ческого отчуждения объясняют: приемлемые социаль­но-экономические условия — требуемое политическое поведение человека. Исследователям остается заме­рить первый и второй показатели и найти корреля­цию между ними. При этом подходе значение ситуа­ционных факторов явно превалирует над внутренней активностью индивида.

В отличие от гуманистически ориентированных представителей бихевиоризма, его радикалисты ис­пользуют формулу «стимул — реакция» прежде всего для контроля и управления поведением индивида или, по их терминологии, для «модификации поведения». Для достижения всеобъемлющего контроля в полити­ке ее элитные субъекты принимают программы на­сильственного контроля над поведением граждан, добиваются его осуществления всеми возможными и запретными средствами и технологиями, опираясь на новейшие достижения науки и техники.

Крайности радикального политического бихевио­ризма как политического, так и методологического свойства не разделяются не только представителями гуманистической психологии, но и большинством по­литических психологов. Представители школы соци­ального научения смягчили жесткую модель поведе­ния, включив в нее ряд промежуточных переменных (установки, мнения и даже личность в целом). Шагом вперед было и включение в анализ политического поведения его содержательных компонентов: ценно­стей, которые усваивает индивид в процессе получе­ния жизненного опыта.

Наряду с выделенными предпосылками современ­ной целостной теоретико-методологической и приклад­ной основы политической психологии следует признать также полезность антипозитивистских концепций. В европейской политической психологии этот поворот шел под влиянием идей феноменологов, экзистенциали­стов и других теоретических школ, поставивших под сомнение позитивистские трактовки проблемы лично­сти. В США и Великобритании критика позитивистских концепций исходила не столько от теоретиков, сколько от практиков, нуждавшихся в более эффективных моде­лях управления поведением человека. Будучи разочаро­ванными методами воздействия непосредственно на поведение, эти специалисты обратились к изучению сознания (когншпивизм и гуманистическая психология) и бессознательных структур психики(психоанализ).

Когнитивистское направление политической психологии прежде всего исследует процесс полити­ческого мышления. Согласно общим взглядам психо­логов этой школы, выбор модели политического пове­дения опосредуется теми взглядами и ценностями, которые составляют содержание сознания человека. Одни исследователи основное внимание здесь уделя­ют процессу становления политического сознания, других больше интересует его структура.

В рамках когнитивистского направления показано, что в странах со стабильной политической системой, где у избирателей действительно есть привычка голо­совать за определенную партию, политическое созна­ние граждан заполняется определенными «пакетами идей». На уровне индивидуальной психологии идеология, ставшая частью сознания человека, предстает в виде связки идей. Так, установки англичан по вопросам атом­ного оружия коррелировали с их отношением к нацио­нализации общественного транспорта и системы здра­воохранения, иммиграции и смертной казни.

Среди антипозитивистских ориентации важное место принадлежит представителям гуманистической психологии, выступающим за учет эмоционально-мотивационной сферы личности при анализе политики. Большое влияние на политических психологов данной школы оказали идеи А. Маслоу об иерархии потреб­ностей и ненаправленная психотерапия К. Роджерса. Их идеи были реакцией на бихевиористскую трактов­ку личности как пассивного объекта воздействия сре­ды и подчеркивают самостоятельную ценность актив­ности личности. Движущей силы личностного развития выступают потребности.

Для политической психологии является конструктив­ной идея о возможности проникнуть вглубь личностных механизмов формирования политического сознания и поведения через систему потребностей. Ученые исхо­дили из того, что важнейшим мотивом политического участия является не простая выгода или политическая сделка, а глубинные потребности личности, образующие основу ее убеждений. Эти базовые потребности служат в свою очередь фундаментом собственно политических установок.