Академик НАНИ ЧРПОЛИТИКА МОСКОВСКОГО
.docВ связи со мздоимством же наказ обязывает воеводу при платеже ясачными и другими людьми в государеву казхну ясака, всяких оброков и посошного (ясачного) хлеба давать плательщикам “отписи безволокитно”.
Наказ разрешает устанавливать дополнительные поборы на неотложные земские расходы, собирая от земских людей “сказки за руками”, т .е. письменные подписанные заявления о согласии платить сборы на земские, местные, нужды.
Наказ предлагает допускать к исполнению государственной службы на общественных началах русских порядочных людей: “а государевых у всяких дел велеть быть руским людям старостая и целовальником за крестным целованьем и прожиточным, а не вором и ябедником, и не горланом, и не бражником (т. е. пьяницам. - В.Д.), которых миром выберут, и выбор за руками (т. е. за подписью - В.Д.), и те выборы ко государю к Москве прислать”.
Воевода обязуется не допускать безъявочного проживания в городе и уезде “проезжих и прохожих людей”. Таких людей должны были задерживать и допрашивать “откуды и для чего пришли”. Если “в ком чаят какие смуты или каково воровского (т. е. повстанческого. - В.Д.) заводу”, таких допрашивать очень строго. Если по распросе и по сыску хто в каком деле объявится”, таких сажать в тюрьму, о них доложить царю, “роспросные речи” направить в Приказ Казанского дворца.
Воевода обязан выявить новоприбылых, прибавившихся ясачных людей, отделившихся от “старых дворов от семей своих” и сажать их на ясак, записывать в “оброчные ясачные книги”, подати на них положить “смотря по их прожиткам и по промыслом”, “чтоб в том государю учинити прибыль, которая б государю впредь была прочна и стоятельна”. Если же новоприбылые ясачные люди окажутся “из ыных понизовых городов, а не Кокшайского уезду, и тех беглых людей, сыскивая, высылать жити из Кокшайского уезду в те города, хто откуды пришол, на старые их ясаки с крепкими приставы на их подводах”, сообщив об этом в Приказ Казанского дворца. Данная статья в наказе также подтверждает вывод о том, что задолго до принятия Соборного ухожения 1649 г. ясачные люди, как и владельческие русские крестьяне, были прикреплены к государеву тяглу, т. е. были закрепощены, являлись крепостными государства. Ясачные люди еще в XVII в. фактически являлись государственными крестьянами. Историк С.А. Князьков в 1911 г. писал, что государственные крестьяне “на деле считались такими же крепостными государства, какими помещичьи крестьяне являлись по отношению к своим господам” [14].
Воевода обязан был переписать в Кокшайской тюрьме заключенных, указав срок пребывания в тюрьме, пытан ли один раз и дважды, что показали на пытках на себя и “на товарищей своих”. Список прислать в Приказ Казанского дворца.
Крещения этих татар, им поместий из выморочных земель; от 10 марта 1676 г. о запрещении новокрещенам продажи, сдачи в наем и мены своих поместий; грамота ядринскому воеводу Л.Г. Ефимьеву от 15 февраля 1681 г. о предоставлении крестившимся служилым иноверцам освобождения от службы на 6 лет, ясачным иноверцам - освобождения от ясака на 6 лет; указы от 16 мая 1681 г. об отписке у мурз и татар поместий и вотчин с крещеными русскими крепостными крестьянами; от 13 июля 1688 г. о возвращении мурзам и татарам другой половины поместий и вотчин, у них отписанных; от 20 октября 1682 г. о запрещении отдавать русским помещикам в поместье оброчные, ясачные и покидные татарские, мордовские, марийские и чувашские земли; наказ от 2 марта 1683 г. сыщикам беглых людей и крестьян, по которому должны были разыскиваться и возвращаться владельцам беглые русские люди, укрывавшиеся не только в русских селениях и городах, но и у татар, мордвы и черемисы - марийцев и чувашей; указы от 26 апреля 1683 г. о раздаче поместий новокрещеным иноверцам; от 16 декабря 1684 г. о запрещении обращать в кабальное холопство новокрещеных, служилых и неслужилых, ясачных и посопных людей и о наказании их, если будет проситься к кому-либо в холопство; от 9 марта 1685 г. о размежевании земель мордовских, марийских, чувашских и удмуртских (указ был принят ввиду того, что русские служилые люди, как сказано в нем, завладели многими землями этих народов; землемеры обязаны были измерить все пашни, бортные урожаи, сенокосы, починки, пустоши; определить количество кислых и пустых дворов; размер налогов, оброков и пошлин, вотячиваемых ясачными людьми; захваченные русскими служилыми людьми земли возвратить ясачным людям на ясак; установить межи и грани; все записать в особые книги); от 19 марта 1686 г. об освобождении от платежа проестей и волокит посадских людей дворцовых слобод и городов, дворцовых крестьян и иноверцев - татар, мордвы, чувашей; от 20 сентября 1686 г. о сборе денег с дворового числа на жалование войску, в том числе по 20 алтын (60 копеек) со двора с рейтар, солдат, новокрещенов, мурз и татар; от 19 октября 1686 г. о сборе по рублю с двора с дворцовых сел и городов, посадских людей, крестьян, бобылей, рыбных ловцов, бортников, татар (под ними проходят также чуваши, марийцы и удмурты) и мордвы; от 7 марта 1688 г. о сыске воеводами о городах, подведомственных Приказу Казанского дворца, беглых крестьян, бобылей, бортников, мордвы, татар и о возвращении их по принадлежности; от 30 апреля 1688 г. о возвращении из понизовых городов беглых дворцовых крестьян, бортников, мордву и татар; от 24 сентября 1688 г. о сборе с городов и уездов прибавочного стрелецкого хлеба; от 4 декабря 1690 г. по делу цивильского подъячего И. Чаадаева, выманившего у чувашей пустой лист бумаги с их знаменами и воспользовавшегося им для корыстных целей; от 22 апреля 1697 г. о высылке на старые места бежавших в Казанский, Свияжский, Симбирский, Саранский, Пензенский, Самарский, Курмышский, Ядринский, Инсарский, Мокшанский, Сызранский и иные уезды крестьян, мордву и татар из дворцовых сел и городов.
Содержание некоторых из перечисленных указов нашло отражение в рассматриваемых наказах казанским воеводам.
В наказе 1649 г. 26 статей, в наказах 1677 и 1686 гг. по 33 статьи, в наказе 1697 г. статьи раздроблены и переставлены местами. В наказах 1649, 1677 и 1686 гг. первые два десятка статей идентичного содержания.
Статья 1 наказов 1649, 1677 и 1686 гг. касается лишь принятия воеводами городских кличей и государевой печати. В наказе 1697 г. такой статьи нет.
Согласно статье 2 первых трех наказов и статье 1 наказа 1697 г. воеводы должны принять у прежних воевод в городе артиллерию (наряд), в казне порох, свинец, пушечные запасы, деньги, в житницах хлебные запасы, в приказной палате прежние наказы, указы, с наказе 1677 г. - Соборное Уложение 1649 г., грамоты, приходные и расходные книги, сметные списки деньгам и хлебу, десятни и именные списки служилых людей, писцовые и переписные книги тяглых людей уезда, ясачные книги всех волостей уезда “почему с чюваши и с черемисы, и с вотяков ясаки и всякие доходы збирают”, и другие делопроизводственные документы.
Статья 3 предлагает воеводам “с товарищи” все дела делать по данному им наказу и прежним наказам и указам и впредь поступающим указам из Приказа Казанского дворца. Их главная обязанность - “великого государя о всяких делех радеть и промышлять, и во всем великому государю искати прибыли, которая б прибыль впредь была прочна и стоятельна”.
Статья 4 всех четырех наказов обязывает первого воеводу прикладывать печать к документам в приказной палате в присутствии второго воеводы и дьяков.
Согласно статье 5, воеводы должны управлять городом и уездом, осуществлять суд и расправу по указу великого государя, по Соборному Уложению и левоуказным статьям. Воеводы обязаны и к иноземцом: к литве и к немцом, и к черкасом (украинцам. - В.Д.) и ко всяким иноземцами к новокрещенам, и х казанским к мурзам, и к татаром, и к ясашным людем: к чюваше и к черемисе, и к вотяком держать ласка и привет, и береженье”. В наказе 1697 г. этой фразы нет. Она была, разумеется, формальной фразой. Все иноземцы, служилые, посадские, ясачные люди, крестьяне уезда при выезде из Казани и уезда в Москву, другие города и уезды получить разрешение воеводы и записаться в журнале учета выездов. О выезде кого-либо в Москву воевода обязан был доложить в Приказ Казанского дворца. Выехавших без разрешения “имая, сажать в тюрму, и чинить им наказанье, смотря по человеку и по вине”.
Статья 7 - об аманатах, т.е. золотниках из ясачных селений, отвечавших головой за поведение своих односельчан и исправное исполнение ими налоговых и других повинностей. Аманаты находились в городе в аманетных дворах на полном содержании сельской общины. В наказе 1649 г. об аманатах написано не подробно, в наказе 1677 и 1686 гг. – полнее, в наказе 1697 г. статьи о них нет. Есть смысл привести выдержки из наказа 1677 г.: “велеть казанских татар и чювашу, и черемису, и вотяков имать в Казани в заклад самых лутчих и прожиточных людей, которые... крепки и владетельны, и семянисты, и кому б лично верить. И велеть держать их в аманатах с переменою по столку ж человек, по сколку также аманатчиков указано в Казани держать на аманатном дворе преже сего... А ни в какую работу аманатчиков в Казани и никово никакие работа их делать не заставливать, чтоб в том тем амантчиком никкова оскорбления не было... И те амантачики понеделно или помесечно, или погодно переменяются, да о том и великому государю писать, и переписные книги аманатчиком прислать в Приказ Казанского дворца за дьячьего приписью”.
Статья 8, которая представлена и в наказе кокшайскому воеводе 1645 г., идентично сформулировала в наказах 1649, 1677 и 1686 гг.: воеводам и дьякам “смотрити и беречи накрепко, чтоб в Казанский уезд в чювашские и черемиские волости и в деревни торговые всякие люди заповедных всяких товаров: пансырей и шеломов, и сабель, и железец стрелных, и лишних всяких - товаров сверх проезжих грамот и таможенных памятей не возили, и кузнечнного и серебреного дела чюваша и черемиса не делали, и кузнечные и серебреные снасти ни у кого б в чюваше и в черемисе, и в вотяках не было. А у ково в чюваше и в черемисе, и в вотяках кузнечную и серебреную снасть проведают, им тое чювашу и черемису, и вотяков с тою серебреною и с кузнечною снастью велеть приводить в Казань. И, роспрашивая их, велети им чинити наказанье, смотря по вине... А железные б всякие товары: топоры и косы, и серпы, и уклад, и железа и соль казанская и иных городов и уездов чюваша и черемиса покупали у всяких людей в торгу, докладывая” воевод и дьяков или тем чинам, кому воеводы прикажут. Торговые люди обязуются продавать перечисленные товары чувашам, марийцам и удмуртам в незначительном количестве, также докладывая воеводам. За продажу этим народам заповедных товаров торговцы подвергались наказаниям, “смотря по вине”. Наказ 1697 г. вводит казнь тем чувашам, марийцам и удмуртам, у которых будут обнаружены кузнечные и серебряные снасти. Запрет кузнечного и серебреного ремесла у чувашей, марийцев и удмуртов (запрет продолжался до конца XVIII в.), введение для них заповедных товаров, являясь одним их основных принципов колониального гнета, задержали социально-экономическое развитие указанных народов.
В наказе 1649 г. статья 9 предлагает сборщикам ясака выписывать новоприбыльных людей Казанского уезда записывать их в ясачные книги, обложить ясаком “смотря по их прожитком и по промыслом”, чтобы “в том государю учинити прибыль”. Если же новоприбылые ясачные люди из иных уездов беглые, то их задержать, допросить и выслать в те уезды, “кто откуды пришол, на старые их ясаки з женами и з детми и со всеми их животы на их же подводах с крепкими приставы”, т. е. почти дословно повторяются соответствующие статьи наказов 1628 и 1645 годов. После Крестьянской войны 1676 – 1671 гг. было выяснено, что одной из причин активного участия чувашей и марийцев в ней были невообразимые вымогательства сборщиков ясака из дворян и приказных служителей. Царский указ ввел порядок сбора ясака сборщиками из самих ясачных людей.
Статья 9 наказов 1677 и 1686 гг. начинается с запрета посылать для ясачных сборов дворян, детей боярских, служилых иноземцев и никого из служилых людей, потому что “в прошлых годех те зборщики ясашные денги и посопной хлеб для своих корыстей много запустили в доимку и ясашным людем чинили налоги (т. е. вымогательства. – В.Д.) и убытки. А для тех зборов велеть в Казанском уезде выбрать ясашных людей со всех дорог по пяти и по шти человек з дороги самых добрых, лутчих и пожиточных людей, кому в таких зборех мочно было верить”. Эти сборщики должны собирать деньги и хлеб по окладу и доставлять их в Казань. Наказы предлагают воеводам разъяснять ясачным людям, что царь запретил посылать сборщиками дворян, детей боярских, иноземцев, толмачей, приставов, чтобы “от тех зборщиков лишних убытков и налог не было”. В наказе 1697 г. статья 40 уточняет, что до 1671 г. сборщики ясака – дворяне, дети боярские, подъячие “ясачным людем чинили многие налоги и обиды и сверх ясачных денег сбирали с них многия деньги, и от того ясачным деньгам и хлебу учинилась многая доимка”. А в 1672 г. по челобитью ясачных людей велено собирать ясак им самим. Однако со временем опять ясак стали собирать дворяне и подъячие (наверное, после 1686 г. – В.Д.), которая “чинят уездным людем разоренье пуще прежняго, и от того их разоренья уездные многие люди разбежались и деревни запустили, а ясачные деньги и хлеб в в доимке учинилось много. И ныне в Казанский уезд для всяких ясачных сборов сборщиков и дворян, и детей боярских, и иноземцев, и никого служилых людей отнюдь из Казани не посылать”, а ясачные деньги и хлеб собирать выбранным из ясачных людей сборщикам.
Статья 9 наказа 1677 г. содержатся дополнительные пункты. В наказе казанским воеводам 1673 г. указывалось, что в Казани и в казанских пригородах посадские люди, в русских селениях крестьяне, в ясачных волостях татары, чуваши, марийцы и удмурты “лутчие и пожиточные люди во всяких платежах великого государя написаны перед молотчими людми в самых малых окладех, а молотчие люди перед ними своим безмолчеством написаны в больших окладах вдвоя и втроя, и болши”, ввиду чего богатые люди всякие подати - “денежные и хлебные, и медвенные оброки платят и всякие изделя деляти перед молотчими людми самою болшею легостию”, а бедные – “з болшою тягостию вдвоя и втроя, и болши, и от тех лишних платежей молотчие люди многие вконец оскудали и, покиня свои тяглые жереби, запустели, и от того в Казани великого государя всякие доходы ежегодно окладу збираются не сполна, и на прошлые годы всякие великого государя доходы многие в доимке”. Наказ предлагает распределять налоги и повинности по доходам тяглых людей.
В этой же статье повторяется статья 9 наказа 1649 г. о обложении ясаком местных новоприбылых людей и возвращении беглых ясачных людей в свои уезды на старые ясаки.
В статье 9 наказа 1677 г. указывается, что еще в 1675/76 г. по указу царя было велено казанским воеводам переткать ясачных людей и межеватьих земли. Но воевода И.Б. Милослаский не обеспечил составление переписных, окладных и межевых книг. В наказе указывается, что из Москвы будут присланы дворяне для переписи посадских людей, дворцовых крестьян для отмежевания ясачных земель от помещиковых и вотчинниковых земель и установки межевых знаков. Межевание должны проводить потому, что “тем ясашным людем от помещиков и от вотчинников, которые с их ясашными землями смежны, чинятца им продажи и разоренье большое, и чтоб впредь тем ясашным людем от помещиков и от вотчинников никаких продаж и разоренья не было”. Наказ предлагает составить переписные, окладные и межевые книги в двух экземплярах, одни книги оставить в Казани, другие вместе с перечневой выпиской прислать в Приказ Казанского дворца.
В статье 10 в наказах 1677 и 1686 гг. указывается, что согласно царскому указу, головами в судной избе, у теперешних дел, в светлице у судных же дел, на заставе на Казанском устье у питейных выемок, приказчиками в дворцовых селах, на рыбных промыслах, объезжими головами от пожаров к иным всяким делам назначать прожиточных пожилых, опытных дворян, а стрелецкие головы (полковники), а также головы в пригородах присылаются из Москвы.
Данная статья в наказах 1649, 1687 и 1686 гг. обязывает воевод и дьяков следить, чтобы татарские головы “татаром и чюваше, и черемисе, и вотяком”, стрелецкие головы (в наказе 1686 г. - стрелецкие полковники) стрельцам “никаких налогов и напрасных продаж, и убытков не чинили ни которыми делы”, чтобы сборщики из детей боярских и подьячих, дворцовых сел приказчики “в государевых во всяких зборех государевым ничем сами не корыствовались, и дворцовых крестьян, и ясашных людей, и чювашу, и черемису, и вотяков в зборах напрасно не продавали и лишних всяких государевых доходов и посулов, и поминков с них не имали, и в том им напрасные продажи и убытков не чинили”. Тамоденный голова и целовальники предупреждаются за излишние сборы таможенных пошлин, набацкий голова и целовальники сами и их друзья на кабаках даром не пили. Эти предупреждения свидетельствуют лишь о том, что все запрещаемое фактически допускалось и стало традицией.
Статья 11 наказов 1649, 1677, 1686 гг. направлены против корчемства - самовольного изготовления всеми категориями населения спиртных напитков, т. е. нарушения царской монополии на их реализацию. Статья 10 наказа 1697 г. предусматривает меры борьбы с корчемством и табакокурением, но статья 11 запрещает посылать в татарские, чувашские и удмуртские волости кого-либо для выемки (отнятия) табака, чтобы “убытков и разорение им в том никому не чинить”.
Статья 12 наказов 1649, 1677 и 1686 гг. из Казани в Астрахань караванов торговых судов ранней весной и своевременный возврат их из Астрахани, строгий таможенный контроль, уплату торговцами таможенных пошлин и выполнение запрета на вывоз заповедных товаров – пансырей, шлемов, самопалов, стрельных железиц (наконечников стрел), железа, уклада, серы, пороха, свинца, сукна, холста, сермяжных зипунов, а также приезд в Казань восточных купцов с товаром. В наказе 1697 г. эти вопросы ???? статьями 26, 27, 29.
Статья 13 наказов 1646, 1670, 1686 гг. и статьи 12 наказа 1697 г. устанавливает порядок работы государева рыбного двора в Казани, приносившего большие доходы казне.
Статья 14 наказов 1646, 1677 и 1686 гг. не разрешает приезжим и прихожим людям безъявочно, без постановки на учет в судебный свет лице проживать в городе, пригородах и уезде. У прибывших следовало установить: “хто и для чево пришол и где идет: не на Волгу ль казаком и не для ль какова воровства и смуты”. Если на допросе будет установлено, что задержанный прибыл для “воровства и службы”, то его следовало пытать и заключить в тюрьму, а об этом случае сообщить царю. Статья 13 наказа 1697 г. в отношении приезжих ограничивается указанием поступать по новоуказным статьям.
В наказах 1646, 1677 и 1686 гг. содержится очень подробная статья 15 о ведении постоянной разведки появления отрядов “воровских” воинских людей - крымских и нагайских татар, калмыков, русских казаков (донских) путем ведения сторожевой службы, информации о них в Казань из городов и пригородов Среднего Поволжья. Против них из Казани, из ее пригородов и других уездных городов Среднего Поволжья должны направляться вооруженные силы для пресечения и подавления грабительских нападений отрядов кочевников и казаков. В наказе 1697 г. об этом вскользь сказано в статье 16.
Статья 16 наказов 1649, 1687 и 1686 гг. и статья 15 наказа 1697 г. предлагает городничим беречь и своевременно ремонтировать каменный и деревянный город, ворота.
Статья 17 в наказе 1649 г., статьи 17 и 18 в наказе 1677 и 1686 гг., статья 18 наказа 1697 г. посвящены стрельцам, их пополнению из стрелецких ??? братьев и племянников, солдат и вольных людей, их положению и денежно-продовольственному содержанию. Стрельцы объединились в приказы (500 чел.) во главе с головами (в наказе 1686 и 1697 гг. – полковниками), сытни (100 чел.) во главе с сотниками и пятидесятни (50 чел.) во главе с пятидесятником, десятни (10 чел.) во главе с десятником. Воеводы обязаны были следить, чтобы головы и сотники стрелецкие не заставляли стрельцов работать на себя, насильства над ними и вымогательства с них не делами, да и сами воеводы этого не допускали (следовательно, все это допускалось). По данным наказов 1677 и 1686 гг., штат стрельцов в Казани составлял 3700 человек, им полагалось денежного жалованья 14 911 руб., хлебного – 29711 четирти, овса тож, итого ржи и овса 59422 чети (в приемной чети – 8 пудов; жалованье обычно выдавали в отдаточной чети – 4 пуда). Если из собранного в уездах Среднего Поволжья ясачного хлеба положенное количество отправляли в Астрахань и другие нижневолжские города (в Нижнем Поволжье в ХVII в. сельского населения не было, хлеб не возделывался) и для раздачи местным стрельцам оставалось хлеба мало, то им вместо хлеба выдавали деньги, на которые можно было купить хлеб на рынке. В наказе 1697 г. в штате казанских стрельцов числилось 3800 человек, из них более 100 человек – конные стрельцы, остальные - пешие. К этой статье близка статья 23 наказа 1649 г. о положении служилых иноземцев – поляков, литовцев и черкес (украинцев), служивших в Казани.
Согласно статье 18 наказа 1649 г., статье 19 наказов 1677 и 1686 гг. для московского отпуска, астраханских и терских посылок хлеба, и самоториалов, всяких товаров, войска бусы, струги и лодки по заказам воевод делались в Казани, на Вятке, в Соликамске и других местах, причем лесоматериалы для изготовления судов и отправки в нижневолжские города заготовляли ясачные люди в порядке выполнения повинности. В статье 17 наказа 1697 г. указано, что без указа царя и особых грамот “стругов и всяких припасов, как снастей, так и лесов” не делать. Статья 20 в наказах 1677 и 1686 гг предлагает воеводам покупать в Казани и других городах для астраханского отпуска как можно по-дешевле, чтобы выгодно было казне. Статья 20 наказа 1697 г. предлагает принимать под зилантовым ???? все суда на зимнюю стоянку.
Статья 19 наказа 1649 г., статья 21 наказов 1677 и 1686 гг. требует от воевод проверять проезжающих через Казань по Волге астраханских и терских станичников, а также прибывающих из Уфы по Каме и Волге или сухим путем детей бояриних, стрельцов, всяких чинов служилых, воеводских и торговых людей. Если с ними будет татарской и башкирской полон мужеска полу и женска, и на тот полон у тех у всех у проезжих людей велеть в Казани досматривать проезжие грамоты и подорожные у них вычитать, чтоб астраханские и терские станишники и уфимские дети боярские и стрельцы, и всяких чинов служилые и торговые, и воеводцкие люди сверх проезжих грамот и подорожных татарского и башкирского ясырю мужеска полу и женска и малых робят не возили”. Если у перечисленных служилых и торговых людей “татарской и башкирской ясырь: татаровя и женки, и девка, и робята или иные какие люди и лошади обявятца сверх подорожных и проезжих грамот”, то владельцев ясыря допросить и лишних “пленных” и лошадей отнимать на государя царя. Следовательно, захваченных на юге, в Астраханской и Терской землях, и в Башкортостане пленных татар и башкир мужского и женского пола или их же, купленных торговцами, в разрешенном количестве можно было служилым и торговым людям приводить в центр России. То, что делали татары в ХV – XVI вв. в отношении русских, русские стали делать это в ХVII в. в отношении выступавших против России татар и башкир.
Статья 20 наказа 1649 г., статья 22 наказов 1677 и 1686 гг., статья 20 наказа 1697 г. устанавливает противопожарные меры в Казани, других городах и слободах, запрещает топить избы и бани в летнее время, предлагает всегда иметь воду во дворах, устраивать на свободных от построек местах специальные печи для хлебопечения. Такая статья имеется и в наказах воеводам других городов.
Статья 21 наказа 1649 г., статья 23 наказов 1677 и 1686 гг. предлагает воеводам переписать в Казань и пригородах тюремных сидельцев, прислать сведения о них и их показаниях в Москву, определить им наказание, вплоть до смертной казни, ??? Соборному Уложению 1649 г. и новоуказным статьям.
Статья 23 наказа 1649 г. рассматривает три вопроса. Во-первых, в соответствии с царским указом устанавливает, чтобы казанские всяких чинов русские люди, татарские князья и мурзы, а также состоятельные татары, удмурты, чуваши и марийцы “государевых всяких чинов руских людей и татар, и вотяков, и чюваши, и черемисы, и их жон, и детей, и помесных, и ясачных, и оброчных их земель, и бортных ухотьев, и никаких угодей ни в каких долгех в заклад себе ни имали и ни в какие крепости и в кабалы не писали ни которыми делы”, требует, чтобы закладные записи и заемные кабалы были возвращены “заимщикам безденежно”. Во-вторых, статья запрещает записывать посадских торговых и ремесленных людей в закладчики за патриархом, митрополитами, боярами, скольничими, стольниками, дворянами и монастырями, т.к. закладчики переставали платить налоги, оброки и пошлины в государственную казну. В-третьих, статья требует перепроверить, все ли посадские люди, бобыли и захребетники, освобожденные от государева тягла, на законном основании, правильно освобождены от платежа налогов и несения повинностей. Все эти запреты и требования повторяются в статьях 24 и 24а наказа 1677 г., в статье 24 наказа 1686 г., в которой говорится и о запрещении составлять закладные записи и оформлять заемные кабалы на крещеных иноверцев и их земли, в статьях 22, 23, 24 наказа 1697 года. Повторение в этих наказах запрета закладных записей и заемных кабал, закладничества торговых и ремесленных людей посадов свидетельствуют о том, что запреты не выполнялись.
В статье 25 наказа 1649 г. подробно разработан порядок взимания таможенных пошлин с судов, отправляемых из Казани, проезжающих через нее и прибывающих в нее, проверки проезжих грамот, указывается на отмену тарханных грамот на беспошлинную торговлю, на запрещение незаконных придирок казанских властей к торговцам.
В наказах 1677, 1686 и 1697 гг. появилось немало дополнительных статей.
Статья 25 в наказах 1677 и 1686 гг., статья 14 в наказе 1697 г. посвящена так называемым духовным делам. В наказах 1677 г. воеводам предлагается казанского митрополита почитать, быть с ним в совете. “А ссоры никакие меж собою не чинить, чтоб в том великого государя делу поруки какие не чинить и великого государя людем лишние тягости не навесть”. Но этот наказ, данный в период ссылки бывшего патриарха Никона в Ферапонтов Белозерский монастырь за выступление с тезисом “священство выше царства”, показывает отношение царской власти к духовным чинам. Наказ оказывает воевод “служилых и всяких уездных людей оберегать от митрополичных приказных и дворовых людей, служилым и всяким людем никакие обиды и насильства, и налог, придираясь духовными делами, не было”. В случае заведения на служилых и всяких людей духовного дела таких людей отсылать к митрополиту только по его памяти. “А без памятей напрасно в гоненье и в обиду не давать”. Наказ 1686 г. отменяет указанный в наказе 1677 г. порядок передачи светских людей в церковный суд только по митрополичьей памяти: “до которых людей дойдут духовные дела, и тех людей велено имать в духовынх делах митрополичным приказным людем, не посылая о том памятей к боярину и воеводам и к приказным людем”. Если митрополичьи приказные люди будут чинить светским лицам по духовным делам “напрасные убытки и налоги”, то воеводы должны сообщить об этом митрополиту и написать в Приказ Казанского дворца, а самим воеводам “в духовние дела не вступатца и с митрополитом жить в совете и в любви”. Наказ 1697 г. указывает: “А будет до кого какое духовное дело дойдет, и как присланы будут памяти с Митрополичья двора, хотя и по знатных людей, посылать безо всякого задержания, а смотреть накрепко, чтоб каких не было нападков”.