Книги по консультированию 2 / Гулина М. - Терапевтическая и консультативная психология

Эксперименты показали, что подкрепление должно быть немедленным и существенным для получателя. Негативное под­ крепление (которое следует отличать от наказания) также мо­ дифицирует поведение, но в меньшей степени, чем позитивное.

Научение через наблюдение заключается в копировании чьего-либо поведения без необходимости самому проходить через все пробы и ошибки. Главное отличие от первых двух моделей заключается в том, что подкрепление не является не­ обходимым. А. Бандура (Bandura, 1977) считает, что существу­ ют три эффекта того, что он называет моделированием: при­ обретение новых знаний и умений, имитирование и освоение социальных навыков, уменьшение реакций страха. Это обуче­ ние (синонимами являются моделирование, а также имитаци­ онное научение) может быть как заданным, организованным (например, группы по обучению навыкам настойчивого пове­ дения используют ролевые игры, где каждый член группы ими­ тирует тренируемые навыки), так и случайным, непроиз­ вольным (например, клиент имитирует стиль консультанта говорить по телефону); в обоих случаях результат научения является более вероятным, если между наблюдающим и наблю­ даемым существуют позитивные отношения или если наблю­ даемый обладает более высоким статусом либо компетентно­ стью. Знаменитые эксперименты Бандуры (Bandura, 1965), посвященные изучению имитации детьми дошкольного возраста агрессивного поведения со стороны взрослых по от­ ношению к куклам, которое они видели в экспериментальных фильмах (с различным подкреплением этого агрессивного по­ ведения в финале фильмов), показали социальную роль ими­ тационного поведения. В теоретическом плане эти идеи дали толчок развитию теории социального научения, в практичес­ ком — заставили заново пересмотреть некоторые принципы воспитания с точки зрения имитационного поведения ребен­ ка. Одним из примеров такого переосмысливания может быть проведенная в США реорганизация ряда детских садов для детей с темным цветом кожи в плане подбора персонала и иг­ рушек. Целью изменений являлось разрушение стереотипа, пре­ восходства «белого человека», образы которого обычно доми­ нируют в игровом материале, музыке, используемых в играх и занятиях. С этой же целью персонал стал подбираться с уче­ том этнической принадлежности, что позволило разрушить

такие клише, как «воспитатель обычно белокожий, а обслу­ живающий персонал может быть темнее».

Для этого типа научения необходимы только информация о поведении и его последствиях, поэтому оно осуществляется значительно быстрее, чем научение посредством ответного или оперантного подкрепления (первые две модели). Кроме адек­ ватного представления поведения наблюдаемого, кроме его обладания статусом, компетентностью или другими видами «силы» необходимо подкрепление нового, «выученного» по­ ведения наблюдателя для отсутствия эффекта угасания ново­ го поведения. Позже теория социального обучения обогати­ лась знанием о феноменах единичного обучения (которое происходит на одном-единственном примере), обучения через символы поведения, знаниями о роли ожиданий наказания или поощрения, успеха или неудачи. На более философском уров­ не обобщения эта теория выдвинула и прояснила принцип так называемого реципрокного детерминизма в поведении чело­ века, когда он воздействует на свое окружение так, как оно воздействует на него. Также эта теория (будучи, собственно говоря, группой теорий) фокусируется на антиципации чело­ веком предстоящих событий и отражении этих антиципации

вповедении; на роли представлений о будущем; а также на про­ цессах, с помощью которых люди достигают саморегуляции своего поведения. Эти представления внесли огромный вклад

вмодели психологической помощи, в модели социальной ра­ боты, воспитания, обучения и других форм модификации по­ ведения. При этом, как и психодинамический подход, обучаю­ щий подход подвергается сильной критике в отношении этичности и даже гуманности идеи модификации поведения вообще, также критикуются механистичность моделей поведе­ ния человека, представление его пассивно управляемым внешни­ ми подкреплениями и т. п. Ряд авторов справедливо указывают на ограничения диапазона модифицируемости поведения, на что сторонники этого подхода предъявляют данные эксперимен­ тальных исследований, доказывающих эффективность исполь­ зования этих методов в психотерапии, консультировании, со­ циальной работе, обучении и воспитании.

Четвертой моделью научения, возникшей в относительно более позднее время, является когнитивная модель; она стала разрабатываться бихевиористами в связи с тем, что глубокие

и настойчивые экспериментальные поиски и исследования при­ вели их к пониманию, что не все человеческое поведение обу­ словливается только внешними факторами и стимулами сре­ ды: поведение также может быть обусловлено внутренними факторами. (Что в интроспективной психологии было приня­ то как данность гораздо раньше, однако не следует забывать, что именно бихевиористы настаивают на необходимости экс­ периментальной проверки любых гипотез в науке.) Уже цити­ рованные работы А. Бандуры подготовили почву для приня­ тия бихевиористами идеи о том, что внешние образы могут быть интернализованы и влиять на поведение человека.

КОГНИТИВНЫЙ ПОДХОД К КОНСУЛЬТИРОВАНИЮ

Основные концептуальные ценности

В последние десятилетия представители бихевиоризма на­ чали признавать, что поведение человека регулируется слож­ ными интеракциями между внутренними явлениями (включая убеждения, ожидания, самовосприятие) и факторами окруже­ ния. Сохраняя строгую экспериментально основанную мето­ дологию, в теориях последней волны когнитивно-бихевиораль- ного направления значительное внимание стало уделяться внутренним факторам, определяющим поведение человека. Так, работы А. Бандуры показали, что психологическое фун­ кционирование лучше понимать в терминах непрерывного взаимодействия между факторами бихевиоральными, позна­ вательными и окружения. Это означает, что поведение, лич­ ностные факторы и социальные воздействия — взаимозависимые детерминанты, т. е. на поведение влияет окружение, но люди также играют активную роль в создании социального окружения. В отличие от Скиннера, который почти всегда рас­ сматривал научение как действие прямого опыта, Бандура де­ лает основной акцент на роли научения через наблюдение (в приобретении навыков поведения). Он также подчеркивает важность самопроизвольных действий как причинного факто­ ра во всех аспектах функционирования человека, это прояви­ лось наиболее очевидно в его концепции самоэффективности, которая предполагает, что человек может научиться контро­ лировать события, влияющие на его жизнь.

А. Бандура (Bandura, 1989) отмечает, что до недавнего вре­ мени наиболее общей точкой зрения, популяризованной раз­ личными психодинамическими теориями, было убеждение в том, что поведение человека зависит от целого ряда внутрен­ них процессов (например, влечений, побуждений, потребностей), часто действующих на уровне ниже порога сознания. Хотя эта точка зрения широко распространилась не только среди профес­ сионалов, вопрос о ее концептуальной и эмпирической основе все еще остается открытым. Бандура описывал концептуальные ограничения таких теорий следующим образом: «О внутренних детерминантах часто делали вывод, исходя из поведения, кото­ рому они, предположительно, были причиной, и в результате под видом объяснения давались описания. Происхождение по­ буждений враждебности, например, прослеживалось от вспыль­ чивого поведения человека, которое потом определялось как действие, лежащее в основе враждебного побуждения. Подоб­ ным же образом существование мотивов достижения выводи­ лось из поведения побуждения; мотивы зависимости — из зави­ симого поведения; мотивы любопытства — из любознательного поведения; мотивы власти — из доминирующего поведения и т. д. Не было ограничения числу мотивов, которые можно было най­ ти, выводя их из того поведения, которое они предположитель­ но вызывали» (Bandura, 1977, р. 2).

В добавление к этому психодинамические теории пренеб­ регали огромной сложностью и разнообразием реакций чело­ века. С точки зрения Бандуры, внутренняя реальность, состо­ ящая из влечений и мотиваций, просто не может объяснить явные колебания в частоте и силе данного поведения в различ­ ных ситуациях по отношению к различным людям в различ­ ных социальных ролях. В соответствии с его теорией, люди ни управляются интрапсихическими силами, ни борются с окру­ жением. Причины функционирования человека нужно пони­ мать в терминах непрерывной обоюдной интеракции влияний поведения, познавательной сферы и окружения. В таком под­ ходе к анализу причин поведения, который Бандура обозна­ чил как взаимный детерминизм, считается, что характерные и ситуационные факторы являются взаимозависящими причи­ нами поведения. Внутренние детерминанты поведения, такие как вера и ожидание, и внешние детерминанты, такие как по­ ощрение и наказание, являются частью системы взаимодей-

ствующих воздействий, которые влияют не только на поведе­ ние, но также на различные части системы.

Эта модель показывает, что хотя на поведение влияет окру жение, оно также частично является продуктом деятельности человека, т. е. люди могут оказывать определенное влияние на свое собственное поведение. Таким образом, социально-когни­ тивная теория описывает модель обоюдной причинности, в ко­ торой познавательные, аффективные и другие личностные факторы и события окружения представляют собой взаимодей­ ствующие детерминанты.

Другой характерной чертой социально-когнитивной теории является выдающаяся роль, которая придается уникальной способности человека к саморегуляции. Устраивая свое непо­ средственное окружение, обеспечивая когнитивную поддер­ жку и представляя последствия собственных действий, чело­ век способен оказывать некоторое влияние на свое поведение. Саморегулирующие функции создаются и не так уж нечасто поддерживаются влиянием окружения. Но так как они проис­ ходят извне, не следует преуменьшать тот факт, что, однажды установившись, самопроизвольные воздействия частично ре­ гулируют то, какие действия выполняет человек.

А. Бандура утверждает, что наши высшие интеллектуаль­ ные способности действовать символически дают нам мощное средство воздействия на наше окружение. Посредством вер­ бальных и образных воспроизведений мы производим и сохра­ няем опыт таким образом, что он служит ориентиром для бу­ дущего поведения. Наша способность формировать образы желаемых будущих результатов проектирует бихевиоральные стратегии, направленные на то, чтобы вести нас к отдаленным целям. Используя наши способности к символизации, мы мо­ жем решать проблемы, не обращаясь к действительному, от­ крытому поведению проб и ошибок, и мы можем таким обра­ зом предвидеть вероятные последствия различных действий и соответственно изменять наше поведение. С точки зрения Бандуры, человек формирует познавательный образ того, как выстраивается определенное поведение, через наблюдение по­ ведения модели и далее эта закодированная информация (хра­ нящаяся в долговременной памяти) служит ориентиром в его действиях. Научение через наблюдение регулируется четырь­ мя взаимосвязанными компонентами, или процессами, это:

106 Терапевтическая и консультативная психология

внимание, сохранение модели в памяти, моторно-репродуктив- ные процессы (перевод закодированной в символической фор­ ме модели из памяти в новую форму ответа) и мотивационные процессы (реализация моделируемого поведения при условии достаточного позитивного подкрепления).

Бандура предлагает две основные внутренние репрезента­ тивные системы, с помощью которых сохраняется поведение модели, превращаясь потом в действие. Первая — образное кодирование. Так как человек наблюдает стимулы моделиро­ вания, в процессе сенсорного научения возникают относитель­ но стойкие и легко воспроизводимые образы того, что было увидено.

Вторая репрезентативная система представляет собой вер­ бальное кодирование ранее наблюдаемых событий. Наблюдая модель определенного поведения, человек может повторять про себя, в чем она состоит. Эти невокализованные речевые описания позже могут внутренне повторяться без реального действия; например, человек может молча «проговорить», что надо сделать, чтобы улучшить сложные моторные навыки.

Новым видом подкреплений, обнаруженным Бандурой, яв­ ляется самоподкрепление — процесс, когда человек награж­ дает себя поощрениями, над которыми он имеет контроль, вся­ кий раз, когда достигает определенной, установленной им самим нормы поведения. Так как можно реагировать и нега­ тивно и позитивно, Бандура использует термин саморегулиро­ вание для обозначения усиленного и уменьшенного эффекта самооценочного воздействия. Кроме того, он выделил вид кос­ венных подкреплений, которые имеют место в случаях, когда наблюдатель соотносит действие модели с ее результатом и осознает связь между ними.

Кроме самоподкрепления в саморегулирование вовлечен процесс критического оценивания. Поступки, соответствующие внутренним нормам, считаются позитивными, а не соответству­ ющие — негативными. В других случаях адекватность нашего поведения можно определить в терминах стандартных норм или ценностей эталонной группы. Поведение человека в прошлом также дает стандарт, в соответствии с которым можно оценить адекватность реагирования на стимулы. Самосравнение тоже предлагает ориентир для оценки адекватности или неадекват­ ности. Бандура считает, что прошлое поведение влияет на са-

мооценку в основном посредством его воздействия на постанов­ ку целей: «После того как данный уровень поведения достиг­ нут, он больше не требуется, и ищут нового самоудовлетворе­ ния. Люди хотят повысить нормы поведения после успеха и понизить их, приблизившись к более реалистичному уровню, после неоднократных неудач» (Bandura, 1977, р. 132). Оценка деятельности — другой ключевой фактор в критическом ком­ поненте саморегулирования поведения. Широкий спектр пове­ дения человека регулируется с помощью результатов самооцен­ ки, заключающихся в удовлетворенности собой, гордостью своими успехами, неудовлетворенностью собой и самокритикой.

Третий и последний компонент, вовлеченный в бихевиоральное саморегулирование, касается процессов привычного способа реагирования. При прочих равных условиях позитив­ ная самооценка поведения приводит к поощряемому способу реагирования, а негативная оценка — к наказуемому. И более того, «реакции самооценки приобретают и сохраняют крите­ рии поощрения и наказания в зависимости от реальных послед­ ствий. То есть люди обычно удовлетворены собой, если испы­ тывают гордость от своих успехов, но не довольны собой, когда что-то осуждают в себе» (Bandura, 1977, р. 133).

Совершенно новой характеристикой поведения человека является введенная Бандурой характеристика самоэффектив­ ности поведения человека. Концепция самоэффективности относится к умению людей распознавать свои способности выстраивать поведение, релевантное специфической задаче или ситуации. С точки зрения автора, самоэффективность (или осознанная способность совладать со специфическими ситу­ ациями) влияет на несколько аспектов психосоциального фун­ кционирования. Постижение человеком эффективности может расширить или уменьшить его выбор, какой деятельностью заниматься, какие усилия придется приложить для преодоле­ ния препятствий и фрустраций, насколько настойчивым при­ дется быть в преодолении трудностей и эмоций, решая какуюто задачу. Эффективность самооценки влияет на паттерны поведения, мотивацию, выстраивание поведения и возникно­ вение эмоций. Человек, в большой степени осознающий свою самоэффективность, прилагает больше усилий для разреше­ ния проблемных стиуаций, чем люди, испытывающие серьез­ ные сомнения в своих возможностях. В свою очередь, высокая

самоэффективность, связанная с ожиданиями успеха, обычно ведет к успешному результату и таким образом способствует самоуважению. Напротив, низкая самоэффективность, связан­ ная с ожиданием неудачи, обычно приводит к неуспешному исходу и таким образом снижает самоуважение. Те, кто счи­ тает себя «неспособным добиться успеха, более склонны к мысленному представлению неудачного сценария и сосредо­ точиваются на том, что все будет плохо. Такое мнение о не­ способности добиться успеха ослабляет мотивацию и мешает выстраивать поведение» (Bandura, 1989, р. 129). И напротив: «те, кто обладает высокой эффективностью, мысленно пред­ ставляют себе удачный сценарий, обеспечивающий позитив­ ные ориентиры для выстраивания поведения, и осознанно по­ вторяют правильные решения потенциальных проблем» (Ibid.).

Предполагается, что самоэффективность приобретается при помощи любого из четырех или сочетания четырех источ­ ников: способности выстроить поведение, косвенного опыта, вербального убеждения и состояния физического (эмоцио­ нального) возбуждения. Бандура направляет свои усилия на развитие методов терапевтического изменения поведения и создание унифицированной теории поведенческих изменений. Он утверждает, что «о ценности теории можно в конечном итоге судить по ее полезности, как свидетельству результатив­ ности методов в воздействии на психологические изменения » (Bandura, 1986, р. 4). Хотя автор делает акцент на развитии методик изменения поведения, он твердо полагает, что их прак­ тическое применение должно основываться на понимании главных принципов и соответствующих им тестовых провер­ ках воздействия этих методик. Он делает предположение, что когда терапия эффективна (какими бы психологическими ме­ тодами мы ни пользовались), она эффективна прежде всего по­ тому, что усиливает осознанную самоэффективность клиента.

Важным ценностным понятием в этом подходе является самоконтроль поведения человека. Самоконтроль имеет мес­ то, когда «человек ведет себя так, что вероятность его про­ шлого поведения меньше, чем вероятность его возможных в на­ стоящем реакций» (Mahoney, Thoresen, 1974, p. 22). Имеется в виду ситуация, когда человек не повторяет автоматически за­ ученные в прошлом стереотипы своего поведения, а спосо­ бен выбирать способ поведения в настоящем.

Большой вклад в развитие когнитивного понимания внес А. Бек. Работая с депрессивными пациентами и пациентами с дру­ гими эмоциональными расстройствами, он идентифицировал ряд неконструктивных убеждений, которые, на его взгляд, и вели пациентов к депрессии и которые нужно было изменить (Веск, 1986). Ранее Д. Мейхенбаум (Meichenbaum, 1978) показал, что «внутренняя речь» пациента по поводу его возможности спра­ виться с ситуацией влияет на его способность это делать. М. Скотт (Scott, 1989) напоминает, что подобные идеи были высказаны еще в 1950-е гг. Г. Келли в его разработке теории личностных конст­ руктов (Kelly, 1955), где он продемонстрировал, как люди конст­ руируют собственную картину мира; а также А. Эллисом в его теории рационально-эмотивной терапии (Ellis, 1962), где была выявлена роль иррациональных убеждений в возникновении не­ гативных эмоциональных переживаний. Близкими по фокусу внимания к работам Мейхенбаума являются исследования М. Селигмена (Seligman, 1975), использовавшего оперантную модель научения и проводившего исследования с животными и людьми. Его интересовал феномен «выученной беспомощности» (learned helplessness) — психического состояния, возникающего как у жи­ вотных, так и у людей после неконтролируемой травмы, харак­ теризующегося апатией и трудностями научения, связанными с неверием в свои возможности обучаться. Эти исследования по­ могли по-новому взглянуть на трудности обучения детей в шко­ ле, на посттравматические состояния. Кроме того, было показа­ но, что люди с синдромом выученной беспомощности могут быть обучены преодолевать эти состояния, вновь обучаться и действо­ вать, если они будут почти насильно выполнять пошагово про­ стые задания, связанные с научением желаемому поведению. В более поздней работе (Abramson, Garber, Seligman, 1980) пока­ зали, что развитие у людей синдрома выученной беспомощности связано с их индивидуальными убеждениями относительно не­ контролируемости болезненного опыта, который они имеют. Особенно эта связь проявилась в отношении убеждения, что та­ кой опыт обусловлен собственной личностной неадекватностью человека, переживающего его, и если это так, т. е. если человек имеет это убеждение о своей неадекватности, то степень разви­ тия синдрома зависит от того, характеризует он эту неадекват­ ность как временную или постоянную и расценивает обстоятель­ ства, в которых он оказался, как уникальные или нет.

Терапия, развившаяся из бихевиоризма, стала значительной силой в появлении новых методов и новой технологии лечения. «Бихевиоральная модификация» и «бихевиоральная терапия» распространились на области, весьма далекие от тех, которые обычно были полем деятельности для психодинамической пси­ хотерапии. Например, программа конференции по бихевиоральной модификации может включать в себя семинары по таким проблемам, как дефекты речи, поведенческие расстройства у де­ тей и соответствующее педагогическое воздействие, сердечные болезни, зубоврачебные проблемы, аддиктивное поведение, пси­ хосексуальные расстройства и многие другие.

В практике бихевиоральной терапии есть много различных подходов; в целом, однако, считается, что бихевиоральный психотерапевт занимается прежде всего актуальным поведе­ нием, а не внутренним состоянием или историей пациента. С точки зрения бихевиориста, симптом и есть болезнь, а не проявление лежащей за ним болезни. «Симптом » — например, тик лица, преждевременная эякуляция или хронический алко­ голизм, страх перед толпой или язва желудка — требует не­ посредственной работы именно с ним. Симптом не использу­ ется как возможность исследовать воспоминания пациента или, к примеру, его экзистенциальную перспективу.

Терапевт, как и в случае психодинамической психотерапии, предлагает пациенту неугрожающую аудиторию, а клиент име­ ет возможность выразить ранее невыраженное поведение, на­ пример: слезы, враждебность, сексуальные фантазии и т. п. Однако терапевт не заинтересован в поощрении этого выра­ жения, он занимается обучением: выработкой и поощрением способов поведения, эффективно противостоящих тем спосо­ бам, которые он намеревается постепенно исключить из пове­ дения клиента как неудобные, неэффективные, нерациональ­ ные. В целом бихевиоральную психотерапию как процесс отличают следующие характеристики:

□ее цель — помочь человеку стать способным реагировать на жизненные ситуации так, как он хотел бы реагиро­ вать; это осуществляется путем увеличения объема же­ лаемого поведения и уменьшения или исключения неже­ лательных поведения, мыслей, чувств;

□ее целью не является изменение эмоциональной сферы личности пациента;