2. Половозрастное неравенство

Рассмотрим более подробно некоторые из типов социального неравенства и стратификационных систем.

Неравенство мужчин и женщин своими корнями уходит в доисторическую эпоху. Можно сказать, что это неравенство задано самой природой и проявляется уже при выполнении репродуктивных функций. Однако в чистом виде физиологическая дифференциация на мужчин и женщин проявляется лишь в сфере секса, эротики и деторождения. В остальных сферах о мужчинах и женщинах уместно говорить лишь постольку, поскольку их половые характеристики берутся во внимание. Вне сферы секса, эротики и деторождения статусные позиции бесполы, с точки зрения логики предписанных им функций. На основе физического пола (sex) конструируется пол социальный (gender). Социальный пол отражает существующие в обществе представления о «типичной женщине» и «типичном мужчине». Эти представления касаются черт характера, интеллектуальных и физических возможностей. Конструируемый таким образом социальный пол указывает не только на отличия мужчин и женщин, но и подчеркивает их социальное неравенство. Как правило, в сравнении с «типичным мужчиной» «типичная женщина» предстает существом менее развитым, и потому существом не только отличным от мужчины, но и не равным ему. Неравенство мужчин и женщин в гораздо большей степени основывается на мифах, предрассудках, культурных стереотипах, традициях и обычаях, чем на реальных физиологических особенностях. Неравенство мужчин и женщин может закрепляться в праве, и тогда это неравенство будет представлять собой разновидность социально-правового неравенства. Однако существующее неравенство между полами может и не быть закреплено в праве, и от этого оно не становится менее реальным. Поскольку мужчины и женщины могут наделяться разными качественными характеристиками, совершенно не связанными с физиологическими особенностями, это приводит к тому, что в политике, экономике, профессиональной деятельности предпочтение может отдаваться какому-то одному полу. Представление о типично «мужских» и «женских» профессиях человек усваивает с детства, хотя бы благодаря разным игрушкам. Однако рациональное объяснение такого разделения во многих случаях отсутствует. В нашей стране к типично «женским» профессиям можно отнести профессии библиотекаря (более 90 %), бухгалтера (около 90 %), учителя (более 70 %), врача (около 70 %)²⁰⁶.

Мужской труд, как правило, оценивается выше женского. Многочисленные эксперименты показали, что оценка статьи, картины, стихотворения четко зависит от того, к какому полу принадлежит автор. Так, мужские работы в ходе экспериментов всегда оценивались выше, чем женские, даже если участники эксперимента были введены в заблуждение и на самом деле автор работы – женщина²⁰⁷. Исследователи в целом единодушны, что феминизация профессии уменьшает ее престиж и привлекательность. Одно и то же дело может считаться важным, трудным, требующим высокой квалификации, если его выполняет мужчина, и мелким, незначительным, если его выполняет женщина. В качестве примера можно привести повара (к которому может быть приставка «шеф») и повариху (синонимом которой будет «кухарка»). Можно согласиться с Р. Зидером, что преимущественно в мужскую компетенцию всегда переходили те отрасли хозяйства, которые начинали приносить существенный доход. Так, во многих районах Германии и Австрии вплоть до 30-х гг. XX в. скот доили только женщины. Механизация этого труда, а главное, переход к товарному, рыночному производству сделали эту работу преимущественно «мужской». Когда сыроварение в Швейцарии из производства в целях личного потребления превратилось в рыночное и весьма прибыльное, эта профессия также «поменяла» свой пол с женского на мужской²⁰⁸. В нашей стране с конца 80-х гг. существенно изменилось отношение к занятию торговлей. Хотя большинство, занятых в розничной торговле, как и прежде, женщины, сама эта деятельность перестала (прежде всего, в силу ее доходности) ассоциироваться с занятием недостойным настоящего мужчины. В современном обществе женщины получили возможность делать карьеру, но, прежде всего, там, где очень сильно будут цениться их женская красота и привлекательность (манекенщицы, актрисы, телеведущие и т.д.). В тех же сферах деятельности, в которых мужчины и женщины конкурируют друг с другом, женские заработки составляют, в среднем 55-70 % от заработков мужчин. В развитых странах отношение женских заработков к мужским может колебаться от 92 % в Голландии, до 46 % в Японии²⁰⁹. К разнице в оплате труда прибавляются трудности карьерного роста. Исследователи, занимающиеся женской занятостью, говорят о существовании т.н. «стеклянного потолка» – невидимого барьера, закрывающего женщинам путь на командные посты. Отмечается также, что во многих компаниях женщины получают должности, имеющие лишь видимость власти и престижа. В управлении производством или организацией женщины концентрируются, в основном, на низшем уровне. Например, в Англии женщины составляют 40 % занятых, но среди менеджеров женщин не более 10 % и основная масса этих менеджеров – менеджеры низшего звена²¹⁰. В некоторых западных странах с этой дискриминацией пытаются бороться на уровне законодательства. В частности, правительство Норвегии в 2002 г. установило квоту на представительство женщин в Советах директоров норвежских компаний – не менее 40 %. Женщин довольно много среди госслужащих, но основная масса этих чиновников – чиновники младших категорий. Так, в РФ в младшей категории госслужащих женщин более чем 80 %, тогда как в высшей категории женщин менее 6 %²¹¹. Та же тенденция отмечается и среди муниципальных служащих. Вместе с тем, за последние годы в нашей стране произошли серьезные перемены и в сфере управления. Женщины все чаще начинают занимать должности тон-менеджеров в крупных компаниях. Недавнее исследование показало, что количество женщин в руководящем звене российских компаний вдвое больше, чем в американских. В российских компаниях 43 % топ-менеджеров являются представителями прекрасного пола²¹².

Однако это неравенство в оплате труда и карьерном росте отчасти носит объективный характер (в период рождения ребенка и ухода за ним женщина как бы «выпадает» из работы, возможности ее использования как работника ограничены) и может компенсироваться более ранним выходом женщин на пенсию. В РФ эта разница составляет 5 лет. В Швейцарии женщины на пенсию выходят раньше на год, а в Польше – на пять лет. Впрочем, движение в сторону все большего правового равенства полов заставляет законодателей во многих странах ликвидировать эту дискриминацию. В большинстве европейских стран возраст выхода на пенсию одинаков как для женщин, так и для мужчин²¹³. Трудовое законодательство может не только создавать сложности в трудоустройстве и профессиональной деятельности (запрет на некоторые виды деятельности для женщин, более строгое регулирование условий труда и т.д.), но и защищать женщин (через те же запреты и ограничения). Права женщин на некоторые привилегии в выборе условий труда, ограничения в их использовании, с одной стороны способствуют сохранению их здоровья, но с другой – могут подталкивать работодателей к тому, чтобы избегать под любым благовидным предлогом найма женщин. Таким образом, протекционизм в отношении женщин может стимулировать их дискриминацию. В обществе с высокой безработицей такие привилегии нередко оборачиваются «привилегией» быть уволенной в первую очередь и в последнюю очередь получить работу (особенно для тех категорий женщин, которые не попадают под особую защиту закона).

В некоторых других отношениях женщины также имеют ряд преимуществ перед мужчинами. Они не обязаны служить в армии (из развитых стран исключение составляет лишь Израиль). В случае совершения преступления они могут подвергаться менее строгому наказанию и у них больше шансов попасть под амнистию.

Социально-возрастное неравенство также отчасти задано природой. В период физического и социального становления дети, в виду ограниченных физических возможностей и незавершенной социализации, неспособны должным образом играть социальные роли, диктуемые материальным и духовным производством. Они либо вообще не участвуют в нем, либо участвуют в весьма ограниченном масштабе, выполняя, по сути, ученические роли. В старости физические, а иногда и интеллектуальные возможности человека ослабевают и он, как и в детстве, становится зависимым от поддержки окружающих. Природные ограничения влияют на заполнение индивидами статусных позиций. Однако то социально-возрастное неравенство, которое можно наблюдать в разных обществах, выходит далеко за рамки ограничений, накладываемых природой. Возрастные группы в человеческом обществе конструируются самими людьми. Примерами таких возрастных групп будут «дети дошкольного возраста», «подростки», «несовершеннолетние», «пенсионеры» и т.д. Количество возрастных групп и сами возрастные рамки могут сильно меняться от общества к обществу. Например, в Средние века детство практически не осознавалось. Как только ребенок мог обходиться без постоянной заботы своей матери, няньки или кормилицы, он принадлежал обществу взрослых²¹⁴. Если в раннем Средневековье ребенка оценивали тем позитивнее, чем меньше в нем проявлялся его возраст, чем больше в нем было недетского²¹⁵, то в конце XX в. в педагогике и психологии станут общим местом рассуждения о защите детства, о вреде раннего школьного обучения и т.п. В XX в. появится не существовавшая ранее возрастная группа «подростков». Причиной ее вычленения станет более позднее вступление молодежи в трудовую жизнь при увеличении сроков обучения в школе. Возрастные границы тех или иных групп, обозначаемые в законах, носят произвольный характер и опираются на существующие в обществе (чаще всего в сознании «экспертов») представления относительно возможностей индивидов адекватно играть ту или иную роль. Возраст, необходимый для поступления в школу, возраст, с которого можно привлекать к уголовной ответственности, возраст получения паспорта, возраст получения избирательных прав и возможности вступления в брак – все это и многое другое может устанавливаться в нормативно-правовых актах. Вряд ли можно говорить о серьезной разнице в физическом и психическом развитии между подростками 13 и 14 лет. Однако по российским законам уголовная ответственность наступает именно с 14 лет. В советское время юноши и девушки получали паспорт в 16 лет, а в современной России паспорт получают 14-летние подростки, хотя эти изменения в законодательстве вряд ли отражают изменения в наступлении социальной зрелости. Возрастные ограничения, которым подвергаются несовершеннолетние, лишь отчасти обусловлены их ограниченными физическими и интеллектуальными возможностями. Гораздо большую роль играют существующая система образования и воспитания, ситуация на рынке труда, традиции и обычаи и т.д. Социально-возрастное неравенство может приобретать вид социально-правового неравенства, но может и не иметь опоры в нормативно-правовых актах. Нежелание работодателя принимать на работу человека пенсионного или предпенсионного возраста и отказ ему в трудоустройстве под каким-нибудь предлогом может служить примером существующего в обществе возрастного неравенства. С подобного рода проблемами сталкиваются не только пожилые россияне, но и граждане ЕС. В Германии, например, в середине 90-х гг. среди лиц, длительное время не имеющих работы, 2/3 составляли лица старше 45 лет²¹⁶.

Возраст, также как и пол, может наделяться различными качественными характеристиками. В одном обществе старость может наделяться «мудростью» и «огромным жизненным опытом», а в другом она может ассоциироваться с «отсталостью», а «огромный жизненный опыт» может рассматриваться как совершенно бесполезный или даже вредный в новых, быстро меняющихся условиях. Наблюдения за различными избирательными кампаниями в РФ позволяют сделать вывод о том, что в нашей стране сложился крайне негативный образ «пенсионера». Вплоть до того, что это слово иногда использовалось как ругательство по адресу политического оппонента.