Глава XIII. О принципах управления

Наказание и награда суть два принципа, безусловно необходимые для управления государством.

Обычная поговорка, тем более справедливая, что она во все времена была в уме и на устах людей, заключается в том, что наказание и вознаграждение суть два наиболее важные принципа для управления королевством. Известно, что если даже не пользоваться при управлении государством никаким иным правилом, кроме принципа неумолимого наказания тех, кто ему вредит, и обязательного вознаграждения тех, кто оказывает ему существенные услуги, не было бы плохих администраторов, так как нет людей, которых нельзя было бы держать в границах их обязанностей страхом или надеждой…

Я ставлю наказание на первое место сравнительно с наградой потому, что если бы пришлось лишиться одного из них, скорее можно было бы обойтись без последней, чем без первого…

Опыт людей долгой практики учит, что люди легко теряют память о благодеяниях и что, когда они осыпаны ими, желание иметь их еще больше делает их и честолюбивыми и неблагодарными; опыт учит нас так же, что наказания являются более верным средством, чтобы держать каждого в границах его обязанностей: их забывают тем менее, что они у большинства людей воздействуют на чувства, более могущественные, чем разум, который для многих совсем не имеет значения.

Быть суровым по отношению к людям, которые хвалятся тем, что они пренебрегают законами и распоряжениями государства, — это значит действовать ко благу государства (как некоторого целого); и нет большего преступления против общих интересов, как быть терпимым по отношению к тем, кто их нарушает.

Многочисленные восстания против королей, имевшие место в прошлом, не имели другого источника, кроме излишней терпимости.

В делах государственных преступлений нужно закрыть дверь жалости, презирать жалобы заинтересованных лиц и речи невежественной черни, которая порицает иногда то, что для нее наиболее полезно, а часто и совсем необходимо…

¹ Ришелье имеет в виду парламент.

Правление Людовика XIV. Кольбертизм.

8. Первое заседание Совета торговли под председательством короля, в воскресенье 3 августа 1664 г. Докладная записка Кольбера.

Государь, Вашему Величеству угодно уделить несколько часов внимания восстановлению, или, скорее, созданию торговли Вашего королевства. Это дело, касающееся блага лишь Ваших подданных, может принести лично Вашему Величеству выгоды только в будущем, после того, как оно создаст в Вашем народе избыток и богатства; напротив, оно причинит Вашему Величеству не только неудовольствие слышать частые разговоры о предмете, по существу довольно неприятном, но даже вызовет в настоящее время уменьшение Ваших доходов. Конечно, государь, жертвуя этими двумя вещами, столь важными и столь дорогими для короля, — временем, которое он мог бы употребить или на свои развлечения, или на другие дела, 6oлee приятные, и своими доходами, — Ваше Величество умножит до бесконечности этими беспримерными знаками своей любви к своим поданным преклонение и уважение в их умах и удивление среди иностранцев. Полагаю, Государь, что было бы уместно вкратце остановиться на вопросе, хорошо ли, что Ваше Величество приобщается к делам этого рода, — чтобы затем перейти к обозрению того положения, в котором находится торговля Вашего королевства или, скорее, в котором она была в тот момент, когда Его Величество лично начал принимать участие в своих делах, ибо равными распоряжениями, изданными с того времени, Его Величество уже дал большой толчок восстановлению торговли.

Несомненно, Государь, что во всех древних и новых историях не случалось, чтобы такие большие и могущественные государства, как Ваше, проявляли большую деятельность в торговле. Мысли об этом порождались в умах людей только необходимостью.

До XIV столетия этого названия (торговли) не знали в Океане и, в частности, в морях Атлантическом, Восточном и Южном. Одно Средиземное море пользовалось этим преимуществом, и самые древние города, которые начали обогащаться и делаться могущественными посредством торговли, были города Фокеи, города Сидон и Тир.

До 1480 года венецианцы и марсельцы держали в своих руках всю крупную торговлю, и все драгоценные товары Индии перец, сахар, соя и даже золото и серебро доставлялись караванами из Великой Индии и Персии в города Египта, где они забирались венецианцами, а затем отчасти марсельцами, и привозились и сбывались в Европу; именно это и соствило мощь Венеции, которая тогда являлась главным складом всех этих товаров в Европе.

С течением времени и благодаря усердию и трудолюбию жителей Антверпена , они устроили в своем городе склады для всех стран Севера, куда они привозили все товары, приобретавшиеся ими в Венеции, а затем, под флагом Франция, начали сами ездить в Египет и другие турецкие порта Леванта, чтобы получать товары из первых рук.

Такова была крупная торговля Европы, когда, приблизительно к середине XV века, португальцы решились испробовать путь кругом мыса Доброй Надежды. Когда это удалось, король их начал заводить колонии по берегам Африки по сю сторону, в королевстве Конго, в Гвинее и Анголе; он сделался хозяином Канарских островов и Зеленого Мыса и, пройдя пролив, водворил поселенцев и колонии в Мозамбике, Мелинде, которые сделали его господином восточных и западных берегов Африки; а затем, подвигая вперед свои завоевания, он основал колонии и одновременно свое господство и продвинулся в Персидский зашив... и к выходу Красного моря; далее он стал основывать свои фактории в империи Могола, на острове Диу, затем завоевал в королевстве Беджпура (на Малабарском берегу) знаменитую станцию Гоа, которую он сделал главным городом всех португальских владений Востока. Затем они продвинули свои колонии и одновременно свое господство в Бенгальский залив на Кормандельский берег.

Эти основания и завоевания совершались легко, — так как могущественные короли, вроде Персидского, Великого Могола и других, увидев прибытие в их страны иностранцев, забиравших их продукта и товары много легче и в большем количестве, чем караваны, приняли их благосклонно, оказали милости, заключили с ними договоры и позволили им обосноваться в своих государствах на столь выгодных условиях, что те могли не признавать другого повелителя, кроме своего собственного короля.

До сих пор португальцы в своих морских экспедициях шли вдоль берегов и не осмеливались плыть через великие моря, которые лежат от мыса Доброй Надежды до Китая; но когда в своем первом плавании они открыли Молуккские острова, где нашли небывалое изобилие превосходных бакалейных товаров и, между прочим, гвоздику и мускат, то они решили, что нашли все богатства нового света.

По примеру португальцев, кастильцы тоже начали путешествовать и основали несколько колоний.

Вест-Индия тоже была открыта этими двумя нациями.

И для того, чтобы избежать споров, которые могли возникнуть между ними, папа Александр VI, которого они избрали своим арбитром, провел эту знаменитую линию поперек земного шара, и присудило королю Кастилии все, находящееся по правой стороне, т.-е. весь Запад, а королю Португалии все по левой стороне, т.-е. весь Восток; и это знаменитое разделение внушило Магеллану самую отважную и необыкновенную мысль, которая когда-либо западала в ум человека. До него никогда не верили, что существуют антиподы; в нашей религии такая мысль была своего рода ересью. Он оказал yслугу королю Португалии, открыв Молуккские острова, которые были тогда самой богатой частью всей Индии. Он был недоволен португальским королем, который не наградил его соразмерно столь большой и важной заслуге. Острова принадлежали этому королю, так как находились по левую сторону линии, обозначенной Александром VI. И вот этот человек решает сделать кругосветное путешествие, отправиться открывать и покорять острова справа, предлагает это королю Кастилии, который дает пять судов для этого замечательного предприятия. Он идет вдоль берегов всей Южной Америки, входит в какой-то залив, который он отрывает, и остается там целых три месяца, невзирая на все противодействие ветров и скал; и, наконец, потеряв два корабля, проникает до большого Южного Моря, которое никто еще не посещал до него, пристает к Молуккским островам, один из них побеждает, штурмует крепость другого, где его и убивают.¹ Затем, один из его пяти кораблей возвратился к концу третьего года, совершив кругосветное путешествие. Уместно сказать при этом, что Колумб, флорентинец², открывший Америку для Кастильского короля, приезжал во Францию сделать такого рода предложение королю Людовику XII, где был принят за сумасшедшего, и после этого отправился к королю Кастилии, который дал ему корабли для его путешествий.

В таком положении находилась эта великая Ост- и Вест-Индская торговля, когда корона Португалии была присоединена к Кастильской в 1578 г., после смерти короля дона Себастиана в Африке, в битве при Альказир-Кебире, в которой три короля погибли со шпагой в руке. Со времени этого объединения прошло уже сорок лет, когда голландцы, освободившись от власти католического (испанского) короля, сделали торговлю основою своего государства и единственным средством самосохранения, обусловленным положением их страны, трудолюбием и бережливостью жителей. Европейские дела благоприятно сложились для этого замысла: в уме испанцев была всесветная монархия, их внимание было поглощено Европой. Французы были заняты гражданскими и религиозными войнами и были слишком озабочены делами внутренними, не думая о том, что происходит во вне. Голландцы почти повсюду превосходили испанцев на море, но в особенности испанцам были недоступны голландские берега, откуда они могли бы доставить товары Индии на Север, где они находили наибольший сбыт.

Город Антверпен оставался под властью испанского короля и, в результате этого, голландцы, сильнейшие на море, прервали и почти целиком уничтожили его торговлю. Этим воспользовался и быстро расцвел город Амстердам голландцы же, видя, что, вследствие соединения короны Португальской и Кастильской, они уже больше не могут легко получать товары из Индии, заложили в 1598 году первые основания этой знаменитой Ост-Индской компании, которая настолько расцвела о того времени, что сделалась без всякого сравнения более могущественной в Индии, чем государства и их государи в Европе; она объявляет и ведет войну с самыми сильными государями этой страны, и ее богатства достигли по последней описи 800 миллионов.

Англичане, в подражание голландцам, создали такую же Ост-Индскую компанию, так что теперь в этой стране две нации, исповедующие католическую, апостольскую римскую религию, совершенно отодвинуты на задний план, а две нации, там господствующие, — обе еретические.

После беглого обзора состояния этой крупной торговли, единственно достойной внимания, остальная торговля состоит в следующем. В Вест-Индии, откуда идет сахар, краски, табак и хлопок и где французы занимают различные острова, вся торговля находится в руках голландцев. Торговля с Левантом еще немного ведется через Марсель и почти целиком разорена неумелым управлением французских консулов, которые учреждены в результате капитуляций, заключенных с султанами в турецких городах Леванта. Торговля Балтийского и Северного морей находится в полном и бесспорном владении голландцев. И торговля внутри королевства, которая состоит в свободе сообщения между всеми подданными короля, в развитии мануфактур и в транспорте наших продуктов и товаров из порта в порт.

Остается еще только рассмотреть, выгодно или нет стараться восстановить и учредить вновь все, что еще ее было предпринято для развития торговли в этом королевстве.

Доводы против этого суть следующие:

Могущественные государства никогда не проявляли большого рвения к торговле, например, республика и императоры Римские, короли Азии, Франции, Испании, так что это занятие характерно для государств слабых; изобилие и плодородие Франции, которые задерживают и мешают трудолюбию и даже бережливости; то обстоятельство, что для плавания французского судна требуется всегда почти вдвое больше людей и припасов, чем для голландского. Такая экономия дает им выигрыш, в то время как французы разорятся. Их (голландцев) удивительная сила и способности в области торговли, которую они считают основой их государства, легко даст им средства для разорения всех тех, которые захотят соперничать с ними путем покупки в Европе и в Индии различных товаров и продажи их с убытком, даже значительным, чтобы подорвать их торговые начинания; и даже, если бы это далось, имея результатом почти полное разорение голландцев, так как половина их судов существует торговлей с Францией,— то разорение республики, основанной при помощи и покровительстве короля и его предшественников, не может быть выгодно королю; восстановление торговли, клонящееся к разорению голландцев, может заставить их соединиться с коронами, враждебными величию короля; и, наконец, поскольку дело идет о могуществе на море, то королю почти безразлично, обладать ли таким могуществом самому, или же получить его при помощи союза с республикой, подобной Голландии, которой Его Величество может всецело располагать.

Доводы в пользу того, чтобы предпринять восстановление торговли и даже создание новых торговых предприятий, заключается именно в том, что последствия, проистекающие от изобилия страны, которые мешают трудолюбию и бережливости, велики и кажутся трудно преодолимыми.

Дела легкие не дают совсем или дают мало славы и выгоды; трудные — наоборот. Если к естественному могуществу Франции король сможет присоединить силу, которую дают промышленность и занятие торговлей,— то достаточно лишь немного поразмыслить относительно могущества городов и государств, которые лишь отчасти обладали такой промышленностью и такой торговлей, — и сразу станет ясно, что величие и могущество короля возрастут до небывалых размеров.

Разница в издержках на мореплавание будет возмещена удобством и покровительством, которые будут находить французские суда в портах королевства, потому что голландские суда уезжают и приезжают во Францию и здесь уплачивают пошлины. Разница в 50 су за тонну (ввозная пошлина), которую король столь славно установил³, приведет к тому, что французы легко и с избытком возместят ту сумму, которую они потеряют на людях и провианте.

Что касается разорения голландцев, то оно никогда не будет полным. У Франции сейчас нет 200 основательных судов в своих портах. В 1658 году у голландцев их было 16.000. Речь идет только о том, чтобы забота и покровительство короля увеличили число кораблей его подданных в 8- или 10-летний срок, быть может, до 2.000. Вследствие этого голландцы потеряют из упомянутого числа, быть может, от 1.200 до 1.500; другие нации — все остальное. Итак, не может идти речи об их разорении, но лишь о незначительном уменьшении числа их кораблей. Сухопутные силы короля превосходят таковые же силы других европейских государей, морские силы Франции ниже других. Это - единственное средство сравнять их повсюду. Голландцы весьма ясно и легко поймут, что в союзе с Францией всегда есть выигрыш для их торговли и государства, и что они все потеряют в союзе с другими. Затруднения, которые будет чинить Голландская Ост-Индская компания по части закупки товаров в Индии и продажи их в Европе, могут быть преодолены только могуществом и покровительством короля и даже помощью его финансов, в случае, если бы в них оказалась нужда. В последнем случае, сохраняя договоры, заключенные с голландцами, нужно, чтобы бы Его Величество предпочитал благо своих подданных благосостоянию союзников.

Обсудив доводы за и против восстановления торговли, следует детально рассмотреть то состояние, до которого она была доведена, когда Его Величество начал самостоятельно принимать участие в своих делах.

По поводу, торговли внутри государства и из порта в порт:

«Мануфактуры, сукна, саржи и других материй этого качества, бумажные, мелочные железные и медные заведения, шелковые, полотняные, мыльные и вообще все другие производства были и теперь еще почти совершенно разорены.

Всем им чинили препятствия голландцы, привозя к нам предметы этих производств и вывозя в обмен продукты, нужные для своего потребления и торговли; между тем, если бы эти мануфактуры были должным образом восстановлены, то у нас не только хватало бы этих товаров для собственного потребления, так что голландцы приносили бы нам наличными те деньги, которые они удерживают у себя,— но, кроме того, мы могли бы посылать эти товары за границу, что равным образом доставало бы нам денежный эквивалент, — а это составляет единственную цель торговли и единственное средство увеличения величия и могущества нашего государства.

Что касается морской торговли, как из порта в порт, так и между чужими странами, то известно, что даже и для торговли первого рода во всех портах королевства имеется не более как от 2-х и до 3-х сот кораблей, принадлежащих подданным короля. Поэтому голландцы ежегодно получают из королевства, по самому точному подсчету, какой был произведен, 4 миллиона ливров за этот транспорт, и на эту сумму они получают от нас продукты; последние им совершенно необходимы, и если бы у нас было достаточное количество кораблей, чтобы совершать эту перевозку из порта в порт самим, то они были бы вынуждены отдавать нам ту же самую сумму наличными деньгами.

Причины плохого состояния внутренней торговли следующие: долги городов и коммун, затрудняющие сообщение⁴, которое является основой всякой торговли подданных короля, из провинции в провинцию, и из города в город; порожденное этими долгами в городах сутяжничество, которое разорило жителей; большое количество внутренних таможенных застав, установленных повсюду на сухопутных и речных путях; разрушение общественных дорог; ужасающее множество чиновников; излишние налоги на все съестные продукты; чрезмерные и плохо составленные тарифы пяти больших откупов (cinq grosses fermes); пиратство, погубившее бесчисленное количество судов, и, одним словом, невнимание короля и его совета, обусловившее нерадение подведомственных им чиновников, в руках которых находится авторитет административной власти для сохранения и расширения всех отраслей производства.

Для торговли внешней:

Ясно, что за исключением нескольких марсельских кораблей, которые поддерживают сообщение с Левантом, в королевстве более не строится кораблей. И дело дошло до того, что на островах, населенных французами в Америке, имеется 150 голландских судов, которые ведут всю торговлю, доставляют туда припасы германского происхождения и продукты германской промышленности, привозя туда же сахар, табак., москательные товары для окрашивания, которые они привозят к немцам, платят за право въезда, отдают их в переработку ; затем оплачивают право выезда и наконец, доставляют их нам; и привозимые ими ежегодно товары этого качества оцениваются в 2 миллиона ливров, за которые они увозят от нас необходимые нам самим товары на ту же сумму; тогда как если бы мы сами вели эту торговлю со своими островами, то голландцы были бы вынуждены отдавать нам эти два миллиона чистоганом.

Изложим вкратце состояние внешней и внутренней торговли, быть может, было бы не лишне сказать в немногих словах, в чем, состоят выгоды от нее.

Я думаю, что легко согласятся с тем принципом, согласно которому лишь избыток денег в государстве создает его величие в мощь. Поскольку дело идет об этом принципе, известно, что ежегодно вывозится из королевства продуктов французского производства и происхождения, нужных для потребления чужих стран (эти продукты суть вина, водки, уксус, железо, фрукты, бумага, полотна, мелочные железные и медные товары, шелковые товары, галантерея), на 12—18 миллионов ливров. Вот это-то и суть рудники нашего королевства, к сохранению которых надо прилагать все усилия.

Голландцы и другие иностранцы ведут постоянную войну против этих рудников и до сих пор так хорошо успевали в этом, что, не давая названной сумме чистоганом поступать в государство и в результате обогащать его, они сами привозят там две трети этой суммы разных товаров своего производства или производства других стран, так что деньгами в королевстве ежегодно поступает лишь 4, 5 и до 6 миллионов ливров.

Средства, которыми они при этом пользуются, суть следующие: судовые фрахты из порта в порт дают им 3 миллиона; товары, доставляемые на острова Франции,—2 милл.; прекрасные материи, которыми они возбудили наше любопытство, Индийские товары—пряности сахарные и т. д.—3 шил.; продовольствие с Севера я материалы для кораблестроения — 15 милл.; сверх того, они всегда забирают у нас продукты некоторых из наших производств — бумажного, мыльного, суконного, шелкового, которые составляют часть вышеуказанных 18 миллионов ливров вывоза, и этот вывоз вернулся бы к вам наличными деньгами, если бы товары выводились в чужие страны, тогда как иностранцы не только лишают нас этого преимущества, но даже привозят их нам вместо денег, в обмен на наши, необходимые нам самим, продукты.

Их оборотливость и наша несообразительность зашли так далеко, что, посредством своих торговых агентов и комиссионеров, которых они сумели учредить во всех портах королевства, голландцы сделались хозяевами всей торговли и благодаря своему торговому флоту определить цену всех покупаемых или продаваемых ими товаров.

Исходя из этого положения, легко заключить, что, насколько мы сможем уменьшить прибыль, которую голландцы получают за счет подданных короля, и сократить потребление товаров, которые они нам привозят,— настолько же мы увеличим количество денег (во Франции), посредством продажи наших товаров, а также могущество, величие и благосостояние государства.

Мы можем сделать то же заключение относительно товаров транзитных, то есть тех, которые мы могли бы доставать из Вест - и Ост-Индии, чтобы перевозить их на север, откуда мы привозили бы самостоятельно материалы, нужные для постройки флота, в котором заключается величие и могущество государства.

Сверх тех выгод, которые произведет приток большего количества наличных денег в королевство, несомненно и то, что миллион людей, которые пребывают в праздности, будет добывать себе средства существования, работая на .мануфактурах, в торговом флоте и в морских портах; что почти беспрерывное умножение судов умножит также величие и мощь государства.

Вот, по моему мнению, те цели, к которым должны стремиться заботы короля, его милость и любовь к своему народу.

Чтобы достичь этого, можно предложить следующие средства: постановлением совета в присутствии короля объявить всему народу циркулярными письмами о решении, принятом Его Величеством, чтобы все те, которые имеют честь оказать ему услугу, довели до его сведения о тех выгодах, которые могут быть от этого получены подданными короля⁵; принимать всех торговцев, которые прибудут ко двору, с особыми знаками покровительства и милости; помогать им во всем, что будет касаться их торговли, выслушивать их иногда в совете Его Величества, когда они прибудут по важным делам; предложить им всем посылать несколько из них, в «качестве председателей, для постоянного присутствия в свите короля; приказать главному королевскому (квартирмейстеру отворить им почетные помещения среди свиты короля, за отсутствием депутатов назначить лицо, которое имело бы власть поддерживать с ними корреспонденцию, принимать все их депеши, их жадобы, быть ходатаем по их делам и сообщать им все, что будет решено для ж блага и в их пользу; возобновить все административные распоряжения внутри королевства, клонящиеся к восстановлению всех производств;

пересмотреть все тарифы пошлин ввозных и вывозных, уменьшить пошлины на товары, нужные для производства, и на товары, выработанные в стране, уменьшить пошлины на владельцев мануфактуры с 12 миллионов до 1.500.000 ливров ежегодно;

ежегодно употреблять значительную сумму на восстановление мануфактур и на благо торговли, следуя постановлениям, которые будут приняты в совете (на полях написано «один миллион»);

то же самое относительно судоходства: давать вознаграждение всем тем, кто будет покупать или строить новые корабли, или тем, кто будет совершать большие рейсы;

починить общественные дороги и продолжать снимать все внутренние таможни на реках;

заново начать работу по ликвидации коммунальных долгов, не переставая работать над тем, чтобы сделать судоходными несудоходные (реки внутри королевства;

тщательно исследовать коммуникационные пути между морями через Гиень и Бургундию;

всемерно поддерживать Ост- я Вест-Индские компании;

побуждать всех вступать в число их членов;

переносить все судебные дела, в которых будут заинтересованы коммерсанты, на личное рассмотрение короля;

объявить всем почетным корпорациям королевства, через президентов и генеральных прокуроров о решении, которое принял король, и приказать им от имени Его Величества приложить особенные заботы о всем, что будет касаться коммерсантов;

также всем губернаторам провинций и городов, всем мэрам и эшевенам, чтобы их известить об этом, с приказанием собрать купцов, чтобы прочесть в их присутствии о решении короля;

кроме того, в каждом заседании совета надо будет рассматривать каждую статью торговли в отдельности, а именно:

торговано Леванта и беспорядки, причиняемые консулами, чтобы принять надлежащие меры;

все, касающееся Ост-Индской и Вест-Индской компании;

все, что касается торговли Севера, Архаегельска, Москвы, Балтийского моря и Норвегии;

внутренние таможни в королевстве;

ликвидацию коммунальных долгов;

общественные дороги;

судоходство по рекам и морям; мануфактуры и т. д.

¹ Кольбер ошибается: Фердинанд Магеллан знаменитый мореплаватель открывший пролив между Огненной Землей и Южной Америкой, умер в 1521 году на Филиппинских, а не на Молуккских островах.

² Колумб был родом из Генуи, а не из Флоренции.

³ В 1659 году.

⁴ Для покрытия долгов, города установили ввозные и вывозные пошлины, затруднявшие коммерческий оборот.

⁵ Начиная с этого параграфа и кончая словами «для их блага и в их пользу ...», мы находим на полях пометки «хорошо», написанные рукой Кольбера, весьма возможно, под диктовку самого Людовика XIV.