3.2.3.3. История форм степеней сравнения прилагательных

С индоевропейского периода формы сравнительной степени характеризовали только качественные прилагательные, что связано с особенностями семантики последних: «С точки зрения содержательного признака, качественные прилагательные связаны с выражением идеи времени, а притяжательно-относительные – с идеей пространственного размещения. Это различие обусловило расхождение в их грамматических характеристиках» [В.В. Колесов]. Данное утверждение иллюстрируется следующим лексическим материалом: красный – красноватый – краснущий, краснеть – покраснеть и настенный, дворцовый, лесной, княжий и подоб.  Относительные не имеют кратких форм, утрачивают их и притяжательные (прежде всего в косвенных падежах), им не свойственна предикативная функция, в отличие от качественных.

С индоевропейского периода качественные прилагательные выражали преобладание признака одного предмета над другим с помощью суффикса *-jĭs // jes (о.-сл. *jьs // jes), давшего формы выше, ниже, круче, моложе. Его вариант с соединительным гласным ê (*-ējьs // ējes) породил формы добрhе, далhе, ранhе, простhе. Эти два продуктивных типа могли влиять друг на друга, в результате чего появились формы проще, громчае(<громчhе). В косвенных падежах суффикс осложнялся йотом (*ējьsj // ējesj), принимая вид *ējĭš // ēješ (hjиш//hjеш), h при присоединении к основам на заднеязычные вызывал их переход в шипящие по 1-му орг. смягчению, после которых переходил в –а-. Таким образом, в др.-рус. языке суффикс имел вид –hиш- (-hеш-) // -аиш- (-аеш-). В ед. ч. формы ж.р. имели флексию -и (новhиш-и), м. и ср. не имели окончания, конечный согласный утрачивался (новhи и новhе), восстанавливаясь в косвенных падежах (род. п. новhише/-ша), что повлияло на восприятие –ше как форманта сравн. ст. и привело к образованию форм типа дальше, тоньше, ширше, длиньше, часть из которых вошла в литературный узус. Так образовывались краткие формы сравн. ст., первоначально изменяющиеся по скл. на *-es консонантного типа, о чем говорит форма мн. ч. м. р.  новhише // крьстьяне, затем по обычным для кратких прилагательных скл. *-ā и *-ŏ. Утрата ими склонения к началу письменного периода связана с закреплением форм в предикативной функции.  

Полные формы сравн. ст. образовывались по известной модели: краткие + *jь, ja, je, при этом в формах ср.р. восстанавливался суфф. (по аналогии с ж.р.), изменялись формы, соответственно, по местоименному типу:    

И. новhи-и, новhишее    новhиши-я

Р. новhишего                новhиш-еh

Д. новhишtему               новhиш-еи

Полные формы претерпели подравнивание основ (м.р.) и окончания (ж.р.), изменили со временем значение, став выразителем превосходства признака.  До этого данная семантика выражалась описательными оборотами со словами очюнь, вельми, самый (новый), префиксами прh- (ст.-сл.),  розъ- (рус.): прhчудьный, росъхороший. 

 

3.2.4. История формирования числительных

3.2.4.1. Вводные замечания

Имена числительные составляют одну из самых молодых частей речи, хотя счетные слова принадлежат к древним лексическим пластам языка: идея счета возникла в праиндоевропейский период, что доказывается представленностью в этом классе корнеслова той эпохи (*duō, *penke, *dek,mt-, *tūs- и др.). Появление слов с количественным значением явилось шагом вперед в развитии мышления человека. Развиваясь самостоятельными путями в различных языках мира, счетные слова ярче других частей речи демонстрируют антропоцентризм языковых систем, поскольку количественно-числовые представления восходят к человеку, его телу: предположительно, этимологически общий корень у слов пять и запястье, десять и десть – стопа, пачка (обычно о бумаге), удерживаемая двумя руками (десятью пальцами). Формирование системы счета шло путем отвлечения от пересчитываемых предметов, от соотнесения количества с пальцами рук (и ног), о чем, в частности, свидетельствует преобладание в культурах разных народов десятиричной системы счета (при встречающихся пятиричной и двадцатиричной). Поскольку «именно количественые представления и придают окружающему миру пространственную, а также временнýю очерченность и определенность» [О.Ф. Жолобов], числительные являют собой одну из самых интересных частей речи в языках разных типов, придающих своеобразие лексико-грамматическим системам последних.

Специфика этой части речи в русском языке обеспечивается:

морфологической «пестротой» класса – только 12 основных типов склонения;

отсутствием ряда именных категорий (рода, числа, отчасти падежа);

агглютинацией как способом составления чисел типа 124;

особой связью с существительными: 3 стола, 5 столов – грамматически нерасторжимые сочетания, но в косвенных падежах это связь согласования: трех столов, трем столам;

наличием особых суффиксов (суффиксоидов) –дцать, –надцать.

Все это обращает к данной группе слов постоянное внимание исследователей, в том числе в аспекте диахронии. Так, Л.В. Щерба отмечал: «Особой категорией приходится признать слова количественные. Значением является отвлеченная идея числа, а формальным – своеобразный тип сочетания с существительным, к которому относится слово, выражающее количество. Благодаря этим типам сочетаний категория слов количественных изъемлется из категории слов прилагательных, куда она естественнее всего могла бы относиться, а также из категории существительных, с которыми она схожа формами склонения». С ним солидарен В.В.Виноградов («в числительном синтаксис явно преобладает над морфологией»), образно обозначивший группы словоизменительных классов (1, 2-4, 5-10) как «кучки лингвистической пыли», по которым может быть восстановлена их история. Морфологическая неоднородность современных числительных есть результат их длительного и своеобразного развития, постепенного формирования этой части речи на базе парадигм существительных, местоимений, прилагательных, к которым они первоначально относились.