24. Наши меры времени применимы и к

продолжительности до времени. Получив раз

такую меру времени, как годовое обращение

Солнца, ум может применять ее к

продолжительности, в которой сама эта мера

не существовала и к которой по существу она

не имела никакого отношения. Утверждение,

что Авраам родился в 2712 г. по юлианскому

летосчислению, так же совершенно понятно,

как и счет от сотворения мира, даже если в

то далекое время не было ни движения Солнца,

ни вообще какого-либо другого движения. Если

мы даже предполагаем, что юлианское

летосчисление начинается за несколько

столетий до того, как дни, ночи или годы

действительно стали отмечаться обращением

Солнца, мы все-таки так

25. Предполагая, что от нашего места до

самого отдаленного тела вселенной 5639 миль

или миллионов миль (это тело, будучи

конечным, должно находиться на определенном

расстоянии), подобно тому как мы

предполагаем, что от начала существования

чего-нибудь во вселенной до нашего времени

563& лет, мы можем в своих мыслях применять

меру года к продолжительности до сотворения

мира или за пределами продолжительности тел

или движения точно так же, как меру мили - к

пространству за крайними пределами тел, и

первой мерой измерять продолжительность там,

где не было движения, точно так же как

второй - измерять мысленно пространство там,

где нет тел.

26. Если мне возразят здесь, что при таком

объяснении времени я считаю доказанным то,

что мне не следовало бы считать доказанным,

т. е. что мир не бесконечен и не вечен, я

отвечу, что для моей настоящей цели в этом

месте нет надобности пользоваться доводами

для доказательства конечности мира в

продолжительности и протяженности. А так как

конечность по меньшей мере столь же понятна,

как и противоположное, то я, разумеется,

имею столько же права на свое предположение,

сколько другой - на предположение обратного.

И я не сомневаюсь, что при некотором

старании каждый может легко представить себе

в уме начало движения {хотя и не начало

всякой продолжительности) и таким образом

прийти к задержке и поп ultra 41 в своем

рассмотрении движения. Точно так же он может

установить в своих мыслях границы телу и

принадлежащей ему протяженности, но не

пространству, где нет тела, ибо крайние

границы пространства и продолжительности

находятся вне пределов досягаемости мысли,

точно так же как крайние границы числа

находятся за пределами понимания самого

широкого ума, и все по одной и той же

причине, что мы увидим в другом месте.

28. Так как понятие часа, дня или года есть

только моя идея величины известных

периодических регулярных движений

(одновременно все эти движения существуют

только в их идеях, имеющихся у меня в памяти

и полученных от моих чувств или рефлексии),

то я могу с одинаковой "_ легкостью и с

одинаковым основанием применять его в своих

мыслях к продолжительности, предшествующей

вся-? кому движению, так же как к тому,

что лишь на минуту

244

29. Вот почему продолжительность мира с

начала бытия его до настоящего, 1689 года

одни представляют себе в 5639 лет, или как

равную 5639 годовым обращениям Солнца,

другие - как гораздо более значительную;

например, древние египтяне во времена

Александра считали 23 000 лет от царства

Солнца, а современные китайцы считают, что

миру 3 269 000 лет или более. И хотя я не

должен полагать правильными их расчеты о

более значительной продолжительности мира, я

все-таки могу представить их себе так же,

как и они, и понять и утверждать, что одна

дольше другой, так же верно, как я понимаю,

что Мафусаил жил дольше Еноха 2. И если

обычный счет в 5639 верен (он может быть

верен столько же, сколько и всякий другой),

это вовсе не мешает мне представлять себе,

что подразумевают другие, когда делают мир

на 1000 лет старше, ибо каждый может

представить себе (я не говорю поверить) с

одинаковой легкостью, что миру 50 000 лет и

5639, а понять продолжительность в 50 000

лет не труднее, чем в 5639. Отсюда явствует,

что для измерения временем продолжительности

какой-нибудь вещи нет надобности, чтобы эта

вещь существовала одновременно с движением,

которым мы измеряем, или с каким-либо другим

периодическим обращением;

для этого достаточно, чтобы у нас была идея

величины каких-нибудь регулярных

периодических явлений, которую мы можем

мысленно относить к продолжительности, хотя

бы движение или явление никогда не

существовало одновременно с нею.

245

31. Таким образом, я думаю, очевидно, что

идеи продолжительности и ее мер мы получаем

из двух выше упомянутых источников всякого

познания, т. е. из рефлексии и ощущения.

Ибо: _

во-первых, наблюдая, что происходит в нашем

уме и как в нем непрерывной цепью одни наши

идеи" пропадают, другие начинают появляться,

мы приходим к идее последовательности;

. -щ

в-третьих, наблюдая посредством ощущения

некоторые явления через регулярные и на вид

равноотстоящие периоды, мы приобретаем идеи

определенных величии" или мер,

продолжительности, например минут, часов,

дней" лет и т. д.;

i

в-четвертых, благодаря способности повторять

мысленно сколько угодно раз эти меры

времени или идея установленных величин

продолжительности мы можем представлять себе

продолжительность там, где в

действительности ничто не продолжается и не

существует: таким образом мы представляем

себе завтра, будущий год или семь лет

спустя;

246

в-шестых, рассматривая любую часть

бесконечной продолжительности, выделенную

установленными на основании периодов мерами,

мы приходим к идее, которую называем

временем вообще.

Глава пятнадцатая О ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВЕ,

РАССМАТРИВАЕМЫХ ВМЕСТЕ

44 г 1 "

протяженности , [название] которой

некоторыми употребляется исключительно для

выражения расстояния между плотными

материальными частицами и, таким образом,

включает или по крайней мере намекает на

идею тела; между тем идея чистого

пространства такого не включает. Я

предпочитаю слово "распространенность" также

( слову "пространство", потому что последнее

применяют, обозначая расстояние между

текучими, следующими друг за другом частями,

которые никогда не бывают вместе, и

расстояние между частями, которые берутся

совместно; в случае и распространенности и

продолжительности ум имеет общую идею

непрерывных величин, которые могут быть

увеличены или уменьшены, ибо идея разницы

между длиной часа и дня так же ясна, как и

идея разницы между дюймом и футом.

247

3. И продолжительность не ограничена

движением. То же самое с продолжительностью.

Получив идею любой величины

продолжительности, ум может удваивать,

умножать и увеличивать ее не только за

пределы собственного существования, но и за

пределы существования всех телесных вещей и

всех мер времени, взятых от великих мировых

тел и их движений. И все-таки каждый легко

согласится, что хотя мы и представляем себе

продолжительность безграничной, какой она,

конечно, является, но не можем простирать ее

за пределы всякого бытия. Каждый легко

согласится, что бог наполняет вечность; и

трудно найти основание для сомнения в том,

что он также наполняет необъятность: его

бесконечное бытие, несомненно, одинаково

безгранично и в том и в другом отношении. И

мне думается, слишком много приписывает

материи утверждение: "Где нет тела, нет

ничего".