8. Идеи ощущения часто изменяются суждением.

Что касается восприятия, то нужно заметить

далее, что идеи, получаемые от ощущения,

часто у взрослых и незаметно для них

изменяются суждением. Когда мы ставим перед

глазами одноцветный круглый шар, например

золотой, алебастровый или янтарный, то

очевидно, что им запечатлевается в нашем уме

идея плоского, различно затененного круга, с

различными степенями света и яркости,

воспринимаемых нашими глазами. Но так как мы

имеем привычку к такому восприятию, какое

обыкновенно вызывают выпуклые тела и

перемены в отражениях света, производимые

различными чувственно воспринимаемыми

"Представим себе слепорожденного, уже

взрослого и научившегося посредством

осязания отличать куб от шара одного и того

же металла и почти одной и той же величины,

так что, ощупав тот и другой, он может

сказать, который куб и который шар.

Предположим теперь, что куб и шар находятся

на столе, а слепой прозрел. Спрашивается,

может ли он теперь одним зрением, без

прикосновения к ним, различить их и сказать,

который шар и который куб?" На что

остроумный и рассудительный исследователь

отвечает так: "Нет. Ибо хотя он и знает по

опыту, как действуют на осязание шар и куб,

но он еще не узнал из опыта, что то, что

таким или иным образом действует на его

осязание, должно таким или иным образом

действовать и на его зрение или что

выступающий угол в кубе, неровно давивший на

его руку, покажется его глазу таким, как он

есть в кубе" . Я согласен с ответом,

даваемым на свою задачу самим же этим

мыслящим джентльменом, которого с гордостью

называю своим другом. Я тоже думаю, что

слепой, прозрев, сразу не может сказать с

достоверностью, где шар и где куб, если он

только видит их, хотя бы он мог безошибочно

назвать их при помощи осязания и верно

различить благодаря ощущаемой разнице в

форме. Я свое мнение высказал и предоставляю

читателю случай поразмыслить о том, сколь

многим он может быть обязан опыту,

самосовершенствованию и приобретенным

понятиям там, где он считает, что не имеет

ни малейшей пользы и помощи от них; тем

более что (добавим далее) этот

наблюдательный джентльмен, используя мою

книгу как повод, предлагал свои вопрос

разным очень умным людям, но не встретил

почти никого, кто бы дал ему сразу же

верный, по его мнению, ответ, пока он своими

доводами не убеждал в своей правоте.

10. Мы не должны удивляться, что на это

обращается столь мало внимания, если мы

подумаем, как быстро совершаются действия

ума, ибо, так же как сам ум считают не

занимающим пространства, не имеющим

протяженности, так и его действия кажутся не

требующими времени и в одном мгновении их

умещается много. Я говорю так, сравнивая их

с действиями тела. Это легко может наблюдать

на примере собственного мышления каждый, кто

даст себе труд подумать об этом. Как быстро,

точно в одно мгновение, наш ум окидывает

взглядом все части доказательства, которое

справедливо можно назвать очень длинным,

если рассчитать время, нужное для его

выражения в словах и постепенной передачи

другому! Кроме того, мы не будем так

удивлены, что это происходит в нас,

привлекая столь мало наше внимание, если

только заметим, как изза легкости, с

которой мы достигаем в выполнении чего-

нибудь в силу привычки, часто какието вещи

проходят в нас незамеченными. Привычки,

особенно приобретенные очень рано, в конце

концов приводят к совершению действий, часто

ускользающих от нашего наблюдения. Сколько

раз в течение дня закрываем мы веками свои

глаза, не замечая, что мы совсем в темноте!

Люди, по привычке повторяющие поговорку,

чуть не во всякой фразе произносят звуки,

которых сами не слышат и не замечают, хотя

другие воспринимают их. Поэтому нет ничего

странного в том, что наш ум часто

196

11. Восприятие устанавливает разницу между

животными и низшими существами. Способность

восприятия, кажется мне, есть то, что

отличает животное царство от низших областей

природы. Ибо хотя многие растения обладают в

некоторой степени способностью к движению и

при разного рода прикосновении к ним других

тел очень живо меняют свою форму и (свои)

движения, за что получили название

"чувствительные растения",- изза движения,

несколько похожего на то, которое следует в

животных за ощущением,- однако я считаю, что

все это есть чистый механизм и ничем не

отличается от закручивания остей дикого овса

изза того, что просочилась влага, или

укорочения веревки изза того, что она

пропиталась водою. Все это происходит без

всякого ощущения в предмете, без того, чтобы

иметь или получить какие-либо идеи.

12. Я думаю, что восприятие есть в некоторой

степени у всех видов животных. И хотя у

некоторых, быть может, естественные пути для

получения ощущения столь немногочисленны, а

получающее их восприятие столь смутно и

слабо, что оно сильно отстает от живости и

разнообразия ощущения у других животных,

однако оно достаточно и умно приспособлено к

состоянию и положению этого вида так

устроенных животных, и таким образом

мудрость и доброта творца ясно проявляются

во всех частях удивительного мироздания, на

всех ступенях и во всех разрядах творений в

нем.

14. И все-таки я не могу не признать за ними

слабой,

197

15. Восприятие - путь к познанию.

Следовательно, восприятие - первый шаг и

первая ступень к знанию, путь для всего его

материала. И поэтому, чем меньше чувств у

человека или другого существа, чем

малочисленное и бледнее произведенные

посредством их впечатления, чем слабее

применяемые к впечатлениям способности, тем

дальше они от познания, которое можно найти

у некоторых людей. Но при большом

разнообразии здесь в ступенях (как это можно

заметить среди людей) это нельзя обнаружить

с достоверностью в различных видах животных,

а еще меньше у отдельных их особей. Здесь

для меня достаточно отметить, что восприятие

- первое действие всех наших умственных

способностей и путь, которым все наше знание

входит в наш ум. И я также склонен думать,

что именно восприятие на самой низшей его

ступени создает границу между животными и

низшими разрядами живых существ. Но я

высказываю это между прочим, только как свое

предположение, оценка которого учеными для

рассматриваемого вопроса безразлична.

Глава десятая ОБ УДЕРЖАНИИ [ПРОСТЫХ ИДЕЙ]

198

нием, простых идей, полученных от ощущения

или рефлексии. Оно происходит двумя путями.

Первый путь - удержание в течение некоторого

времени в поле зрения ума проникшей в него

идеи - называется созерцанием.

2. Память. Другой путь удержания есть

способность восстанавливать в нашем уме

идеи, которые после своего запечатления

исчезли или как бы были отложены, скрывшись

из виду. Так мы делаем, когда представляем

себе тепло или свет, желтое или сладкое в то

время, как объект удален. Это память, так

сказать, кладовая наших идей. Так как

ограниченный человеческий ум не в состоянии

обозревать и рассматривать сразу много идей,

то необходимо было иметь склад для идей,

которыми можно было бы пользоваться в другое

время. Но так как наши идеи - это только

наличные восприятия в уме, которые перестают

быть чем бы то ни было, когда их не

воспринимают, то это откладывание наших идей

в кладовой памяти означает только то, что во

многих случаях ум обладает способностью

восстанавливать восприятия, однажды бывшие в

нем, с присоединением к ним добавочного

восприятия, что он их раньше имел. В этом

смысле говорят, что наши идея находятся в

памяти, между тем как на деле они нигде не

находятся, но только ум обладает

способностью восстанавливать их, когда

захочет, и, так сказать, заново рисовать их

в себе, одни с большим, другие с меньшим

напряжением, одни более живо, другие более

смутно. Благодаря этой способности про нас

говорят, что мы имеем в разуме все те идеи,

которые хотя и не созерцаем в данный момент,

но можем представить нашему взору, заставить

снова явиться и стать объектами нашего

мышления без помощи тех чувственных качеств,

которые впервые запечатлели их в уме.

199

закрепляет в памяти осмотрительность на

будущее время.

4. Идеи блекнут в памяти. Что касается

различных степеней прочности, с которою идеи

запечатлеваются в памяти, мы можем заметить,

что одни идеи были вызваны в разуме

объектом, действовавшим на наши чувства

только раз, не больше; на другие, хотя они

больше одного раза представлялись чувствам,

все же обращалось мало внимания, потому что

ум невнимательный, как у детей, или занятый

другим делом, как у взрослых, направляющих

свое внимание только на что-то одно,

неглубоко воспринимает в себя отпечаток; у

некоторых, у кого идеи тщательно восприняты,

а впечатления повторяются, память очень

слаба или вследствие особенностей их

организма, или изза какого-нибудь другого

недостатка. Во всех этих случаях идеи быстро

блекнут в уме и часто совершенно исчезают из

разума, оставляя по себе так же мало следов

или знаков, как пробегающие по нивам тени.

Ум тогда лишен идей, как будто никогда и не

имел их.

200

6. Постоянно повторяющиеся идеи едва ли

могут быть потеряны. Что касается самих

идей, то легко заметить, что лучше всего

закрепляются в памяти и остаются в ней всего

яснее и дольше те идеи, которые чаще всего

освежаются постоянным возвращением

вызывающих их объектов или действий (к ним

принадлежат идеи, проникающие в ум более чем

одним путем). Таковы поэтому идеи

первоначальных качеств тел, т. е. плотность,

протяженность, форма, движение и покой,

затем идеи, почти постоянно действующие на

наше тело, как тепло и холод, и, наконец,

идеи, которые являются свойствами всех видов

существ, както: существование,

продолжительность и число, которые приносит

с собой почти каждый действующий на наши

чувства объект, почти каждая мысль,

занимающая наш ум. Указанные и подобные

идеи, повторяю, редко бывают полностью

утеряны, пока ум вообще удерживает какие-

либо идеи.