3. Плотность отлична от пространства. Это

сопротивление, вследствие которого одно тело

не пускает другое па занимаемое им место,

так велико, что никакой силе, как бы велика

она ни была, не преодолеть его. Все тела на

свете, сжимая каплю воды со всех сторон,

никогда не смогут преодолеть сопротивление,

которое она, как ни нодатлива, оказывает их

сближению, пока ее не удалят р их пути. Этим

наша идея плотности отличается как от {идеи]

чистого пространства, не способного ни к

сопро-

какое-нибудь другое тело немедленно заняло

его место. Я считаю очевидным, что может:

идея движения одного тела так же мало

включает идею движения другого, как', мало

идея квадратной формы одного тела включает

идею квадратной формы другого. Я не

спрашиваю, существуют ли тела так, чтобы

движение одного тела деиствительно не могло

быть без движения другого. Решить это" в ту

или другую сторону - значит бездоказательно

ре--шить вопрос о пустоте. Я спрашиваю

только о том,:

нельзя ли иметь идею одного движущегося тела

при покое остальных. И мне кажется, никто не

будет отрицать этого. А если так, то

покидаемое место дает нам идею чистого

пространства без плотности, в которое другое

тело может войти без всякого сопротивления

или толчка со стороны какого-нибудь тела.

Когда поршень насоса поднят, то

пространство, которое прежде занимал пор-

шень в трубе, будет, конечно, тем же самым,

последует ли какое-нибудь другое тело за

движением поршня или нет. Нет противоречия

и в том, что за движением какого- нибудь

одного тела не воспоследует движение

другого, которое только соприкасается с

ним. Но необходимость такого движения

построена лишь на предположении о

наполненности мира, а не на отчетливых идеях

про- странства и плотности, которые так же

различны, как со- противление и

несопротивление, толчок и нетолчок. И что

люди имеют идею пространства без тела, ясно

показы-

вают сами споры о пустоте, что указано в

другом месте . 4. Она отлична и от

твердости. Плотность отличается также от

твердости тем, что она состоит в

наполненности занимаемого ею места и в

абсолютном исключении из него всех других

тел, а твердость - в прочном сцеплении

частиц материи, образующих массы доступного

восприятию объема, так что целое нелегко

изменяет свою форму. В самом деле, мы даем

вещам имена "твердый" и "мягкий" только по

отношению к строению нашего собственного

тела. Мы обыкновенно называем

174

Но эта трудность изменения

взаиморасположения доступных восприятию

частиц или формы целого сообщает са-\"ому

твердому телу на свете нисколько не больше

плотности, чем самому мягкому: алмаз ни на

йоту не плотнее воды. Ибо, если между двумя

гладкими сторонами двух кусков мрамора будет

только вода или воздух, они, конечно,

сблизятся друг с другом легче, чем если

между ними будет алмаз, но не потому, что

частицы алмаза более плотны, чем частицы

воды, и не потому, что они оказывают большее

сопротивление, а потому, что частицы воды,

легче отделяясь друг от друга, легче могут'

быть удалены боковым движением и дают

возможность сблизиться двум кускам мрамора.

Но если бы их можно было удержать от

удаления этим боковым движением, они вечно

мешали бы сближению этих двух кусков

мрамора, так же как и алмаз, и было бы так

же невозможно силою преодолеть их

сопротивление, как и сопротивление частиц

алмаза. Самое мягкое тело на свете, если его

не убрать с дороги, будет так же

непреодолимо сопротивляться схождению двух

других тел и оставаться между ними, как и

самое твердое, какое только можно найти или

представить себе. Кто хорошенько наполнит

обладающее слабым сопротивлением тело

воздухом или водой, живо почувствует его

сопротивление; и кто думает, что только

твердые тела мешают сближению его рук, быть

может, соизволит сделать опыт с воздухом,

заключенным в футбольном мяче. Опыт,

который, как мне сказали, был сделан во

Флоренции с полым, наполненным водой и

прочно закупоренным золотым шаром, еще более

убедительно показывает плотность такого

мягкого тела, как йода. Действительно, когда

наполненный таким образом золотой шар

положили под пресс, который приводился в

движение огромной силой винтов, вода

проложила себе путь через поры этого очень

плотного металла и, не находя ичутри места

для более тесного сближения своих частиц,

вышла наружу, где выступила подобно росе и

таким °бразом вытекла каплями раньше, чем

стенки шара поддались под сильным давлением

сжимавшей его машины ".