I all alone beweep my outcast state

                             And trouble deaf heaven with my bootless cries

                             And look upon myself and curse my fate,

                             Wishing me like to one more rich in hope,

                             Featured like him, like him with friends possess’d,

                             Desiring this man’s art and that man’s scope…

                                                                                                         (Сонет 29)

 

          Нам же, когда мы читаем «Сонеты», открывается, что душевно их автор был бесконечно выше тех, кому он дарил свои чувства. Он тоже не идеальное существо, живой человек со слабостями и, может быть, даже пороками (сонет 110). Мы узнаем в характере лирического героя «Сонетов» ту многосторонность, которая присуща многим героям драм Шекспира.

          Лирический герой поэзии не может быть без оговорок приравнен к личности автора. Здесь перед нами не портрет поэта, каким он представал своим близким в повседневном быту. Но способность открыть в процессе творчества высокие душевные возможности человека доступна только людям, обладающим прекрасными душевными качествами. Вот почему, если стихи Шекспира не автобиографичны в прямом смысле, все же они очень много говорят нам о том, каким человеком был их автор.

          Сколько у него ликов, сколько настроений! Восхищенный, радостный, веселый, омраченный, грустный, истерзанный, примиренный, остроумный, ироничный, пророчески-вдохновенный, униженный, ликующий, гневный, меланхоличный, искренний, притворяющийся, разочарованный, верящий – каждое из этих душевных состояний отражено в отдельных сонетах. Вот оно – богатство раскрытия человеческой души! И вот шекспировская универсальность, его всеобъемлющий ум, глубоко и всесторонне постигший человека!

          Анализ обнаруживает, что «Сонеты» не однородны в поэтическом отношении. Некоторые из них ближе к традициям гуманистической поэзии эпохи Возрождения, другие отходят от гармоничности, свойственной поэзии Ренессанса. В особенности это относится к группе сонетов посвященных смуглой даме (127–152). В стихах, адресованных другу, преобладает стремление к душевной гармонии, и такому умонастроению соответствует поэтический стиль данных стихотворений. В сонетах о смуглой даме говорится о двойственности и противоречивости чувств. Поэту трудно примирить противоречия, с которыми столкнулась его душа. Строй стихотворений, в котором говорится об этом, иной, чем в сонетах о друге. Но отдельные элементы новой поэтической манеры пробиваются и раньше.

          Сонеты, в которых говорится о душевном разладе, о сердечных ранах и горьком сознании несоответствия реальной жизни идеалам, близки по своему характеру трагедиям, написанным Шекспиром в начале XVII века. Большинство сонетов посвящены темам сугубо личным, но душевные потрясения героя отражают неурядицы, происходящие в жизни вообще. Один из сонетов – сонет 66 – как бы протягивает связующую нить от личных драм к бедствиям общественной жизни.

          Две тенденции, замечаемые нами в «Сонетах», связаны, по-видимому, с общей эволюцией творчества Шекспира. Если в начале своей литературной деятельности Шекспир был склонен верить в осуществимость идеалов гуманизма, то на рубеже XVI–XVII веков он увидел, что суровая действительность разбила надежды на всеобщую гармонию.

Но несмотря на то, что в «Сонетах» есть две поэтические струи, все же можно говорить о стилевом единстве этих стихотворений.

          Читателю, который подойдет к «Сонетам» Шекспира с чувством искателя, будет вдумываться в каждое маленькое стихотворение, насыщенные образностью строки, откроется очень многое, гораздо больше того, о чем здесь сказано. Как все истинно великое в искусстве, «Сонеты» Шекспира неисчерпаемы. От меры духовных способностей читателя зависит, как много он откроет для себя в этих шедеврах лирической поэзии. И вместе с тем, чем больше старания и вдумчивости он приложит, читая «Сонеты», тем больше он разовьет в себе способность восприятия прекрасного. В искусстве постижения красоты Шекспир – один из лучших наставников. Он вводит нас в самую прекрасную область жизни – в мир духовной красоты человека.

49. Общая характеристика третьего периода творчества Шекспира. Художественно-философские идеи трагикомедии Шекспира «Буря».

III (романтический) период (1608-1612 гг.)

Считается романтическим периодом творчества Шекспира. Произведения последнего периода его творчества:

Цимбелин

Зимняя сказка

Буря

Это - поэтические сказки, уводящие от реальности в мир мечты. Полный осознанный отказ от реализма и уход в романтическую фантазию закономерно трактуется шекспироведами как разочарование драматурга в гуманистических идеалах, признание невозможности достижения гармонии. Этот путь - от торжествующе-ликующей веры в гармонию к усталому разочарованию - фактически прошло и все мировоззрение Ренессанса.

В пьесах последнего периода тяжёлые испытания сопровождаются радостью избавления от бедствий. Клевета уличается, невинность оправдывает себя, верность получает награду, безумие ревности не имеет трагических последствий, любящие соединяются в счастливом браке.

В поздних драмах Шекспира, в самой великой из них – в «Буре», метафора «мира-театра» испытывает новое – последнее превращение. Ренессансная идея «мира-театра» смыкается с барочным образом «жизни-сна». Мудрец и маг Просперо на своем волшебном острове устраивает представление, все роли в котором разыграны бесплотными летучими духами, а сам спектакль сродни фантастическому сновидению. 

Но, повествуя об иллюзорности бытия, обреченного смерти, Шекспир не говорит о его бессмысленности. Миром в этой пьесе правит царственный мудрец, демиург этой вселенной. Поэтическое пространство пьесы образовано противостоянием и борьбой двух контрастных мотивов – «бури» и «музыки». Буре природных стихий и эгоистических страстей противостоит музыка вселенской гармонии и человеческого духа. «Буря» в пьесе укрощена «музыкой», делается ей подвластна.

Творчество Шекспира утрачивает свою остроту. В нем чувствуется усталость и разочарование, объясняемые, без сомнения, переменами в политической и общественной обстановке. Третий период - романтический, создаёт трагикомедии, сочетание комического и трагического, реального и фантастического.

Все обстоит благополучно, тяжёлые испытания вводятся только для того, чтобы слаще была радость избавления от бедствий. Клевета уличается, невинность оправдывает себя, верность получает награду, безумие ревности не имеет трагических последствий, любящие соединяются в счастливом браке. В этом оптимизме нет, однако, ничего приторного, потому что чувствуется истинная примирённость. Поэтические девушки, созданные теперь — Миранда из «Бури» — это уже не восторги любовника, как Джульетта, не упоение мужа, как Дездемона, а тихое любование счастливого отца.

Для "Перикла", "Цимбелина", "Зимней сказки", "Бури" характерен сказочный тон. Шекспир не изображает в них типичные жизненные положения и борьбу страстей в конкретной обстановке. Он уносит зрителя в воображаемый мир - в далекие полу сказ очные страны или в легендарную старину, и на этом поэтическом фоне показывает в упрощенной, кристаллически ясной форме столкновения человеческих чувств, которые всегда оканчиваются благополучно.

Такой пьесой-сказкой, мечтательной и абстрактной, является "Буря".

Просперо - воплощение справедливости, гармонии и разума, мудрец, который всех и все понимает, представляет собой нечто среднее между живым человеком и аллегорией. А вокруг него группируется ряд существ, - также полу-аллегорических, - людей и духов, чистых или порочных, прекрасных или уродливых, - которыми он, с помощью подвластных ему волшебных сил, управляет, карая и прощая своих былых обидчиков, перевоспитывая дурную волю, приводя к счастью и гармонической жизни достойных этого.

Пьеса заканчивается тем, что Просперо, осуществив свои планы, расстается с чарами, отказавшись от власти над духами, и возвращается к обычному человеческому существованию. В этом - высшая моральная победа Просперо, но в то же время в его последних репликах чувствуется оттенок грусти. С одной стороны - грусть самого Шекспира, его мысли и чувства в конце творчества, отход от театра. С другой - печальные предсказания Просперо о том, что "пышные дворцы и башни, увенчанные тучами, и храмы, и самый шар земной когда-нибудь исчезнут и, как облачко, растают", ибо «Мы сами созданы из сновидений,и эту нашу маленькую жизнь сон окружает»... В этом сказывается ощущение ограниченности человеческой жизни, предела, который ставят человеку время и природа.