4. Рэдактары-прафесіяналы аб вопыце сваей працы (л.К. Чукоўская, н. Галь, н.Б. В’юкова, а. Рыс і інш.)

Нора Галь (1912–1991) – выдающийся русский литератор, переводчик английской и французской литературы на русский язык. Благодаря ее дару перевоплощения, художественному вкусу, гибкому и точному владению языком русский читатель смог не в меньшей степени, чем читатель страны происхождения, воспринять и оценить мастерство крупнейших писателей ХХ столетия – Камю, Сент-Экзюпери, Моэма, Пристли...

Нора Галь родилась 27 апреля 1912 года в Одессе, в семье врача Якова Гальперина. С детских лет жила в Москве. После многократных настойчивых попыток была принята в институт (после реорганизаций – Московский педагогический имени Ленина), окончила его, затем училась в аспирантуре, защитила диссертацию, посвященную творчеству Артюра Рембо. Школьницей опубликовала несколько стихотворений, в студенческие годы выступила в печати как прозаик; в конце тридцатых годов много печаталась со статьями о текущей зарубежной литературе. В военные годы впервые попробовала себя в переводе, после войны много работала как редактор переводов (произведения Жюля Ренара, Александра Дюма, Герберта Уэллса...). На рубеже 50-60-х «Маленький принц» Сент-Экзюпери, рассказы Сэлинджера, повесть Харпер Ли «Убить пересмешника» выводят Нору Галь в круг ведущих мастеров художественного перевода. В последующем переводческом творчестве Норы Галь уживаются масштабные произведения мировой прозы – «Посторонний» Камю, «Смерть героя» Олдингтона, романы Томаса Вулфа, Джойс Кэрол Оутс, Кэтрин Энн Портер, – с увлечением фантастикой, вылившимся в плодотворную работу над рассказами и повестями Азимова и Кларка, Желязны и Ле Гуин, Старджона и Шекли. В 1972 году выходит книга Норы Галь «Слово живое и мертвое», содержащая россыпи примеров удачной и неудачной работы с языком; неустанно дорабатываемая, эта книга выдержала к 1987 году четыре издания, а в 2001 г. была издана в пятый раз.

Нора Галь умерла 23 июля 1991 года после тяжелой болезни. Ее память увековечена в космосе: в июле 1995 г. малой планете из пояса астероидов присвоено имя Норагаль.

Чуковская Лидия Корнеевна (1907–1996), русский поэт, прозаик, критик. Родилась 24 марта (7 апреля) 1907 в Петербурге в семье писателя К.И.Чуковского.

Она родилась 24 марта 1907 года в Петербурге. С раннего детства Лидия видела в доме родителей и в дачном поселке Куоккала (ныне Репино) самых известных и знаменитых литераторов, художников, артистов — Тынянова, Блока, Андреева, Ахматову, Гумилева, Репина, Маршака, Клюева... Эта творческая атмосфера, безусловно, сыграла большую роль в формировании личности будущей писательницы. Об этих людях Лидия Корнеевна впоследствии рассказала в своих воспоминаниях «Памяти детства». Она училась в лучших учебных заведениях — в гимназии Таганцева и Тенишевском училище, слушала лекции Ю. Тынянова, Б. Эйхенбаума, В. Жирмунского, других выдающихся ученых на литературоведческом отделении ленинградского Института искусств. Будучи по натуре человеком вольнолюбивым, пыталась противостоять произволу в деятельности комсомольской организации Института, за что была арестована и в 1926 г. выслана в Саратов. Только благодаря неимоверным усилиям Корнея Чуковского, что стоило ему нескольких лет жизни, через 11 месяцев Лидии удалось вернуться в Ленинград, где она в 1928 г. заканчивает филологический факультет университета и начинает работать редактором детской литературы в Госиздате под непосредственным руководством поэта и переводчика Маршака. На всю жизнь Лидия Корнеевна сохранила благодарность Маршаку за помощь в ее творческом становлении. В годы работы в Госиздате Чуковская написала несколько детских книг, опубликовав их под псевдонимом Алексей Углов — «Ленинград — Одесса», «На Волге», «Повесть о Тарасе Шевченко», а под своим именем опубликовала детскую историческую повесть «История одного восстания», посвященную крестьянскому восстанию в XVIII в. на Украине. В течение всей жизни Чуковская писала стихи, которые объединила в книгу «По эту сторону смерти». Непросто складывалась судьба Лидии Корнеевны: ее муж, известный физик — М. Бронштейн, был репрессирован в 1937 г. В эти же годы Чуковская работает над повестью «Софья Петровна», опубликованной в 1965 г. в Париже под названием «Опустелый дом». В повести, впоследствии опубликованной и в России и даже экранизированной, она рассказала о трагической судьбе женщины, чей сын попадает под «красное колесо». О жертвах сталинских репрессий в писательской среде Лидия Чуковская вспоминала в книге «Спуск под воду», написанной в форме дневника. Хорошо зная Анну Ахматову, часто беседуя с ней, Чуковская вела подробные записи этих бесед, которые затем были изданы в виде книги «Записки об Анне Ахматовой». Книга читается на одном дыхании и, вероятно, одна из немногих, где почти документально воспроизведены события жизни великой поэтессы. Лидия Чуковская всегда старалась оказывать помощь тем, кто преследовался властями. Именно благодаря ей в 1940-е годы был спасен от уничтожения экземпляр запрещенной книги Б. Житкова «Виктор Вавич», а за неоднократные выступления в защиту А. Солженицына и А. Сахарова в 1974 г. она была исключена из Союза писателей. Об этом Лидия Чуковская пишет в книге «Процесс исключения». Умерла Лидия Корнеевна в Москве 7 февраля 1996 года. Небезынтересны воспоминания самого Корнея Чуковского о дочери, опубликованные им в «Дневнике». Например, еще совсем маленькую дочь он называет «врожденной гуманисткой». Вспоминает, что самыми любимыми ее детскими книгами были «Каштанка» и «Березкины именины», которые она читала по 3 раза в день. Маленькая Лида мечтала о том, чтобы «все люди собрались вместе и решили, чтобы больше не было бедных». И, как пишет К. Чуковский, он «первый раз понял, какая рядом с ним чистая душа». С 10—12 лет Лидия любила по вечерам читать отцу, читала подолгу — по 3—4 часа, а в 15 лет она уже редактировала его переводы, в частности Синклера. «Прекрасно редактировала», — вспоминает Корней Чуковский. Здесь же, в «Дневнике», Корней Чуковский рассказывает о том, какое страшное впечатление произвела на его дочь заведующая «школьным районом», к которой они пришли по каким-то школьным делам. Выступая против того, чтобы в младших классах в программу по чтению входили сказки, эта дама сказала: «Мы давали детям сказки, когда не имели возможности говорить им правду». Лида так расстроилась, что не могла удержаться от слез.