1.1.2.2 Подходы в понимании взаимодействия языка и культуры

Проблема взаимосвязи и взаимодействия языка и культуры не нова для науки, и первые попытки ее решения просматриваются в трудах В. фон Гумбольдта. Он говорил о том, что язык – это звено между человеком и окружающим миром, при этом материальная и духовная культура выражаются в языке. Также ученый отмечал, что всякая культура национальна, и ее национальный характер выражен в языке посредством особого видения мира.

На сегодняшний день в решении проблемы соотношения языка и культуры наметилось три подхода.

В рамках первого подхода (С.А. Атановский, Г.А. Брутян, Е.И. Кукушкин, Э. С. Маркарян) утверждается, что язык отражает действительность и культуру как ее неотъемлемый компонент. В процессе изменения действительности меняется и сам язык [15, c. 55].

Сущность второго подхода состоит в решении вопроса об обратном влиянии языка на культуру. В рамках данного подхода была разработана теория языковой относительности (теория Сепира-Уорфа), которая сводится к тому, что язык обусловливает способ мышления говорящего на нем народа, а способ познания реального мира зависит от того, на каких языках мыслят познающие субъекты [15, c. 55-56].

Представители третьего подхода видят язык как составную часть культуры, наследуемую от предков, как инструмент усвоения культуры. При этом понятие языка приобретает более широкое значение, и все явления культуры – религия, искусство, литература – рассматриваются как коды, функционирующие подобно естественному языку [15, c. 57].

Стоит отметить, что на современном этапе, занимаясь изучением соотношения языка и культуры, многие исследователи предлагают рассматривать их не как часть и целое, а говорить о «взаимопроникновении, взаимовлиянии, взаимосвязи и взаимодействии» [2, c. 11].

Итак, в вопросе взаимодействия языка и культуры сформировались три точки зрения: 1) материал языка лишь отражает специфику национальной культуры народа; 2) люди видят реальный мир сквозь призму родного языка, мир существует лишь настолько, насколько он отражен в языке; 3) язык есть компонент культуры, ее инструмент и условие существования. В тоже время, традиционная лингвистика рассматривала язык как самостоятельную семиотическую систему, не принимая во внимание его взаимодействие с культурой.

1.1.2.3 Основные понятия лингвокультурологии

На современном этапе лингвокультурология как наука, изучающая взаимодействие языка и культуры, сформировала собственный понятийный аппарат, который способен описывать и проблему взаимосвязи языка и культуры. Такие понятия способны представить культурную информацию в языковых единицах.

При рассмотрении взаимодействия языка и культуры центральным понятием выступает лингвокультура. Она является неотъемлемой частью любой этнокультуры и представляет собой синергетически возникшее слияние взаимосвязанных явлений культуры и языка. Иногда лингвокультуру называют третьей семиотической системой, в которой знаки языка выступают как тела знаков языка культуры и приобретают культурно маркированные смыслы [3, c.51].

В качестве единицы лингвокультурологии выступает лингвокультурема. Данная единица имеет двойственную природу: в качестве обозначающего выступает языковой знак, а в качестве обозначаемого – именуемая реалия: предмет или ситуация действительности, относящаяся к культуре. Лингвокультурема представляет собой диалектическое единство лингвистического и экстралингвистического (понятийного или предметного) содержания. Лингвокультурема есть совокупность формы языкового знака, его содержания и культурного смысла, сопровождающего этот знак.

В научной литературе выделяется три больших группы лингвокультурем: Лингвокультуремы, отражающие материально-фактологическую часть национального бытия, лингвокультуремы аксиологического характера и речеповеденческие лингвокультуремы [5, с. 21-24].

Все то, что имеет отношение к культуре, получило название артефактов. Это понятие включает предметы, обычаи, речеповеденческие тактики и этно-культурно-прагматические ситуации [3, c.98].

Изучение этнокультурного своеобразия происходит через исследование смыслового пространства языка, что сводится к структурированию концептосферы. В качестве единицы концептосферы выступает концепт. В.А. Маслова определяет концепт как имя абстрактного понятия, однако концепт и понятие не равнозначны [25, c. 44].

Концепты – это абстрактные обыденные понятия, и, как считает Ю.С. Степанов, представляют собой сгустки культурной среды в сознании человека; это «пучки представлений, знаний, переживаний, ассоциаций, которые сопровождают слово…». Они не только мыслятся, но и переживаются, включают в себя эмоционально-оценочные признаки, в то время как понятие представляет собой мысль о предмете либо явлении, отражает его существенные признаки.

По Д.С. Лихачеву, концепт следует понимать как личностное осмысление объективного значения в индивидуальном сознании. Концепт обращен к культуре и относится к сфере коннотации слова. Другие авторы говорят о концепте как о сущности понятия, а также как о смысловом кванте человеческого бытия. В целом же концепт определяется с трудом [3, c. 151-156].

Концепты вербализуются в языке посредством лексем, фразем, высказываний, но совокупность речевых средств не даёт полной картины концепта. Значение слова в языке представляет лишь часть концепта, поэтому раскрыть его содержание позволяют синонимы слова, контекст, в котором оно используется [44, с. 56].

Концепты обладают национальной спецификой. Этноспецифичность концепта при межъязыковом сопоставлении, по мнению С. Г. Воркачева, позволяет рассматривать его как единицу национального менталитета [ал с. 129].

Совокупность концептов в коллективном сознании этноса получила название концептосферы. Национальная концептосфера – это совокупность категоризованных, обработанных, стандартизованных концептов в сознании народа. Ряд концептов присущ одному этносу, потому возникает проблема безэквивалентной (непереводимой) лексики. Однако значительная часть концептосфер различных этносов совпадает, благодаря чему существует возможность перевода [44, с. 56-57].

Инвариантные концепты той или иной культуры могут быть представлены в виде «ключевых слов». Для русской культуры в качестве таковых различные авторы выделяют время, огонь, вода, хлеб, душа, судьба, тоска, простор, авось и др. Для английской культуры в качестве ключевых чаще всего называют сдержанность, закрытость, замкнутость и др. [3, c. 102-103].

Культурологический оттенок могут приобретать коннотации слова, которые Е. Бартминский определяет как «совокупность не всегда связанных, но закрепленных в культуре данного общества ассоциаций». Экстралингвистическая позиция в толковании коннотации сводится к тому, что коннотативное значение слова фиксирут оценочное отношение в данном языке к объекту действительности, именем которого является то или иное слово [там же, с. 207].

В лингвокультурологии выделяется понятие культурной коннотации, под которым подразумевается «интерпретация денотативного или образно-мотивированного аспектов значения в категориях культуры». Культурно-маркированная коннотация возникает в результате интерпретации ассоциативно-образного основания фразеологизма или метафоры через соотнесения его с культурно-национальными эталонами и стереотипами. [25, с. 39].

Центральным понятием для лингвокультурологии является ментальность. Это понятие используется, когда мы говорим об этнической и социальной обусловленности сознания, либо когда речь идет об истоках духовного единства нации.

А. Т. Хроленко отмечает, что ментальность относится к числу трудноопределимых понятий, которое проще описать. Ментальность - это определенное мировосприятие, умонастроение, ставшее неосознанной ориентацией для чувствования, мышления, поведения [44, с. 44].

Ментальность тяжело изучить по причине того, что исследователь сам находится в плену собственного менталитета, однако благодаря этому он способен «вычитывать» ментальность в текстах иной культуры, наталкиваясь на явления чуждые его мироощущению. Именно поэтому ментальность данного народа изучается представителями другого этноса, обладающими иной ментальностью [там же, с. 49-50].

В рамках лингвокультурологии ментальность рассматривается как совокупность типичных проявлений в категориях родного языка своеобразного восприятия внешнего и внутреннего мира, специфическое проявление национального характера, интеллектуальных, духовных и волевых качеств того или иного культурно-языкового сообщества. Эпицентром ментальности являются этнокультурные константы, которые подобно архетипам, спонтанно всплывают в индивидуальном сознании и определяют предрасположенность представителя определенной этноязыковой общности поступать тем или иным образом в соответсвующих стереотипных обстоятельствах [3, c. 83]

В.А. Маслова говорит о ментальности как о миросозерцании в категориях и формах родного языка, как об уровне общественного сознания, на котором мысль не отчленена от эмоций и скрытых привычек [25, c. 44-45].

Ментальность актуализируется посредством наиболее важных культурных концептов, которые выступают в качестве ее единиц. Также средством выражения ментальности служит коннотативная семантика.

С понятием ментальности тесно сопряжено понятие менталитета. Согласно В.А. Масловой, менталитет — категория, которая отражает внутреннюю организацию ментальности, склад ума, склад души народа. Менталитет представляют собой психо-лингво-интеллект лингвокультурной общности [там же, c. 45].

Для Н.Ф. Алефиренко менталитет представляет собой стереотипную установку на восприятие картины мира сквозь призму ценностей прагматики этнокультурного сознания. Менталитет включает в себя не столько идеи, сколько чувства, настроения, мнения, впечатления, подсознательно управляющие человеком [3, c. 83].

Ссылаясь на В. Л. Лесную, С. Г. Тер-Минасова определяет менталитет как «обобщенное социально-психологическое состояние субъекта (народа, нации и др.), сложившееся в результате исторически длительного и достаточно устойчивого воздействия естественно-географических, этнических, социально-политических и культурных условий …». Эти социально-психологические качества и черты определяют многие стороны жизнедеятельности данной общности людей, проявляются в их материальной и духовной культуре [тер с. 40-41].

Грань между менталитетом и ментальность предлагается провести следующим образом: ментальность есть частичное, аспектное проявление менталитета не столько в умонастроении субъекта, сколько в его деятельности, вытекающей из менталитета. Если понятие менталитета важно для теоретического анализа, то в повседневной жизни мы имеем дело с ментальностью [с. 41].

Всилу ментальных отличий, для каждого народа свойственна особая картина мира – совокупность мировоззренческих знаний о мире, синтетческое панорамное представление о действительности и о месте каждого человека в ней. В отличие от ментальности, картина мира рефлексируеся сознанием [44, с. 54].

Существует множество ипостасей картины: это языковая картина мира, фольклорная картина мира, этническая картина мира и т.п.

Тематика данноного исследования требует пояснения понятия фольклорной картины мира. Фольклорная картина мира является составной частью картины мира традиционной культуры и реализуется в разножанровых текстах устного народного творчества. Фольклорная картина мира формируется с опророй на народные стереотипы сознания, обрядовое мышление, народные представления о различных сторонах жизни и систему нравственных ценностей, сложившихся в данной этнокультурной общности [4, с. 9].

Целостное отражение предметов и явлений окружающего мира с помощью языковых средств принято называть языковой картиной мира. Совокупность наивных знаний о мире фиксируется на различных уровнях языковой системы: лексическом, фразеологическом, грамматическом. Подобная вербализация знаний о мире имеет этноязыковую обусловленность. Вербализация наивных знаний связана с этноязыковой концептуализацией мира посредством «ключевых слов», означающих константы этноязыкового сознания – инвариантные концепты той или иной культуры, ее самобытное ядро. Так, для русской культуры таковыми константами являются мир, родная земля, время, огонь и вода, хлеб, слово, вера, любовь, совесть, тоска, грех [3, с. 102].

Национальная языковая картина мира является отображением в языке элементов специфического национального способа мировосприятия, модели мира, характерной для данной культуры [5, с. 18].

Н. Ф. Алефиренко разводит понятия языковой картины мира и языковой модели мира. Модель мира есть результат концептуализации мировоззренческих категорий культуры и представляет собой некую абстракцию. Языковая модель мира предполагает языковое воплощение модели мира как таковой, выражает понимание мироустройства при помощи языковых средств.

Элементы языковой картины мира включают логико-предметное содержание, соотносящееся с понятиями, а также экспрессивно-образное и эмотивно-оценочное содержание, связанное с представлениями. Первые вербализуются терминами и прямо-номинативной лексикой, а вторые – знаками вторичной и косвенно-производной номинации (метафорами, фразеологизмами, паремиями). Первые есть продукт объективно формируемого сознания, вторые представляют собой элементы субъективно сложившегося обыденного сознания [3, с. 98].

Концептуальная картина мира представлена концептами и системой связей между ними [44, с. 56]. Концептуальная картина мира значительно шире и богаче языковой картины мира, представляет собой более сложное явление, так как сведения о мире закодированы в ней не только вербально, но и невербально. Языковая картина мира вторична по отношению к концептуальной картине мира [светоносова с. 45].

Поскольку язык является не только средством упорядочения и категоризации концептуальной картины мира, но и средством детерминации поведения людей в том или ином этнокультурном сообществе, то возникает повод говорить об этноязыковом сознании. Под этноязыковым сознанием понимают образ мира, обусловленный особенностями национальной культуры и национальной психологии, а также особую систему предметных значений, социальных стереотипов и когнитивных схем, которые определяют этничность национального сознания [3, с. 118].

В то же время выделяется понятие этнокультурного сознания, которое есть результат отражения образа мира в соответствии с особой сеткой ценностно-смысловых координат, характерных для конкретной национальной культуры. Специфику каждой этнокультуры составляет совокупность основных духовных ценностей, традиций и обычаев, закодированных в произведениях фольклора и художественной литературы [там же, с.144].

Рассмотрение проблем взаимодействия языка и культуры не возможно без такого понятия как ценность. С.Н. Виноградов определяет ценность как «идеальное образование, представляющее собой важность (значимость, значительность) предметов и явлений реальной действительности для общества и индивида и выраженное в различных проявлениях деятельности людей» [там же, c. 74].

Ценности имеют языковую выраженность, которая закрепляется в словесных моделях, создаваемых носителями языка. Простейший пример в данном случае – названия самих ценностей: добро, правда, свобода и др. Внутри каждой лингвокультуры ценности организованы иерархически, они существуют объективно, независимо от нашего сознания [23, с. 74].

Ценности существуют в форме оценки, которая может быть эмоционально-чувственной, словесно-вербальной или прагматически-поведенческой.

В рамках осмысления ценностей в языке лингвокультурология выделяет понятие ценностной картины мира [светоносова с. 45].

Таким образом, лингвокультурология выработала собственный понятийный аппарат, который во многом определяет объекты исследования данной науки. Проблемное поле лингвокультурологии предполагает изучение языковой катртины мира, этноязыкового и этнокультурного сознания и менталитета того либо иного народа посредством детального рассмотрения этнокультурных констант, концептов и коннотативных значений языковых единиц.