Глава 2. Сравнительно-сопоставительный анализ этнокультурных и лингво-стилистических особенностей английских и белорусских волшебных сказок

2.1 Сравнительно-сопоставительный анализ английских и белорусских волшебных сказок по функциям действующих лиц

Принципы структурного изучения волшебной сказки были разработаны В. Я. Проппом и изложены в книге «Морфология волшебной сказки», впервые изданной в 1928 году.

Изучение структуры сказки по функциям действующих лиц предполагает введения понятия функции как наименьшей единицы сказочного повествования. Под функцией следует понимать поступок действующего лица определенный с точки зрения его значимости для хода действия [с. 22 морф]. Функции представляют собой стабильные повторяющиеся элементы волшебных сказок, число которых невелико и немного превышает 30 (197 русская сказка) Действующие лица и способы совершения действия могут меняться, но функция остается постоянной величиной.

Для наглядности сравним два случая. 1. Царь дает удальцу орла. Орел уносит удальца в иное царство. 2. Колдун дает Ивану лодочку. Лодочка уносит Ивана в иное царство. При различных действующих лицах и их атрибутах не меняется сущность их действия, или функция, - перенесение героя в иное царство.

Итак, функции служат постоянными устойчивыми элементами сказки независимо от того, как и кем выполняются действия. Число функций волшебной сказки ограничено и их последовательность всегда одинакова. Все волшебные сказки однотипны по своему строению, т. к. возникают в результате комбинации известного набора функций [с. 23 морф].

Именно по функциям действующих лиц В.Я. Пропп предлагает изучать волшебную сказку, полагая, что их проявление имеет определенную закономерность, что и представляет основу для описания волшебной сказки как разновидности фольклорной прозы. Перечень и условные обозначения функций действующих лиц, выделенных В. Я. Проппом для русской волшебной сказки, представлены в ПРИЛОЖЕНИИ А.

В свете данного подхода композицией волшебной сказки является определенная последовательность функций. Комбинирование функций позволяет создавать неограниченное множество сюжетов.

В композиции всех волшебных сказок можно выделить ряд общих моментов, которые совпадают с ключевыми сказочными функциями.

Завязка сказки задает условия для дальнейшего развития действия: указывается время и место действия, вводятся действующие лица. Подчеркивается благополучие изначальной ситуации в противовес будущим несчастьям. Часто присутствует мотив чудесного рождения и чудесного роста героя.

Развитие действия начинается с какого-либо несчастья, связанного с отлучкой одного из персонажей, что часто сопровождается парной функцией запрета и его нарушения. 201. Сказочная беда чаще всего принимает форму похищения, реже – недостачи.

Для достижения своих целей герой покидает дом. Непременным персонажем волшебной сказки является даритель, наделяющий героя волшебным предметом, который делает возможным благополучную развязку.

Примечательно, что народное сознание делит героев на положительных и отрицательных, в соответствии с чем они либо вознаграждаются, либо наказываются [с. 209] .

Такой элемент как развязка предполагает проникновение героя в «иное» царство, его встречу и бой с антагонистом и обретение предмета поисков, что обеспечивает ликвидацию начальной беды или недостачи.

Далее следует функция возвращения героя, зачастую сопряженная с преследованием и спасением.

В некоторых случаях предмет поисков похищается ложным героем, и тогда сказка начинается сначала. Это значит, что сказка состоит из двух и более частей, которые называются ходами.

Герой возвращается домой, однако предпочитает оставаться неузнанным. Выявить настоящего героя и разоблачить ложного помогает трудная задача, за решением которой следует свадьба и воцарение героя.

С целью проведения сравнительно-сопоставительного анализа методом случайной выборки нами было отобрано и проанализировано 10 английских и 10 белорусских волшебных сказок. Схемы анализа сказок по функциям действующих лиц представлены в приложении А. Поскольку понятие волшебной сказки не определено в английской фольклорной традиции, а в сборниках сказок не представлены, в отличие от сборников белорусских сказок, соответствующие разделы, то, относя ту или иную сказку к категории волшебных, мы руководствовались наличием в сюжете волшебства, волшебных помощников и предметов.

Как английские, так и белорусские сказки начинаются с некоторой исходной ситуации (і), которая указывает время и (или) место событий, имена и положение действующих лиц: “Once upon a time, there was a mighty baron in the North Countrie who was a great magician that knew everything that would come to pass” («The Fish and the Ring») или “Жыў дзед з бабаю. І былі яны дужа бедныя: не было ў іх ні хлеба, ні капусты” («Каток – залаты лабок»).

Подготовительная часть сказки, предшествующая развитию действия, включает разнообразные функции (отлучка старших или младших, запрет и его нарушение, выведывание вредителя о герое или наоборот, обман героя вредителем и др.), однако они не всегда включены в сказочное повествование.

Так, лишь в трех английских и пяти белорусских сказках были выявлены данные функции. В английских сказках нами были отмечены функции запрета и его нарушения, а также функция невыполненного приказания. Для белорусских сказок характерна функция приказания и его невыполнения (два случая). Один случай функции отлучки был выявлен среди белорусских сказок и лишь в одной белорусской сказке была выявлена функция выведывания вредителя о герое. Среди английских и белорусских сказок было зафиксировано по одному случаю, когда началу развития действия предшествовали обманные уговоры вредителя и реакция героя на предложение вредителя.

Таким образом, для подготовительной части как английских, так и белорусских сказок наиболее характерны функции приказания (запрета) и его невыполнения (нарушение запрета). Однако функции данной группы в белорусских сказках представлены несколько богаче.

Функции запрета (приказания) характерны для сказок, основанных на семейных коллизиях. Так, в сказке «The Rose Tree» мачеха отправляет падчерицу за свечами, однако она теряет их по дороге. Аналогично в белорусской сказке «Воўк» отец отправляет сыновей сторожить ночью сад, однако они засыпают.

Примечательно, что для начальной ситуации белорусских сказок характерно описание необычного рождения и быстрого роста главного героя. Так, в сказке «Іскарка-парубак Дзявочы сын» к беременности приводит поедание рыбы. Сказка «Івашка мядзведжае вушка» содержит следующее описание роста героя: «Пабыу ён гады тры і рос не па гадах, ды па гадзінах, не па гадзінах, ды па мінутах».

Однако следует отметить, что подготовительные функции встречаются далеко не во всех сказках. Чаще всего сказочное действие начинает развиваться с функции вредительства или даже со встречи с дарителем.

Завязку сказки, как правило, открывает функция вредительства в различных формах или функция недостачи. Именно эти функции создают движение сказки. При анализе сказок с несколькими ходами мы принимали во внимание не только изначальное вредительство (недостачу), но и вредительство (недостачу), которые открывают второй и последующий ходы сказки.

Наиболее характерной формой вредительства для английских сказок (4 случая) оказалось изгнание: мачеха изгоняет из дома неугодную падчерицу, родители из-за бедности отводят детей в лес и др. В четырех случаях имело место превращение или околдование: королева при помощи ведьмы наделяет падчерицу овечьей головой («Kate Crackernuts»), великан-людоед околдовывает принцессу («Jack the Giant-Killer»). Также нами было отмечено два случая хищения: великан похищает скот и людей («Jack the Giant-Killer»). Кроме того, в изученных сказках была представлена функция вреда в форме убиения и каннибализма («The Rose Tree»).

Функция недостачи представлена в английских сказках скромнее, она имела место лишь в трех случаях – недостача средств к существованию или диковинок.

При исследовании различных форм функции вредительства в белорусских сказках каких-либо закономерностей выявить не удалось. Здесь с одинаковой частотой встречается и нанесение вреда антагонистом, и различного рода недостачи. При этом представленные функции обладают значительным разнообразием, что, возможно, говорит о большей фантазии белорусского народа.

Завязки белорусских сказок роднит с английскими то, что здесь в двух случаях имело место околдование, а также недостача диковинок и средств к существованию в трех случаях: ведьма превращает царевича в рака, а затем в голубя; царь приказывает раздобыть медведя-золотоуха и оленя-золоторога. В белорусских сказках нами были отмечены функции вредительства в форме нанесения физического вреда и заточения, а также недостача невесты, что не оказалось характерным для английских сказок.

Следует отметить, что в ряде случаев вредительство или недостача, возникающие у главного героя или членов его семьи, заменены приказом царя / короля, за неисполнение которого герой может поплатиться жизнью. Здесь нет ярко выраженной нехватки чего-либо, а скорее имеет место прихоть властвующего лица. Тогда более уместно говорить о трудной задаче, которую обязан решить протагонист, будучи подчиненным лицом. Например, в сказке «Tom Tit Tot» по приказу короля девушка должна в последний месяц года прясть по пять мотков пряжи каждый день; в белорусской сказке «Сіняя світа» царь-чародей задает герою задачу спрятаться от него.

Большое значение для развития сюжета волшебной сказки имеет встреча с дарителем и получение от него волшебного средства, которое обеспечит ликвидацию недостачи и победу над антагонистом.

Функция дарителя (Д) описывает действия дарителя в отношении героя и подготавливает получение им волшебного средства или помощника.

Для дарителя в английских сказках наиболее характерным действием является просьба о какой-либо услуге ( 4 случая). Например, в сказке «The Three Heads of the Well» старик просит девушку угостить его, а затеем награждает ее волшебной палочкой.

В двух случаях имела место попытка уничтожения героя враждебным дарителем. Как правило, это случаи, когда герой, проникая в жилище великана или людоеда, не только избегает смерти, но и похищает какие-либо диковинки («Molly Whuppie», «Jack and the Beanstalk»). Спецификой подобных сказок является то, что антагонист и даритель представлены одним лицом.

В отдельных случаях даритель выспрашивал героя либо предлагал волшебное средство в обмен. Получению волшебного средства также может предшествовать приведение просителя в беспомощное состояние («Tom Tit Tot») либо беспомощное состояние дарителя («Jack the Giant-Killer»).

Совсем иную частотность получают функции дарителя в белорусских сказках. Чаще всего герой получает волшебное средство или иную помощь дарителя в результате выспрашивания и соответствующего приветливого ответа. Наример:

« - Дзед, дзед, што табе трэба?

- Ды вось, каточак, мой галубочак! Мая баба хоча, кааб я быу царом, а яна царыцай!

- Ну, едзь, дзед у двор: будзеш ты царом, а баба царыцай!» («Каток – залаты лабок»)

В двух белорусских сказках имело место предложение волшебного средства в обмен и обман при мене.

В остальном были выделены единичные случаи самых разных функций дарителя: просьба о пощаде, схватка с враждебным дарителем, получение волшебного предмета в результате выдержанного испытания, выполнения просьбы дарителя и приведением просителя в беспомощное состояние.

Следует отметить, что большее количество и разнообразие функций дарителя в белорусских сказках вызвано их большей событийной насыщенностью, наличием второго хода, когда герой, прибывший домой умерщвляется или усыпляется, происходит хищение волшебного средства и поиски начинаются заново. Подобное развитие сюжета не характерно для английских сказок.

Итак, среди функций дарителя в английских сказках доминируют различные просьбы, когда в белорусских – выспрашивание дарителя и приветливый ответ героя. Данный факт позволяет выдвинуть идею о практицизме англичан и бескорыстии белорусов как чертах национального характера, закрепившихся в языке сказки.

Следует отметить, что функции испытания героя дарителем (Д), реакция героя (Г) и награждение (Z) образуют некоторую целостность, группу. В связи с этим нет смысла подробно останавливаться на функции реакции героя, поскольку она определяется функцией действия дарителя и образует с ней пару. Например, выспрашиванию соответствует приветливый ответ, просьбе о пощаде – пощада просящего, иной просьбе – оказанная услуга или благочестивый поступок.

Больший интерес представляет анализ функции овладевания волшебным средством (Z). Как в английских, так и в белорусских сказках, волшебное средство просто передается герою дарителем (4 и 5 случаев соответственно). Однако, в английских сказках весьма распространено овладевание волшебным средством через похищение (4 случая). Например, героиня сказки «Kate Crackernuts» незаметно проникает на бал к феям и похищает волшебные предметы. В белорусских же сказках на втором месте по частоте стоит предложение дарителем своих услуг, предоставление себя в распоряжение (три случая), что также встречается и в английских сказках (2 случая).

Следует отметить, что в сказках двух народов герой зачастую овладевает не волшебным средством, а некоторой материальной ценностью в результате победы над протагонистом. Такая ценность не является исходным предметом недостачи, но герой получает ее в качестве вознаграждения. Например, в сказке «Jack the Giant-Killer» герой захватывает сокровища великана в результате победы над ним, т.е. бой можно рассматривать как выдержанное испытание, сокровище – как подарок материального свойства.

Анализ способов овладевания героем волшебным средством или материальным предметом позволяет сделать некоторые выводы. Тот факт, что в английских сказках овладевание волшебным средством происходит в результате похищения, позволяет нам сделать предположение о понимании англичанами хитрости и изворотливости как положительного качества личности. С другой стороны, наличие в белорусских сказках волшебных помощников, предлагающих свои услуги, позволяет говорить об идеализации народом бескорыстия и готовности помочь.

В отдельных случаях герой получает не волшебное средство, а новый телесный облик, который помогает ему добиться успеха. Так в английской сказке «The Three Heads of the Well» девушка, выполнившая просьбы дарителей, получает такие качества:

The first said: "I weird her to be so beautiful that she shall charm the most powerful prince in the world."

The second said: "I weird her such a sweet voice as shall far exceed the nightingale."

The third said: "My gift shall be none of the least, as she is a king's daughter, I'll weird her so fortunate that she shall become queen to the greatest prince that reigns."

Похожий случай представлен в белорусской сказке «Аб рачку»: превращенный в голубя королевич обретает человеческий облик после того, как его жена проходит испытание на службе у ведьмы.

В отдельных сказках даритель не только снабжает героя волшебным средством, но и обеспечивает его пространственное перемещение к месту предмета поисков, обозначаемое R.

Функция перемещения лишь в незначительной степени характерна для английских сказок, поскольку была представлена лишь в двух случаях – полет («Jack and His Golden Snuff-Box») и указание пути («The Well of the World’s End»).

Однако функция перемещения к месту назначения представлена разнообразными вариантами в 6 белорусских сказках из 10 исследованных. Наиболее часто встречается езда на коне / перенос волшебным помощником и / или указание пути герою (по 4 случая). Например: «На табе клубочак, ідзі з парабкам; куды клубочак будзе каціцца, туды і ты ідзі» («Сірата Іван, дзявіца-чараўніца і пан»); «Воўк тады яму гаворыць: - Сядай на мяне, паедзем» («Воўк»).

В белорусских сказках герой перемещается в ходе полета на птице и с помощью неподвижного средства сообщения («Івашка мядзведжае вушка»), а также его проводит помощник («Няшчасны Егар»). К слову, птица является древним культовым животным. Полагалось, что душа человека после смерти превращалась в птицу или улетала на птице. В сказке же птица служит средством переноса героя в «иное» царство [русск ск с. 214]. Таким образом, функция перемещения героя в форме полета может рассматриваться как мифологема, нашедшая отражение в сказках.

Такое внимание белорусских сказочников к способам перемещения героя, возможно, обусловлено спецификой организации сказочного пространства, которая предполагает его четкое деление на «это царство» и «иное» [Русск ск с. 216]. В английских сказках подобное «двоемирие», где чудесное и обыденное живут бок о бок, зачастую вовсе не обозначено.

Интерес представляют функции борьбы с вредителем и победы над ним, отмеченные в исследованных сказках. В английских сказках наибольшую частоту имеет функция «победа над врагом без боя» (5 случаев). Данная функция представлена в сказках, описывающих противостояние героя великану-людоеду. Не обладая достаточной физической силой, антагонист побеждает его при помощи всяческих ловушек, хитрости или волшебного средства. Так, сказка «Jack the Giant-Killer» описывает серию побед героя над великанами. Свою первую жертву Джек побеждает, заманив в заранее выкопанную яму; чтобы уничтожить других, ему достаточно незаметно подкрасться, используя плащ-невидимку и волшебный меч.

Еще в двух случаях борьба с антагонистом проходит в форме состязания, когда победа наступает благодаря хитрости героя. Например, в сказке «Molly Whuppie» главная героиня замечает, что людоед навает золотые цепочки на шеи своим дочерям и веревки из соломы – заблудившимся в лесу девочкам. Ночью Молли меняет цепочки и веревки местами, в результате чего людоед убивает собственных детей.

Следует заметить, что в английских сказках бой или состязание героя с вредителем во многих случаях сопряжен со словесной перебранкой, проникнутой юмором и сарказмам, что не характерно для белорусских сказок. Например:

This noise roused the giant, who rushed from his cave, crying: «You incorrigible villain, are you come here to disturb my rest? You shall pay dearly for this. Satisfaction I will have, and this it shall be, I will take you whole and broil you for breakfast». – He had no sooner uttered this, than he tumbled into the pit, and made the very foundations of the Mount to shake. – «Oh, Giant,» - quoth Jack, - «where are you now? Oh, faith, you are gotten now into Lob's Pound, where I will surely plague you for your threatening words: what do you think now of broiling me for your breakfast? Will no other diet serve you but poor Jack?» («Jack the Giant-Killer»)

Среди белорусских сказок функция «убиение врага без боя» встречается лишь один раз («Івашка мядзведжае вушка»), когда главный герой убивает Кощея, разбив добытое яйцо.

В сказке «Іскарка-парубак Дзявочы сын» победа героя над змеем происходит в результате тяжелого боя на мосте. При этом функция утраивается, поскольку бой с трех-, шести- и двенадцатиголовым Юдой идет три ночи. Здесь же проявляет себя функция «победа в негативной форме», поскольку две первые ночи братья героя, сторожившие мост, засыпали, и ему приходилось принимать бой на себя.

Из вышеизложенного следует, что победа над вредителем имеет различную сущность в английских и белорусских сказках. Если в первом случае народная фантазия выдвигает на первый план хитрость и смекалку как качества, необходимые для победы, то во втором случае победа обеспечивается мужеством, стойкостью и физической силой героя.

Значительные различия были выявлены при анализе форм ликвидации беды и недостачи в сказках двух народов. Наиболее распространенной формой в английских сказках оказалась мгновенная ликвидация с применением волшебного средства (6 случаев). На втором месте по частоте – расколдование (4 случая). Выявлено также по два случая ликвидации бедности применением волшебного средства, ликвидации беды в результате предшествующих действий и с применением силы и хитрости.

В белорусских сказках наиболее распространена добыча предмета поисков помощниками (4 случая), на втором месте – мгновенная ликвидация с помощью волшебного средства (3 случая). В двух случаях предмет поисков добывался с применением силы и хитрости.

Таким образом, если в английских сказках главным условием достижения успеха героем является волшебство, то в белорусских на первое место выходят действия помощников героя, представленных волшебными животными.

Функции преследования и спасения героя представлены в белорусских сказках несколько шире, чем в английских. В английских сказках (2 случая) данные функции касаются попытки великана извести героя-жертву в ходе преследования, но последнему удается спастись быстрым бегством («Molly Whuppie», «Jack and the Beanstalk»). В белорусских сказках были выявлены преследование с превращением в заманчивые предметы и преследование с попыткой проглотить героя («Іскарка-парубак Дзявочы сын»). На наш взгляд, в этом случае уместно говорить о более богатой фантазии белорусских сказочников, их стремлении придать сказочному действию фантастический характер.

Функция «необоснованные притязания ложного героя» представлена в трех белорусских сказках и вообще не выявлена в английских. Данная функция открывает второй ход сказки, а большинство английских сказок – одноходовые.

Последующее обличение ложного героя и узнавание настоящего может осуществляться в ходе решения трудной задачи (в сказке «Івашка мядзведжае вушка» герой достает диковинки для невесты из дома, который был прежде свернут в яйцо и передан ему) или по какому-либо предмету (в сказке «Воўк» героиня узнает героя по половине кольца, которое было прежде разрублено).

Поскольку появление ложного героя более характерно для белорусских сказок, то и функция «наказание» встречается именно здесь (5 случаев). При этом наказываться может не только ложный герой, но и властвующее лицо, пытавшееся избавиться от героя, поручая ему заведомо не выполнимые задания. Следует отметить, что формы наказания могут быть довольно жестокими: «… сірацина адчыніў сваю табакерачку дый вялў, каб ў глухую поўнач быў замак абложаны смалою і спалены разам з каралеўнаю…» («Пра Оха и залатую табакерку»). Однако в сказке «Іскарка-парубак Дзявочы сын» данная функция проявилась в негативной форме, когда герой великодушно прощает своим братьям предательство.

Функция наказания встречается лишь в одной английской сказке - «The Rose Tree», где падчерица, убитая мачехой, мстит за свою смерть в образе птицы.

Функцией, которая встречается в девяти как английских, так и белорусских сказках, является свадьба. В большинстве случаев данная функция завершает сказочное действие. Зачастую события английских сказок не связаны с поиском невесты героем, невестой становится спасенная им девушка благородного происхождения: «Whereupon, as a reward for his good services, the king prevailed upon the duke to bestow his daughter in marriage on honest Jack. So married they were, and the whole kingdom was filled with joy at the wedding» («Jack the Giant-Killer»). В отдельных случаях женитьба и вовсе не имеет отношения к сказочным событиям, ее факт сообщается как подтверждение успешно сложившейся судьбы героя: «Then Jack showed his mother his golden harp, and what with showing that and selling the golden eggs, Jack and his mother became very rich, and he married a great princess, and they lived happy ever after» («Jack and the Beanstalk»).

Если же в центре сказочного повествования находится девушка, то свадьба с принцем является для нее своего рода вознаграждением за пройденные испытания: «The stepmother was that surprised when she found the young prince instead of the nasty frog, and she wasn't best pleased, you may be sure, when the prince told her that he was going to marry her stepdaughter because she had unspelled him. So they were married and went away to live in the castle of the king, his father …» («The Well of the World’s End»).

Для белорусских сказок в большей мере характерна функция возобновленного брака, чем для английских (три случая против одного). Здесь женитьба происходит в начале повествования (первый ход сказки), затем следует разлука героев и испытания; воссоединение происходит в конце сказки («Сірата Іван, дзявіца-чараўніца і пан», «Аб рачку», «Няшчасны Егар», «Jack and His Golden Snuff-Box»).

Специфическим для белорусской сказки является то, что герой, вступивший в брак в начале повествования, обретает в лице жены волшебного помощника, помогающего пройти через все испытания («Сірата Іван, дзявіца-чараўніца і пан», «Няшчасны Егар»). В других случаях герой добывает невесту из «иного» царства («Івашка мядзведжае вушка», «Іскарка-парубак Дзявочы сын»). По мнению исследователей через процесс добычи невесты в сказках зашифрован свадебный обряд от помолвки (герой проникает в дом, «царство» невесты) до выкупа (отвоевывает ее от протагониста) [крук с. 140].

Распространенность функции свадьбы у обоих народов, на наш взгляд, вызвана пониманием брака и семьи как универсальной ценности. Идея образования семейной пары имеет космологический смысл – противопоставления и одновременно образования нового целого. Брак, являясь промежуточным моментом между рождением и смертью, имел в традиционной культуре огромное значение. Во время брачного ритуала молодые люди как бы умирали в статусе юноши и девушки и возрождались в статусе мужа и жены. Брак ассоциировался с вечной жизнью и непрерывным возрождением рода [с. 567-568].

Подводя итог анализу английских и белорусских сказок по функциям действующих лиц, следует отметить наличие как универсальных, так и национально специфических аспектов. Белорусские и английские волшебные сказки имеют сходное морфологическое строение, что подтверждается наличием в них основных функций, выделенных В. Я. Проппом: действие развивается от вредительства или недостачи через промежуточные функции к свадьбе. Конечными функциями иногда являются награждение, ликвидация беды, спасение от погони [с. 84 волш ск]. Также универсальным является наличие дарителя, волшебного предмета или помощника.

Однако, на наш взгляд, количественное соотношение ряда функций, представленных в сказках, носит национально-культурную обусловленность. Так, передача волшебного средства чаще всего происходит после приветливого ответа героя в белорусских сказках и в результате выполненной просьбы – в английских, что позволяет выдвинуть предположение о бескорыстии белорусов и практицизме англичан как свойствах национального характера, нашедших отражение в языке сказок.

В английских сказках победа над антагонистом одерживается благодаря хитрости и смекалке, в белорусских – благодаря мужеству и стойкости.

Хитрость и склонность к авантюрам у англичан также нашли отражение в доминирующем способе овладевания волшебным средством – хищении. В белорусских сказках герой овладевает предметом поисков с помощью волшебного помощника, что говорит о понимании взаимовыручки и готовности помочь как ценности.

Таким образом, структурный анализ английских и белорусских волшебных сказок по функциям действующих лиц подтвердил ценность сказочных текстов как явления национальной культуры и позволил проникнуть в особенности мировосприятия и выявить черты национального характера двух народов.