1.2.3.2 Своеобразие поэтики английских народных сказок

Британская сказочная традиция берет начало в кельтской мифологии и одновременно тесно связана с европейским фольклором, а именно – с германским и скандинавским [мауткина].

Своеобразие поэтики английской волшебной сказки с ее отличительным образным строем, системой пространственных отношений и категорией волшебного восходит к кельтской мифологии [ викторова с. 7].

Следует отметить, что в английской литературе разновидность волшебной сказки не дифференцирована так строго, как в отечественной сказочной традиции. Отсутствует также и термин для обозначения данного рода сказок, поскольку понятие «fairy-tales» хоть и подразумевает волшебство, однако указывает в первую очередь на присутствие в сюжете фей и эльфов в качестве действующих лиц. Термин «folk-tale» может относиться к широкому кругу произведений народной прозы.

Возникнув на основе мифа, английская волшебная сказка во время интенсивного собирания и записи сказочных текстов создала предпосылки для возникновения новой жанровой разновидности – литературной сказки. Если среди произведений белорусских авторов литературная сказка занимает незначительное место, то в английской литературе данный жанр разрабатывался многими всемирно известными авторами (Л. Кэрролл, О. Уайльд, А.А. Милн, Дж. Барри и др.).

Как отмечают исследователи, буквально вся поэтика английских сказок пронизана эксцентризмом. Являясь свойством национального мышления, он определяет своеобразную логику сказочного повествования и воплощается в своеобразных художественных образах. Сочетание несочетаемого, отсутствие логики и чудачество выступают характерными чертами национальной английской сказки. Поступки и поведение героев зачастую странны с точки зрения нормальных людей.

Центральное место в сказочном повествовании, как правило, занимают сверхъестественные явления и существа потустороннего мира. [Пристли]

Из мифологии сказочная традиция Великобритании заимствовала противопоставление двух миров – «своего» и «иного», особая роль обладающих магическими способностями женских персонажей, использование волшебных предметов, антропоморфность персонажей (зооморфный облик появляется в результате наложения заклятия).

Волшебство в британских сказках традиционно связано с представителями «иного» мира: эльфами, феями, великанами.

Основные типы героев волшебной сказки восходят к мифологическим представлениям кельтов о потустороннем мире: это великаны (глупы, враждебны) и эльфы (любят музыку и танцы, красивы, но хитры). Немаловажное значение отводится различным существам «низшей мифологии» – русалкам, водяным. Все вышеназванные персонажи в эпоху мифа были связаны с магией, поэтому в сказках они играют роль «дарителей», «чудесных помощников», «антагониста».

В роли главного героя британских волшебных сказок обычно выступает простой крестьянин, фермер, охотник, рыбак. Большинство этих персонажей появляется только в развитой волшебной сказке, отражающей явления социальной реальности и некоторые бытовые детали. Персонажи-животные здесь почти не встречаются, даже в качестве «волшебного помощника» или «дарителя» (предстают в основном в облике человека – «Джек и бобовый стебель») [с. 11]. В целом же система образов сказки подчинена раскрытию конфликта сказки [викторова].

Категория пространства-времени – один из самых важных элементов сказочной поэтики. В британских сказках, в соответствии со сказочным каноном, время и место действия зачастую неопределенно. Выделяется топос дома героя, откуда он начинает свой путь, и «иное» пространство, куда он попадает во время своих поисков. «Иной» мир может представлять собой лес, в более редких случаях, при вертикальном делении пространства – облако. Образ океана в британской волшебной сказке встречается редко; чаще топос взморья выступает в качестве границы двух миров.

Дом или замок «антагониста» является центром сказочного пространства, с ним связаны традиционные мотивы поиска, смертельной опасности и борьбы с «антагонистом», получения необходимого знания/предмета.

Если же характеризовать общую тенденцию развития волшебной сказки, то можно заметить, что многие тексты отступают от ее классического образца. Изменения затрагивают практически все уровни сказочной поэтики: усложняется и расширяется образная система волшебной сказки, появляются черты психологизма и портретной характеристики героев, упрощается композиция, хронотоп дополняется новыми топосами. Фантастический элемент ослабевает, уступая место реалистическим мотивировкам сказочных событий; волшебство творится «волшебными предметами» [с. 12-13].

Н. А. Акименко исследовала английские народные сказки с точки зрения теории дискурса. Под сказочным дискурсом понимается коммуникативный процесс, вписанный в сказочный контекст, и его результат - текст, погруженный в ситуацию англосаксонской культуры, в котором находят отражение специфические параметры категории сказочности (чудо, аксиологичность, размытый хронотоп, структурная и семантическая итеративность).

Конститутивные признаки сказочного дискурса определяются категорией сказочности, которая представлена как возможный и допустимый репертуар языковых средств применительно к различным ситуациям общения.

Графические языковые средства актуализации сказочности представлены в синтезе инициальной буквы с иллюстрацией, стилизацией шрифта.

Лексические средства представлены лексемами со значением сказочности, которые группируются в микрополя, лексико-семантические группы, отдельные пары синонимов и антонимов.

На синтактико-стилистическом уровне организации текста категория сказочности представлена спецификой организации сказочной предикативной цепи: кумуляция, нанизывания, повторы различного вида.

Категория сказочности наиболее отчетливо актуализируется в волшебной сказке благодаря частому использованию тематических групп лексем, обозначающих волшебные предметы и сказочных героев, а также многочисленных топонимов, прозвищ и онимов сказочных существ.

Установлено, что лингвосемиотичекое пространство сказочного дискурса структурируется от ядра, представленного анималистской и волшебной сказками, к периферии, образованной легендами, былинами и их фольклорными разновидностями.

Как считает Н. А. Акименко, по своим структурным и семантическим особенностям большинство английских сказок приближены к легендам.

Сказка, выделившаяся из мифа, получает ряд изменений: сказка приобретает нравственно-этические элементы и декларирует нормы поведения, отражаются аспекты быта (распорядок дня героев, денежные единицы), магической силой вместо персонажа наделяется волшебный предмет, получаемый от «дарителя».

Британскому сказочному фольклору свойственна тенденция к упрощению композиционного построения. Преобладают односюжетные сказки, на втором месте по количеству стоят двухсюжетные. Многосюжетность наблюдается в редких случаях, когда какой-либо из ходов утраивается.

Морфология британских волшебных сказок зачастую отходит от традиционного канона, что проявляется в сужении круга действий «дарителя» и «помощника», в утрате парных функций: «преследование» – «спасение», «необоснованные притязания» – «обличение ложных героев» и др. Все вышеназванное можно объяснить ослаблением роли волшебного как признаком более поздней стадии развития сказки [с. 9-10].

Большинство английских волшебных сказок по своим структурным и семантическим особенностям приближены к легендам. На этом основании можно сделать вывод о том, что английская сказочность обладает реалистичными чертами и конкретными пространственно-временными характеристиками [акименко].

В целом проблема жанра английской народной сказки по сей день не получила должного осмысления в отечественной филологии ввиду отсутствия должной теоретической базы. Большинство трудов по различным вопросам английской фольклорной сказки написано на английском языке и не представлено в нашей стране.

Подытоживая все вышеизложенное, следует отметить, что язык и поэтика английской волшебной сказки обладает рядом специфических черт, которые существенно отличаются от восточнославянской сказочной традиции и могут стать предпосылкой для сравнительно-сопоставительного исследования английских и белорусских сказок как зеркала национальной культуры двух народов.