Глава 12

Машины съели людей

91

1930-1934 гг.». Получив гриф «Совершенно секретно», он был отпеча­тан в трех экземплярах. По-видимому, с ним был ознакомлен крайне ограниченный круг высших партийных и государственных чиновников. Скорее всего, они не проявили интереса к этому документу. Данные «Конъюнктурного обзора», отражающие динамику воспроизводства на­селения СССР (в границах до 17 сентября 1939 г.) в 1931-1933 гг. при­ведены в таблице 12.2".

Таблица 12.2 Воспроизводство населения СССР в 1931-1933 гг., млн.. человек

Год	Родилось	Умерло	Естественный прирост (убыль)
1931	6,2	3,3	2,9
1932	5,8	3,6	2,2
1933	4,1	5,8	-1,7

Статистики 1930-х гг. были хорошо осведомлены, что в 1931-1933 гг. рождаемость в СССР снижалась, тогда как смертность увеличивалась. Причем анализ положения в стране ясно показывал, что главной причи­ной предельного обострения демографической ситуации был именно зна­чительный рост показателей смертности, а не снижение рождаемости. Согласно материалам, сосредоточенным в «Конъюнктурном обзоре», в течение 1931-1933 гг. число родившихся в Советском Союзе сократи­лось в 1,5 раза, тогда как смертность увеличилась в 1,8 раза. «В 1933 г. убыль населения почти целиком определена была исключительно высо­кой смертностью (при продолжающемся понижении рождаемости)», — подчеркивали работники ЦУНХУ²⁰.

В «Конъюнктурном обзоре» отмечалась локализация смертности в отдельных регионах СССР, главным образом на Украине, Северном Кавказе, Нижней Волге и в Центрально-Черноземной области. Причем только на Украине скончалось 2,9 млн. человек — свыше половины умер­ших, зафиксированных по всему Советскому Союзу. В Житомире, на­пример, уровень смертности в 1933 г. поднялся до невиданной ранее величины — 83%о, в Кременчуге и Бердичеве — до 69, в Виннице — до 63, в Херсоне — до 52%о²¹.

Данные о числе родившихся и умерших, которые использовали со­ветские статистики в 1934 г., не отражали реальную ситуацию, и демо­графическая картина представлялась им в сильно искаженном виде. В частности, были преуменьшены размеры сверхсмертности. Вряд ли на

Северном Кавказе или, к примеру, в Поволжье демографическая ситуа­ция была менее напряженной, чем на Украине, где, скорее всего, лучше, чем в других регионах СССР, был организован статистический учет. В данном случае исследователи столкнулись со своего рода артефактом.

Продуктивную попытку определить параметры воспроизводства на­селения СССР в период демографической катастрофы 1933 г. предпри­няла Е. А. Осокина, которая в своих расчетах опиралась на материалы ЦУНХУ²². Но, осознавая в принципе неточность статистической инфор­мации 1930-х гг., она все же не внесла необходимых поправок и в итоге получила интересные сведения о тенденциях развития демографической сферы, но не уточненные данные о потерях населения страны. В сущно­сти, ответ на вопрос о количестве жертв голода 1932-1933 гг. ею так и не был получен.

По данным Е. А. Осокиной (они в принципе идентичны по основным цифровым параметрам материалам «Конъюнктурного обзора», что не удивительно, так как происхождение источников — ЦУНХУ Госплана СССР — совпадает), естественная убыль населения СССР в 1933 г. со­ставляла 1,6 млн. человек, а по доисчисленным данным, которые получили статистики тех лет, — 1,3 млн. человек. Примечательно, что работники ЦУНХУ откорректировали в сторону увеличения число родившихся (за счет незарегистрированных рождений) и оставили почти без изменений число умерших. В итоге в ущерб объективности им удалось несколько смягчить картину демографической катастрофы. Согласно доисчислен­ным данным, превышение числа умерших над числом родившихся (депо­пуляция) было характерно для Уральской и Центрально-Черноземной об­ластей, Северного, Средне-Волжского, Нижне-Волжского, Северо-Кав­казского краев и Украины. Все остальные территории СССР характеризовались положительными величинами естественного прироста, а убыль населения Украины составила всего 1,5 млн. человек²³.

На самом деле демографическая ситуация была значительно напря­женнее. Убыль населения СССР в 1933 г. составляла не 1,3 млн. человек и даже не 1,6 млн., а значительно большую величину. Депопуляция охва­тила не семь территорий страны, как это указывается в материалах ЦУНХУ, а намного больше. Как доказательство приведем данные по Казахстану. Согласно доисчисленным данным ЦУНХУ, которыми опе­рирует Е. А. Осокина, естественный прирост населения Казакской АССР (так в 1933 г. именовалась эта республика) в 1933 г. составлял неболь­шую, но все же положительную величину — 68 тыс. человек²⁴, а чис­ленность сельского населения республики увеличилась на 1,3% — с 5 685 тыс. на 1 января 1933 г. до 5 761 тыс. человек на 1 января 1934 г.²⁵

92