6.5. Макросоциальный детерминизм

Здесь в роли детерминант выступили столь же объективные, как эти раздражители, но порождаемые не приро­дой, а самими взаимодействующими между собой людьми, фор­мы их социальной жизни, их культуры.

Философские идеи о социальной сущности человека, его свя­зях с исторически развивающейся жизнью народа получили в XIX веке конкретно-научное воплощение в различных областях знания. Потребность филологии, этнографии, истории и других общественных наук в том, чтобы определить факторы, от которых зависит формирование продуктов культуры, побудила обратиться к области психического. Это внесло новый момент в исследования психической деятельности и открыло перспективу для соотношения этих исследований с исторически развивающимся миром культуры.

Факты свидетельствовали о том, что культура каждого народа своеобразна. Это своеобразие объяснялось первичными психическими связями “духа народа”, выражающегося в языке, мифах, обычаях, религии, народной поэзии. Возникает план создания специальной науки, объединяющей историко-филологическое исследование с психическими. Она получила наименова­ние “психология народов”. В научный оборот вошли факты, которые не интересовали физиологическую психологию.

Русский мыслитель А. А. Потебня, следуя принципу исто­ризма, анализировал эволюцию умственных структур, которы­ми оперирует отдельный индивид, впитывающий эти структу­ры благодаря усвоению языка. Потебня стал инициатором построения культурно-исторической психологии, объясняющей интеллек­туальные особенности личности с помощью объективных данных о прогрессе национального языка как органа, образующего мысль.

Параллельно этому направлению В.Вундт также, вслед за своей идеей экспе­риментальной психологии, выдвинул план разработки “психологии народов”, написал на эту тему десять пространных томов.

В Англии философы О. Конт и Г. Спенсер считали, что общество является коллектив­ным организмом. Позитивизм Конта и Спенсера оказал влияние на широ­ко развернувшееся изучение этнопсихологических особенностей так называемых нецивилизованных, или “первобытных”, народов. В со­чинениях самого Спенсера (“Принципы социологии”) содержался подробный обзор религиозных представлений, обрядов, нравов, обычаев, семейных отношений и различных общественных учреж­дений этих народов (цит. по Петровский, Ярошевский, 2001, с.342).

Французский социолог Э. Дюркгейм в 1890-е годы развивал идеи о первичности социальных феноменов. Им была разработана программа социологических исследований, свободных от психологизма, заполонившего обще­ственные науки — филологию, этнографию, историю культуры. Ценная сторона программы Дюркгейма состояла в очищении от психологизма, в установке на позитивное изучение идеологичес­ких явлений и продуктов в различных общественно-исторических условиях. Антипсихологизм Дюркгейма имел положитель­но значение для психологии. Он способствовал внедрению идеи первичности социального по отношению к индивидуальному. Утверждалось это на почве тщательного описания конкретно-исторических явлений.

Макросоциальный детерминизм характерен также для философии марксизма. В этой концепции удалось учесть и телеологию и детерминизм. Трудовая деятельность является изначально социальной и орудийной. Труд предполагает внутрен­ний план действий, их проектируемый результат в виде цели и средств ее достижения. Построенный субъектом план становится причиной объективных событий. Утверждался целевой детерминизм.

С переходом от механической к биологической трактовке взаимодействия живых существ с природой на передний план выступило активное начало их поведения. Однако активность свелась к адаптации, к изменению действий организма в целях выживания в наличной среде, на не создания мира культуры. Этот мир социа­лен, ибо возникает в системе общественных отношений, и сущ­ность человека не что иное, как совокупность этих отношений.

В ходе воз­действия человека на природу происходит двойной детерминационный эффект: изменяя природу, человек изменяется сам. Таким образом, перед нами, говоря современным языком, “обратная связь” - результаты действия изменяют состояние про­изводящей его системы.

В российской психологии советского периода возникло направ­ление, ключевую категорию которого обозначил термин “деятель­ность”. Пионером ее разработки выступил М..Я Басов Затем труды С. Л. Рубинштейна сыграли важную роль в том, что в советской психологии утвердился в качестве домини­рующего принцип “единства сознания и деятельности”. А.Н.Леонтьев разработал новаторский “деятельностный подход”, предложив концепцию предметной деятель­ности, между внешним и внутренним (представленным в созна­нии) строением которой утверждаются детерминационные отно­шения. Тем самым заданные общественным характером труда факторы выступали в роли детерминант психическое организации личности и ее развития (как в филогенезе, так и в онтогенезе).

В другом ключе марксистское объяснение детерминации психики было развито Л.С.Выготским. Макросоциальные факторы выступили у него не в форме трудовой деятельности по освоению объектов природы, а в образе общения, опосредствованного зна­ками, значениями и другими ценностями культуры.

Макросоциальный детерминизм утверждался в острой полеми­ке с концепцией “двух психологии”, выдвинутой в конце прошло­го века немецким философом В.Дильтеем. Эта концепция сосредоточилась на проблеме зависимости выс­ших проявлений человеческой психики от ценностей духовной культуры. Дильтей противопоставил психологию, следующую принципу каузально­го (причинного) объяснения, другой психологии, которую он назвал описательной. Описание противопоставлялось объяснению, построению ги­потез о механизмах внутренней жизни; расчленение — конструи­рованию схем из ограниченного числа однозначно определяемых элементов. Взамен психических “атомов” новое направление предлагало изучать нераздельные, внутренние связанные структуры, на место механического движения поставить целесообразное развитие. Так, Дильтей подчеркивал специфику душевных проявлений. Как целостность, так и целесообразность вовсе не были нововведением, появившимся впервые благодаря описательной психологии. С обо­ими признаками мы сталкивались неоднократно в различных сис­темах, стремившихся уловить своеобразие психических процессов сравнительно с физическими. Новой в концепции Дильтея яви­лась попытка вывести эти признаки не из органической, а из ис­торической жизни, из той чисто человеческой формы жизнедея­тельности, которую отличает воплощение переживаний в творе­ниях культуры.

Уникальный характер объекта исследований обусловливает, по Дильтею, уникальность его метода. Им служит не объяснение явлений в принятом натура­листами смысле, а их понимание, постижение. “Природу мы объяс­няем, душевную жизнь постигаем”. Психология поэтому должна стать “понимающей” наукой.

Критикуя “объяснительную психологию”, Дильтей объявил понятие о причинной связи неприменимым к области пси­хического (и исторического).

Переход к еще одной форме детерминационной зависимости определило родство человека со сферой культуры. Оно преобразо­вало индивида в личность. Ее поведение отныне стало не только целесообразным, но и ценностнообразным. В мироздании родился еще один тип детерминации самых высших способов жизнетворчества человека, созданных его культурной родословной.