Глава 6. Видовая безопасность человека...

Первая, оставившая наиболее заметный генетический след (частота встречаемости комплекса из 95 генов), соответствует экспансии неолитических земледельческих народов из мест заро­ждения земледелия (район Месопотамии) на север и запад Евро­пы. Ее датировка на основе генетических дистанций совпадает с археологическими датировками (6-9 тысяч лет назад). Частота встречаемости другого (второго) комплекса генов наиболее вы­сока на юге России и снижается в направлении как к северу, так и к югу от этой области. Этот след оставили миграции скотоводов- кочевников 4-6 тысяч лет назад. Изменение распространенности третьего комплекса генов соответствует экспансии греческой культуры в I тысячелетии до нашей эры. Было замечено также, что не только миграции приводят к изменениям концентрации генов в популяциях. Например, частота встречаемости генов, свя­занных с адаптацией к холоду, плавно уменьшается с севера на юг. Различные группы генетиков, исходя из оценок генетического разнообразия современных популяций человека, пришли к выво­ду, что на протяжении последнего миллиона лет численность од­новременно живущих прямых предков человека колебалась от 40 тысяч до 100 тысяч. Но где-то 90-130 тысяч лет назад она со­кратилась до 10 тысяч индивидов, т. е. до 75-90%, что привело к утрате значительной части генетического разнообразия.

По независимым оценкам нескольких групп генетиков, размер популяции, к которой принадлежала африканская «Ева», состав­лял в то время около 10-30 тысяч человек. Близкая оценка време­ни появления и численности исходной популяции Homo sapiens получена при исследовании Y-хромосомы. Эта хромосома пере­дается только от отца к сыну и представляет удобный объект для эволюционных исследований в поисках «Адама». Эти выводы противоречат мультирегиональной гипотезе, что для широко рас­пространенного превращения популяций Homo erectus в Homo sapiens такого небольшого количества людей просто не хватило бы, чтобы заселить всю Землю. Кроме сравнения частот встре­чаемости генов в популяциях, для реконструкции истории чело­вечества использовался метод «молекулярных часов». Он основан на том, что скорость изменения нуклеотидной последовательно­сти молекулы ДНК за счет точечных мутаций (т. е. изменения только одной пары нуклеотидов) постоянна, поэтому ее можно использовать для датировки отхождения данной эволюционной

ветви от общего ствола. «Молекулярные часы» помогли опреде­лить дату разделения ветвей человека и обезьян: от 5 млн. до 7 млн. лет назад. До этого палеонтологи полагали, что разделение произошло около 25 млн. лет назад. Считается, что предки чело­века и шимпанзе разделились около 5 млн. лет назад, отделение горилл произошло раньше, а еще раньше (около 10-15 млн. лет назад) отделилась ветвь орангутангов.

Таким образом, сравнительные исследования ДНК разных по­пуляций современных людей позволили выдвинуть предположе­ние, что еще до выхода из Африки около 60-70 тысяч лет назад предковая популяция разделилась, по крайней мере, на три груп­пы, дав тем самым затем начало трем расам: африканской (негро­идной), азиатской (монголоидной) и европейской (европеоидной). Однако, по мнению других ученых, всего существовало, по край­ней мере, 5 основных субпопуляций в составе человечества: нег­роиды, европейцы, монголоиды, американские индейцы и австра- лоиды. Причем большинство авторов предполагает, что исходно гомогенная человеческая популяция вначале поделилась на нег­роидов и ненегроидов; последние в дальнейшем разделились на ветви европейцев и неевропейцев, которые распались на амери­канских индейцев и тех, кто дали начало популяциям монголои­дов и австралоидов'.

Известно также, что 40-50 тысяч лет назад человек расселился по Европе, а 28 тысяч лет назад вымерли неандертальцы (здесь две версии: с одной стороны, они вымерли в связи с изменением климата, хотя пропорции их тела показывают адаптацию к очень холодному климату; с.другой - они были истреблены более хищ­ным и хитрым человеком)^I. Сопоставление эволюционного древа популяций человека с лингвистическими данными и классифика­цией языков по надсемействам показало, что в большинстве слу­чаев языки генетически родственных популяций принадлежат к одной лингвистической группе. Чем раньше разделились две по­пуляции, тем дольше они эволюционировали независимо и тем больше накопилось замен в их ДНК и в их языках. Конечно, язы­ки не зависят от генов и корреляции генетического и лингвисти­ческого. В известном смысле можно сказать, что генетичес­кую безопасность человек получает от своих родителей, а соци­альную - от родового сообщества (в контексте разных генетиче­ских миграционных волн).

По данным некоторых генетиков, основные генетические ха­рактеристики европейцев сложились в палеолите на основе ми­грации из Ближнего Востока в Европу на протяжении десятков тысячелетий. Эти и другие исследования показали также, что у европейцев с наибольшей частотой встречаются две родственные группы ДНК, обозначенные авторами как Н и V. Группа V являет­ся автохтонной (т. е. местной) для Европы. Она возникла 10-15 тысяч лет назад на юго-западе Франции, затем распространилась на северо-восток (до Скандинавии) и на юг до северо-запада Аф­рики. В настоящее время она с наибольшей частотой встречается у басков и саамов (которые считаются самыми древними жителя­ми Европы)', но отсутствует на Кавказе, на юге Европы и на Ближнем Востоке. Группа Н является самой распространенной в Европе, где она встречается в разных популяциях с частотой от 20 до 60%. Интересно, что наибольшее разнообразие вариантов группы Н обнаружено в популяциях Ближнего Востока, в наи­меньшей - в Индии, Сибири, на севере Африки и др. Полагают, что она возникла 25-30 тысяч лет назад, а в Европу проникла позднее - 15-20 тысяч лет назад.

По данным других исследований, изучено более 1000 мужчин из 25 разных регионов Европы и Ближнего Востока. Изученные образцы могли быть сведены к 10 историческим родословным. Оказывается, более 50% всех европейских мужчин относятся к древним генетическим типам. Причем определенные генетиче­ские типы отсутствуют в Западной Европе и увеличиваются к максимуму в Польше, Венгрии и Украине. На основании этого были сделаны выводы, что лишь немногим более 20% европей­ских мужчин относятся к историческим родословным, которые появились в Европе сравнительно недавно - после ледникового периода в неолите. Около 80% мужчин Европы относятся к древ­ним европейским родословным линиям, нисходящим по времени от палеолита. Аналогичное исследование в Индии показало, что более 60% ее жителей относятся к древней группе волны мигра­ций из Восточной Африки, которая произошла около 60 тысяч лет назад. В то же время в некоторых районах Индии набор генов у представителей высшей касты сходен с европейцами (причем с восточными) и выше, чем у низших каст. Исследование в 16-и популяциях из довольно обширных регионов (от Тихого океана до Каспийского моря) выявило наибольшую частоту одной и той же генетической линии Y-хромосомы. Расчеты показали, что она произошла около 1000 лет назад (700-1300 лет) в Монголии и бы­стро распространилась по всей этой территории.

Авторы сделали сенсационное предположение, что этот гене­тический вариант принадлежит Чингизхану и его ближайшим родственникам по мужской линии. Что касается изучения генети­ческих особенностей народов Восточной Европы, и России в ча­стности, то это наименее исследованная область (а может быть, в силу определенных причин, как это бывает, наиболее «засекре­ченная»). Однако по данным Медико-генетического научного центра РАМН и Института общей генетики РАН была сделана попытка выявить основные закономерности изменчивости гено­фонда. Исходя из этого, были выявлены две главные компоненты: первая включала общие закономерности изменчивости изученных генов в регионе, вторая являлась следующей по рангу значимой величиной. В первом случае выделялось два различных экстре­мума: один - на северо-востоке (от Белого моря до Уральских гор), а другой - на юго-западе Восточно-Европейской равнины. Во второй компоненте тоже было два экстремума: один распола­гался на западе, а другой - на юго-востоке. Исходя из этих дан­ных, можно сделать вывод, что на пространстве России древние гены имеют две основные родословные: одна - в районе Киева, другая - в районе Урала (однако эти данные находятся в полном несоответствии с некоторыми историческими фактами - с исто­рией образования Древнерусского государства). Та же картина наблюдается в отношении исторической родословной, но здесь уже новый экстремум смещается в сторону Прибалтики и Поль­ши, а второй - в Причерноморье и Прикавказье, и это, в принци­пе, исторически отражает два основных направления, откуда шло этнокультурное давление на пространство Евразии.

В этой связи необходимо отметить, что, с одной стороны, внутренние различия между представителями одной расы часто превышают различия между расами (например, по существую­щим оценкам около 85% генетического разнообразия наблюдает­ся внутри каждой из рас и лишь сравнительно незначительная величина - около 15% - приходится на расовые различия), а с другой - нет однозначного понимания в оценке важной роли сходных генов в формировании этносов (племен, наций и др.), т. к. множество генетических данных свидетельствует о весьма значительной гетерогенности большинства наций, а это не позво­ляет говорить о существенной «генетической общности» их пред­ставителей. Отсюда некоторые авторы делают вывод, что нация - есть результат «фиктивного родства», общего для группы людей заблуждения относительно своего происхождения, а националь­ное самосознание - плод политического индоктринирования лю­дей¹.

Исходя из этого, проблема генетического разнообразия в ус­ловиях нарастающих противоречий процесса глобализации со­временного мира обретает особую значимость. Поэтому хотелось бы сделать следующие замечания в отношении данных генетиков. Во-первых, эти данные в большинстве своем носят гипотетиче­ский характер, поскольку опираются на разные методики (отсюда и целый ряд противоречивых выводов относительно одного и то­го же предмета исследования)". Во-вторых, на конечные резуль­таты этих исследований большое влияние оказывают как коммер­ческий, так и политический факторы. Например, рассуждения ге­нетиков о том, что у европеоидных и монголоидных расовых групп наблюдается разная устойчивость к вирусу СПИД'а. В Азии и в Африке СПИД практически не встречается, но обна­руживается с разной частотой в европейских популяциях, причем все они расположены в Северной и Восточной Европе. Этот факт

' См.: Олескин А. В.. Биополитика. М., 2001. С. 234, 241.

" Так, например, различия между среднестатистическими данными у пред­ставителей больших рас по IQ - коэффициенту интеллекта (в среднем, 106 - у монголоидов; 100 - у европоидов, 85 - у негроидов) - многие специалисты считают весьма дискуссионными, поскольку методика (тесты) имеет европоцен­тристский характер. - Примеч. автора.

как бы косвенно подтверждает гипотезу об искусственном харак­тере происхождения этого заболевания для определенных наро­дов, с определенным набором ослабленных защитных генетиче­ских средств по отношению к этому вирусу.

Генетики доказали, что степень пигментации кожи у человека генетически задана. Пигментация обеспечивает защиту от повре­ждающего действия солнечного облучения, но не должна препят­ствовать получению минимальной дозы облучения, необходимой для образования витамина Д, предотвращающего рахит. В север­ных широтах, где интенсивность облучения ниже, люди обладают более светлой кожей. Жители экваториальной зоны имеют самую темную кожу. Исключение составляют некоторые северные наро­ды (чукчи, эскимосы), чья кожа относительно пигментирована, но это объясняют употреблением таких продуктов, как рыба и пе­чень животных. Считается также, что для генетического измене­ния цвета кожи требуется не менее тридцати поколений (около тысячи лет) при соответствующих климатических условиях. Из­вестны также связанные с климатическими условиями различия в строении тела (например, короткие конечности у арктических по­пуляций и длинные - у некоторых народов Африки; у жителей влажного климата - более широкие и плоские ноги; в сухом кли­мате - более длинный нос, так как он более эффективен для со­гревания вдыхаемого воздуха). Некоторые генетические измене­ния связаны с различными типами питания. Наиболее известна среди них непереносимость молочного сахара - лактозы. Во мно­гих азиатских и африканских странах, где взрослые традиционно не пьют молоко после'5-летнего возраста, лактоза перестает вы­рабатываться, отсюда употребление молока приводит у них к рас­стройствам пищеварения. Среди народов Евразии этот показатель колеблется от 30% для русских до 60-80% для коренных народов Сибири и Дальнего Востока, а у шведов и датчан более 90% насе­ления способны усваивать молоко. Известно также, что многие монголоиды даже от небольших доз спиртного быстро пьянеют и могут получить от него сильное отравление. Это связано с накоп­лением в крови этилового альдегида, образующегося при окисле­нии алкоголя ферментами печени. Отметим также, что биологи­чески человек и его непосредственные предки на протяжении со­тен тысяч лет адаптировались к образу жизни охотников-соби- рателей. Изменение традиционного типа питания и образа жизни отражается на здоровье людей. Например, афроамериканцы чаще, чем евроамериканцы, болеют гипертонией. У североазиатских народов, традиционная даета которых богата жирами, переход на европейскую высокоуглеродную диету приводит к развитию диа­бета и других заболеваний. Преобладавшее ранее представление о том, что с развитием цивилизации здоровье и питание людей не­уклонно улучшается, сейчас опровергнуто. После появления зем­леделия и скотоводства значительное распространение получили многие заболевания, редко встречавшиеся у охотников или вооб­ще ранее не известные. Уменьшилась продолжительность земной жизни (от 30^40 лет до 20-30), но в 2-3 раза увеличилась рож­даемость, хотя одновременно с рождаемостью значительно уве­личилась детская смертность. Поэтому «неолитическую револю­цию» в истории человечества можно рассматривать и как «неоли­тическую инволюцию» в отношении здоровья и продолжительно­сти жизни человека, т. е. к его безопасному существованию. Соб­ственно говоря, человечеству понадобилось определенное исто­рическое время, чтобы выработать определенные генетические защитные свойства своего организма. Этот перелом наступил где- то в период средневековья, когда средняя продолжительность жизни стала увеличиваться. Как отмечают специалисты, долго­временное генетическое выживание — это не просто следствие полезного изменения среды обитания, в'которой наши гены под­вергаются естественному отбору. Скорее, это - результат дейст­вия факторов, подлежащих сравнительно ограниченному контро­лю и ограниченному же пониманию со стороны человека'.

По мнению генетиков, к факторам, отличающим цивилизован­ные народы, относятся высокоуглеродная и высокохолестерино­вая диета, использование соли, снижение физической активности, оседлый образ жизни, высокая плотность населения, усложнение социальной структуры. Адаптация к каждому из этих факторов сопровождается генетическими изменениями. Если для охотника способность интенсивно поглощать холестерин из пищи была не­обходимым условием для самосохранения, то при современном образе жизни такая способность становится фактором риска (сер­дечно-сосудистых заболеваний). Или эффективное усвоение соли, бывшее полезным тогда, когда эта соль была недоступна, превра­тилось в современных условиях в фактор роста гипертонии. Соб­ственно говоря, различного рода диеты и медицинские препараты способствуют ограничению (или выводу) солей, жиров, углево­дов, т. е. очищают организм, искусственно подводя его к естест­венным условиям жизнедеятельности. Существует также предпо­ложение, что оседлый образ жизни, развитие земледелия и ското­водства способствовали распространению инфекций и появлению эпидемий. Например, туберкулез (раньше болезнь крупного рога­того скота) получен человеком после одомашнивания животных, а впоследствии стал эпидемическим заболеванием при появлении и росте городов. С устойчивостью к туберкулезу связывают рас­пространение в некоторых популяциях болезни Тей-Сакса (деге­нерация нервной системы и изменение слизистой дыхательного тракта). Особенно часто эта болезнь встречается у евреев- ашкенази (восточные евреи)^I.

Исследования генетиков выявили определенную взаимосвязь между генами и здоровьем. Всего известно 5000 наследственных заболеваний, из них 2000 - тяжелых, приводящих к инвалидности расстройств. Среди здоровых людей каждый сотый несет в одном из генов болезнетворную мутацию и способен передать ее по на­следству своему ребенку. Именно из-за скрытого обладания бо­лезнетворными мутациями генетический груз популяций не уменьшается при таких евгенических мерах, как уничтожение больных (как это происходило в Спарте) или их стерилизация (как в США, где в первой половине XX века более 60 тысяч чело­век были принудительно подвергнуты этой процедуре). Выявле­ны также действия определенных продуктов, предупреждающих развитие отдельных болезней у некоторых людей; например, оливковое масло и рыбий жир могут предупредить развитие бо­лезней, связанных со слабоумием, а употребление в пищу капус­ты и чая защищает от заболевания некоторыми формами рака. С другой стороны, у некоторых женщин встречается сочетание генов, ответственных за обезвреживание канцерогенов табачного дыма ферментами печени, что в 10 раз повышает риск развития рака молочной железы.

Таким образом, можно сказать, что исторически развитие че­ловечества шло в постоянном диалектическом единстве разных начал - эволюционного и явления качественного скачка (биоло­гического и социального). Подмена одного другим совершенно исключена. Вместе с тем нельзя забывать, что развитие человека происходило в постоянном и тесном взаимодействии с природой. И чем совершеннее становился человек, тем активнее он воздей­ствовал на нее, приспосабливал к своим потребностям. Однако в археологические эпохи, в отличие от индустриальной, это при­способление было всегда рациональным, «человек мыслил себя только как часть окружающей его природной среды»'.

Следовательно, биологическая эволюция видовой безопасно­сти человечества проходила на относительно общей генетической основе, получившей, в силу определенных условий (природных и социокультурных), разделение на несколько групп (комплексов генов) в целях безопасного развития различных рас, этносов, на­родов, обществ и государств.