- •Карл густав юнг
- •Содержание
- •ЧастьI введение в сущность мифологии
- •Пролегомены
- •Предвечный младенец в предвечные времена
- •1. Боги-младенцы
- •2. Младенец-сирота
- •3. Вогульский бог
- •4. Куллерво*
- •5. Нараяна
- •6. Аполлон
- •7. Гермес
- •8. Зевс
- •9. Дионис
- •Психология архетипа младенца
- •I Введение
- •5. Бог-младенец и герой-младенец
- •III Специальная феноменология архетипа младенца
- •Гермафродитизм младенца
- •IV Заключение
- •1. Анадиомена
- •2. Парадоксы мифологической идеи
- •3. Богини-девы
- •4. Геката
- •5. Деметра
- •6. Персефона
- •7. Индонезийские образы Коры
- •8. Кора в Элевсине
- •9. Элевсинский парадокс
- •Психологические аспекты коры
- •I. Пациентка X
- •II. Пациентка y (сновидения)
- •III. Пациент z
- •Эпилегомены
- •ЧастьIi
- •II Архетип матери
- •III Комплекс матери
- •1. Комплекс матери и сына
- •2. Комплекс матери у дочери6
- •IV Позитивные аспекты комплекса матери
- •1. Мать
- •2. Чрезмерное развитие Эроса
- •3. Дочь «и только»
- •4. Негативный комплекс матери
- •V Заключение
- •О возрождении
- •I Формы возрождения
- •1. Метемпсихоз
- •2. Перевоплощение
- •3. Воскрешение
- •4. Возрождение (renovatio)
- •5. Участие в процессе трансформации
- •II Психология возрождения
- •1. Переживания трансцендентности жизни
- •2. Субъективная трансформация
- •Феноменология духа в сказках Введение
- •1 Относительно слова «дух»
- •2 Саморепрезентация духа в сновидениях
- •3 Дух в сказках
- •4 Териоморфная символика духа в сказках
- •Дополнение
- •Приложение
- •Заключение
- •Психология образа трикстера
- •Примечания
- •Предвечный Младенец в предвечные времена
- •Психология архетипа младенца
- •Психологические аспекты Коры
- •Эпилегомены
- •Психологические аспекты архетипа матери
- •О возрождении
- •Феноменология духа в сказках
- •Психология образа трикстера
- •Юнг Карл Густав
- •252057, Киев, ул. Довженко, 3
3. Богини-девы
Богини-девушки гораздо более типичны для греческой мифологии, чем боги-мальчики или даже божественные юноши. Фактически, эту религию даже нельзя назвать «религией Отца» или «религией Матери», так же, как и сочетанием обеих. Как будто олимпийские боги сделали образ великой Матери Богини
Конец страницы 126
Начало страницы 127
древних времен прародителем образа божественной Коры г тем, чтобы придать образу Коры более конкретные очертания. В самом узком кругу пантеона греческих богов - и на Олимпе, и в нижнем мире греческих городов - вовсе не Гера, супруга Зевса, разделяла с ним власть, а андрогинная Афина Паллада.
В Пелопоннесе ее также называли «Мать Афина»16, а для афинян она была в значительной степени просто «Матерью»17 Тем не менее такое определение не меняет ее сущности, которая не может быть выражена лучше, чем в имени «Кора» Ее называли так чаще, чем другим именем, имеющим значение «девственница» - parthenos. Даже монеты с ее изображением на афинском наречии назывались korai18. Ее «девичество», однако, мыслилось не в связи с матерью, чьей дочерью Кора могла быть. Богиня Метис, которая могла бы быть ее матерью, исчезла в Зевсе, и Афина Паллада появилась из самого отца19 Еще менее ее «девичество» понималось в связи с мужчиной, которому она могла бы быть предназначена или которому она могла бы принадлежать, как любая другая девушка. Греческая идея божественности, похоже, впервые освобождается от сексуальности в случае с девичеством Афины, которая не теряет при этом черт, присущих таким мужским божествам, как Зевс или Аполлон, а именно: интеллектуального и духовного могущества20.
Во внешнем кругу олимпийского пантеона правит еще одна девственница - Артемида. Она тоже является одновременно Коrе и Parthenos. Но ее девичество по сравнению с девичеством Афины21 выражает нечто другое. Ее мир - дикий мир Природы; в ней уравновешиваются грубые реальности - непокоренная девственность и ужас рождения,- которые доминируют в чисто натуралистическом женском мире. Девичество Афины исключает саму возможность ее подчинения мужчине; девичество же Артемиды предполагает такую возможность. Связь между Артемидой Корой и ее матерью слабее, чем между Корой Персефоной и Деметрой. Но Лето не забыта когда мы пробуждаем образ Артемиды: Лето здесь, она любуется танцующей Артемидой22. Великие мифологические поэты
Конец страницы 127
Начало страницы 128
античности, такие, как Эсхил23, и эксперты по древним мифологемам, такие, как Каллимах (Callimachus)24, решились намекнуть, что существовала только одна Кора и одна мать, а именно дочь Деметры, зовется ли она Артемидой или Персефоной.
Персефона, греки обычно называли ее Корой или Пайс (ή παις), отличается от Афины точно так же, как и Артемида. Она - Кора не потому, что она выше всех женских связей,- с матерью или мужем,- но потому, что она воплощает в себе эти отношения как две формы существования, каждая из которых развита до предела и противопоставлена одна другой. Одна из форм (дочь с матерью) представляется как жизнь; а вторая (молодая девушка с мужем) - как смерть. Мать и дочь составляют единое целое, единство, находящееся в пограничной ситуации - естественное единство, которое так же естественно несет в себе семя саморазрушения. Как девушка, Персефона - образ, близкий к Артемиде. Она могла бы быть одной из подруг Артемиды, которые не хранили верность своему девичеству и поплатились за это смертью. Это и происходит в действительности (хотя сама она не виновата), ибо так устроена ее природа.
Афина и Артемида - подруги детства Персефоны, которые присутствовали при ее похищении25; таким образом, миф объединяет все три варианта темы Коры в одном происшествии. Артемида и Персефона подобны двум сторонам одной реальности. Артемида представляет активную сторону. Она несет в себе смерть в виде убийства; по Гомеру, для женщин она была львицей26, а в Аркадии и Аттике она была медведем27. Персефона абсолютно пассивна. Она собирала цветы, когда ее похитил Царь Смерти. Это были цветы с очень сильным одурманивающим ароматом, подобные нарциссам28. Поэты всегда отмечали значительность этой сцены. Один из них29 назвал цветы «собаками ада на ее пятках», другой30 описал эту сцену так: «Персефона, собирающая цветы, сама как прекрасный цветок». Кора - существо, которому судьбой предназначена жизнь цветка. Трудно описать ее лучше, чем это сделал один из поэтов31:
Конец страницы 128
Начало страницы 129
…маленький ураган жизни поднимается к вершине стебля, сверкает, совершает причудливый параболический полет, опускается и исчезает, как комета, уходящая в невидимое.
Эти слова, кажется, выражают сущность Персефоны: задержка на границах Гадеса, быстротечный момент кульминации. Эта Кора действительно могла быть совершенно идеальным образом, поэтической фигурой, такой же ясной, как математическая формула, если бы все это было лишь аллегорией. Аллегорией судьбы женщины: границы Гадеса - аллегория границы между девственностью и «другой» жизнью, а совратитель, Правитель Подземного Мира,- аллегорическое выражение земного жениха и мужа. Но это не так. Как показывают остатки культа Персефоны, все было наоборот. Ее вполне серьезно почитали как Царицу Мертвых, а похищение невесты было аллегорией смерти. Потерянная девственность и пересечение границ Гадеса суть аллегорические эквиваленты - они легко взаимозаменяемы.
Такого рода эквивалентность существует только в данной сфере, в непосредственно познаваемой духовной связи, которая может сочетать столь разные вещи, как женитьба и смерть, в одной постижимой идее. Мифологические идеи подобны нераскрывшимся почкам, содержащим в себе такие связи. Они всегда несут в себе больше, чем может понять немифологический ум. Это верно также и в отношении Коры, которую мы до сих пор рассматривали в ее наиболее человеческой форме. Такова наша Персефона: существо, оставшееся непокоренным на вершине жизни и здесь встречающее свою судьбу - судьбу, которая суть смерть в свершении и владычество в смерти.