![](/user_photo/1438_p9ksI.png)
Homo institutius. Человек институциональный - О.В. Иншакова
.pdf![](/html/1438/356/html_M4nKprKlJ1.QhRt/htmlconvd-YIz7jH631x1.jpg)
Эволюция институционального полиморфизма человека
жет не чувствовать себя посторонним, а потому вынуждаемым , невменяемым, несвободным, неответственным» (Малахов, 2002, с. 273). Ведь человек становится «правовым существом» не сам п о себе, а лишь вступая в «мир права», попадая в сферу соответствующего регулирования и оказываясь под действием госу дар- ственно-правовых механизмов нормирования, координации, к онтроля и санкционирования. Применять к индивиду юридическ ие мерки, оценивать его с правовой точки зрения как свободно го или несвободного, ответственного или безответственного можно лишь в том случае, если он уже находится в пространстве пра вовой жизни и испытывает на себе влияние закономерностей ег о динамики.
Это не означает, что «человек юридический» следует в своих действиях лишь институциональной логике. Но его отличи - тельной чертой является опосредованность индивидуальны х интересов и обусловленных ими действий объективно сложивш и- мися институциональными моделями. Право — это область кол - лективного взаимодействия, в котором поведение редко осу ществляется на основе единоличных решений и индивудуально го выбора. Любой современный нормативно-правовой акт предст авляет собой продукт коллективного, а не индивидуального тв ор- чества; правоприменительная деятельность также по преим уществу осуществляется в групповых формах, а любой ее субъек т неизбежно учитывает опыт и тенденции практики в соответс твующей области. Каждый отдельный гражданин, находящийся в сфере правового регулирования и принимая решения личног о характера, фактически участвует в социальных процессах и спользования и контроля качества формальных институциональн ых моделей, соотнося свои действия с их образцами и незаметн о для себя становясь «человеком юридическим».
Для благоприятного совпадения двух основных факторов институционализации — социального интереса и новаторск ой политико-правовой идеи — необходимы определенные услови я. Периоды, способствующие усиленной институционализации, могут сменяться стадиями стагнации, консервации, стабиль ного функционирования существующих институтов при минимуме новаций. Наиболее бурное и интенсивное протекание инстит уционализации свойственно переходным, пограничным этапам э во-
629
![](/html/1438/356/html_M4nKprKlJ1.QhRt/htmlconvd-YIz7jH632x1.jpg)
РАЗДЕЛ IV
люции системы институтов государственно-правовой сферы (см. подробнее: Сорокин, 2003). Так, в результате глубоких и радикальных социально-экономических реформ в России оформились такие институциональные элементы правовой системы , как федерализм, президентство, парламентаризм, свобода совес ти, двойное гражданство, суд присяжных и др., хотя в предшествующие десятилетия динамичность институциональной структ уры общества носила рутинно-инерционный характер.
Функцию субъекта, выступающего «от лица» всего общества и избирающего идеологическую основу институционал и- зации, в настоящее время оккупировала господствующая соц и- альная сила в лице правящей элиты и финансовой олигархии, поскольку широкие слои населения не готовы выразить свои потребности в виде конкретных интересов и политико-право - вых идей, инициировав продуктивные институциональные трансформации (см., например: Рыбаков, Татаров, 2001, с. 10— 11). Таким образом, отражение интересов народа в институцио - нальных преобразованиях на практике зависит от воли прав я- щей элиты, а легитимность и социальная эффективность внов ь возникающих политических и правовых институтов определ я- ется тем, в какой мере элита готова прислушиваться к требо ваниям масс и придавать им идеологическую форму. Здесь такж е проявляется роль субъективных факторов, в том числе личны х усилий, в институциональном развитии, но гораздо более ва ж- ными являются механизмы прямой и обратной связи элиты и общества, взаимный обмен институциональными идеями. Напротив, отрыв элиты от народа и ее замыкание на своих интересах, связанных в современной России больше с перекачкой нефти и мозгов, нежели с созданием условий реализации чел о- веческого потенциала и повышения благосостояния, ведут к накоплению институциональных противоречий и их массово му «выбросу» в конфликтной форме.
Институциональная идея предполагает наличие относитель но разработанной структуры политико-правового института, е го компонентов, символического обеспечения, взаимоотношен ий с иными институтами и особенно механизма удовлетворения с оответствующих социальных интересов. В этой связи особенно о строй является проблема соотношения оригинальных и заимст во-
630
![](/html/1438/356/html_M4nKprKlJ1.QhRt/htmlconvd-YIz7jH633x1.jpg)
Эволюция институционального полиморфизма человека
ванных институтов. Известно, в частности, что подавляющее большинство новых институтов российской политической и прав о- вой системы относятся к числу воспроизведенных по иностр анным моделям (см.: Арановский, 2003, с. 142—143). Сам по себе этот факт является вполне естественным и закономерным: по выражению Р. Иеринга, «жизнь есть заимствование извне и внутреннее усвоение, рецепция и ассимиляция суть две основные функции, на бытии и равновесии которых покоится существование и здоровье всякого живого организма» (цит. по: Покров с- кий, 2001, с. 58). Институциональная политико-правовая модель должна рассматриваться в координатах эффективности в да нных социальных условиях и адаптивности к функционированию в других. Одним из индикаторов последней является временно й лаг выхода «трансплантированного» института на планову ю эффективность.
Исследуя с философских позиций феномен римского права, В.В. Бибихин обратил внимание, что наибольшее историчес - кое значение имело не столько содержание законов, сколько их форма, конструкция, связанная с отчетливой определенност ью и общей институциональной структурой (см.: Бибихин, 2002, с. 61—64). Римское право представляло собой не столько набор норм определенного содержания, сколько институциональн ый правопорядок, который именно в силу своей системности смо г возродиться в средневековой Европе, когда эта институцио нальная модель из прошлого стала идеей, в полной мере отвечавш ей сложившимся интересам социальных акторов. Наиболее пози тивный результат достигается не при заимствовании отдельны х разрозненных институтов, а при реконструкции определенной и н- ституциональной системы, внутри которой уже существует н а- лаженная связь элементов (разумеется, при условии ее адек ватности новым социальным условиям).
Особенность правовой системы заключается в наличии формализованных процедур институционализации, универсальн ым механизмом которой выступает правотворчество. Юридичес кое закрепление образцов поведения, типов социальных органи заций, принципов заключения сделок возможно лишь путем их официального признания в рамках правотворческого проце сса; без этого речь может идти о социальной, но не о государстве н-
631
![](/html/1438/356/html_M4nKprKlJ1.QhRt/htmlconvd-YIz7jH634x1.jpg)
РАЗДЕЛ IV
но-правовой институционализации. Институциональная стр уктура общества отражается прежде всего в Конституции, что пр и- знается не только в юридической, но и в экономической наук е: «...посредством Конституции общество отбирает и закрепляе т полезные институции, координируя их на основе общественн ого консенсуса и компромисса, в результате чего происходит ко нсолидация их многообразия в единстве институциональной си стемы» (Иншаков, 2003, с. 45).
Применительно к специфике правовой системы здесь требуется некоторое пояснение: юридическая формализация ин - ститута осуществляется, строго говоря, не самим обществом , а государством как официальным представителем общества, е го институциональным агентом. Но и государство, в свою оче- редь, в каждом случае действует не как единый субъект, а посредством сложной разветвленной системы органов и дол ж- ностных лиц, правомочных принимать соответствующие реше - ния. Личностное начало на этом этапе институционализации выражается в том, что правовое закрепление определенного социального института, в сущности, всегда зависит от конкре т- ных лиц, облеченных властью. Все объективные факторы институционализации проявляются и реализуются именно в по ведении этих лиц, и если их волей данный институт в том или ином виде не был санкционирован, то он не приобретает правового характера, какой бы существенной ни была его роль в обществе. Это означает, что объективные условия для его су бъективной юридизации еще не сложились.
Возможны два основных пути институционализации в сфере государства и права. При первом из них институты учрежд а- ются решениями органов публичной власти и нормативно фик - сируются в соответствующих документах, то есть фактором и н- ституционализации выступает субъективная воля носителе й власти. Второй путь связан с формированием политических и пр авовых институтов в практике общественных отношений, функци - онирующих в виде фактических моделей поведения и постепе н- но принимающих характер общего правила, «когда тот или ин ой вариант взаимодействия (его форма) приобрел достаточное распространение и значение всеобщего эквивалента» (Трофимо в, 2002, с. 73—74). Несмотря на кажущуюся объективность такого
632
![](/html/1438/356/html_M4nKprKlJ1.QhRt/htmlconvd-YIz7jH635x1.jpg)
Эволюция институционального полиморфизма человека
варианта институционализации, его независимость от воле вых действий субъектов власти лишь частична. Государственно -пра- вовой институт может считаться сложившимся лишь после то го, как будет официально признан, с той разницей, что первый вариант предполагает непосредственное установление дан ного института государством, а во втором — происходит его санк ционирование в форме правового обычая, прецедента и т. п.
В последнее время, впрочем, часто высказывается мнение, что институционализация в сфере права не требует какого-л ибо государственного санкционирования, что те или иные нормы могут носить правовой характер и независимо от воли госуд арства. Так, известный исследователь институциональной кор рупции Л.Н. Тимофеев полагает, что за пределами легитимных юри - дических актов и действий существует теневой порядок как «полиинституциональная система частных правовых решений» (Тимофеев, 2000, с. 51). Ф.М. Раянов и Р.Г. Минниахметов считают, что «правом можно обозначить не только систему юридическ их, но и религиозных, нравственных, корпоративных и некоторых других норм» (Раянов, Минниахметов, 2003, с. 147). Такие трактовки, вслед за идеями институциональной социологии прав а Ж. Гурвича и психологической теории Л.И. Петражицкого, наделяют общество и отдельные группы его агентов способнос тью к непосредственному созданию права, что якобы отражает по д- линно объективную природу институционализации, которая может происходить и без участия государства. Представляетс я, что подобный подход, допускающий возможность бытия правовых институтов без их официального признания, попросту обезл и- чивает право как социальное явление, отрицает его специфи ку по сравнению с иными нормативными регуляторами. Хотя институционализация порождает как формальные, так и неформальные явления, последние методологически некорректно отождествлять с правовыми.
Факт официального закрепления еще не свидетельствует о завершении процесса институционализации. Вновь возникш ий институт должен пройти «проверку временем», причем социальная практика может существенно видоизменить его обли к, строение, символику и т. п. Как писал об этом П.Я. Чаадаев, «сперва история создает учреждения; затем народы, воспита нные
633
![](/html/1438/356/html_M4nKprKlJ1.QhRt/htmlconvd-YIz7jH636x1.jpg)
РАЗДЕЛ IV
своими учреждениями, продолжают дело истории, завершают или искажают его...» (Чаадаев, 1986, с. 154). Результатом данного процесса должно стать формирование структурно и функцио - нально целостного политико-правового института, находящ егося в устойчивых отношениях с иными институтами, действующего стабильно и предсказуемо. Именно на этой стадии обще - ство в лице своих представителей формирует свое отношени е к правовому институту: в случае, если он идеологически слаб или неспособен эффективно защищать социально значимые инте ресы, то остается «на бумаге» или функционирует в нестабиль ном виде, далеком от юридически зафиксированной идеальной мо - дели. Формальная правовая институционализация в такой си туации не подкрепляется реальной общественной практикой, пр а- вовой институт не становится в полном смысле социальным, сохраняя некоторую ущербность.
Институционализация в сфере государства и права может быть определена как процесс официального нормативного з акрепления социальных интересов и идей, выражающийся в превращении государственно-правовых явлений в устойчивые с истемные образования. Обязательными атрибутами данного пр о- цесса выступают осознание социального интереса, его отра жение в институциональной идее, официальное санкционирование института, его апробация в правовом сознании и юридической практике. На каждой ступени развития правового института субъ ективные факторы взаимодействуют с объективными, причем пе р- вичность скрыта сложностью их метаморфозы. Скорее они дей - ствуют по принципу взаимного дополнения, нежели противостояния. «Человек юридический» может поддерживать право вые институты своим личным участием, бороться с ними или отно - ситься к ним безразлично, но его поведение в любом случае будет определяться социальными интересами, имеющими объ ективную основу. Современный человек не может быть полность ю «выключен» из правовой жизни и в этом смысле его деятельность всегда институционально обусловлена, а система юри ди- ческих институтов несет «отпечаток» индивидуальной и гр упповой активности людей.
634
![](/html/1438/356/html_M4nKprKlJ1.QhRt/htmlconvd-YIz7jH637x1.jpg)
Эволюция институционального полиморфизма человека
ËÈ Ò Å Ð À Ò Ó Ð À
Алексеев С.С. Теория права. Харьков, 1994.
Арановский К.В. Конституционное развитие России: отечеств енная практика и зарубежный опыт // Правовая политика и право вая жизнь. 2003. ¹ 3.
Бибихин В.В. Форма римского права // Новая правовая мысль. 2002. ¹ 1.
Быченков В.М. Институты: сверхколлективные образования и безличные формы социальной субъектности. М., 1996.
Иншаков О.В. Экономические институты и институции: к вопросу о типологии и классификации // СОЦИС. 2003. ¹ 9.
Иншаков О.В., Фролов Д.П. Институционализм в российской экономической мысли: В 2 т. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2002.
История политических и правовых учений / Под ред. В.С. Нерсе - сянца. М., 1998.
Ковлер А.И. Антропология права. М., 2002. Малахов В.П. Философия права. М., 2002. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 2.
Матюхин А.А. Государство в сфере права: институциональный подход. Алматы, 2000.
Нечаев В.Д. Когнитивные революции и институциональные изменения // ПОЛИС. 2002. ¹ 5.
Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М.,
2001.
Раянов Ф.М., Минниахметов Р.Г. Некоторые проблемы правопонимания (полемические заметки) // Право и политика. 2003. ¹ 4.
Рыбаков А.В., Татаров А.М. Новый общественно-институцио- нальный порядок в России: проблемы формирования и оптимиз ации // Власть. 2001. ¹ 7.
Сорокин В.В. Концепция эволюционного развития правовой си - стемы в переходный период: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2003.
Сорокин П.А. Система социологии. Ч. 2. Сыктывкар, 1991. Социология права / Под ред. В.М. Сырых. М., 2001. Спиридонов Л.И. Теория государства и права. СПб., 1995. Тимофеев Л.Н. Институциональная коррупция. М., 2000.
Трофимов В.В. Взаимодействие индивидов как правообразова - тельный процесс: общетеоретический аспект. Тамбов, 2002.
635
![](/html/1438/356/html_M4nKprKlJ1.QhRt/htmlconvd-YIz7jH638x1.jpg)
РАЗДЕЛ IV
Философский энциклопедический словарь. М., 1989. Фридмэн Л. Введение в американское право. М., 1992.
Халфина Р.О. О закономерностях права // Право и правотворче- ство: вопросы теории. М., 1982.
Чаадаев П.Я. Отрывки и разные мысли // Вопросы философии. 1986. ¹ 1.
Экимов А.И. Проблема интереса в социалистическом праве: Ав - тореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Л., 1985.
636
![](/html/1438/356/html_M4nKprKlJ1.QhRt/htmlconvd-YIz7jH639x1.jpg)
РАЗДЕЛ V
БЫТИЕ HOMO INSTITUTIUS
ÂЯЗЫКОВЫХ СИСТЕМАХ
à ë à â à 29
СОДЕРЖАНИЕ И ВЫРАЖЕНИЕ
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫХ ПОНЯТИЙ
ÂРУССКОМ ЯЗЫКЕ
Âусловиях изменений, происходящих на современном этапе в ресурсном и факторном потенциале производства, в стр уктуре народно-хозяйственного комплекса, социальной страт ификации населения разных регионов России, актуальным стано - вится рассмотрение проблем институционального развития и реформирования общества, переработки и хранения больших ма с- сивов информации в рамках гуманитарных наук, исследующих социум как «продукт» общественного бытия. Это, в свою оче- редь, требует не только системного осмысления и упорядоче ния базовых и производных понятий, связанных с данной область ю
637
![](/html/1438/356/html_M4nKprKlJ1.QhRt/htmlconvd-YIz7jH640x1.jpg)
РАЗДЕЛ V
экономической теории, но также и средств их языкового выр а- жения. Возникает необходимость изучения способов обозна чения постоянно воспроизводимых социально значимых действий, состояний, отношений, обобщения классифицирующих факторов , которые определяют формирование «категориальных рядов» , релевантных при обучении и для изысканий в рамках предмета общественных наук, регламентации сфер использования рус ского языка в определенных образцах (Функционирование..., 2002, с.9,32).
Задачи такого исследования могут быть представлены, в частности, следующим образом:
1)современный специалист с высшим профессиональным образованием — это прежде всего «человек общающийся», кот о- рый не может не владеть навыками устной и письменной речи в разных сферах функционирования языка. Речевые умения язы - ковой личности определяют эффект от ее деятельности в общ е- стве, поэтому описание форм речевого общения на разных ур овнях социальной стратификации и обобщение языкового опыт а в сводах рекомендаций и правил «внутренней цензуры», марки рующей целесообразное применение языковых единиц в различ - ных жанрах речи и ситуациях общения, становится значимой стороной наукоемких технологий;
2)качество функционирования языка в профессиональной, общественной и культурной сферах деятельности являе тся одной из важнейших составляющих национальной политики с о- временного государства. В связи с этим вопросы мониторинг а терминологического пространства, лингвистических средс тв и способов фиксации сложившихся социально-экономических отношений в динамике их развития приобретают большую актуальность в аспекте изучения языка как одного из инструмен тов управления обществом;
3)основой научно-образовательного процесса является пре - емственность всех ступеней обучения и развития личности , возрождение и сохранение национальной исторической пам яти. Это предполагает формирование у специалиста приоритета профессионального знания, составной частью которого, в том ч исле, является лингвистическая и коммуникативная компетен ция, личная ответственность носителя языка за чистоту и умест ность
638