- •Глава I
- •§ 1. Льюис Морган (1818—1881)
- •§ 2. Фридрих Энгельс (1820—1895)
- •§ 3. Максим Ковалевский (1851—1916)
- •§ 4. Фредерик Ле Пле (1806—1882)
- •§ 15. Расход
- •§ 16. Добавочные расчеты .
- •§ 5. Бронислав Малиновский (1884—1942)
- •§ 6. Питирим Сорокин (1889—1968)
- •Глава II
- •§ 1. Брачность, сексуальность, прокреация
- •§ 2. От закрытой к открытой системе выбора супруги (супруга)
- •18 Мною составлялись, обрабатывались и интерпретировались вопросы, связанные с эмоциональной и сексуальной деятельностью студентов.
- •§ 3. Развод как атрибут современного брака
- •Нельзя обойти вниманием новое понятие "супружество". В данном контексте супружество не что иное, как отношение свойства.
- •Глава III
- •§ 1. Классический тип патриархальной семьи
- •§ 2. Многообразие моделей
- •Глава IV
- •§ 1. Межполовая и межпоколенная адаптация
- •Оценка возможности внебрачных сексуальных
- •Адаптации супругов (%)
- •Оценка возможности внебрачных сексуальных отношений для женщин в зависимости от духовной
- •§ 2. Интимизация семейных отношений
- •(%, Опрос 1978 г.)
- •§ 3. Поливариантность детоцентристских моделей
- •Глава V
- •§ 1. Зарождение массового женского протеста
- •§ 2. Надежды и реалии женского освободительного движения
- •§ 3. Супружеская семья
- •Глава VI
- •§ 1. Внебрачные семьи
- •§ 2. Альтернативные семейные стили
- •§ 3. Альтернативные браки
- •Глава VII
- •§ 1. Реализм прогнозов социологов рубежа XIX—XX вв.
- •§ 2. Будущая семья: гипотезы исследователей XX столетия
- •Глава I
- •Глава II
- •Глава III
- •Глава IV
- •Глава V
- •Глава VI
- •Глава VII
Глава II
Моногамная семья: кризис или трансформация?
Говоря без обиняков, высказывание У. Гуда по поводу малой теоретической продуктивности социологов семьи главным образом относится ко второй половине XX столетия. Действительно, как было показано в первой главе, на рубеже веков семья являлась объектом социокультурного анализа целой плеяды первоклассных специалистов, в то время как после второй мировой войны наиболее талантливые исследователи отдали предпочтение в приватной сфере изучению сексуальности. Смещение акцента интереса, по-видимому, сопряжено с бессознательным, импульсивным стремлением крупных ученых проявить себя в неизведанной доселе области знания. Успешность реализации насущной потребности стала возможной вследствие кризиса иудео-христианского морального кодекса, обусловленного в конечном счете процессом интенсивной модернизации общества. Назовем лишь несколько наиболее известных имен: в США — П. Сорокин (1), во Франции —
-48-
М. Фуко (2), в Германии— Н. Луман (3), в Англии — Э. Гидденс (4).
Вместе с тем убежден, я не погрешу против истины, если укажу на то, что и среди современных специалистов по проблемам семьи, образно выражаясь, имеются свои холмики, но, увы, не горные вершины. К примеру, У. Гуд в США (5), Р. Кениг в ФРГ (6), Р. Флетчер в Англии (7V Л. Руссель во Франции (8), А. Харчев в СССР (9) . Не уйти от вопроса: что объединяет названных исследователей? Во-первых, каждый из них в своей стране несомненный авторитет в рассматриваемой нами отрасли социологии. Во-вторых, несмотря на разные теоретические подходы (эволюционистский, истматовский, функцио-налистский и т. п.), они выражали активную обеспокоенность кризисным состоянием моногамии, ставя его (этот кризис) в прямую зависимость от глобальных социальных изменений.
Трудно согласиться с преимущественно негативной оценкой не только филистерами, но и социологами, демографами и психологами современного состояния семьи (11—13). Стереотипы обыденного сознания в нашем, как и в большинстве других, случаев мало соответствуют действительност JtocnrrvT семьи — о чем, в частности, свидетельствует его многовековая история — оказался наиболее стабильной общностью.
Спросим себя: чем же подпитывается пессимистический настрой? На протяжении всего текущего века
10 Я в принципе разделяю оценку роли А. Г. Харчева в развитии социологии семьи в Советском Союзе 60-х—90-х годов, данную ь работе А. Клецина "Социология семьи" (10, с. 159—169).
-49-
в научной литературе ссылаются на одни и те же социальные факторы, лежащие на поверхности: увеличивается число одиноких мужчин и женщин, растет количество разводов, снижается уровень рождаемости, становится больше "неполных" семей, интенсифицируются внебрачные сексуальные связи и т. п. (14, 15). В справедливости этих тенденций невозможно усомниться: в их пользу более чем столетняя статистика . И все же количественные ряды, сколь бы внушительными они ни были, фиксируют лишь данность, не объясняя драматичность глубины социальных изменений. Очевидно отсюда, опираясь на тождественные показатели, к примеру, рождаемости или разводов, одни специалисты интерпретируют их как свидетельство кризиса моногамии (11, 16), другие — как ее трансформацию (17, 18).