§ 2. Надежды и реалии женского освободительного движения

Во всех индустриально развитых странах, особенно начиная с периода второй мировой войны, зафиксировано активное вовлечение женщин (в том числе замужних) в сферу наемного труда. В США, например, доляработающихженщинв детородном возрасте (20— 34 года) возросла менее чем с 40% в 1960 г. почти до 60% в 1976 г. и, по некоторым прогнозам, должна будет достичь к началу 90-х годов примерно 2/3 (9, с. 96). В ФРГ 40% женщин, вышедших замуж в 1962 г., в возрасте от 25 до 30 лет, работали по найму. Через 10 лет профессионально трудились уже 48% всех замужних женщин этой возрастной категории. К 1992 г. их доля возросла до 59% (10, с. 243). В Европе в целом, по расчетам МОТ, к 2000 г. доля работающих женщин в репродуктивном возрасте составит около 60%. В СССР

- 168-

прослеживалась такая динамика: в 1940 г. процент женщинв общей чиетенносшрабочихислужащих составлял 38,9, в 1960г. — 47,2, в 1970-м—50,8,в 1980-м —51,2и в 1987 г. — 50,8 (11, с. 59), Статистические данные неоспоримо свидетельствуют о том, что женщина стала членом еще одной помимо семьи социальной общности — производства . Это приводит к возникновению ряда социальных и нравственных коллизий.

В самом деле, если раньше женщина была только женой-хозяйкой, то теперь она становится также и профессиональной работницей. Жена доиндустри-альной эпохи находила себе многостороннюю, хотя и замкнутую в тесные рамки, деятельность, ибо она была универсальным работником семьи, пока последняя представляла собой производственную единицу. Современной профессиональной работнице

60 Не стоит заблуждаться — процесс эмансипации женщин сложен и противоречив. В первые десятилетия века сам факт работы незамужней женщины вне дома расценивался однозначно как положительное явление. Заработок воспринимался эквивалентом приданого. Однако даже много позднее (1995 г.) в докладе ООН констатировалось: женщин по-прежнему продолжает преследовать угроза физического насилия, женщины составляют 70% неимущих, 2/3 неграмотных людей в мире; занимают лишь 14% управленческих должностей, 6% постов в кабинетах министров, не более 11% мест в парламентах (12). Россия вполне вписывается в общую картину. Доля женщин среди занятого населения за последние пять лет сократилась с 51 % в 1990 г. до 47% в 1995 г. (13. с. 64). В 1986 г. женщины в общем числе научных работников в СССР составляли 48%, среди кандидатов наук — 28%, среди докторов наук — 13% и среди членов Академии — 0,6%. и ни одна из них не была представлена в Президиуме Академии наук (11, с. 62).

- 169-

предоставлена возможность развития в более многочисленных сферах, однако в каждой из них крайне односторонне. Женщины стремятся к гармоничному сочетанию своих обязанностей, но все же слишком часто они сталкиваются с дилеммой, которая "Дамокловым мечом" висит над головами. Ведь ответственность за дом и семью по-прежнему остается на ее плечах и часто считается главной задачей, поэтому нередко возникает конфликт между профессиональной деятельностью и семейными обязанностями. Естественно задаться вопросом: возможно ли успешное разрешение этого конфликта?

Скажу без обиняков — постановка проблемы не отличается новизной. В мировой литературе по этому поводу собран представительный эмпирический материал (14). Отдали дань изучению этого противоречия и отечественные специалисты. В частности, в конце 60-х годов было осуществлено межкультурное советско-польское исследование, посвященное совмещению женщинами семейных и профессиональных ролей (15). Выяснилось, что совмещение женщиной этих ролей отражается на ее духовных возможностях двояким образом.

С одной стороны, профессиональная деятельность расширяет круг ее контактов (зарождаются внеродственные и внесупружеские коммуникации), способствующих обогащению личности, следовательно, стимулирует ее духовную жизнь, повышает интерес к искусству и социальной информации вообще, а с другой — множество обязанностей по ведению домашнего хозяйства и воспитанию детей в сочетании с профессиональной занятостью существен-

- 170-

но сужает сферу социального общения и возможность насыщения эмоционального мира.

Отсюда создается положение, чреватое опасностью запаздывания культурного развития женщин по сравнению с мужчинами, что, безусловно, сказывается на их положении как в обществе, так и в семье. Исследование оказалось новаторским по объему и характеру полученной эмпирической информации, оно в течение нескольких лет полностью было переведено на английский, немецкий, итальянский, испанский и японский языки, а частично — на польский, болгарский и венгерский. Несмотря на такой международный резонанс, работа имела один существенный изъян, который был осознан исполнителями только по ее окончании — социальные, профессиональные и семейные роли женщин изучались изолированно от соответствующих характеристик мужчин. Между тем, как уже заявлялось, выявить, содействует ли экономическая и социальная эмансипация женщин установлению справедливого (с точки зрения тех или иных постулатов) межполового перераспределения ролей и статусов, невозможно без знания ориентации и реальных позиций мужчин, выполняемых ими социокультурных и повседневных семей-но-бытовых обязанностей . Этот недостаток, насколько мне известно, не восполнен в должной мере и последующими опросами, проводившимися в нашей стране. Поэтому обратимся к одному из зарубежных источников.

Воспользуюсь данными опроса швейцарца

И. Риффель-Герике (16). Им было изучено 600 моло-

61 В этой связи вспомним позицию В. М. Хвостова.

- 171 -

дых супружеских пар, состоящих в браке не более десяти лет. Из женщин, не имеющих детей, каждая вторая работает полный день и почти треть — неполный. В семьях, где есть дети, не работает около 70% матерей и лишь 4% женщин этой категории работают наравне с мужчинами.

Первое, что бросается в глаза, — это единодушие брачных партнеров в выборе важнейших жизненных сфер — семья и работа. У мужчин эти сферы соотносятся 84 к 54%, у женщин — 92 к 37%. За последнее десятилетие, отмечает исследователь, произошли существенные сдвиги во взглядах, особенно среди женщин, на их профессиональную карьеру. Мужчины настроены более консервативно: хотя большинство из них положительно относятся к профессиональной деятельности женщин вообще, тем не менее почти все считают, что жена должна оставить службу сразу же после рождения ребенка и заниматься исключительно домашним хозяйством до тех пор, пока дети не подрастут. Предпочтение традиционно-патриархального уклада особенно свойственно мужчинам, выросшим в сельской местности. Образование способствует противоположной тенденции: чем выше оно у жены, тем чаще муж считает, что ей нужно работать вне семьи. Установлен и такой интересный факт — большинство женщин, занятых профессиональной деятельностью, считают заботы по дому преимущественно своей, а не общей семейной обязанностью.

Какие же хозяйственные функции фактически выполняют мужчины? Охотнее всего они занимаются различными видами покупок, не любят — несмотря на предельную насыщенность бытовыми прибора-

- 172-

ми — заниматься стиркой и уборкой квартиры . При этом в сельской местности домашние заботы ложатся преимущественно на плечи женщин, а в городе распределяются более или менее равномерно. Не назовешь удивительным и такой факт. По мере увеличения размеров семьи и продолжительности брака фиксируется тенденция к перекладыванию большей части домашних забот на жену.

Что же касается воспитательной функции, то ее значимость для мужчин находится в обратной зависимости от образования. По-видимому, это связано с тем, что мужчины с высшим образованием имеют больше возможностей для духовной компенсации в других сферах жизни, например, профессиональной. Вместе с тем нельзя не отметить одно важное обстоятельство: даже мужчины с высоким образовательным цензом оценивают отношения со своими детьми как более близкие и теплые по сравнению с теми, что складывались у них в детстве с родителями. Эмоциональные контакты сегодня наиболее выражены в том случае, когда в семье маленький и единственный ребенок. (Напомню: малодетность — характерная черта европейского репродуктивного поведения). По мнению швейцарского исследователя, можно говорить о наличии тенденции к расширению мужской родительской роли. Добавлю от себя: есть свидетельства того, что она (эта роль) постепенно вбирает в

62 Подмечу важное обстоятельство подавляющая часть российских исследователей, рассуждая о принципах семейной эг элитарности, возла! ала большие надежды на преодоление мужской "бытовой инертности" за счет pociа числа механизмов.

- 173 -

себя некоторые составляющие, традиционно приписываемые материнскому поведению⁶³. Вот один, но

63 Воспользуюсь случаем и сделаю небольшое отступление. Понятие "мать" (и производное от него) в сознании обывателя и поныне ассоциируется с женской особью, в то же время высвечивается тенденция переноса акцента с сугубо природной базы на собственно человеческие качества. Недаром говорят — и это далеко не метафора — жена относится к мужу по-матерински. Попросту, материнство — это специфическое (эмоционально безоглядное) отношение к житейски беспомощному (или таковым воспринимаемым) существу (будь то ребенок, муж или реже — жена), требующему постоянной опеки. Мною в рамках проекта "Качество населения Санкт-Петербурга" было предложено респондентам такое суждение: "Немало людей воспринимают мать как человека, заботящегося о поддержке родственных и дружеских связей, приготовлении пищи, обеспечении потребности беспомощных, воспитании детей и т. п. Согласны ли Вы с тем, что все перечисленное способна эффективно выполнять исключительно женщина?" Ответы — многоаспектны. С одной стороны, оба пола подтвердили приверженность к вековому стереотипу, с другой — высока доля тех, кто в той или иной мере усомнился в справедливости традиционной установки. Количественный расклад таков: 60% солидаризовались, 27% не согласились с высказанным соображением и еще 12% затруднились занять полюсную позицию. Принципиальное соотношение суждений не зависит от брачного статуса и географии р ождения опрошенных. Что из этого следует? И мужчины, и женщины, по всей вероятности, судят о предназначении матери не по собственному детско-юношескому опыту или, по меньшей мере, не главным образом по нему, а в соответствии с историко-культурным образцом (17, с. 193—195). В свете изложенного не покажется слишком экстравагантным замечание американской исследовательницы тендерных взаимоотношений С. Радэк: материнство — это потенциальная работа для мужчин в не меньшей степени, чем для женщин. (18).

- 174-

достаточно показательный сюжет. В ряде Скандинавских стран уход за 2—3-летним ребенком стал добровольно осуществляться любым из родителей. На работу предпочитает выходить тот из супругов, у кого выше профессиональная квалификация, а второй получает пособие по уходу за ребенком. И, как показывает практика, мужчины (их число, впрочем, не стоит преувеличивать) оказались вполне дееспособными воспитателями.

Подведу итоги. К середине XX века женщины активно осваивают необычные для них сферы деятельности — общественно-трудовую и политико-культурную, а также интенсифицируют и преобразуют традиционную — семейную. Мужчины, с одной стороны, утрачивают монополию в профессиональной области, уступая в первую очередь отрасли промышленности с менее квалифицированным трудом (например, текстильную) и индустрию услуг (ее низшие страты, так, среди медиков — это санитарки и сестры), с другой — по крайней мере внешне, более пассивно интериоризовываютвновь формирующуюся систему семейных ценностей иролей. Сдвигипере-акцентация тендерных обязанностей приводят к новой иерархизации основных сфер деятельности и напряжению в отдельных точках соприкосновения. Снятие напряженности требует как от женщин, так и от мужчин выработки адекватных полу профессиональных, семейных ролей и направленности интересов, так как равноправие не означает тождественности. Известно, что лозунги женского освободительного движения, например, требование отказа от "двойной" сексуальной морали, нередко практически

- 175 -

сводятся к тому, чтобы распространить на женщин традиционные "привилегии" мужчин. Неплодотворность стремления женщин добиться эмансипации копированием мужчин несомненна, они должны открыть для себя иной, свой собственный путь, отличный от мужского миросозерцания. Одновременно мужские и женские ценностные ориентации не могут не быть взаимонаправленными. Так, возможность инноваций и углубления семейных позиций женщин детерминирована мерой их социальной активности и уровнем личностного развития. Эмпирический индикатор, улавливающий это движение, — важность поощрения мужем индивидуальных потребностей супруги. Конкретнее: возникновение у женщин индивидуальных — направленных во внесемейную сферу — потребностей находится в тесной связи с ее новым социально-экономическим и культурным статусом, признание же этих потребностей со стороны мужа как бы подтверждает нравственность и "законность" таких претензий. Словом, мужчины не только смирились с этим фактом, но и способствуют развитию их внесупружеских духовных интересов. Сознательное поощрение мужем индивидуальности жены, без сомнения, сопряжено с повышением значимости ее личностных характеристик для него самого. Это четко прослеживается в моих опросах: мужья особо выделяют среди факторов, содействующих субъективной удовлетворенности браком, сексуальную экспрессивность жен, т. е. психоэмоциональные, а не хозяйственно-практические качества, которые в прошлом имели решающее значение при подборе брачного партнера. Значит, и мужчины не абсолютно безраз-

- 176-

личны к семейным ролям: уступив одни, вытекающие из статуса патриарха, они осваивают (в принципе, не менее успешно, чем женщины) другие — собственно супружеские. В то же время надо разграничивать два момента: сегодня вполне можно представить себе общество, где мужчина и женщина экономически и социально независимы, но абсурдно ожидать "сглаживания" половых субкультур. Тендерная специфика, убежден, не только не сотрется, а наоборот, заострится, разворачивая всю гамму радуги. В противном случае существование, скажем, супружества становится бессмысленным.