23.09.2011. М. А. Бойцов

Вейнберг и Ассман.

Коллингвуд – представитель какой-то психологизирующей школы. Начитавшись Коллингвуда, Вейнберг прилагает все эти установки к ВЗ. Вейнберг – вы посмотрите на этих греков! – в их историографии ровно те же грехи, что вы приписываете Востоку. А свет с Востока, и историография оттуда же.

Европейскому интеллектуалу хочется «углубить» себя, но не слишком далеко. Т. е. мы, считай, греки, но никак не персы, евреи или египтяне. Советские учебники: мощное тяжелое государство вероломно нападает на мирно живущих крестьян и пастухов, мучит и угнетает «партизан»-спартанцев и пр. Соответственные аллюзии.

Этнология. Появляется у держав-колонизаторов. Это актуально.

Ассман: корректный культурологический подход: вот одна культура, вот другая, давайте радоваться. Ассман такой демократ?

Гиполепсис – именно в этом слове Ассман пытался передать особенности европ. сознания. Подхватывание, передача сведений следующим поколениям. У всех этих авторов смысл зачастую не в том, что в буковках, а в том, что за ними. Всё это ведь поиск идентичности. Византия и Фукидид тут вообще ни при чем. Гуревич: противопоставление СССР идеализированному Западу в форме ругани в адрес Византии и особенного почитания германцев. Гуревич: а почему я не стал византинистом? Я ведь хотел. Византия в этом виновата.

Интеллектуалы тут собрались, побеседовали, и началось Возрождение. Античных товарищей читать. Женщины у Геродота.

«Христианское» у нас должно намечаться. Барг – Августин там. Коллингвуд. Косминский. Вайнштейн. Поиск скрытого смысла. Евсевий Кесарийский. Лактанций. Снова: существовала ли античная историография? Потом ответим, когда вы прочитаете античных авторов.

30.09.2011 Бойцов м. А.

Окончание темы античной историографии и начало раннехристианской историографии.

Проблематика дара – конференция будет 18-21 окт. Там светила науки, идти обязательно. «Там могут быть занятные вещи, но товар органичен». Ибо появятся всякие экономисты из Вышки, надо успеть.

Ну вот, решаем, была ли античная историография. Большинство, в общем, за, а Бойцов всё индивидуализирует. Светоний и Геродот – Бойцов в них вообще ничего общего не видит. Светоний типа журналист, гонялся за тиражом и прибылью, анекдотики у него всякие и рассказики. А Геродот воспитывает молодое поколение примерами доблести греков в греко-персидских войнах.

Группа приняла в штыки намерение Бойцова ничего не обобщать и в Таците видеть только Тацита, а в Геродоте только Геродота. И правильно.

Я: античная историография существовала как единый пласт; подход, метод, обращение с источниками и нацеленность авторов в общем сильно похожи, что позволяет смотреть на античную историографию как на единое целое. Настя А.: вообще каждый автор, конечно, индивидуален, но, если мы будем их только так расценивать, получится неправильно. Ибо их индивидуальность не исключает их похожести, а античные авторы в целом похожи. Артемий: античной историографии как единого целого не существовало, но была греческая и римская историография. Я: греческую и римскую историографию, кроме языка, мало что отличает. Можно рассматривать в качестве связующего звена Полибия, который писал римскую историю на греческом. Гриша: а что мы понимаем под историографией? Всё зависит от критериев, по которым мы отделяем античную историографию от того, что было до и после. Поучительность, скажем, не подойдет: раннехристианская историография тоже поучительна, хотя и по-другому.  Аверинцева про античную биографию смотрели?

Иосиф Флавий – самый читаемый в Средневековье античный историк. Есть в раннехристианский историографии идея прогресса? В общем да, есть движение от одной точки к другой. Движение – наверно, к чему-то лучшему.

Да придет царствие твое – призыв Царствия Небесного, апокалипсиса. Коллингвуд: универсальность, провиденциальность, апокалиптичность, еридиозированность раннехристианской историографии. Универсальность – история всего мира; «не будет Мне ни эллина, ни иудея». Провиденциальность – Бог управляет ходом истории. Gesta Die per francos, Гвиберт Ножанский. Апокалиптичность – не устремленность к концу света, а деление истории на время до Христа и после. Соответственно, одна часть истории устремлена в будущее, предчувствие Христа, а другая часть – в прошлое, как воспоминание о Христе. Периодизированность – ну, это и так ясно.

Коллингвуд, как мы уже сто раз выяснили, не любит закономерности. И у раннехристианских авторов он видит столь ненавистный ему марксизм.

Ибо марксизм в общем похож на Августина. Марксизм – это раннее христианство, только без Господа Бога (sic!)

Августин Гиппонский. Гиппон, Карфаген, что за провинция. Богатая, конечно, но скучно там, а центр империи где? В Медиолане, правильно, ибо там двор западного императора. В итоге Августин после всех своих историй с манихеями мигрировал в Медиолан и крестился там – Амвросий его крестил. Амвросий Медиоланский. 410 – взятие вестготами Рима.

Августин «De civitate Dei», Исповедь. 

Августин «совершил маленькую революцию – изменил смысл истории». Деление всех людей на две группы. Есть люди порочные, низменные. Они могут быть и крещеными, и пусть они даже крестятся по много раз на дню – они всё равно порочны, их не изменить, если они крестики будут носить – так обязательно золотые и инкрустированные рубинами. И есть, рассуждает Августин, люди духовные, которых, «нас», очень мало. Соответственно, два града – земной и небесный. Град Божий – и я, Августин, конечно, отношусь к их числу. Тема избранности. Ситуация, в принципе, стандартная – такую же идею избранности мы видим даже в «Игре в бисер» Германа Гессе. Идея коллективная – ведь есть общество людей, отличающихся от других духовностью – ясно и, видимо, цветом глаз каким-то или другими зримыми признаками они тоже от других отличаются.

Артемий: откуда идея избранности? Еx oriente. Влияние иудейской традиции. Всё у нас с Востока, кто бы мог подумать, и Августин тоже оттуда свои мысли позаимствовал. А Евсевий Никомедийский кто такой? Что он такого эпохального сделал? Правильно, он арианин и крестил нашего дорогого Константина.

Евсевий Кесарийский «Церковная история»

А Евсевий Кесарийский изменил предмет исследования. Церковь; история церкви, то есть богочеловеческого организма – цель Евсевия. У «нас», всех, кто относится к Церкви, другая идентичность – Евсевий. Групповая идентичность тесно связана с понятием прошлого. Кто мы – от этого зависит то, какое у нас прошлое.

Риторическая культура в Церковной истории Евсевия.

Подмена истории империи историей церкви: община верующих распространяется на всю ойкумену и заменяет собой империю, а император рассматривается, прежде всего, как глава Церкви, к нему апеллируют как к верховному арбитру. (Вообще это моя идея, но Бойцов против ничего не имел, значит, наверно, более ли менее конструктивно). Синхронизация двух систем мира прошлого у Евсевия – христианская с Р. Х. и античная с олимпиадами. Интеграция античного и христианского мировидения у Евсевия. На след. раз – Лактанций, Павел Орозий. Косминский – он списал у немцев лекцию про Оттона Фрайзингского.