шпаргалки / 66 шпор по философии / 41

Восточно-христианская философия

В связи с различием путей западно-христианского и восточно-христианского богословия,мы обнаруживаем,что последнее движется совершенно иным путём,несмотря на то,что также использует понятийный аппарат «античной онтологии» для описания бытия Бога и человека.«Детеологизация» метафизики Хайдеггером обращена к такому пониманию бытия человека,которое действительно уходит корнями в античность и не критически воспроизводится в западноевропейской схоластике.Но восточно-христианская мысль и выросшая на ней «забота о себе» движутся в совершенно иной парадигме.Программной для понимания восточно-христианского осмысления бытия человека и самого факта его тематизации в нём является работа В.Н.Лосского «Богословское понятие личности».В этом тексте представлен анализ основной категории христианской антропологии-«личность»-в свете христологического догмата.Трихотомия человеческой природы-будь то отдельные её элементы или их «органическое» единство-не имеет отношения к вопросу о «кто» человека.Именно в решении этого вопроса заключено главное различие путей восточной и западной теологии.Насколько Хайдеггер великолепно был знаком с последней,настолько же от него (как и от большей части западных учёных и мыслителей) была сокрыта первая.Ловушкой в попытке понять бытие человека является туманное и действительно непродуманное в свете христианского откровения воспроизведение античной дефиниции.Сначала Боэций даёт определение человека как «индивидуальной субстанции разумной природы»,а затем,безо всякой критической рефлексии,это определение усваивает томизм,который,в свою очередь,предстаёт как фундамент католической теологии.Исходя из этого определения,человек предстаёт как некая «единичность» природы «человек».Именно так он и понимался Аристотелем.Общее упущение западной линии богословия-это акцент на природе и умаление значения категории «ипостась» как она была понята в восточно-христианской мысли. Различение понятий «сущность» и «ипостась»,разработанное в классической восточно-христианской триадологии в трудах Великих Капподокийцев,ускользает и предстаёт в этой перспективе как бы ещё несостоявшимся.Это упущение даёт о себе знать как в учении о Боге,так и в учении о человеке.Вопрос звучит следующим образом: можно ли свести уникальность человеческого лица к определению его лишь через указание на конкретную его единичность? В.Н.Лосский критикует эту антропологическую парадигму,которая с православной богословской позиции действительно связана (как формально,так и по содержанию) с античной антропологией.В такой исследовательской перспективе становится ясным специфическое видение вопроса о «кто» человека в восточно-христианской мысли.Экзистенциальная неопределённость «грехопадения» как исторического события действительно проистекает из его «таинственности».Но это не устраняет экзистенциальной значимости его последствий.Темы «грехопадения» и «не-самим-собой-бытия» взаимосвязаны.Эта взаимосвязь являет себя в том,что порабощённость миром или захваченность миром,о которой пишет Хайдеггер,целиком и полностью принадлежат к последствиям грехопадения.Распад первичной целости внутреннего устроения человека,связанный с грехопадением прародителей,имел главным своим последствием для бытия человека инверсию онтологической иерархии его природы.Завершением этой инверсии стало порабощение человека «миром»,который в аскетической традиции восточно-христианской аскезы стал пониматься как «страсти» (преп.Исаак Сирин).Как и Хайдеггер,святые отцы писали о необходимости освобождения аутентичного бытия человека от сковывающих уз «мира»,от власти тотальной неподлинности,размывающей аутентичность человека в повседневном бытии-с-другими,через которые человек лишается свободы и подлинного бытия.П.Неллас,говоря о связи «грехопадения» и исчезновения подлинности бытия,писал: «Повторяющиеся греховные действия (пожелания и их удовлетворение через грех,страсти и их насыщение через чувственное наслаждение) создают постоянную смену внешних событий и внутренних переживаний,производя ощущение жизни,по сути,будучи ничем иным как прикрытием отсутствия истинного бытия» (6,34).Таким образом,именно к последствиям грехопадения в контексте восточно-христианской онтологии относится тема «неистинности» и «неподлинности» бытия,которые прикрываются неким смутным «ощущением жизни».Но неподлинность жизни есть не только невозможность быть самим собой,но и онтологическое условие смерти.По сути,жизнь человека после грехопадения может быть понята именно как динамика смерти,что позволило преп.Максиму Исповеднику,назвать саму физическую смерть избавлением от смерти.