2.2 Концепция бухгалтерского языка ситуационного моделирования

Проблема создания искусственных формализованных языков для описания процедурной стороны бухгалтерского учета, а также для целей формализации его теории, была поставлена в связи появлением электронно-вычислительной техники и большинством авторов (например, Каллас [10], Т.А.Краева [13], К.Н.Нарибаев [23] и другие) связывалась, главным образом, с применением ЭВМ в бухгалтерском учете.

По крайней мере, факт появления ЭВМ и алгоритмических языков программирования инициировал и актуализировал постановку данной проблемы в середине шестидесятых – начале семидесятых годов двадцатого столетия. И это не удивительно, так как в тот момент была осознана проблема неоднозначности и неалгоритмичности языков, по характеру близких к естественным, которые традиционно использовались и используются в гуманитарных и экономических науках, в том числе и в бухгалтерском учете при постановке и описании его задач.

Парадоксально, однако, другое: традиционный язык бухгалтерского учета – язык бухгалтерских проводок, во многих работах, посвященных автоматизации учета, как-то само собой отступал на второй план и, по существу, не рассматривался как искусственный формализованный язык, который заслуживал бы специального внимания и модернизации в соответствии с достижениями в области программно-информационных технологий.

Вместе с тем, язык бухгалтерских проводок, получивший повсеместное признание в «литературном периоде» развития бухгалтерского учета⁵, представляет, по нашему мнению, классический пример искусственного формализованного языка, благодаря которому счетоведение и стало развиваться в русле парадигмы диграфической, а не униграфической бухгалтерии. Он занимает достойное место в ряду таких общечеловеческих достижений, как, например: нотный язык , язык шахматных нотаций, язык телеграфных сообщений – азбука Морзе , другие искусственные, т.е. специально конструируемые языки, и, наконец, алгоритмические языки программирования, появившиеся в связи с появлением программно-управлямых ЭВМ во второй половине XX века.

Не случайно бухгалтерский учет называют «языком бизнеса» практически во всех известных отечественных и зарубежных руководствах и исследованиях по бухгалтерскому учету. Так, в отечественном руководстве по теории бухгалтерского учета Палий В.Ф. и Соколов Я.В. специально отмечают: «Бухгалтер должен четко представлять, что бухгалтерский учет есть не что иное, как язык, на котором излагается информация о хозяйственных процессах, это язык фактов хозяйственной деятельности» [28, с.34].

В руководстве по бухгалтерскому учету известных американских ученых Р.Энтони и Дж.Риса сказано: «Бухгалтерский учет называют «языком бизнеса». Его изучение, очень сходное с изучением любого другого языка, усложняется тем фактом, что многие используемые в бухгалтерском учете слова имеют иное значение по сравнению с таковыми в обычном употреблении. Любой язык, равно как и бухгалтерский учет, развивается и изменяется в ответ на меняющиеся нужды общества. Описанные ниже правила используются в настоящее время, но, возможно, некоторые из них будут изменены в соответствии с меняющимися нуждами организаций» [49, с.19].

Однако все эти, безусловно справедливые аналогии с обычным, естественным языком столь же выразительны, как и декларативны, поскольку любая достаточно развитая наука обладает собственным языком категорий и логических понятий, необходимых для исследования своего предмета. И термины, составляющие язык любой из наук обычно отличаются по смыслу от соответствующих слов, употребляемых в обыденном смысле в естественном языке. Достаточно, например, указать на различие в понимании термина «полезность», употребляемого в экономической теории и в обыденном смысле и т.п.

Таким образом, представление о бухгалтерском учете как о неком языке не является прерогативой бухгалтерского учета. В этом смысле интересен ответ выдающегося американского физика Дж. Гиббса (Цит. по М.И.Яглому [50, с.115]) : «… при обсуждении на совете Иельского университета вопроса о том, чему надо в подготовке студентов уделять главное внимание – математике или (древним) языкам, молчаливый Гиббс недовольно произнес: «Но ведь математика – это тоже язык»».

Но не только наука имеет собственный язык. Искусство также пользуется своими средствами представления информации об окружающем мире. Фактически любая сфера человеческой деятельности, в том числе и религия, представленная в описаниях – это лишь формы представления информации об окружающем нас мире на специфическом языке, характерным для данного вида деятельности. Таким образом, и представление о науке в целом как о неком языке, отличном от обыденного, не является прерогативой собственно науки.

Вместе с тем ядром способа представления информации о виде деятельности, получившей достаточно развитие и признание, является не расплывчатый способ ее описания на языке, близком к естественному, а некий формализованный язык, благодаря которому достигнут прогресс и без которого немыслимо дальнейшее развитие данной области науки, искусства или любого другого вида человеческой деятельности. И это не обязательно язык математики, хотя использование такового традиционно является критерием развитости и статуса данной науки в системе научного знания.

Приведем пример из области, казалось бы, далекой от бухгалтерского учета, а именно – из области музыкального искусства. Известно, что музыка как вид искусства существует с незапамятных времен, независимо от того, записывались или нет музыкальные произведения с помощью нотного языка.

Вместе с тем, прогресс музыкального искусства неразрывно связан с совершенствованием формализованного языка, который приобрел современный вид – запись нот с помощью специальных обозначений на нотном стане – четыреста лет назад, в XYI веке, благодаря стараниям итальянского музыкального теоретика Гвидо д’Ареццо, который и ввел в обращение близкий к современному нотный язык [3, с.37]. Но и до него существовали различные способы записи музыки, однако они не были достаточно совершенны, чтобы дожить до настоящего времени.

Другим характерным примером является шахматный язык - нотация, используемый для записи шахматных партий. Он определяется как «система обозначения полей и ходов шахматных фигур» [36, с.7 ] и имеет все признаки формализованного языка: алфавит и формальную грамматику. Можно, по-видимому, считать, что шахматный язык нотаций – это характерный пример языка ситуационного моделирования, поскольку с его помощью можно не только записывать фактически сыгранные партии, но и разыгрывать (моделировать) развитие разнообразных ситуаций, которые могут возникнуть в процессе игры с условным противником.

Несмотря на очевидное различие, по нашему мнению, существует и нечто общее, что объединяет, например язык нот, шахматный язык нотаций и язык бухгалтерских проводок. Их можно отнести к группе формализованных языков, искусственно созданных для определенных целей и в качестве альтернативы естественному языку. Это общее заключается, во-первых, в том, что можно назвать принципом позиционности, который положен в основание трех сравниваемых искусственных языков так, что перестановка – инверсия позиции – меняет смысл, семантику записи на прямо противоположную⁶; во-вторых, в следующих трех функциях, которые они изначально призваны выполнять:

• Каждый из сравниваемых формализованных языков может рассматриваться как форма коллективной памяти, благодаря которой сохраняется история и совершенствуется профессионализм в данной области человеческой деятельности.

• Каждый из них может быть использован для моделирования и прогнозирования различных ситуаций в данной сфере человеческой деятельности.

• И наконец, каждый из них является проблемно-ориентированным языком, т.е. он предназначен для решения только данного класса задач.

Так, благодаря языку нот и шахматных нотаций сегодня имеется возможность воспроизвести партитуры музыкальных произведений и шахматных партий; с помощью языка бухгалтерского учета также записываются и сохраняются данные о состоянии и динамике финансового положения институциональных единиц.

С помощью языка нот и шахматных нотаций могут искусственно создаваться - моделироваться ситуации, которые встречались ранее или которые могут случиться в будущем.

С помощью языка бухгалтерских проводок также могут моделироваться состояния, в которых находится или может находиться институциональная единица под влиянием потоков тех или иных экономических событий.

При этом совершенно понятно, что каждый из трех сравниваемых формализованных языков предназначен только для решения тех задач, для которых он предназначен, и не может эффективно использоваться для решения других задач, но именно в специализации, т.е. в проблемной ориентированности формализованного языка и заключается эффективность каждого из них.

Работы, посвященные проблемам конструирования формализованных языков бухгалтерского учета можно разделить на две основные группы:

• Работы теоретического направления, рассматривающие конструирование и использование формально-логических языков в качестве средства моделирования бухгалтерского учета.

• Работы прагматического направления, посвященные разработке и использованию процедурных языков, а также языков запросов, в целях автоматизации труда бухгалтерских работников.

Что же касается упомянутых выше работ прагматического направления, то, начиная с девяностых годов, по мере вполне ощутимых успехов в области компьютеризации бухгалтерского учета, содержание работ существенно изменилось.

Если еще в начале девяностых годов исследования велись в направлении конструирования формальных языков учетных процедур и запросов (например, Т.А.Краева [13] ), то к настоящему времени упомянутые выше работы прагматического направления содержат главным образом описания инструкций и примеров по применению специализированных языков бухгалтера-пользователя, так называемых макроязыков, встроенных в систему соответствующих бухгалтерских программ.

С их помощью достаточно квалифицированный бухгалтер-пользователь автоматизированной бухгалтерской системы учета (АСБУ) сможет теперь самостоятельно, без помощи программистов, создавать формы документов, автоматизировать необходимые расчеты, записывать типовые проводки, корректировать обязательную отчетность и формировать произвольные бухгалтерские отчеты для внутренних нужд управления институциональной единицы.

В то же время каждая из программ имеет свой специализированный макроязык с соответствующим алфавитом и грамматикой, с различными концептуальными основаниями, соответственно, с различными инструментальными возможностями для программирования тех или иных задач, ориентированными на различные группы пользователей

Из современных публикаций в этом направлении следует назвать работу Д.В.Чистова [45], в которой обсуждается концепция искусственного интеллекта (ИИ), перспективы ее реализации в автоматизированных системах бухгалтерского учета. В ней обсуждается задача дальнейшей «интеллектуализации» автоматизированных систем бухгалтерского учета (АСБУ). При этом даются определения тех признаков, которые характеризуют «интеллектуальность» системы:

• «устройства или программы, имеющие такие характеристики …, как понимание и использование языка, … , способность к решению проблем, возможность синтезировать новые концепции и понятия, …, выводить новые идеи, заключения;

• способность ….находить решение в неоднозначных или противоречивых ситуациях, выявлять сходство между объектами, несмотря на их различие (подчеркнуто мною, О.К.) … и др.» [45, с.79].

В рассматриваемой работе Д.В.Чистова совершенно правильно, на наш взгляд, отмечается, что уже сейчас некоторые АСБУ имеют признаки, позволяющие их считать в известной степени «интеллектуальными» :

• Лингвистические средства - языки для формализованного представления методики процедур, т.е. представления методических знаний. Таким образом методическое знание отделяется от собственно бухгалтерской программы, что позволяет рассматривать указанные лингвистические средства не только как алгоязыки для автоматизации учетных процедур, но и как языки моделирования ситуаций, благодаря чему формируются новые знания.

• Встраивание методов и средств настройки АСБУ с помощью опять же специализированных макроязыков, средств модификации структур данных (планов счетов, нормативно-справочной информации) и т.п., что позволяет считать АСБУ настольной системой проектирования учета.

• Превращение АСБУ в базу обмена «знаниями» со смежными отраслями: аудитом, финансовым анализом, а также использование ее в качестве интеллектуальной системы обучения бухгалтерскому учету, например, по типу «Интел Тьютор» (разработка НТЦ «Тренажер» МИФИ).

В целом интеллектуализация АСБУ по Д.В.Чистову состоит в перемещении центра тяжести к интерактивному использованию системы не только как программного продукта, автоматизирующего труд бухгалтера, но и как базы знаний в области бухгалтерского учета и смежных с ним отраслей: права, аудита, финансового анализа.

Отметим, что сами по себе технические достижения в области программно-информационных технологий не решают проблемы интеллектуализации труда самих бухгалтерских работников-пользователей АСБУ, если теория и практика бухгалтерского учета отстают от этих достижений.

Вместе с тем, по нашему мнению, нет необходимости в создании каких-то новых формализованных языков учета, поскольку, как уже отмечалось, сам существующий уже более пятисот лет язык бухгалтерских проводок является искусственным формализованным языком.

Как будет показано ниже, при соответствующем его осмыслении и интерпретации он содержит значительные потенциальные возможности для своего дальнейшего развития и совершенствования в соответствии с современными достижениями программно-информационных технологий.

Ниже рассматривается концепция языка ситуационного моделирования (ЯСМ), которая состоит в следующем:

• Во-первых, в признании того, что традиционный язык бухгалтерского учета, ядром которого является язык бухгалтерских проводок, представляет собой классический пример искусственного формализованного языка, созданного специально для фактического отражения и моделирования ситуаций, в которых находится или может находиться институционная единица под влиянием соответствующих потоков экономических событий.

• Во-вторых, в признании его недостаточной алгоритмичности и необходимости его совершенствования с тем, чтобы придать языку бухгалтерского учета ту, главным образом, синтаксическую форму, которая бы в полной мере соответствовала современному уровню развития программно-информационных технологий.

• В третьих, и это следует уже рассматривать как конструктивное предложение, в качестве синтаксического базиса бухгалтерского языка ситуационного моделирования принять его логико-математический эквивалент, предложенный Кольвахом О.И. [9].

• В- четвертых, считая концепцию бухгалтерского языка ситуационного моделирования открытой для дальнейшего развития, ввести в качестве дополнительных средств базисного варианта логические и другие операторы с тем, чтобы расширить его алгоритмические возможности, приближая, таким образом, ЯСМ к алгоритмическим языкам программирования.

• В – пятых, рассматривать предлагаемую в настоящей работе версию формального языка, как «литературную версию» – обобщенный образ различных специализированных макроязыков, встроенных в существующие бухгалтерские программы. Такой подход позволяет отвлечься от многочисленных деталей технического характера, связанных с реальным использованием тех или иных версий существующих макроязыков, и в то же время формализовать процедуры построения ситуационных моделей в той степени, в какой они могут быть формализованы на стадии реального программирования соответствующих задач бухгалтерского учета.

• В-шестых, поскольку предлагаемая концепция бухгалтерского языка ситуационного моделирования не привязана к какой-либо конкретной программе бухгалтерского учета, его средства могут, и при том независимо от конкретной программной реализации, эффективно использоваться для постановки и обсуждения многочисленных проблем теории и практики бухгалтерского учета, а также в процессе обучения бухгалтерских работников, формируя таким образом алгоритмичность их мышления в соответствии с современными достижениями программно-информационных технологий⁷.

• В седьмых, определение предлагаемого формального языка в терминах векторно-матричных представлений позволяет его средствами сформулировать задачу и обсудить реальную возможность создания модели ситуационнно-матричной бухгалтерии.

Что же характеризует язык бухгалтерского учета как искусственный, т.е. формальный язык? В этих целях сошлемся на специальные работы в области разработки искусственных языков: «Любой формальный язык представляет собой множество цепочек в некотором конечном алфавите. К формальным языкам относятся, в частности, искусственные языки для общения человека с машиной – языки программирования. Для задания описания формального языка необходимо, во-первых, указать алфавит, т.е. совокупность объектов называемых символами (или буквами), каждый из которых можно воспроизводить в неограниченном количестве экземпляров (подобно обычным печатным буквам или цифрам), и, во-вторых, задать формальную грамматику языка, т.е. перечислить правила, по которым из символов строятся их последовательности, принадлежащие определяемому языку, - правильные цепочки» [6, с.172].

Все эти основные признаки присутствуют в традиционном языке бухгалтерского учета. Его алфавитом является тот национальный или профессиональный план счетов, на котором определена данная система бухгалтерского учета. Формальной грамматикой являются правила корреспонденции счетов, формулы и алгоритмы формирования сумм бухгалтерских проводок, определяемые через основополагающие принципы, стандарты, положения о бухгалтерском учете, законодательные и нормативные акты, инструкции и методики, конкретизирующие учетные процедуры формирования сумм бухгалтерских проводок.

При этом план счетов имеет все признаки того, чтобы называться алфавитом языка бухгалтерского учета. Указана «совокупность объектов» – счетов бухгалтерского учета, каждому из которых поставлен в соответствие его символ – код, заменяющий полное наименование счета. При этом каждый из них можно «воспроизводить в неограниченном количестве экземпляров (подобно обычным печатным буквам или цифрам)».

Другими словами, можно использовать символы – коды счетов для записи бухгалтерских проводок неограниченное количество раз - столько, сколько потребуется для отражения ситуаций, характеризующих определенные состояния институциональной единицы.

С другой стороны, формальная грамматика языка бухгалтерского учета позволяет строить из символов его алфавита правильные цепочки проводок, отражающие (моделирующие) ту или ситуацию, сформулированную на основе документального описания фактов хозяйственной жизни или просто в терминах естественного языка.

Все это позволяет с полным основанием отнести традиционный язык бухгалтерского учета к группе искусственных – формальных языков и одновременно констатировать его недостаточную математичность и алгоритмичность, связанную с текстовым синтаксисом проводок, что объективно затрудняет формализацию процедур бухгалтерского учета, а иногда и восприятие их смыслового содержания.

Предлагаемый ниже вариант бухгалтерского языка ситуационного моделирования использует в качестве базисной синтаксической формы логико-математический эквивалент традиционного языка бухгалтерских проводок. В то же время, имеет смысл повторить и расширить это логико-математическое определение, связав его с матричной интерпретацией корреспонденции счетов и бухгалтерских проводок. Ниже дается характеристика синтаксиса, алфавита, грамматики и семантики предлагаемого варианта бухгалтерского языка ситуационного моделирования:

1. Корреспонденция счетов E(x,y) = p определяется как логическая переменная - элемент матрицы – корреспонденции E(x,y), где на пересечении счетных координат – счетов x и y находится логическая переменная p=1, если эта корреспонденция счетов допускается распознающей грамматикой, и p=0 – в противном случае.

2. Бухгалтерская проводка S_i,t(x,y) = S_i,t ·E(x,y) определяется как элемент матрицы-проводки S_i,t(x,y), получаемой путем умножения суммы проводки на соответствующую матрицу-проводку: S_i,t (x,y) = S_i,t ·E(x,y). При этом подстрочные индексы i,t соответственно обозначают номер записи и дату проводки. Корреспонденции счетов не нумеруются и не датируются, поскольку они существуют вне времени, так как заданы в виде пространства возможных матриц-состояний, которые актуализируются, т.е. проявляются во времени, как только реализуются соответствующие ситуации.

3. Областью определения записываемых таким образом корреспонденций и бухгалтерских проводок является тот же, что и для традиционной записи, алфавит – план счетов. В то же время сам алфавит – коды счетов используются также и в качестве области определения ставок и нормативных коэффициентов, если последние относятся или могут быть отнесены к соответствующим счетным координатам - счетам бухгалтерского учета.

4. Используется та же, что и в традиционном языке, формальная грамматика, определенная в виде правил корреспонденции счетов, формул и алгоритмов формирования сумм бухгалтерских проводок.

5. Формальная грамматика ЯСМ расширяется путем включения всех правил алгебраической записи формул и логических операторов типа «ЕСЛИ, ТО», «ИНАЧЕ», «И», «ИЛИ», а также других операторов и синтаксических обозначений, которые используются в универсальных и проблемно-ориентированных алгоритмических языках, и которые имеет смысл использовать для описания алгоритмов бухгалтерского учета.

6. Кроме того, формальная грамматика языка расширяется путем введения специальной операции инверсии (см. ниже ), применяемой по отношению к сальдо активных, пассивных и активно-пассивных счетов, а также по отношению к балансовым уравнениям счетов бухгалтерского учета.

7. Семантика проводки – ее содержание определяется как обычно, с помощью соответствующего проводке комментария на естественном языке.

Предлагаемая концепция и основанная на ней конструкция бухгалтерского языка ситуационного моделирования представляют собой логически стройную и потому простую для понимания синтаксическую систему, где с помощью проводок обороты счетов формируются в соответствии с формулами:

S(X,) =  S (X,Y) - дебетовый оборот счета, где левая позиция счета

X – обозначает его «дебет», символ «» - справа обозначает, что суммирование произведено по кредиту корреспондирующих счетов Y;

S(,X) =  S (Z, X) - кредитовый оборот счета, где правая позиция

счета X – обозначает его «кредит», символ «» - слева обозначает, что суммирование произведено по дебету корреспондирующих счетов Z .

 S(X,) = S(X,) - S(,X) , где символ строчной греческой буквы  («дельта») обозначает сальдо счета X и именно этот символ общепринят в системе наук для обозначения разностей.

Сальдо счета определяется как разность:

Если  S(X,) = S(X,) - S(,X) ≥ 0 , то это дебетовое сальдо. Иначе, т.е., если дебетовое сальдо отрицательно:  S(X,) = S(X,) - S(,X) < 0, то переход к кредитовому сальдо выпоняется по формальным правилам инверсии, которая введена как специальная операция предлагаемой версии формального языка, естественным образом вытекающая из свойства зеркальной симметричности сальдовой матрицы (см. Модуль 3 настоящей работы). Операция инверсии определяется следующим образом:

1. Обе части уравнения умножаются на «-1»:

• 1· S(X,) = -1·[S(X,) - S(,X)]>0;

2. В обозначении сальдо производится перестановка позиции счета:

 S(, X) = -  S(X,)>0 и уравнение переписывается как уравнение кредитового сальдо в виде:  S(, X) = S(,X) - S(X,) >0.