Министерство образования и науки РФ

Государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Тульский государственный университет»

Кафедра «Гражданское право и процесс»

Конспект лекций

по дисциплине

Система и научно-практическое значение постановлений высших судебных органов

Направление: 030500 Юриспруденция

Программа подготовки: 03050010 Судебная власть, прокурорский надзор, организация правоохранительной деятельности, адвокатура, нотариат

Форма обучения (очная)

Тула 2010г.

Конспект лекций составлен к.ю.н., доцентом кафедры гражданского права и процесса В.Н. Харьковым, обсужден на заседании кафедры гражданского права и процесса факультета экономики и права,

протокол № 1 от «30» августа 2010 г.

Зав. кафедрой ГПиП___________________ А.Ю. Головин

Тема 1. Решения Конституционного Суда рф в системе источников российского права (4 ч.)

1. Конституционный Суд РФ в судебной системе России.

2. Постановления Конституционного Суда РФ и их влияние на правотворчество и судебную практику.

В отечественной науке до сих пор (за исключением нескольких работ) <1> отсутствует разработанная и целостная концепция исследования места и роли решений Конституционного Суда РФ в правовой системе. Между тем данный вопрос носит принципиальный характер, ибо "фактическое соотношение между источниками права в стране имеет большое значение для господствующих представлений о том, что следует считать собственно правом" <2>. Отсутствие определенности в понимании юридической природы решений Конституционного Суда негативным образом сказывается не только на авторитете самого органа конституционного правосудия, но и оказывает неблагоприятное воздействие на весь правоприменительный процесс в целом.

--------------------------------

<1> См., например: Голубицкая С.Г. Решения Конституционного Суда Российской Федерации в правовой системе России (теоретические и практические вопросы): Автореф. дис... канд. юрид. наук. М., 2002; хотя и данный автор, рассматривая вопрос об отличии решений Конституционного Суда от других "признанных" источников права, в автореферате не дает развернутого ответа на вопрос о правовой природе таких актов Суда.

<2> Явич Л.С. Общая теория права. Л., 1976. С. 115.

Многие ученые относят акты Конституционного Суда РФ к источникам права. Наряду с этой основной проблемой (не являющейся предметом настоящей статьи) уже довольно долгое время ведутся споры о природе решений, устанавливающих неконституционность норм права: являются ли они нормативными актами, судебными прецедентами, правовыми преюдициями, правоприменительными актами, правовыми констатациями или новым источником права? Сочетают ли они свойства нескольких источников права? Единой, четкой позиции по данному вопросу не сложилось, что, по-видимому, объясняется относительной новизной института конституционного правосудия в нашей стране, противоречивостью и "пробельностью" законодательства, а также отмечаемыми многими учеными отличиями в правовой природе разных видов решений КС РФ. По нашему мнению, из них только решения о неконституционности норм представляют собой источник права особого рода. Для целей настоящей статьи мы руководствуемся, хотя и небесспорным, определением источника права как внешних (объективированных) форм выражения права, целью введения которых является установление, изменение или прекращение действия права определенного содержания, в результате чего возникает новое регулирование общественных отношений. Лишение качества источников права тех актов, которые вносят изменения в правовую систему, изменяют содержание права, но не несут в себе "позитивных" норм регулятивного характера, на наш взгляд, не вполне оправданно <3>.

--------------------------------

<3> О правовой природе актов конституционного правосудия см. подробнее: Захаров В.В. Решения Конституционного Суда Российской Федерации как источник конституционного права. М., 2005. С. 56 - 179.

Высказывая мнение, что Конституция придает решениям КС РФ свойства нормативного акта, Л.В. Лазарев ссылается на ст. 2 проекта федерального закона "О нормативных актах Российской Федерации" <4>, где в перечне таких актов были указаны и нормативные постановления Суда. Одновременно он отмечает наличие у решений Суда и свойств прецедента, поскольку выраженной правовой позицией обязаны руководствоваться все государственные органы и должностные лица применительно к аналогичным нормам в силу ст. 87 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации". Л.В. Лазарев определяет эти акты как нормативно-интерпретационные, посредством которых КС РФ осуществляет правокорректирующую функцию. По его мнению, решение оказывает праворегулирующее воздействие на общественные отношения, и, отмечая отличия указанных решений от нормативных актов, автор приходит к выводу о том, что самостоятельным источником права выступают решения Суда как нормативно-интерпретационные акты, а правовые позиции являются выраженным в них правом <5>. Некоторые авторы считают, что сама практика органов власти фактически придает итоговым решениям и определениям "с позитивным содержанием" характер нормативных актов <6>. В.А. Рыжов указывает вообще на наличие особого вида нормативных актов - нормативные акты органов конституционного контроля <7>.

--------------------------------

<4> Принят Государственной Думой в первом чтении 11 ноября 1996 г., снят с рассмотрения 12 мая 2004 г.

<5> См.: Лазарев Л.В. Конституционный Суд России и развитие конституционного права // Журнал российского права. 1997. N 11. С. 6 - 8; Он же. Правовые позиции Конституционного Суда России. М., 2003. С. 10, 53, 57, 59.

<6> См.: Митюков М.А. Акты Конституционного Суда РФ и конституционных (уставных) судов субъектов Федерации // Журнал российского права. 2001. N 6. С. 16.

<7> См.: Конституционное (государственное) право зарубежных стран: В 4-х т. Т. 1 - 2. Часть общая / Отв. ред. Б.А. Страшун. 3-е изд., обнов. и дораб. М., 2000. С. 16. Аналогичную точку зрения выражают и другие. См.: Петров А.А. Основы организации системы органов государственной власти субъектов РФ в решениях Конституционного Суда РФ: Автореф. дис... канд. юрид. наук. Тюмень, 2002. С. 12; Татаринов С.А. Вопросы конституционного законодательства в постановлениях Конституционного Суда РФ (1992 - 2001 гг.): Автореф. дис... канд. юрид. наук. Томск, 2002. С. 20.

В.Д. Зорькин выражает мнение, что решения Конституционного Суда по делам о проверке конституционности нормативных актов имеют нормативный характер и одновременно приобретают прецедентное значение <8>. Б.С. Эбзеев считает, что решению КС РФ присуща материально-правовая сила закона, однако это решение не является нормативным актом и обычно рассматривается в качестве прецедента, имеющего нормативно-регулирующее значение <9>.

--------------------------------

<8> См.: Зорькин В.Д. Прецедентный характер решений Конституционного Суда Российской Федерации // Журнал российского права. 2004. N 12. С. 4.

<9> См.: Эбзеев Б.С. Конституционный Суд РФ - судебный орган конституционного контроля // ВКС РФ. 1995. N 2 - 3. С. 91.

Т.Г. Морщакова придерживается точки зрения, согласно которой правовая позиция Конституционного Суда является особым видом преюдиции. Суд устанавливает факт, что определенное положение не соответствует Конституции РФ. Данный факт должен признаваться другими судами. Это не столько прецедентное значение решения, сколько преюдициальное значение установления факта несоответствия какого-либо нормативного акта положениям Конституции. Причем факт всегда остается тем же самым, поскольку оценивается содержание нормы, которая может содержаться и в разных актах <10>. Ж.И. Овсепян считает, что следствием процесса правотворчества в сфере судебного конституционного контроля являются источники права в форме судебного прецедента либо нормативного акта, в том числе закона <11>. Г.А. Гаджиев относит решения Конституционного Суда к прецедентному праву <12>.

--------------------------------

<10> См.: Интервью с заместителем Председателя Конституционного Суда РФ Т.Г. Морщаковой // Законодательство. 1999. N 5. С. 3.

<11> См.: Овсепян Ж.И. Правовая защита конституций. Судебный конституционный контроль в зарубежных странах. Ростов н/Д, 1992. С. 27 - 28.

<12> См.: Гаджиев Г.А. Феномен судебного прецедента в России // Судебная практика как источник права. М., 2000. С. 100.

На наш взгляд, решения КС РФ, устанавливающие неконституционность действующих норм права, не могут расцениваться в качестве судебных прецедентов. Под прецедентом в праве понимают поведение в определенной ситуации, которое рассматривается как образец при аналогичных обстоятельствах. Судебный прецедент - решение по конкретному делу, являющееся обязательным для судов той же или нижестоящей инстанции при решении аналогичных дел <13>. Та часть судебного решения, которая излагает норму, получила наименование "ratio decidendi" ("основание решения"), в отличие от "obiter dictum" ("попутно сказанного"), хотя и отмечается условность данных понятий и возможность их перетекания друг в друга <14>. Следует оговориться, что прецедент является все-таки элементом особой правовой системы, его основные характеристики достаточно жестко к ней привязаны. Кроме того, существует определенный механизм создания прецедента, это возможно и в результате принятия нескольких судебных решений. "Формирование прецедента чаще всего не единичный, кратковременный акт, а длительный творческий процесс" <15>. Сфера же обязательности прецедента зависит от положения в судебной системе как суда, разрешающего аналогичное дело, так и суда, чье решение берется за образец.

--------------------------------

<13> См.: Юридический энциклопедический словарь / Гл. ред. А.Я. Сухарев. 2-е изд., доп. М., 1987. С. 380.

<14> См.: Богдановская И.Ю. Прецедентное право. М., 1993. С. 23, 26.

<15> Марченко М.Н. Основные источники англосаксонского права: понятие, прецедент // Вестник Московского университета. Сер. "Право". 1999. N 4. С. 38.

Решение Конституционного Суда от судебного прецедента отличают следующие признаки: 1) отсутствие тождественности в процессе последующего применения рассматриваемого вида решений Конституционного Суда, нет ни аналогичного применения права, ни аналогичного дела, поскольку КС РФ обладает исключительной компетенцией лишения норм силы. Иные правоприменители могут оценивать не конституционность нормы, а лишь ее "аналогичность" уже признанной неконституционной, данная норма в результате такой оценки правоприменителя силу не утрачивает, поскольку она уже утратила силу и уже неконституционна; 2) решение Конституционного Суда касается не только судов, но и всех правоприменителей; 3) при вынесении одного из видов "отказных" определений Конституционный Суд не применяет свое первоначальное решение как прецедент, в определении он указывает на то, что данный вопрос уже был рассмотрен, по нему было принято решение, достаточное для того, чтобы вновь оспариваемая норма считалась утратившей силу; 4) судебный прецедент, как правило, возникает в связи с рассмотрением конкретного дела. Решения же Конституционного Суда о неконституционности изначально направлены на изменение совокупности правовых норм, регулирующих общественные отношения. Хотя КС РФ и принимает жалобу (запрос) от конкретного лица, в данном случае не происходит ни установления фактических обстоятельств <16>, ни разрешения спора об индивидуальных правах.

--------------------------------

<16> Необходимо оговориться, что КС РФ, в принципе, может заниматься установлением фактических обстоятельств, однако ст. 3 Федерального закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" содержит положение, согласно которому Суд воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов.

Е.И. Козлова указывает на то, что решения Конституционного Суда нельзя считать судебными прецедентами, они не могут заменять закон при решении конкретных дел, исключительно ими не могут обосновываться решения судов, как это имеет место при существовании института прецедента <17>. И это, на наш взгляд, верно, поскольку для правоприменения приоритетными являются регулятивные нормы, каковых решения КС РФ не должны содержать.

--------------------------------

<17> См.: Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России. М., 2002. С. 30.

Совокупность признаков рассматриваемого вида решений Конституционного Суда не позволяет с однозначностью отнести их и к нормативным актам. Для такого акта наиболее существенны два момента: 1) он выступает в качестве правотворческого акта, источника права, направленного на установление, отмену или изменение юридических норм; 2) он является формой бытия, существования правовых норм <18>. Ряд исследователей в этой связи выражают мнение, что постановление КС РФ о признании правового положения неконституционным влечет отмену соответствующей нормы. Таким образом, решения Суда вполне подпадают под определение нормативного правового акта <19>.

--------------------------------

<18> См.: Проблемы теории государства и права / Под ред. С.С. Алексеева. М., 1979. С. 301.

<19> См.: Сивицкий В.А. Юридическая сила решений Конституционного Суда РФ // Юридический мир. 2000. N 9. С. 47.

Как представляется, решение КС РФ, устанавливающее неконституционность нормы права, хотя и соответствует трем основным критериям нормативного акта (неопределенность адресата; возможность неоднократного применения; действие вне зависимости от изменения или прекращения индивидуальных правоотношений), не может быть отнесено к нормативным актам, поскольку: 1) решение Суда не предназначено для регулирования общественных отношений во всех случаях, носит охранительный характер, цель деятельности Суда - способствовать лишению силы исключительно неконституционной нормы, решение не создает взамен новых "положительных" регулятивных норм права, в случае пробела в законодательстве непосредственным регулятором выступает Конституция; 2) Суд не вправе принимать решение по собственной инициативе, что вообще не характерно для органов, издающих нормативные акты; 3) деятельность Суда носит производный характер, необходимо наличие предмета проверки; 4) цель существования нормативного акта - возможность применения его к конкретным обстоятельствам, фактической ситуации. Для разрешения конкретной ситуации решения Суда недостаточно, оно для этого и не предназначено, необходимы нормы регулятивного характера <20>; 5) отмены акта решением Суда в формально-юридическом смысле не происходит (поскольку законодательство различает понятия "лишение силы" и "отмена"), решение Суда способствует лишению силы не только конкретной нормы закона, а нормы с определенным содержанием. Таким образом, сфера действия решения здесь иная, чем у нормативного акта, отменяющего конкретную норму; 6) признание за решениями Суда характера нормативных актов напрямую противоречит принципу разделения властей; 7) решение Суда принимается на основании индивидуального обращения, которое имеет мало общего с правотворческой инициативой; 8) решение принимается судебным органом и только в юрисдикционной процедуре; 9) вступление решения в силу не связано с моментом опубликования; 10) в результате решения Суда возможно лишение силы нормативных актов различного уровня (что, однако, не является достаточным основанием для вывода об изменении юридической силы решения в каждом конкретном случае).

--------------------------------

<20> Решения, устанавливающие неконституционность норм, носят своеобразный производный характер, однако рассматривать их как вторичный источник права, применяемый при неясности или недостаточности первичного, нет никаких оснований. Решение КС РФ подлежит непосредственному применению, вне зависимости от того, поспешил ли законодатель привести неконституционную норму в соответствие с Конституцией. Можно вести речь лишь о дополнительном, но обязательном, а не факультативном характере такого источника права.

Для системы нормативных актов характерно иерархическое построение <21>. Включение же в данную систему актов Суда нарушает ее необходимые целостность и единство. Нельзя говорить и о прямом превосходстве юридической силы только решения над силой акта. Лишение акта силы, хотя оно и связывается, в конечном счете, с решением Суда (это исключительная компетенция Суда), имеет две причины: 1) противоречие его Конституции, обладающей высшей юридической силой; 2) установление данного обстоятельства решением Суда <22>.

--------------------------------

<21> См.: Проблемы теории государства и права / Под ред. С.С. Алексеева. М., 1987. С. 344.

<22> Одновременно неверным, на наш взгляд, является мнение о том, что юридическая сила актов, устанавливающих как неконституционность, так и конституционность нормы, равна юридической силе Конституции. См., например: Витрук Н.В. Конституционное правосудие в России (1991 - 2001 гг.). М., 2001. С. 106 - 108.

Заслуживающим особого внимания представляется мнение о значении решения Суда в качестве преюдиции. Под "преюдициальностью" понимают "обязательность для всех судов, рассматривающих дело, принять без проверки и доказательств факты, ранее установленные вступившим в законную силу судебным решением или приговором по какому-либо другому делу" <23>. Решение Конституционного Суда, на наш взгляд, правовой преюдицией не является, поскольку преюдиция касается вопроса факта, решение же Суда, как уже отмечалось, нормативно (общеобязательно) по своей сути. Предполагается, что другой суд, который принимает без исследования установленные факты, сам имеет необходимое полномочие на их установление (даже в том случае, когда эти суды осуществляют разные формы судопроизводства). Однако существует принципиальная разница между последствиями такого "установления". Никакой другой суд, кроме Конституционного, не вправе, даже установив несоответствие нормативного акта Конституции, заявить о лишении его на этом основании юридической силы. Значение же решения Конституционного Суда состоит не только в простой констатации такого "несоответствия", но (и это, на наш взгляд, главное) и в лишении оспариваемого акта силы; само знание о неконституционности в данной ситуации имеет второстепенное значение. Любой суд, рассматривая аналогичную уже признанной неконституционной норму, не вправе признать ее неконституционной, данная норма уже лишена силы. Также следует отметить, что в отечественном процессуальном законодательстве возможность использования судебной преюдиции тесно связана с субъектным составом участников дел (он должен совпадать), в отношении же использования преюдициального значения решений Конституционного Суда такое ограничение явно не применимо, встает вопрос о пределах такой "преюдиции". Непонятно, как быть тогда с правилом обязательности установления данного "факта" для самого Конституционного Суда, поскольку предусмотрена возможность пересмотра его правовых позиций.

--------------------------------

<23> Юридический энциклопедический словарь / Гл. ред. А.Я. Сухарев. 2-е изд., доп. М., 1987. С. 380.

Встречаются мнения, что решения Суда по своей природе являются одной из разновидностей правоприменительных актов <24>. "Правоприменительный акт - это государственно-властный индивидуально-определенный акт, совершаемый компетентным субъектом по конкретному делу с целью определения наличия или отсутствия субъективных прав и юридических обязанностей и определения их меры на основе соответствующих правовых норм..." <25> Не отрицая правоприменительного начала в деятельности каждого суда, мы не можем считать, что в приведенном определении исчерпывающим образом изложены вышеперечисленные свойства решений Конституционного Суда РФ.

--------------------------------

<24> См.: Нерсесянц В.С. У российских судов нет правотворческих полномочий // Судебная практика как источник права. М., 2000. С. 110.

<25> Общая теория права и государства / Под ред. В.В. Лазарева. 2-е изд. М., 1996. С. 213.

Кроме того, мы согласны, что в качестве источников права могут выступать не правовые позиции Суда, как составные части решений, а именно сами эти решения <26>. Под правовыми позициями Суда, на наш взгляд, следует понимать смысл закона в трактовке, придаваемой ему Судом, который послужил основанием для итогового вывода по делу. Для рассматриваемого вида решений это вывод о конституционности нормы с определенным содержанием. Правовая позиция и решение, устанавливающее неконституционность нормы, не могут применяться изолированно. Как представляется, следует исходить из смыслового и юридического единства решения, в связи с чем отсутствуют основания для признания самостоятельной общеобязательности правовых позиций <27>. Правовая позиция приобретает значение лишь с изданием Судом официального акта, а не сама по себе. Довольно трудно или даже невозможно определить, в чем состоит "форма" правовой позиции как "убедительного прецедента толкования". Данное обстоятельство также делает правовые позиции неприменимыми в отрыве от формального правового акта.

--------------------------------

<26> См.: Марченко М.Н. Источники права. М., 2005. С. 407.

<27> Ведь если единое целое общеобязательно, то его составляющие могут и не обладать таким свойством.

Немаловажным для определения природы актов Суда является решение вопроса о возможности их пересмотра, которую ныне действующее законодательство отрицает <28>. Несколько иначе данный вопрос урегулирован в других странах <29>. Ж.И. Овсепян указывает, что наличие чрезвычайных случаев возможного пересмотра решений конституционных судов не колеблет в целом тезиса о жесткости процедуры такого пересмотра и исключительном праве судов пересматривать свои решения <30>.

--------------------------------

<28> Изменение правовой позиции Суда не означает безусловной отмены первоначального решения, но фактически может быть равносильно пересмотру решения, поскольку было бы весьма странным сосуществование двух решений с разной точкой зрения по одному и тому же вопросу.

<29> Так, по законодательству Беларуси пересмотр решения Суда допускается в двух случаях: 1) открылись новые обстоятельства, не известные на момент принятия решения и которые могут серьезно повлиять на его существо; 2) изменилась конституционная норма, на основе которой принято решение. См.: Пастухов М. Конституционный Суд Республики Беларусь: место в политической системе // Конституционное правосудие в посткоммунистических странах. М., 1999. С. 154 - 164. Существовала такая возможность и по старому Закону о Конституционном Суде РСФСР.

<30> См.: Овсепян Ж.И. Судебный конституционный контроль в зарубежных странах: Дис... д-ра юрид. наук. Ростов н/Д, 1994. С. 415.

Ряд исследователей предлагают ввести несколько оснований для пересмотра Судом своих решений: 1) вновь открывшиеся обстоятельства; 2) изменение конституционных норм; 3) существенные процессуальные нарушения. Возможность такого пересмотра, по их мнению, в правовом государстве должна существовать <31>. Данная точка зрения не совсем безосновательна, поскольку многие решения Суда далеко не безупречны <32>. Другие считают, что предлагать возможность пересмотра решений Суда по вновь открывшимся обстоятельствам - значит не понимать сути конституционного судопроизводства <33>. Сам Суд в Определении от 13 января 2000 г. N 6-О отметил, что статус Суда не предполагает обжалование принимаемых им решений. Однако в соответствии с ч. 3 ст. 46 Конституции РФ это не препятствует обращению в межгосударственные органы по защите прав человека <34>. Таким образом, нужно отметить наличие правила о своеобразном подчинении конституционного судопроизводства контролю через органы международного правосудия.

--------------------------------

<31> См.: Громов Н., Колесников Е. Принципы судопроизводства должны распространяться и на Конституционный Суд // Российская юстиция. 2000. N 2. С. 20.

<32> При принятии некоторых постановлений почти половина самих судей выражала особое мнение.

<33> См.: Интервью с судьей Конституционного Суда РФ Т.Г. Морщаковой // Конституционное право: Восточно-европейское обозрение. 1997. N 3-4(20-21). С. 15.

<34> СЗ РФ. 2000. N 11. Ст. 1244.

Из изложенного выше следует вывод, что в решениях Конституционного Суда РФ можно проследить некоторые признаки других источников права, однако данных отдельных признаков явно недостаточно, чтобы отнести решения Суда к какому-либо одному из "классических" источников права. Существование особых последствий принятия, юридической силы и сферы действия таких решений придает данному правовому явлению относительно самостоятельное, новое и уникальное качество. Вышеизложенное позволяет констатировать наличие в отечественном праве источника права особого рода (sui generis), который представляет собой решения Конституционного Суда РФ, устанавливающие неконституционность действующих норм права, что ведет к лишению их силы.