Иллюстрации случаев Случай отца, который изнасиловал двух своих дочерей (в возрасте 17 и 16 лет)

По просьбе адвоката у меня была возможность, вместе с Доктором Капмэном, проинтервьюировать и обследовать мужчину, который изнасиловал двух своих дочерей. Его ожидал смерт­ный приговор. Психиатр штата представил на рассмотрение судьи отчет относительно того, что он нашел заключенного в здра­вом уме, разбирающимся в том, что хорошо и что плохо, и что "поэтому он несет ответственность за свои действия. " Мы обследовали заключенного и пришли к выводу, что он был явным психотиком и поэтому должен быть приговорен к помещению в психиатрическую лечебницу. Судья согласился с нашим мнением, невзирая на доклад психиатра штата, вследствие чего заключенный приговором суда был направлен в госпиталь для душевнобольных.

Жена обвиняемого, с которой мы имели беседу, снабдила нас следующей информацией относительно своего мужа: “Муж требовал полового акта через каждые два или три дня. Он при­знался мне однажды, что после полового акта он иногда мастур­бировал. Он часто хотел иметь ректальный половой акт и раз шесть или семь пытался его осуществить. Сам он часто ласкал ртом мои сексуальные части тела, но никогда не просил меня взять его пенис в рот. Он всегда был крайне ревнивым. Когда он служил в армии, то думал, что я ему изменяю, и высказал мне угрозу, что если когда-либо поймает меня за этим делом, то убь­ет. Однажды он принес домой несколько “похабных картинок” и хотел осуществить некоторые из изображенных на них актов. Но я никогда не знала, чтобы он когда-либо касался моей дочери сексуально. Хотя я знала, что до свадьбы он однажды пытался иметь половую связь со своей сестрой. Он жаловался на частые головные боли. Уже сидя в тюрьме после своего ареста, он при­знался мне, что часто слышал голоса. Он был страшно ревнив к дочерям и запрещал им ходить на свидания. Он угрожал девочкам телесными расправами, говоря, что убьет их, если они донесут на него. Он имел обыкновение бить своих дочерей и говорил, что испы­тывает при этом удовольствие. И еще он настаивал на том, что определенные отметины на ногтях его пальцев исчезли после того, как он был помещен в тюрьму. Моя младшая дочь сказала мне, что отец имел с ней половой акт два или три раза в неделю, приходя с работы в полдень, когда она возвращалась из школы”.

Из вышесказанного явствует, что он страдал от сатириази­са. Был постоянно снедаем сексуальными фантазиями и утверж­дает, что никогда не был сыт сексуально, находя для себя необ­ходимым мастурбировать после полового акта. Он находил садис­тическое удовольствие в битье своих дочерей. Его галлюцинатор­ные переживания были довольно продолжительными. Не было никаких свидетельств, указывающих на то, что он развил психоз, находясь в тюремном заключении. По нашему мнению, он стра­дал от психоза шизофренического типа, а его инцестные отноше­ния со своими дочерьми были проявлением симптомов его болезни.

Его сестра, которую мы также расспросили, снабдила нас следующими сведениями: “У меня есть тетя, которая находится в психиатрическом заведении уже многие годы. Мой брат дважды пытался поразвлечься со мной. Я замечала за ним, что он часто глазеет в пространство. Когда ему было 9 лет, он поднял нож на мою мать. Он хотел ударить ее ножом мясника.

Однажды он вошел в мою спальню совершенно голым. Он смотрел на меня не узнающим взглядом и испугал меня. Я сказала ему, чтобы он вышел из моей спальни, что он и сделал. Од­нажды он убежал из дома, и по радио пришлось передавать, что он пропал. Учился он всегда плохо, утверждая, что “не мог учиться”. Он боялся ходить в церковь и боялся священника. Он страшно ревновал меня. Когда мать посетила его в тюрьме, он сказал: “Мама, ну разве это грех любить своих детей?” Он не считает, что совершил что-то плохое, и сказал матери: “Почему они все это со мной вытворяют?” Одно время ему казалось, что на него кто-то хочет напасть, и у него даже был ночной кошмар из-за этого. Однажды он сказал своей дочери: “Я изувечу твои ноги, чтобы никто не смотрел на них”. В другой раз, когда я по­сетила его в тюрьме вместе с его женой, я заметила, что во время разговора с нами у него была эрекция. Он никогда не был близок моему отцу, который правил железной рукой. Он никогда не мог выносить критики. Уже, будучи в тюрьме, он угрожал самоубий­ством и просил жену принести ему йод, чтобы убить им себя”.

Его угрозы совершить самоубийство согласуются с его садомазохизмом. Его осознание является крайне несовершенным, поскольку он считает, что не совершил ничего плохого и что то, что он имел половые сношения со своими дочерьми, было резуль­татом его огромной любви к ним. Он показывал свидетельства резко выраженного Эдипова комплекса с сильным скрытым гомо­сексуальным компонентом.

Обе его дочери, Лорена и Луиза, 17 и 16 лет, соответствен­но, были расспрошены раздельно.

Вначале Лорена была довольно не расположена обсуждать с нами этот вопрос. Когда же она, наконец, осознала, что мы пыта­емся определить природу душевного заболевания ее отца, то со­общила нам следующее: “Мне было 12 лет, когда мой отец впер­вые коснулся меня. Он расстегнул свои брюки и разоблачил себя. У него была эрекция, и он сказал мне: “Смотри на меня”. Когда мне было 16 лет, он изнасиловал меня. У меня все кровоточило, и я рыдала. Он сказал мне, что многие девушки “лишены этого”. Однажды, когда я была в пятом классе, он так меня ударил, что глаз заплыл. Я боялась его. Он не раз говорил мне, что придет ко мне в комнату и убьет меня. Как-то раз он вытащил складной нож, поднес его мне к горлу и сказал: “Лучше делай, как я тебе говорю, иначе я тебя убью”. Когда мне было 14 лет, он начал трогать ртом мои сексуальные части тела примерно раз в месяц. При этом он спрашивал меня, доставляет ли мне это удоволь­ствие. Он также просил класть мою руку на его орган. Я его не­навижу. Его обязательно надо казнить. Я боялась сказать обо всем этом кому-либо. Он бил меня и не хотел, чтобы я ходила на Исповедь, так как боялся, что я все расскажу священнику”.

Его отношения с Лореной продолжались, судя по всему, лет пять, тогда как его жена ни о чем не догадывалась. Вполне по­нятно, что дочь была так запугана своим отцом, что боялась рас­сказать об этом кому-либо, тем более что отец угрожал ей.

Довольно странно, что в течение долгого времени Луиза не знала о том, что отец имеет отношения с ее сестрой. Однако есть свидетельство того, что однажды отец пытался все устроить так, чтобы обе его дочери были вовлечены в сексуальные отношения друг с другом. Луиза рассказывает следующее: “Отец всегда но­сил с собой складной нож. Я узнала, что однажды он пнул сестру ножом. Он всегда бил сестру кулаками. С нее не сходили синяки. Мне было 12 лет, когда он изнасиловал меня. Однако впервые он пристал ко мне, когда мне было 10 лет, и он вернулся из армии. Когда он насиловал меня, я не кричала. Я была слишком испуга­на. Он сказал: “Если ты расскажешь обо мне своей матери, меня посадят в тюрьму”. Он имел со мной отношения примерно дваж­ды в месяц, а еще раз в месяц он прикладывался ртом к моим сексуальным частям и хотел, чтобы и я тоже взяла в рот его орган. Он сосал мои груди и кусал их. Одно время я боялась, что забеременела. Он начал избивать меня. Однажды, когда он избил меня до крови, он стал слизывать кровь с моей руки, кусая мои пальцы и говоря: “Ты думаешь, я сумасшедший?” Он также ска­зал: “Не хочешь ли потрогать свою сестру?” В другой раз он ска­зал: “Что ты будешь делать, если мы соберемся втроем?” Моя сестра рассказала мне обо всем за неделю до его ареста. Она ре­шилась рассказать обо всем священнику, и я почувствовала об­легчение. Я также помню, как однажды в полдень он имел со мной половой акт три или четыре раза - раз за разом. А в дру­гой раз он хотел, чтобы со мной имел половой акт наш пес. Два раза он имел со мной ректальный половой акт. И еще он хотел, чтобы я гладила его пенис рукой. Когда он имел со мной половые сношения, он никогда не был пьяным. Он также говорил мне, что убьет меня, если меня кто-либо коснется. После этого он имел обык­новение плакать и обещать, что никогда больше не тронет меня”.

Когда мы расспрашивали его, он многократно повторял, что любил своих детей и потому ничего не мог с собой поделать и что он сделал то, что сделал, из-за своей любви к ним.

Во время наших бесед с ним он плакал и говорил, что если бы его освободили, то на следующий день он возобновил бы свои инцестные отношения, и что он не может доверять себе, ибо его сексуальные побуждения неконтролируемы. В действительности он признал, что хотя ему рассказали о тяжести его преступлений, и он понимал, что ему грозит смертный приговор, он ощущал в тюрьме навязчивую потребность мастурбировать с сексуальными мыслями о своих дочерях.

Понятно, что если бы судья не был убежден в том, что этот человек страдает от психического заболевания, а согласился с мнением нанятого штатом психиатра, он вверг бы штат в очень дорогое судебное разбирательство, которое в конечном счете пришло бы к выводу о том, что этот мужчина душевнобольной и нуждается в помещении в психиатрическое заведение.