Тема 7. Право, общество, государство

§ 1. Право и общество

Право – явление социальное (общественное). Оно исторически сопровождает все существование общества, неотъемлемо присуще человеческому бытию. Если рассматривать общество как систему, то право, наряду с другими сферами жизнедеятельности общества: экономикой, политикой, духовной сферой и т. д., выступает подсистемой общества1 (Честнов И. Л. Теоретико-методологические основания взаимоотношения общества и права/ Право и общество: от конфликта к консенсусу/ Под общ. ред. В. П. Сальникова, Р. А. Ромашова. СПб., 2004. С. 9 – 10.), стороной общества (Спиридонов Л. И. Теория государства и права. СПб., 1995. С. 102 - 103). И при всей дискуссионности вопроса о понятии самого общества и проблемы соотношения права и общества нельзя ни признать, что право лишь относительно самостоятельное социальное явление, которое можно только аналитически вычленить из других социальных явлений, например, из экономической или моральной сферы жизни общества. Поэтому знания о праве, о праве и обществе детерминированы представлениями об обществе, особенностями социально-гуманитарного знания в целом. Другими словами, социум, его структура генетически обуславливают (предопределяют) возникновение и назначение права в обществе (Честнов И. Л. Истоки права/ Истоки и источники права: Очерки/ Под ред. Р. А. Ромашова, Н. С. Нижник. СПб., 2006. С. 31).

Общество – сложная система. Выделение человека из природы было обусловлено изменением способов производства материальных благ и форм организации социальной жизни. Общество, с одной стороны, существует во взаимодействии с природой, а с другой стороны, само общество внутренне противоречиво и конфликтно. На протяжении всего своего существования люди искали наиболее целесообразные политические и правовые способы взаимодействия. Постепенно, стремясь к предсказуемости и упорядоченности, человечество вырабатывало нормы (правила) поведения. На заре человечества формирование общего социального пространства совместной жизнедеятельности людей обеспечивалось неинституциональными правилами поведения. Когда-то в первобытном (потэстарном) обществе – мифологизированные мононормы (можно сказать, протоправо). «Мононормы первобытного общества, - пишет Н. В. Варламова (Варламова Н. В. Специфика правовой регуляции в соционормативной системе/ Право и общество: от конфликта к консенсусу/ Под общ. ред. В. П. Сальникова, Р. А. Ромашова. СПб., 2004. С. 91 - 92), - во многом представляли собой не социальные нормы в собственном смысле слова, а естественные (аналогичные техническим) правила взаимодействия человека с живой и неживой природой и себе подобными»2.

Постепенно формируются человеческие (т.е. искусственно созданные, обусловленные, прежде всего, социальной, а не биологической природой человека) формы совместной жизни. В процессе общения людей те отношения, которые, повторяясь от случая к случаю, приобретают типичный характер, институционализируются (Честнов И. Л. Истоки права/ Истоки и источники права: Очерки/ Под ред. Р. А. Ромашова, Н.С. Нижник. СПб., 2006. С. 23-24), т. е. опосредуются социальными институтами, например, семья, политические институты.

Посредством институтов обеспечивается нормативная (не индивидуальная, не казуальная) упорядоченность социального взаимодействия, так как в рамках институтов последовательно вырабатываются стереотипы поведения личности при реализации своих прав и обязанностей. Другими словами, отношения, опосредованные социальными институтами, становятся предсказуемыми, а поведение людей - ожидаемым. Взаимодействие индивидов упорядочивается легитимированными (одобренными) в обществе нормами и приобретает стабильный характер (Нерсесянц В. С. Общая теория права и государства. М., 1999. С.197.). Формируются модели наиболее полезных (эффективных) способов взаимодействия индивидов, основанных на согласовании различных интересов отдельных лиц (персон), социальных групп. Таким образом, право рождено потребностями совместной жизни людей, необходимостью исключения произвола (непредсказуемости) в социальных отношениях (Спиридонов Л. И. Теория государства и права. СПб., 1995. С. 102 - 103). И в этом смысле право выступает мерой (институтом) социальной интеграции3.

Эмансипация личности от общности приводит к различению, а иногда и противопоставлению частных интересов отдельных лиц, частных и общих интересов. Стабильность (упорядоченность) общественных отношений возможна путем достижения определенного баланса (согласования) этих разных интересов, который выражается в праве. Таким образом, для существования самого общества важно социальное согласие в вопросах права. Право – значит порядок, потому что нормы права позволяют оценивать поступки людей в качестве правильных или не правильных, справедливых или несправедливых, исходя из принципа формального равенства, на основе всеобщего масштаба и равной меры (Варламова Н. В. Специфика правовой регуляции в соционормативной системе/ Право и общество: от конфликта к консенсусу/ Под общ. ред. В. П. Сальникова, Р.А. Ромашова. СПб., 2004. С. 99-100).

Право регулирует те общественные отношения, в которых возможно ущемление свободы, причинение ущерба одним субъектом другому. Свобода без границ отрицает свободу другого. Интеграция общества с помощью права происходит путем упорядочения (нормирования) социального общения, абстрагируясь от индивидуальных различий людей и признавая каждого человека свободным и обладающим правами и обязанностями по отношению к другим – формально равным ему личностям. С этой точки зрения, право можно рассматривать как способ и форму интеграции общества, но не на основе унификации интересов, как происходит в тоталитарном государстве, а наоборот – обеспечении социальной интеграции (единства) при разнообразии интересов. Интеграция общества – сложная проблема единства в разнообразии. В конечном счете и культурная ценность права обусловлена самой природой человеческого общества вне зависимости от этнических, религиозных, половых и других различий между индивидами.

Однако ценность права, его интегрирующая, нормативнорегулятивная роль не означает однородность права, точнее, одинаковость (унифицированность) норм права во всех обществах, во всех культурах, во всех цивилизациях. Например, там, где географические (климатические) или политические условия способствовали не эмансипации личности от общности, а ее зависимости от коллектива, приоритетными рассматривались общие интересы, коллективные (не частные, не индивидуальные) формы собственности. Соответственно, право в этих обществах призвано обеспечить сиоциальный порядок, допускающий свободу отдельного человека лишь в той мере, в какой она была бы полезна для обеспечения солидарности общности. Главное здесь не автономия личности, а социальная солидарность, интересы всего сообщества, обязанности человека по отношению к Богу, общине4 (Варламова Н. В. Специфика правовой регуляции в соционормативной системе/ Право и общество: от конфликта к консенсусу/ Под общ. ред. В. П. Сальникова, Р. А. Ромашова. СПб., 2004. С. 94–95; 101).

Таким образом, универсальными являются интегративные свойства права, которые по-разному выражаются в разных культурах (Честнов И. Л. Проблемы и перспективы юридической науки XXI века/ Юриспруденция XXI века: горизонты развития: Очерки/ Под ред. Р. А. Ромашова, Н. С. Нижник. СПб., 2006. С.109–110). Более того, внутри одного мультикультурного общества можно обнаружить плюрализм (разнообразие) систем нормативного регулирования.5 Подобная локальность (неоднородность, гетерогенность) права ярко проявляется при сравнении восточной и западной культуры, а также в мегаполисах, где сосуществуют в одном правовом пространстве разные этнические, религиозные и иные субкультуры. Особое внимание уделяется криминальным сообществам, формирующим систему, так называемого, теневого «права», вплоть до теневой «юстиции».

В результате, на территории одного государства в одно и то же время сосуществуют официальное право (законодательство) и неофициальное «право»6. Однако, если подобный правовой плюрализм приводит к конфликту между нормами позитивного (положительного) права и нормами неофициального права, например, преступных сообществ, то ни о каком сосуществовании неофициального «права» речи быть не должно. Предписания, ритуалы, жаргон – все, что составляет корпус правил (норм), обязательных в противоправной деятельности, в преступных группировках, - не должны рассматриваться как правовые нормы. Это теневое «право» - не право потому, что направлено на сохранение преступной субкультуры, воспроизведение и трансляцию данной (преступной) культурной идентичности. Общество в целом рассматривается как среда, противостоящая теневому порядку. Следовательно, нормы теневого «права» не могут признаваться общеобязательными, так как не обеспечивают социальную интеграцию, целостность общества (Честнов И. Л. Истоки права/ Истоки и источники права: Очерки/ Под ред. Р. А. Ромашова, Н. С. Нижник. СПб., 2006. С. 27-28). Поэтому нельзя допускать включения норм, регулирующих преступную деятельность, в систему так называемого социального права, существующего наряду с национальным законодательством (государственно-организованным правом).

Право включено в систему социального регулирования и упорядочивает отношения в обществе, взаимодействуя с другими видами социальных норм и принципов. При этом право, признавая всех в одинаковой степени свободными, формально равными друг другу, тем самым не заставляет и не запрещает придерживаться определенных моральных или религиозных убеждений, а, наоборот, обеспечивает возможность личности самостоятельно (свободно) принимать решение о том, во что верить и каких моральных (нравственных) ценностей придерживаться. Одновременно, именно право обязывает уважать свободный выбор другого, его моральные и религиозные принципы, не допуская причинения вреда или угрозы личной свободе7 (Варламова Н. В. Специфика правовой регуляции в соционормативной системе/ Право и общество: от конфликта к консенсусу/ Под общ. ред. В. П. Сальникова, Р. А. Ромашова. СПб., 2004. С. 105-106). Таким образом, право способствует (стимулирует) социальной интеграции даже тогда, когда не является главным регулятором отношений между людьми, например в религиозных культурах, где взаимоотношения подчиняются, в первую очередь, религиозным заповедям, а не нормам права.

Универсальные свойства (принципы) права такие, как свобода, формальное равенство, справедливость, обеспечивающие интеграцию общества на основе общеобязательных правовых норм, не означают неизменность (вечность) содержания норм права. Изменения, происходящие в обществе, влияют и на конкретное содержание норм о правах человека, на понимание свободы и справедливости в новых исторических (социо-культурных) условиях. В конкретном социальном контексте правовые принципы формального равенства и свободы не исключают определенных льгот для ряда субъектов, например, в форме социальных пособий, пенсий или налоговых льгот, государственных субсидий и пр. Формальное равенство не должно представляться социально обезличенным. Субъекты права должны взаимно признавать равную праводееспособность друг друга. Социальные льготы, пособия и т.п. правомерны тогда, когда основаны на принципе правового пропорционального равенства, т.е. их предоставление пропорционально социальным тяготам сограждан – налогоплательщиков и соответствует общему уровню реальной правосубъектности. Идея социальных прав человека заключается в обеспечении равного социального минимума стартовых возможностей субъектов права и, следовательно, реализации (а не нарушении) принципа правового равенства и справедливости8.