Э. Шилз

"Одна из главных черт исторического развития, или эволюции, заключается в разрушении некоторых изначальных оснований замк­нутости... Образование помогло сделать наглядным существование более обширной территории. Расширившаяся деятельность и повы­сившаяся эффективность правительства помогли людям составить яс­ное представление о той более широкой территории, на которой они живут.

Этому формированию представлений о более обширной террито­рии сопутствовало уменьшение значения чисто биологического кри­терия близости между людьми. Отчасти он был заменен террито­риальным критерием близости, который в качестве местной общности до сих пор был связан с биологическим критерием. ...

Этническая общность представляет собой умозрительный конст­рукт, причем, когда более широкая территориальная общность стала главным критерием для распознания своих соотечественников, этни­ческая общность сублимировалась и трансформировалась в общность национальную. Даже когда национальная общность освобождалась от этнической (или расовой) общности, в концепции национальной об­щности по-прежнему оставалось много от мифологии, поскольку она является плодом воображения.

Независимо от того, является она мифологической или нет, на­циональная общность образует ныне существенный компонент — компонент культуры современных обществ. В некоторых из этих об­ществ, например обществах Азии и Африки, которые не стали еще обществами в современном смысле слова и для которых по сей день типичны слабость центра и значительная сила родовых, этнических и местных субцентров, национальная общность еще недостаточно уп­рочилась в широкой массе населения".

Шилз Э. Общество и общества// Американская социология. М., 1972. С. 357-358.

Л.Н. Гумилев

"Как бы ни была развита техника, все необходимое для поддер­жания жизни люди получают из природы. Значит они входят в... цепь как верхнее, завершающее звено биоценоза населяемого ими регио­на. А коль скоро так, то они являются элементами структурно-сис­темных целостностей, включающих в себя, наряду с людьми, доместикаты (домашние животные и культурные растения), ландшаф­ты, как преобразованные человеком, так и девственные, богатства недр, взаимоотношения с соседями — либо дружеские, либо враж­дебные, ту или иную динамику социального развития, а также то или иное сочетание языков (от одного до нескольких) и элементов мате­риальной и ховной культуры. Эту динамическую систему можно назвать Этноценозом. Она возникает и рассыпается в историческом времени, оставляя после себя памятники человеческой деятельности, лишенные саморазвития и способные только разрушаться, и этниче­ские реликты, достигшие фазы гомеостаза. Но каждый процесс этно­генеза оставляет на теле земной поверхности неизгладимые следы, благодаря которым возможно установление общего характера зако­номерностей этнической истории. ...

Этносы... всегда связаны с природным окружением благодаря ак­тивной хозяйственной деятельности. Последняя проявляется в двух направлениях: приспособления себя к ландшафту и ландшафта к се­бе. ...

Этнос — коллектив особей, выделяющий себя из всех прочих коллективов. Этнос более или менее устойчив, хотя возникает и ис­чезает в историческом времени. Нет ни одного реального признака для определения этноса, применимого ко всем известным нам случа­ям. Язык, происхождение, обычаи, материальная культура, идеоло­гия иногда являются определяющими моментами, а иногда — нет. Вынести за скобки мы можем только одно — признание каждой особью: "Мы такие-то, а все прочие другие". ...

Этнос — не просто скопище людей, теми или иными чертами похожих друг на друга, а система различных по вкусам и способно­стям личностей, продуктов их деятельности, традиций, вмещающей географической среды, этнического окружения, а также определен­ных тенденций, господствующих в развитии системы.

Таким образом, реальную этническую целостность мы можем определить как динамическую систему, включающую в себя не толь­ко людей, но и элементы ландшафта, культурную традицию и взаи­мосвязи с соседями.

Структура этноса всегда более или менее сложна, но именно сложность обеспечивает этносу устойчивость, благодаря чему он име­ет возможность пережить века смятений, смут и мирного увядания.

Принцип этнической структуры можно назвать иерархической соподчиненностью субэтнических групп, понимая под последними таксо­номические единицы, находящиеся внутри этноса как зримого целого и не нарушающие его единства. ...

Все живые системы сопротивляются уничтожению, т.е. они антиэнтропийны, и приспосабливаются к внешним условиям насколько это возможно. А коль скоро некоторая сложность структуры повыша­ет сопротивляемость этноса внешним ударам, то неудивительно, что там, где этнос при рождении был достаточно мозаичен, как, напри­мер, в Великороссии XIV-XV вв., он стал сам выделять субэтнические образования, иногда оформлявшиеся в виде сословий. На южной ок­раине выделились казаки, на северной — поморы. Впоследствии к ним прибавились землепроходцы (на первый взгляд, просто предста­вители определенного рода занятий) и следовавшие за ними кресть­яне, которые перемешались с аборигенами Сибири и образовали субэтнос сибиряков, или "челдонов". ...

Нет никаких оснований предполагать, что вымирающие ныне тасманийцы могли бы снова подняться. Они были истреблены так легко, что очевидно они не обладали ни силою сопротивления, ни силою приспособления. Северо-американские индейцы являются другою расою, столь же мало способною к улучшению. Индеец, хотя он в интеллектуальном отношении выше негра, обнаружил меньше способности, чем негр, к приспособлению к новым условиям. Негр — пластичнее. Он поддается легко окружающим влияниям. Без поддер­жки более сильных рас он снова впадает в дикое состояние, но в соприкосновении с белыми он легко усваивает внешнее воздействие цивилизации, а это дает основание надеяться, что он усваивает себе и некоторую часть ее духа.

Следовательно, истинно прогрессивный тип должен обладать не только пластичностью, но также силою характера, чтобы показать независимые успехи и чтобы без внешней помощи сохранить преиму­щества, уже приобретенные. Такое соединение качеств встречается в настоящее время только у наций северной и западной Европы и в их колониях. Принимая во внимание все обстоятельства, мы должны признать, что Англия была самою прогрессивною нацией в истории, соединявшею в редкой степени приспособляемость и изменчивость с решимостью и силою.

Нация, ставшая прогрессивною, сталкивается лицом к лицу с задачей такого окончательного устройства социальной организации, которое поддерживало бы единство и прочность и вместе с тем гаран­тировало бы свободу."

Гидцингс Ф.Г. Основания социологии.

М., 1898. С. 336-337.