Внешняя этика науки

То или иное толкование проблем социальной ответствен­ности ученых, проявляющееся в острых дискуссиях на эту тему, в решающей мере определяется пониманием науки и научного по­знания. Имеет отношение к этике все то, что касается двух вещей:

1. Это отношения между людьми;

2. Это связано с возможностью выбора.

****

1. Если это сделаю не я, то сделает кто-то другой. Наука, например, может рассматриваться только как сло­жившаяся к данному моменту система соответствующим образом обоснованных знаний без учета всех тех челове­ческих и социальных взаимодействий, в которые вступают люди по поводу этих знаний. В таком случае отдельный ученый выступает лишь как безликий агент, через посредство которого действует объек­тивная логика развития науки. Этот агент — познающий субъ­ект — осуществляет познавательное отношение к действитель­ности, что предполагает с его стороны «чистое», совершенно не заинтересованное и бесстрастное изучение познаваемого объек­та. Всякое же проявление личностных, субъективных качеств исследования понимается при этом исключительно как источник помех и ошибок. Очевидно, что при таком понимании науки вопрос о соци­альной ответственности ученого в значительной степени снима­ется — место социальной ответственности занимает та самая объ­ективная логика развития науки, т.е. развертывания безличного познавательного отношения. Эта логика оказывается неким неумолимым и сле­пым механизмом, однозначно детерминирующим познавательную деятельность ученого. На нее, а не на него, в таком случае возла­гается и вся социальная ответственность.

Сказанное не следует понимать как отрицание того, что процесс развития науки обладает своей внутренней логикой или того, что получение объективного знания о мире является одной из главных ценностей, ориентирующих познавательную деятель­ность ученого. Речь идет о том, что эта логика реализуется не вне ученого, не где-то над ним, а именно в его деятельности. В конце концов, науч­ное знание порождается вполне конкретной научной деятель­ностью, которую осуществляют реальные исследователи и ис­следовательские коллективы (есть разные варианты, альтернативы, выбор методологии и т.п.). А эта деятельность, будучи деятель­ностью человеческой, является тем самым и объектом этической оценки. Дилемма «объективная логика развития науки или социальная ответственность ученого» оказывается некорректно поставленной — ни один из членов этой оппозиции не отменяет другого.

****

2. В современных дискуссиях по проблеме социальной ответ­ственности часто встречается и другая дилемма. В этом случае место объективной логики занимают столь же анонимные соци­альные силы. Утверждается, что наука сама по себе этически нейтральна, а антигуманное использование ее достижений целиком и полностью обусловлено теми социальными силами, которые контролируют практическое применение результатов научных исследований. Интересно, отметить, что в тех случаях, когда речь идет о позитивных последствиях использования научных достижений, проводить такую линию рассуждений частенько забывают — здесь-то уже ответственной оказывается именно наука и только наука. Конечно, в значительной мере эта аргументация справедлива — однако и в этом случае вопрос о социальной ответственности науки и ученого нельзя сбрасывать со счетов. Верно, конечно, что достижения могут использоваться и подчас действительно используются в антигуманных целях. Но из этого отнюдь не следует, что с ученого снимается всякая от­ветственность за то, каким образом и кому служат результаты его исследований. Отрицание ответственности науки перед обществом, как и ответственности ученого, фактически оборачивается пособниче­ством этим силам. Тот, кто отказывается рассматривать вопрос о социальной ответственности, ссылаясь на действие анонимных социальных сил, не в состоянии тем самым переложить бремя нравственного выбора и ответственности за выбор на эти силы — ведь самим своим отказом он уже производит выбор, и этот-то акт выбора и подлежит этической оценке. В конечном счете, каждый научный результат независимо от того, какое практическое применение он получает — пред­ставляет собой индивидуальный вклад конкретного ученого, вклад конкретного коллектива, да и сами социальные силы действуют через посредство конкретных людей.

****

Вариант пункта два: наука ограничивается сферой средств, а потому непричастна к целям, которые ставят перед собой люди и ради достижения которых они применя­ют эти средства. Однако дальнейшие события показали, что это не так. Действительно, реальное соотношение целей и средств в деятельности человека и общества не допус­кает столь жесткого разграничения. Цели, которые преследуют люди, определяются не только их желани­ями, стремлениями и интересами, но также и тем, ка­кими средствами они располагают. Ставя перед собой те или иные цели, если эти цели — не просто плод безудержной фантазии, люди обычно ориентируются на уже имеющиеся или реально доступные средства деятельности.

****

Нежелание ученых брать на себя бремя социаль­ной ответственности за последствия того, что ими по­рождено, — не такая уж редкость. Важно, однако, то, что подобная позиция воспринимается отнюдь не как естественная и единственно возможная. Одно из оснований социальной ответственности ученого состоит в следующем. Сегодня уже ни для кого не секрет, что достижения науки далеко не всегда несут благо людям. Довольно часто они порождают новые проблемы и трудности, порой весьма серьезные. Меж­ду тем никто не в состоянии настолько глубоко и полно предвидеть эти негативные последствия, насколько это доступно ученым.

Принято считать, что последствия исследований, особенно фундаментальных, часто непредсказуемы. Это действительно так, но в современных условиях специальные усилия, направленные на то, чтобы зара­нее предвидеть возможные последствия применения научных достижений, стали социально необходимыми. И именно ученые могут раньше и более серьезно, чем кто-либо другой, эффективно приложить эти усилия. Большая информированность, осведомленность уче­ных накладывает на них особую социальную ответ­ственность.

В целом же нынешний этап институционализации науки можно охарактеризовать как этап, на котором проблемы социальной ответственности науки занима­ют все более заметное место. Ушли в прошлое как те времена, когда научную деятельность как таковую можно было считать безусловным благом, так и те, когда она могла представляться ценностно-нейтральной, лежащей «по ту сторону добра и зла». Научное сооб­щество, получающее сегодня солидную долю ресурсов общества, поставлено перед необходимостью постоян­но, снова и снова демонстрировать обществу и то, что блага, которые несет людям прогресс науки, переве­шивают его негативные последствия, и то, что оно, сообщество, озабочено возможностью таких послед­ствий и стремится предупредить их либо, если они уже стали реальностью, нейтрализовать их негативные эффекты.

****