§5. Опыт Франции и Великобритании с точки зрения посткоммунистической России

Оценивая роль опыта рассмотренных западноевропейских государств с точки зрения современных российских проблем, следует сделать по крайней мере две оговорки.

Во-первых, существенное различие экономико-политических условий западных демократий, на протяжении столетий развивавшихся в обстановке рынка и конкуренции, и современной России, имеющей слабые традиции демократии и практически не имеющей традиции института легальной частной собственности. Принимавшиеся во Франции и Великобритании экономико-политические решения, радикальные для этих стран, оказываются довольно умеренными в сравнении с переходом от тоталитаризма к демократии, от госрегулирования к рынку, от этатизма к конкуренции. Хотя, повторим, многие из этих задач решались и в западноевропейских странах.

Во-вторых, сами реформы в рассмотренных странах не были однозначными и тем более однозначно успешными. Они вызывают противоречивые оценки не только политологов, но и экономистов⁴¹⁵. Особенно это касается реформ, осуществлявшихся под руководством М. Тэтчер. Характерно, впрочем, что интенсивность негативного восприятия реформ снижается по мере их отдаления от сегодняшнего дня. В связи с этим нетрудно заметить, что резкость тона в Великобритании по отношению к реформам М. Тэтчер значительно сильнее, чем в современной Франции по отношению к де Голлю, и уж тем более несопоставима с отношением в Германии к Л. Эрхарду. Однако реформы и де Голля, и Эрхарда воспринимались многими их современниками более чем негативно.

В-третьих, соотношение парламентаризма и авторитаризма. Весьма важен вывод, что в авторитарной ситуации реформы легче начать, чем осуществлять. Для начала реформ требуется политическая воля. Однако в демократической стране необходимым условием устойчивого развития общества является обеспечение законодательной базы продвижения реформ, принятия законодательным корпусом на себя части ответственности за осуществляемый социально-экономический курс. Этот естественный для демократической системы парадокс разрешается всегда индивидуально и во многом зависит от искусства того или иного политика.

Тем не менее при всех оговорках опыт рассмотренных стран уместен для современной России, а потому кратко сформулируем выводы, которые представляются наиболее важными.

Прежде всего следует обратить внимание на такую особенность политической ситуации в России, как отсутствие консенсуса по базовым вопросам развития страны. Раскол современного российского общества гораздо более глубок, чем в рассмотренные периоды французской и британской истории, где ценности демократии и рынка не подвергались серьезному сомнению. Однако для данных стран (особенно для Франции) социально-политический раскол был субъективно весьма глубок, этот фактор не мог не учитываться при трансформации политической системы и формировании экономического курса. Опыт этих стран показывает, что политический консенсус постепенно воссоздается при наличии политической воли и последовательности в реализации реформ. Правда, развитие событий не избавляет от новых острых кризисов (вроде событий 1968 г. во Франции), но они находят форму своего разрешения в рамках существующего конституционного процесса. Другое дело — политические лозунги, которые могут оказаться весьма противоречивыми, что, однако, не сказывается на стабильности формируемой системы. Иными словами, практика свидетельствует о возможности разграничения политического и экономического популизма с различной мерой влияния того и другого на проводимые мероприятия⁴¹⁶. Тем более, что «французский тип» соотношения ролей президента и правительства позволяет в восприятии экономических агентов и электората институционально разделить политическую и экономическую составляющие деятельности исполнительной власти.