Д.С. Мережковский

(1866-1941)

религиозный философ, один из основателей русского символизма,

выдвигался на Нобелевскую премию,

муж поэтессы З. Гиппиус

Философия

1) Символ — это иносказательное откровение о сущем, тогда как «мысль изречённая есть ложь». То, что не сказано и мерцает сквозь красоту символа, действует сильнее на сердце, чем то, что выражено словами.

2) Концепция «нового религиозного сознания» (опирающаяся на идеи итальянского богослова XII века аббата Иоахима Флорского) . На смену двум первым заветам (Ветхий завет Бога-отца и Новый Завет Бога-сына), должен прийти «Третий Завет» — Святого Духа; «завет Свободы вослед заветам Закона и Благодати». В первом Завете, «открылась власть Божья, как истина»; во втором — «истина, как любовь»; в третьем и последнем — «любовь, как свобода» (христианство – религия любви, а следовательно, свободы). В этом последнем царстве «произнесено и услышано будет последнее, никем еще не произнесенное и не услышанное имя Господа Грядущего: Освободитель». Третий Завет должен стать религией Святого духа, своеобразным синтезом «правды о земле» (язычества) и «правды о небе» (христианства). Таким образом, исполнением «сокровенной Тайны Святой Троицы» исторический процесс замкнёт начало с концом и настанут «новое небо и новая земля».

3) Язычество «утверждало плоть в ущерб духу», а церковное христианство выдвинуло аскетический идеал «духа в ущерб плоти». Духовная история человечества – противостояние двух «бездн»: «бездны плоти» (воплощённой в язычестве) и «бездны духа» (христианский бесплотный аскетизм), двух несовершенных начал, стремящихся к синтезу через «духовную революцию» — в будущей «новой Церкви», «Церкви Третьего завета». Идеал — «не бестелесная святость, но святая плоть, Царство Божие, в котором осуществляется мистическое единство тела и духа». Вся его религиозная философия «основана на идее христианства как религии любви и, следовательно, свободы». Цель исторического процесса состоит в соединении плоти и духа, синтезе религии и культуры; осуществлении «царства Божиего не в потустороннем мире, а здесь, на земле».

4) Дух (на одном из древних языков Библии, арамейском, слово «дух» («Rucha») — женского рода) в православной Троице отождествляется с Божьей Матерью. Святая Троица по Мережковскому это Отец, Сын и Мать-Дух. Третий завет, таким образом, будет царством духа-матери, «пламенной заступницы холодного мира».

5) Идеал Бога как единство мужской и женской природы переносится и на понимание человека. Разделение на два пола является симптомом распада личности. Для Мережковского идеал личности (в этом с ним были согласны Вл. Соловьев и Н. Бердяев) — это некое двуполое существо, мужчина-женщина. 

6) Установление «царствия Божьего на земле» должно сопровождаться катастрофами, прежде всего — «революцией духа», в результате которой религия должна будет принять и освятить человеческую плоть, человеческое творчество, свободу человека на бунт. «Лишь постольку мы люди, поскольку бунтуем».

Христианство есть религия Богочеловечества; в основе всякой государственности заложена более или менее сознательная религия Человекобожества. Церковь - не старая, историческая, всегда подчиняемая государству или превращаемая в государство, - а новая, вечная, истинная вселенская Церковь так же противоположна государству, как абсолютная истина противоположна абсолютной лжи...

Библия дает революционную (катастрофическую) трактовку хода истории (когда утверждается «преодоление внешнего закона причинности внутреннею свободою, а история предстает как цепь различных катастроф и потрясений»), религия и революция — неразделимые понятия. Мережковский считал, что государство и церковь должны будут исчезнуть.