Гольдман Л. - Лукач и Хайдеггер. - 2009
.pdfсредствования, скорее, на уровне всеобщей истории, характеризуя ими различные формы историцизма. У Лукача, наоборот, переход между событием и тотальностью, раскрытие конкретно го имманентного значения не имеет ничего непо средственного, решение не срывает покровы со смысла и не предоставляет к нему доступ; у него не совершается прыжок от позитивной науки и от непосредственных данных к тотальности бытия. Проблема тотальности в Истории и клас совом сознании — это проблема конкретных и прогрессивных тотальностей, исследование, ста вящее перед собой цель раскрыть их связи и их опосредствования. Без этих опосредствовании мы придем, согласно Лукачу, к истории двух из мерений и к тем двум буржуазным концепциям истории, которые им соответствуют. Во-первых, к позиции формализма, к внешней классифика ции, плетущейся в хвосте у исторического разви тия, вроде общей теории и закона трех стадий у Огюста Конта, применимого ко всем случаям, безотносительно к имманентным структурам и частным опосредствованиям. Во-вторых, вместо этого формализма, не учитывающего частный и конкретный характер события, к иррационалистическим теориям с их методами, основанными на интуиции и эмпатии, к теориям, которые вы двигают на первый план роль великой личности и элит и настаивают на неповторимом и неулови мом характере событий и индивидуальностей, которые следует понять — согласно этим теори ям — в их единичности, независимо от какойлибо причастности к разумному развитию, имею щему свои собственные цели. В противополож
но
ность этим однозначным и дополняющим друг друга концепциям Лукач подчеркивает правомер ность диалектического анализа, специфичность которого лежит в возможности отбросить одно временно и абстрактный характер общей теории, и иррациональный характер индивидуального факта и понять индивидуальное рационально — полностью сохранив относительную свободу ин дивида — исходя из поля возможностей множе ственного субъекта и его функции в практике группы, связанной с практиками других общест венных групп: понимая себя в своей деятельности на основе такого подхода, осознавая коллектив ный характер субъекта, иными словами, осуще ствляя раз-веществление, люди и обретают спо собность достичь подлинности и войти в человеческие общности. Только так можно пре одолеть концепцию истории двух измерений, ис тории формального историцизма и истории ин дивидов-творцов. Такая история двух измерений еще встречается у Хайдеггера, который, исходя из индивидуального Dasein, не знает иной под линности, кроме индивидуальной, подлинности в одиночестве и в жизни ради смерти.
Мы уже отметили ранее: мышление Лукача и Хайдеггера — раннего Лукача (1909-1923) и ран него Хайдеггера (1927) — обладает однородно стью и сходством, при всех фундаментальных различиях в направленности, дающих о себе знать на уровне каждой из проблем. Их взгляды различны и не должны ни в коем случае смеши ваться. Несмотря на это, трудно представить их философские системы без связи друг с другом, и по поводу этих связей следует говорить, по край-
141
ней мере, о влиянии Лукача через журналы и даже, в определенных общественных кругах, че рез косвенные связи с Ласком.
3.Объективная возможность
ивозможное сознание
Любое произведение, любая деятельность, лю бая человеческая ситуация должна быть понята на основе своего генезиса, и ее генезис предпола гает не только одного коллективного субъекта, но и столкновение коллективных субъектов. Дей ствия имеют результаты, которые редко точно соответствуют ожиданиям одной из этих групп. Событие, на самом деле, объективно следует из совокупности замыслов и тенденций, которые друг с другом сталкиваются. Субъект, о котором здесь идет речь, — это не сознание, предостав ленное самому себе, это не сознание, сознатель но нацеленное на определенную цель; то, чего желает субъект, то, к чему устремлена деятель ность группы, почти никогда не соответствует его сознанию, за одним, как мы увидим далее, ис ключением, которое Лукач делает для пролета риата. Даже независимо от этого различия меж ду реальным сознанием и замышляемой целью, результат деятельности группы зависит также и от действий других групп, которые противостоят ей и могут сопротивляться.
Каждая группа понимает результат — тоталь ность — и, как следствие, каждая группа понима ет себя и понимает ситуацию, цели и действия других групп лишь до определенной степени, в
142
рамках видения, определенного ее объективным положением. Может случиться — и это довольно часто случается — что никакая группа так и не смогла получить в свое распоряжение сознание, достаточно широкое, чтобы достичь этой тоталь ности. Оставаясь в рамках марксистского орто доксального подхода, Лукач полагал — и это предмет главы его книги о классовом сознании, которым мы здесь и занимаемся, — что пролета риат, в силу своего привилегированного положе ния, способен обрести ясное и прозрачное созна ние, и что мы находимся в том историческом моменте, когда это и происходит. Но гораздо чаще реальным тенденциям структурирования групп соответствует ложное сознание, сознание идеологическое, которое этим тенденциям не со ответствует.
Тем не менее, эти различия между целью и ре альностью, эти противоположности между дей ствием и его условиями, не должны быть поняты как разнородные противоположности, представ ляемые в соответствии с понятием «инертной практики» у Сартра в Критике диалектического разума, понятием, содержание которого у Сар тра, в противоположность действию, лишено зна чения и не диалектично. Эта противоположность между диалектикой и «инертной практикой» воспроизводит традиционное противопоставле ние субъекта и объекта, так как субъект у Сар тра — это индивидуальный субъект: коллектив ный субъект, основание тождества субъекта и объекта, отсутствует в его подходе, а коллектив ное действие всегда появляется у него как сумма индивидуальных действий, организованных во
143
взгляде со стороны. В силу того факта, что ре зультат действия редко соответствует целям субъектов, этот результат — главным образом, когда он вытекает из предшествующего действия других субъектов, — возникает, в рамках подхо да Сартра, как принудительное и лишенное чело веческого значения присутствие, как «инертная практика». Верно, что свобода человека ограни чена, но не только, как полагает Сартр, внешни ми условиями: люди в той же мере ограничены своими ментальными структурами, которые сле дуют из этих условий и в них обнаруживаются. Тем не менее эти условия и эти ментальные структуры не противостоят людям в качестве ог раничений; они создают для них также и поле возможностей, внутри которого они действуют и изменяют реальность, полностью изменяя и са мих себя; они изменяют, следовательно, свое поле возможностей. Известна знаменитая идея Маркса, согласно которой изменяя природу, люди изменяются сами и изменяют свою соци альную реальность, создавая таким образом воз можности, которые могут быть более широкими и могут делать людей более свободными, или, на оборот, реакционным образом сузить поле их возможностей. Самое важное — понять, что ус ловия также являются результатами деятельно сти и что все феномены человеческое деятельно сти могут быть разложены на сигнификативные структуры. Сам результат действия — это сигни фикативная структура. Даже обладая различия ми, субъект и объект являются тождественными; условия, порожденные другими действиями, яв ляются диалектическими и сигнификативными в
144
той же мере, что и действие субъекта: они обра зуют субъект и его ментальную структуру и не представляют собой нечто для него внешнее. И нельзя сказать — если взять пример Сартра — что желание обогащения, свойственное каждому испанцу после открытия Америки, было диалек тическим, тогда как результат, общее обнищание, был «инертной практикой».
Диалектика — это включение всех аспектов проблемы в сигнификативную тотальность, та кую, например, как та связь, которую Маркс ус танавливает между развитием производительных сил и обнищанием рабочего класса в определен ный момент исторического развития, или — если взять еще один пример из Капитала — взаимоза висимость между производством и рынком, меж ду рациональностью производства и «иррацио нальностью» потребления; тогда как в его время классическая экономическая наука, которая, как, впрочем, и Маркс, имела дело с не рационализи рованной экономической тотальностью, не вклю чала эту взаимозависимость элементов в тоталь ность и разделяла производство и рынок.
Объективная возможность — это не просто критерий, внутренне свойственный ситуации, внешней для группы или индивида, которые дей ствуют. Объективная возможность зависит от двух факторов, которые не являются независи мыми друг от друга, двух аспектов, которые яв ляются даже не взаимодополнительными, но, в определенной мере, тождественными. С одной стороны, внешнее положение группы и индиви дов определяет их и делает некоторые вещи не возможными; но с другой стороны, ментальная
10 Л. Гольдман
структура группы определяет ее действие, и не которые вещи, некоторые замыслы оказываются немыслимы, и группа не может к ним стремиться не только на уровне сознания, но также и на уровне бессознательного, также важного для действия; этот элемент ментального структури рования столь же значителен для характеристики объективной возможности, как и внешняя ситуа ция. Итак, это ментальное структурирование в весьма значительной части определяется внешней ситуацией, а сама эта ситуация, в свою очередь, является ни чем иным, как ансамблем социаль ных отношений группы, происходящих из мен тальных структур: именно это уже Гегель назы вал тождеством субъекта и объекта.
Одна из ложных противоположностей меха нистической позиции как раз и состоит в том
.чтобы полностью разделить поле возможного, созданное извне, и поле возможного, созданное изнутри, и видеть лишь либо одно, либо другое, или видеть и то и другое как два различных, дополняющих друг друга аспекта, не имеющих ничего тождественного, тогда как у Лукача, на оборот, возможное сознание и объективная воз можность неразрывно связаны.
В своей главе о классовом сознании Лукач ис следует четыре типа отношений между возмож ным сознанием и объективной возможностью. Совокупность типов сознания в докапиталисти ческих обществах и три связанных между собой категории сознаний при капиталистическом спо собе производства. У Лукача, в противополож ность Хайдеггеру и вульгарному марксизму, не существует структуры «неподлинного» или идео-
146
логического сознания вообще. Ложность созна ния или его истина, его идеологический или не идеологический характер определяются его свя зями с производственными отношениями, его возможностью доступа и его близостью к тоталь ности социальной жизни.
Лукач в первую очередь обращается к сово купности типов сознания в докапиталистических обществах, где отношения производства, будучи основополагающими, не были унифицированы, и в которых некоторые группы, хотя и определен ные производственными отношениями, не были непосредственно включены в производство. Лу кач приводит данный Марксом пример с государ ствами азиатских обществ, где община, аграрная база общества, всегда оставалась одной и той же и всегда восстанавливалась, тогда как государст венное устройство могло меняться, модифициро ваться, а неожиданные внешние вторжения могли вообще разрушить древнюю империю. Очевидно, это не означает, что эти группы, внешние общи не, — государственные организации — не имели экономического характера. Они прямо вмешива лись в экономику, чтобы взимать различные на логи, тогда как, например, капиталист выполняет именно экономическую функцию внутри произ водства для рынка. В этих докапиталистических обществах концепции мироздания, которые пре вращали религиозную или политическую идеоло гию в центр или в существенный элемент пред ставлений об обществе, не были такими же искажающими, какими они станут позже при ка питалистическом способе производства; при этом внутри этих форм общества причастность к отно-
147
шениям производства для некоторых групп осу ществляется через политические и религиозные опосредствования, так же, как в других общест вах, называемых примитивными, оно осуществля ется через структуры родства. Таким образом, согласно Истории и классовому сознанию, идео логический элемент этих различных типов созна ния мог заключаться в незнании экономического отношения, то есть, в незнании природы произ водственных отношений; Лукач, тем не менее, на поминает, что, согласно Марксу, экономические отношения в этих обществах были гораздо более прозрачными.
После краткого рассмотрения этих обществ Лукач посвящает самую важную часть своего анализа структурам классового сознания в капи талистическом обществе; для большей точности сегодня следует добавить: в обществе либераль ного капитализма. Он различает три типа классо вого сознания: сознание промежуточных слоев, сознание буржуазии и сознание пролетариата, какими он представлял их себе в рамках своего ортодоксального марксистского подхода. Он проводит фундаментальное различие в природе и функциях этих трех типов классового сознания, различие, которое, по его мнению, имеет решаю щее значение для практики пролетариата.
Анализ классового сознания мелкой буржуа зии воспроизводит и развивает традиционные марксистские исследования, которые стали более привычными и более известными с восхождением фашизма. Согласно книге История и классовое сознание, мелкая буржуазия, в силу своего поло жения, абсолютно неспособна видеть социаль-
148
ную структуру в целом и не может даже ориен тироваться в совокупности глобальных структур, и все это именно потому, что она является пере житком прошлого, который развитие капитализ ма и перестройка общества стремятся устранить. Она, следовательно, должна оставаться на уров не непосредственного и относиться к обществен ному целому непосредственно и эмоционально, чтобы в общественной жизни отделять хорошее от плохого. Лукач воспроизводит полемику Мар кса с Прудоном, полемику, в которой Маркс упрекал идеологического представителя мелкой буржуазии в том, что тот желал разделить хоро шее и плохое в капитализме, будучи не в состоя нии понять, что хорошее и плохое являются лишь двумя аспектами одного и того же общего гло бального функционирования и структурирова ния, аспектами, которые не могут ни существо вать, ни разделяться независимо друг от друга.
Всвоей предрасположенности к максимуму возможного сознания, которое в этом случае не отождествляется в реальным сознанием — мел кая буржуазия, неспособная на видение целого и на рациональную концептуализацию, ориентиру ется на оценки, в сущности, эмоционального по рядка, того, что есть хорошего и что есть дурно го в практике двух других главных классов капиталистического общества. Мелкая буржуа зия колеблется между ними и в конце концов присоединяется к классу, занимающему наиболее сильную позицию.
Вкачестве примера такой позиции промежу точных слоев можно было бы привести случай Ильи Эренбурга и Эрика Кестнера, двух знаме-
149