Физическое я

Однако, имя как звено самосознания предполагает обозначение его носителя не только как социальное, но и как «физическое» и «духовное». Здесь следует отметить, что «физическое Я» часто рассматривается в отрыве от остальных звеньев самосознания. Некоторые исследователи практически не уделяют внимания телесному самосознанию, другие подчеркивают его важность, особенно в онтогенезе. Особенно большое значение телесное Я приобретает в подростковом возрасте, когда собственное Я начинает выходить для человека на передний план, а другое стороны Я еще отстают в своем развитии. По определению Д.А. Леонтьева¹, физическое Я – это переживание своего тела как воплощения Я, образ тела, переживание физических дефектов, сознание здоровья или болезни. В форме телесного или физического Я представлена не столько личность, сколько ее материальный субстрат - тело - через посредство которого она проявляет себя и иначе проявить себя не может. Поэтому А.А. Налчаджян говорит о том, что схему тела можно назвать телесным Я-образом личности. Тело вносит очень большой вклад в целостное ощущение собственного Я. Роль телесного Я можно проиллюстрировать открытым в начале нашего столетия эффектом компенсации и сверхкомпенсации органических дефектов, Наполеоновским комплексом и т.д.

Схема тела и самочувствие (как переживание актуального восприятия собственного тела и его функционального состояния) являются не «аналогами Я на уровне организма», а полноценными «блоками» или подструктурами Я-концепции. Схема тела является относительно устойчивой подструктурой Я-концепции, тогда как самочувствие более динамично. В качестве доказательства А.А. Налчаджян¹ приводит, в частности, данные некоторых патологий. Так, патологические изменения схемы тела наблюдаются при деперсонализации, которая является более широким патологическим синдромом и включает в себя, в качестве частного случая или аспекта, нарушения схемы тела (анозогнозию). Однако психиатры заметили, что анозогнозия, возникающая отдельно, т.е. не в составе деперсонализации, имеет особенность: «больному с деперсонализацией свое тело или часть его кажется «как чужое», а больному с анозогнозией тело или часть тела «является чужим».

И наоборот, поскольку схема тела входит в общую структуру Я-концепции, ее нарушения никогда, по-видимому, не бывают полностью изолированными. Было замечено, что явления отчуждения собственного тела, потеря наглядности восприятии и представлений сопровождаются тонким снижением «чувства Я». Вследствие различных фрустраций образа телесного-Я, чаще всего в подростковом возрасте, возникает синдром дисморфофобии или бред физического недостатка. Наличие этого синдрома означает дезадаптированность личности, поскольку он вызывает серьезные трудности в общении и другие характерологические изменения, препятствующие процессам нормальной адаптации в широких сферах социальной жизни. В частности, Р. Мейли² приводит данные, согласно которым удовлетворенность физическим обликом имеет высокую корреляцию с удовлетворенностью своими психическими качествами. В таких случаях, когда собственный физический недостаток ясно осознается и фрустрирует личность, могут развертываться процессы компенсации и сверхкомпенсации. Однако они не являются единственными адаптивными стратегиями личности, у которой образовался фрустрирующий образ собственного тела и, следовательно, комплекс неполноценности. У других людей, недовольных своей внешностью, преобладающей адаптивной стратегией становится агрессивность, одновременно у них развиваются такие черты характера, как мнительность и пессимистичность. Человеку кажется, что из-за его физического недостатка окружающие плохо относятся к нему или не принимают его всерьез: он становится раздражительным и агрессивным, и окружающие действительно начинают не любить его, «подкрепляя» тем самым его первоначальную установку. Такой результат приводит к вторичным фрустрациям, отсюда — к дальнейшему усилению агрессивных реакций.

Описывается еще один вариант приспособления у людей с физическим недостатком. Этот вариант состоит в том, что такие люди приспосабливаются к установкам окружающих. Например, к низкорослым многие люди склонны относится покровительственно, как к «маленьким» не только по росту, но и по возрасту. Можно оскорбляться этим и затевать конфликты, а можно и в самом деле вести себя инфантильно, пользуясь покровительством «больших». Любая из этих адаптивных стратегий может привести к временному «устойчивому состоянию».

С другой стороны, «физическое Я», в некоторой степени меняется. Далее, оно несет в себе несколько функций, особенно если рассматривать его более широко, не только как образ тела, но и одежду, атрибутику и т.д. С одной стороны, это функция идентификации с некоторой социальной группой. Так, существуют такие понятия как «молодежная прическа», «деловой костюм». Но образ или имидж служит также для определенных знаков относительно своей индивидуальности. Как считают Дж. Кокс и С. Дайнов¹, люди часто прячутся за одеждой, одеваясь либо классически, либо «ярко наступательно», частью «выставки» являются украшения, духи и одеколоны. Люди подчеркивают тем самым свои взгляды, юмор, сексуальность. При этом исследователи также полагают, что эти изменения вполне могут дать человеку возможность чувствовать себя соответственно, а не только казаться таковым для других.

Как считает Е.Т. Соколова², в самосознании физического Я присутствуют два компонента – когнитивный и эмоциональный. Когнитивный компонент — совокупность представлений индивида о своей внешности, или, в других терминах, набор признаков, в которых он ее описывает. Хотя многие из признаков выглядят чисто описательными, большинство из них допускает возможность количественной оценки. Два уровня сравнительной оценки признака достаточно очевидны: а) интерсубъектный, на котором сравнение происходит в рамках сопоставления «Я — Другой» по принципу «больше или меньше, чем у другого (других)»; б) интрасубъектный, где сравнение происходит в рамках сопоставления «Я—Я», например во временной перспективе: «Я наличное — Я прошлое», либо в пространственно-временной перспективе: «Я в одной ситуации — Я в другой ситуации», либо в аспекте желаемого: «Я наличное — Я идеальное» и т. п. Таким образом, функционирование физического Я в целом не сильно отличается от иных компонентов самосознания.