2 Там же. Гл. III.

Глава 14. Миф и ритуал 277

есть глубинные качественные различия, историко-культурная ди-

станция, но у них есть — на что обычно не обращают внимания —

и ряд существенных сходных черт: ...В основе как магии, так и нау-

ки лежит твердая вера в порядок единообразия природных явле-

ний. У мага нет сомнения в том, что одни и те же причины всегда

будут порождать одни и те же следствия, что совершение нужного

обряда, сопровождающееся определенными заклинаниями, неиз-

бежно приведет к желаемому результату, если только колдовство

не будет сведено на нет более сильными чарами другого колдуна»1.

Фрэзер исходил из представления о том, что между магией

и наукой нет строго определенной границы. И магическое, и науч-

ное мировоззрение базируются на общем, представлении, что при-

родные явления неизменно и последовательно следуют одно за

другим без какого-либо вмешательства личного, субъективного

фактора. И в магии, и в науке из хода природных процессов изъяты

изменчивость, непостоянство, случайность. Иначе говоря, в магии

и науке есть то, что вовсе не характерно для религиозного миро-

воззрения: допущение (в любом месте пространства и в любой

момент времени) возможности прерывания хода природных про-

цессов в результате вмешательства сверхъестественного факто-

ра. В качестве такого фактора выступают обладающие собствен-

ной волей и своими целями (часто непостижимыми человеком)

бесконечно могущественные божественные силы.

Магия и наука «открывают перед тем, кто знает причины ве-

щей и может прикоснуться к тайным пружинам, приводящим

в действие огромный и сложный механизм природы, перспекти-

вы, кажущиеся безграничными. Отсюда та притягательность, ко-

торой обе обладают для человеческого ума, и тот мощный стимул,

который она дала накоплению знаний»2. Если религия требует

(непредсказуемых по сути) умилостивления и умиротворения

божественных сил, стоящих над человеком и природой, то магия

и наука требуют иного — знания жестких причинных, неизмен-

ных условий, определяющих ход естественных процессов. Другое

дело, что они понимают эти условия по-разному: для магии это силы

безлично-духовные, для науки — объективные, естественные.

Магия должна свои силы принудить, заставить действовать в же-

лаемом для человека направлении; наука — познать и практичес-

ки использовать.

Фрэзер Дж.Дж. Золотая ветвь. С. 53.

2 Там же. С. 53—54.

278 Часть шестая. Миф в британской социальной антропологии XX в.

Религия отлична и от той, и от другой тем, что все подчиняет

активности личных сверхъестественных сил, действующих исклю-

чительно по своему произволу. Ведь молитву, обращенную к богу,

он может и услышать и не услышать; бог может снизойти к просьбе

человека, а может и не снизойти, особенно если человек грешен.

А кто не грешен в этом жестоком мире?!

Фрэзер писал, что — несмотря на все свои негативные сторо-

ны — магия сыграла позитивную роль в истории духовной культу-

ры. Она способствовала освобождению человека от его рабской

подчиненности традиции, способствовала более широким взгля-

дам на мир, проложила дорогу науке: «Магия была дочерью за-

блуждения и одновременно — матерью свободы и истины». И дей-

ствительно, с разложением первобытно-общинного строя магия не

исчезла полностью. Она послужила основой для возникновения

различных магических действий — колдовства, чародейства, вол-

шебства, гадания, астрологии, каббалы, магических заговоров

и другого — в античной культуре. Значительный магический эле-

мент (молитвы, обряды, ритуалы и пр.) есть в любой религии. Ма-

гия послужила одним из источников алхимической традиции.

В эпоху Возрождения магия оказала воздействие на зарождение

новоевропейской науки.