Лабрайд лоингсех

Лабрайд, кормчий поля битвы,

опустошитель там, где ревет море,

сверкающий мощный гром против язычников,

всегда сладость для песни барда.

Бран берба

(ум. 795 г.)

Бран Серый, защита войска, ужасный опустошитель;

суровое копье, славный, сильный наследством;

наследник мудрости, солнце воинов, полный прилив;

кровавый волк, пес из своры, который не делает неправильного. [275]

Федлимид мак кримтанн

(ум. 847 г.)

Федлимид король,

для которого было делом одного дня

оставить Коннахт без короля без боя

и разрушить Миде.

Поэзия такого рода привлекает лишь своим героическим настроем и тем, что в ней отражается очень древняя традиция. Вероятно, такова была древнейшая форма поэзии в индоевропейской традиции, пред­ставлявшая собой просто последовательность имен с хвалебными эпи­тетами, организованную в метрической форме. Мы не знаем, были ли дошедшие до нас четверостишия лишь частью более длинных поэм. Впрочем, такое предположение вполне правдоподобно. Поэмы сочи­нялись для развлечения королей и в их честь и должны были читаться достаточно долго. Поздние бардические поэмы классического периода редко насчитывают менее двадцати четверостиший, а часто более со­рока. Тем не менее эти ранние стихи сохраняют более древнюю тради­цию, чем греческая или латинская литература, и сопоставимы поэти­ческими произведениями, известными нам по некоторым надписям Индии династии Гупта. Подобная поэзия, с богатым орнаментом внут­ренней рифмы, все еще сочинялась в XI веке, и мы располагаем двумя отрывками, восхваляющими Маэла Сехлайнна, короля Ирландии, ко­торый умер в 1022 г.

Маэл сехлайнн

Маэл Сехлайнн,

ты не плод мертвого дерева,

ты опустошишь Рехранн,

этот веселый крепкий остров.

Отряд из острых копий,

тяжелых и отборных,

яростный дротик,

разрушитель из Тары на севере.

Маэл Сехлайнн, сын светлого Домналла,

сильная рука над Тайльтиу плетеных стен.

Мой друг — огонь, который пострадаетот жребия,

буря над богатым лососем морем. [276]

Существовала также традиция сатиры, вот несколько примеров:

Я слышал,

что он не дает лошадей за стихи:

он дает в соответствии со своей природой

корову!

У него нет ни здоровья,

ни красоты:

его разум слаб,

пустословие — все, что он умеет.

Наряду с хвалебными стихотворениями и сатирами, у нас есть от¬рывки плачей. Королева оплакивает своего мужа, Аэда мак Айнмиреха (ум. 598 г.):

Любимы были три места,

которые я больше никогда не увижу:

сторона Тары, сторона Тайльтиу

и сторона Аэда мак Айнмиреха.

К VIII веку древняя метрическая система, унаследованная от доис­торических времен, была вытеснена новой формой, основанной на риф­ме с обязательным разбиением на четверостишия. Новый изысканный элемент, рифма, распространялось и развивалось очень быстро, между тем как сохранялся и совершенствовался древний аллитерационный орнамент. Рифма впервые появляется в латинских гимнах III и IV ве­ков. Первым ее использовал Коммодий⁴⁴. У Августина она употребля­ется в его Псалме против донатистов. «Но Сeдулий, в V веке, был пер­вым автором гимнов, который часто использовал рифму»,— говорит Рейби⁴⁵. Употребление рифмы рекомендовалось Вергилием Мароном Грамматиком, труд которого был хорошо известен в Ирландии; риф­мованы и некоторые древнейшие ирландские латинские гимны. «Вели­кий Творец» (Altus Prosator) св. Колумбы (ум. 597 г.) составлен из риф­мованных двустиший, а св. Колумбан (ум. 615 г.) использует двуслож­ную и даже трехсложную рифму в «Песни о преходящем мире» (Carmen de Mundi Transitu). Ирландским монахам рифма пришлась по душе, и они стали постоянно использовать ее для украшения своей поэзии за­долго до того, как она прочно вошла в художественный арсенал по­этов других стран.

Мерфи⁴⁶ отмечает разработанность рифмы, неизвестную континен­тальным гимнам, в ирландском гимне св. Мартину, написанном Энгусом мак Типрайти (ум. 745 г.): [277]

Мартин, дивный нравом,

Хвалил устами Господа,

Чистым сердцем воспевал

И славословил Его.

Здесь наряду с конечной рифмой между четными строками исполь­зуется внутренняя рифма между концом нечетной строки и словом в следующей строке. Эффектно употребляется и местная ирландская аллитерация. Это сочетание конечной рифмы, внутренней рифмы и аллитерации, архаические примеры которых мы только что видели, образует «новую форму» (nua-chruth), как ее обозначают ирландские трактаты по метрике. Несомненно, ее разработали монахи, являвшиеся наследниками древней метрической традиции и приобретшие знание рифмы благодаря своей латинской учености; это же сочетание стало основой ирландской системы Dan Direch^ и валлийской системы Cyng-Hanedd^. Ирландская поэтическая школа успешно использовала кон­сонанс, ассонанс и аллитерацию, создав блестящие образцы этой но­вой поэтической формы.

В дополнение к новой форме монахи привнесли в поэзию и свежие темы; начиная с VIII века мы видим лирические поэмы, в которых ис­точником вдохновения становится любовь к природе, любовь к уеди­нению и любовь к святости, любовь к Богу. Старая тематика, восхвале­ние знаменитых людей, все еще культивировалась профессиональными поэтами. Это была их обязанность и их способ зарабатывания на жизнь. Но лучшие образцы поэзии последующих веков, вплоть до раз­рушения древнего колумбановского монашества, спровоцированного цистерианской реформой XII века, создавались в монастырях так на­зываемыми «новыми писателями» (пиа-litridi).

Новыми метрами, приобретшими наибольшую популярность и став­шими равнозначными по своей ритуальной ценности с более архаичны­ми размерами, были dian и setnad. Их стоимость приравнивалась право­ведами к стоимости стихотворений, написанных древними метрами⁴⁷: оба основываются на семи- или восьмисложной строке. Амвросианские гимны и гимны Пруденция и Венанция Фортуната, ямбические или трохеические тетраметры, обладали тем же числом слогов, и пред­ставляется вероятным, что популярность этих метров у монахов была вызвана не в последнюю очередь именно этими ассоциациями. Однако было бы слишком смело говорить, что новые метры построены по латинским [278]моделям, как полагал Мерфи вслед за Турнайзеном⁴⁸ Уоткинс показал, что семисложная строка лежала в основе местной поэтичес­кой традиции, восходящей к индоевропейской эпохе⁴⁹.

Чтобы проиллюстрировать амвросианский метр, приведем два зна­менитых гимна. Первый написан самим св. Амвросием:

Блеск Отчей славы,

Производящий из света свет,

Свет света, источник сияния,

День, освещающий день.

Второй до сих пор исполняется в вечерней службе:

От Тебя, до конца света,

Творец вещей, мы просим:

При постоянном милосердии

Следи за нашим обретением.

Здесь же можно привести стихи из Vexilla Regis Венанция Фортуната с частым использованием рифмы:

Рука, протягивающая

Пригвожденную плоть,—

Он принесен в жертву

Искупления нашего ради...

Славься, алтарь, славься, жертва,

Из-за славы Страстей,

Каковыми жизнь смерть отменила,

Породив из смерти жизнь.

Таковы были некоторые модели, на которые ориентировались ирландские поэты, писавшие четверостишиями, основанными на семи-или восьмисложной строке. Именно на основе этих рифмованных метров возникла новая форма ирландской поэзии.

Кроме того, в монастырях родилась новая лирическая поэзия, лиричная как по тематике, так и по форме. «Эти стихотворения,— говорит Куно Майер,— занимают уникальное место в мировой литературе. Отыскивать, наблюдать и любить природу в ее мельчайших и величайших проявлениях не было дано никакому другому народу на столь раннем этапе и в столь полном объеме, как кельтам»⁵⁰.

Далее следуют два четверостишия, обнаруженные на полях рукописи Присциана IX века, сохранившейся в Санкт-Галленском монастыре в Швейцарии. Аллитерация и рифма, как и прежде, выделяются курсивом⁵¹: [279]