Удача была на нашей стороне, получилось даже лучше, чем мы хотели, и через несколько минут мой щит впечатался аккурат Даину в маску. Да только вот незадача: это оказалась не железная, как мы думали, гномья боевая маска, а из папье-маше, покрытого сверху металлической фольгой. Нехорошо получилось, но мы в этом были не виноваты. Даин дядька толковый, но его идея с маской была, надо признать, просто полным фуфлом.

Адская Кузница.

“Затащив за астероид Трахнул Лору гуманоид. И теперь она болеет

Инопланетной гонореей”. “Веселые четверостишья”.

Наша дружба с царём Трандуилом оказалась кстати. Посреди близящейся зимней стужи у нас появился приют - дачный участок в Красном Селе, дом неподалеку от церкви. Там у царя Трандуила была организована подпольная кузница по производству всевозможного холодняка: кинжалов, стилетов и страшных зазубренных ножей. В его доме знали законы гостеприимства, так что здесь подобралась презанятнейшая компания.

Помогал царю во всех его начинаниях некто Энт - здоровенный и немного заторможенный детина, двух метров ростом, чуточку за сто килограмм. Он отличался добродушием и неторопливостью: хороший собутыльник, но плохой собеседник. При этом он был наделен чудовищной силой, так что Трандуил приспособил его в качестве молотобойца.

Вдоме Трандуила всегда были дамы. В первую очередь следует упомянуть Лору - царь Трандуил

всвоей неизъяснимой щедрости дарил приют нескольким униженным и оскорбленным, убогим и лишенным разума существам. Иногда там тусовались ещё две не менее страшные бабы - владыка Лихолесья питал некоторую слабость ко всему отвратительному. Звали этих девиц Лайн и Эсгаль, но они сами себя женщинами не считали.

Они стояли на позиции разработанной в Кошатнике “теории инкарнаций”, из которой следует: “Земля - мир сосланных королей и принцев из множества других, никому не ведомых реальностей, воплощенных здесь по чьему-то злому умыслу или ошибке в человеческие тела”. Вот, считали Эсгаль и Лайн, в их случае ошибка перешла все допустимые ГОСТы и нормативы, и их двоих, по природе своей то ли бесполых, то ли мужского пола (всем было похуй на их нытьё про инкарнации, почти никто их не слушал) существ упаковало в тела двух девок - страшных, как атомная война.

Они были квинтэссенцией зарождающегося на играх движения вырожденцев и трансвеститов - девочек, которые хотят быть мальчиками и тому подобных. Так как пассажиров смежного звена (то есть мальчиков, которые хотят стать девочками) рядом с ними не терлось, их какое-то время терпели. В основе своих взглядов они были порождениями волшебного мира, уродливыми и странными, но все же обладали неким шармом. Временами на них было любопытно взглянуть, как на редких насекомых.

Лора же, в отличие от них, в основу своих взглядов положила надменность. Здесь она превзошла многих: о человечестве в целом говорила с огромным презрением, слово “люди” считала

-52 -

ругательным и вместо него употребляла термин “джаки34”, всегда стараясь это максимально подчеркнуть. Плохо здесь не то, что она проявляла такую надменность или дурно относилась к окружающим - вовсе нет. Скверно то, что надменность её была ни на чем не основана, а именно это и отличает надменность от вполне обоснованного и оправданного чувства собственного достоинства.

Лора не знала в этом никакой меры, противопоставляя себя “человечеству вообще”. Выводя своё происхождение от стихийных сил, Лора пользовалась любой возможностью, чтобы выказать своё презрение к обычаям жизни на нашей планете. Местная одежда для неё не годилась, так что она кутала свои жирные телеса в самошивные тряпки, прикрывая получившееся уродство множеством амулетов. Со временем она всех убедила. Глядя на неё, любой мог сказать с уверенностью: это кто угодно, только не человек!

Лора была не единственной, кто пал жертвой собственной надменности и пагубных заблуждений. Весьма поучительна в этом смысле история Таниса Полуэльфа - того, что тусовался в стае Гила и Тэла. Этот Танис отличался, мягко говоря, некоторыми странностями.

Усатый и темноволосый, физически развитый, соразмерный и лишенный внутреннего уродства, Танис казался нам практически нормальным человеком. Но ему не пошла на руку излишняя мнительность и любовь к дешевому понту. Однажды по дороге в Каннельярви (где по воззрениям тех лет находилось одно из самых важных и почитаемых мистических мест35) Танис услышал доносящийся как бы со стороны противоестественный голос.

- Танис, время! - вещал он.

Танис пришёл в возбуждение и сверхъестественный ужас. Еще бы, ведь на то время ему грезилось, будто он - наследник трона своего батюшки, который правил “где-то не здесь” существенными областями. И вот он, Танис, сосланный на Землю лживыми регентами, узурпировавшими его трон, слышит наконец-то воочию повелительный зов! Но для того, чтобы попасть домой, Танису придется воспользоваться Колесом Рождения и Смерти, то есть закончить “эту жизнь”.

Это очень трогательно - миг, когда осознанное существо прерывает своё воплощение. Рвутся тонкие связи, всё нужно бросить - дом, корефанов, дурные привычки - и отправляться править иными мирами вместе с движением инкарнационного колеса. Бабе своей нужно в такой момент сказать: “Прощай, я никогда тебя на самом деле не любил! Ты не та, что мне нужна, моя возлюбленная ждет меня у подножия трона!” После этого можно выпить двести грамм водки и готовиться в путь.

В такие моменты человек движется в чудовищном фокусе сгустившейся иллюзии. Все те обстоятельства, над которыми вы сейчас уссыкаетесь, для него живая реальность, а испытываемые им чувства подобны порывам бури, рвущей на части плоть его материалистических убеждений.

Это тот наркотик, употребление которого оправдывает увлечение “теорией инкарнаций”, астральными путешествиями и другими мирами. От них самих не много толку, но они позволяют всерьёз “закутаться в плоть сказок”, очаровывают глубиной и серьёзностью происходящего.

34Термин этот употребляла Лора, и ни за его написание, ни за значение редколлегия ответственности не несёт. Его этимология вызывает сомнения. Лора употребляла этот термин в подчеркнуто пренебрежительном значении слова “толпа”.

35Обеим тогдашним полигонам (Заходское и Каннельярви) приписывались сверхъестественные свойства: Хоровод Сил располагался у Грачиного, а дороги, проникающие через миры - в Каннельярви. Там можно было встретить тонкие тела путешествующих по мирам существ, побеседовать с ними, а если повезет - самому где-нибудь побывать. Современному ролевику я не советую искать удачи в этих местах. Круг лет сменился, и тамошнее волшебство уже не то, что было прежде.

-53 -

Подобный опыт наделяет человека переживаниями такой мощи, что это становится подобным воздействию некоторых психотомиметиков - таких, как PSP.

Некоторые именно так и делают: совмещают такие сессии с употреблением грибов или кислоты. Это имеет двоякий эффект. С одной стороны, такое сочетание действует сильней и опаснее, а с другой - вы придете в себя, когда прекратится воздействие или закончится препарат. Упаси вас бог закутаться в плоть сказок на трезвую голову - не наступит тогда тот момент, когда вы вновь, сами по себе, осознаете объективную (т.е. разделяемую большинством населения) реальность.

Эти методы ведут к появлению обособленных групп, чей взгляд на природу окружающей действительности существенно отличается от общепринятого. Они были основой целого направления игр - скрытым потоком, в котором кроется секрет всего волшебства. Поэтому в атмосфере большинства игр прошлого можно было заметить отпечаток легкого сумасшествия, всегда несущего один и тот же характерный мистический след.

Здоровых на голову людей было немного: на квартире у Морадана, где тогда собирались Аладан, Арвен, Грейс и Моргил, в Берриной тусовке и у Паши Назгула, которого теперь все зовут Паша Оружейник. Вокруг же раскинулся волшебный и удивительный мир.

В Кошатнике пили, выборочно жрали колеса и распускали самую мрачную и тяжелую ересь, которая многих коснулась. У Княжны в Magic School верили, что Княжна - перевоплощение последнего магистра Тамплиеров и тоже жрали колеса, а также курили коноплю и гашиш. Лустберг и Гущин обосновались в “Заповеднике” (Дом Природы), и там Дымка варила им “винт36”. Воодушевленные парой кубиков, они распускали слухи, будто Лустберг - мистический тюремщик этого мира, потомок Сногхая - мифологической (со слов Лустберга) полухимеры, полудракона.

Там же обосновалась принадлежащая Эрику Школа Игрока. В рамках неё такие люди, как Даркил, проводили семинары типа “Школа мимики”. Представьте себе незнакомого человека, который “в лицах” объясняет вам, какие рожи следует корчить применительно к различным случаям. Все, кто там побывал, твердят в один голос: глядя на это, несложно сойти с ума. Никто из моих знакомых не в силах поверить, что идея подобного семинара могла прийти в голову неупотребляющему человеку.

Не лучше обстояли дела на тусовке у Кота-фотографа, организовавшего на своей квартире в Купчино порностудию. Под предлогом съемки обнаженной женской натуры Кот-Фотограф (вожатый пионерлагеря, которому было тогда что-то около тридцати пяти) приглашал к себе различных аппетитных малолеток, подпаивал их и склонял к соитию. Многих из них он действительно фотографировал, но не это главное. У себя на квартире Кот-Фотограф развёл рассадник мракобесия, ереси и колдовства, с уклоном в биоэнергетику. Оттуда вышли такие его ученики как Ника и Паук, о которых речь пойдёт позже.

Пых и его товарищи - Фиш, Мейджик, Капитан Пауэр, Якудза и Папа Хаэрсон тоже не любили жить в отрыве от иномировых событий, а значит, были воинами вполне в духе того времени. Обхуярившись паркопану, они усаживались за мистическую войну с “астральными домами”, не дававшими им на то суровое время покоя. Собираясь в общагах в конце Бухарестской, напротив клуба “Экстрим”, они осуществляли эту свою деятельность, ничего не стесняясь. Мейджик открыто заявлял в то время, что не научится ходить по воде, пока не бросит курить, но курить не бросал. Некоторые перевирают эту историю, утверждая - “Мейджик говорил, что не бросит курить, пока не научится ходить по воде”, но это неправда.

36 Метамфетамин, синтезируемый кустарным способом.

- 54 -

Времена были настолько дикие, что даже Олюшку (которую все тогда называли Гу) и Мондора, людей в целом здравомыслящих, видели в те смутные годы на занятиях у Княжны. Из всего этого вам может стать ясно, какие господствовали взгляды и почему у Таниса были все основания вполне серьёзно отнестись к произошедшему с ним на дороге.

-Танис, время! - настаивал голос, и Танис поспешил объявить спутникам о своей неминуемой смерти.

Воодушевленный открывающимися перед ним перспективами, Танис осветил эту историю достаточно широко. При каждом удобном случае он подробно пересказывал историю своего “падения”, дополнительно поясняя: ждать теперь осталось недолго. Пройдет совсем немного времени, и он “вознесется”, а его “здешнее тело” умрет. Вскоре он добился того, что его стали поторапливать:

-Когда же уже, а, Танис? - спрашивали мы у него. - Не опоздаешь на коронацию?

Барин, особенно раздосадованный назойливостью Полуэльфа, как-то раз заявил: - Достал меня этот Танис Полупенис! Сколько можно динамить?

Имя прилипло, и иначе чем “Полупенис” мы Таниса больше не называли.

Вместе с друзьями Таниса тусовалась одна девушка по прозвищу Белка, она запомнилась нам как милая и разумная девушка. Но была и еще одна Белка, о которой мы хотели бы вам рассказать - та, что терлась временами возле царя Трандуила. Это была совсем другая Белка - до того глупая, что не переносила даже слова “наркотики”.

Она считала, что это очень страшное дело. Если мы начинали курить в комнате коноплю, она тут же завязывала рот и нос платком, чем очень нас умиляла. Прикиньте: вы курите коноплю, а ктонибудь сидит перед вами с завязанным в платочек лицом. Это ли не рай на земле, как обещают Свидетели?

Совпало так, что в один из дней вместе с Белкой появился прыщавый подросток - круглолицый, с бегающим взглядом маленьких жадных глаз. Этого типа звали Никки-пионер, но ему суждено было, как и многим другим, сменить своё имя37.

Он отличался непереносимыми качествами - нес без перерыва душнейшую, очень и очень натужную хуйню. Знаете, бывают люди, которым так и хочется сказать: заткни свой поганый рот! Никки-пионер был как раз из таких. Раз, нажравшись крепкого грога, он уснул, и с ним произошел вот какой случай.

На даче у Транда места немного. Кроватей не хватало даже хорошим людям, не говоря уже про Никки-пионера. Он лег на пол, но его немного подвинули, так что получилось вот как: Никки лежит под диваном, из-под которого торчит лишь его голова. Барин приспособил эту голову, чтобы ставить на неё ноги, а так как Никки во сне недовольно и злобно отпездывался, дал её обладателю кличку на будущее - “Злая Голова”.

В тот раз нам удалось выкрасть из холодильника у царя Трандуила шмат сала и целый литр спирта. Всё выпив и съев, мы задумались: на кого же свалить пропажу? Свой выбор мы остановили на Голове, объявив разгневанному Трандуилу, что видели Никки, хлещущего спирт и закусывающего украденным салом. Нам удалось отмазаться, причем так удачно, что позднее Крейзи отразил этот случай в немеркнущих строфах:

37 Многие называли себя не так, как мы их поименовали. Пример этому - трансформация Никки-пионера в Злую Голову. Никки-пионер никогда не называл себя - Злая Голова, но большинство людей того времени благодаря нашим усилиям запомнили его именно как Злую Голову.

- 55 -

А где же сала килограмм, и спирта две бутыли где?

С вопросом этим, милый друг, ты обращайся к Голове! Да, Голова всё сало съела, и спирт весь выпила до дна! Да как же подлая сумела? Да как же подлая смогла?

Днем Трандуил не любил сидеть без дела - он мутил из проволоки четырехгранные стилеты-саи и толкал их на тусовке по пятнадцать рублей. Многие мои товарищи ходили с такими стилетами, а Гоблин даже заказал у Трандуила “большой широкий нож”. Это чудовище особенно меня впечатлило.

Тогда были дремучие времена, и для тех, кто не имел отношения к какому-либо заводу, нелегко было раздобыть стальное оружие. Практически не было мастеров, предлагающих свои услуги открыто, так что любая железка ценилась, и ценилась весьма высоко. По просьбе Гоблина Транд сделал тесак длинною в полметра: у гарды он был в три пальца, а потом расширялся ромбом до последней трети своей длины, где был шириной почти в полторы ладони. Себе Трандуил выковал скандинавский меч-селедку (так, во всяком случае, он его называл) и ходил с ним, спрятав под ватник, на остановку к ларьку.

Так он поступал потому, что у нас не сложились отношения с местным населением - обитатели Красного Села совершенно нас не понимали. Больше всех в этом виноват Кримсон, из-за него у нас постоянно случались какие-то ссоры.

По ночному времени мы надевали ватники и строительные каски, брали кто арматуру, а кто и топоры, и отправлялись на остановку. Из темного и замерзшего садоводства наша компания поднималась на дорогу, под мигающий свет нескольких фонарей. Там стоял ларек, к которому мы приходили за данью, но не с самого ларька, а с беспечных ночных покупателей. Мы просили немногого - бутылку водочки или несколько бутылок пивка, так что нам редко отказывали.

В один из таких разов к ларьку подошел мужчина с собачкой. После недолгих уговоров он раскошелился на бутылку водки и на пиво для каждого из нас, а заодно приобрел бутылку пива себе и чупа-чупс для своей любимой собаки. Он развернул конфету и кинул её псу - здоровенной таксе, чем неосторожно привлек внимание Кримсона. Поставив своё пиво на землю, Кримсон бросился на собаку, вырвал чупа-чупс у неё из пасти и сожрал, не вставая с земли. Мужик увидел это и побежал - бросив на остановке собаку и пиво.

- 56 -

Такие случаи привели к тому, что какие-то здоровяки, лет на пять-шесть нас постарше, приехали на двух машинах к ларьку в одну из таких ночей. Ни в какие переговоры они вступать не стали, а сразу же бросились к нам. Увидав их, мы бросили все дела и поспешили к оврагу, где по низине течёт незамерзающий ручей. В кирзачах мы легко его преодолели, а вот нашим поимщикам, обутым в кроссовки, это показалось не с руки. Что и послужило причиной нашего чудесного избавления.

Второй случай с Кримсоном был вот какой. Мы возвращались от ларька через парк, когда один незнакомый парень, пьяный в говно, подошёл прямо к нам.

-Я ухожу, - начал он неподобающим для общения с посторонними тоном, - служить в морскую пехоту. И нуждаюсь в средствах на это дело!

-Сначала отслужи, - предложил ему Кримсон, - а потом охуевай! Пехота, блядь!

-Ах вот как? - незнакомец принялся внимательно осматривать нашу компанию, а когда смог сфокусировать взгляд, осведомился у Кримсона:

-Тебя как зовут?

-Дима, - ответил Кримсон, - а что?

-Знаешь что, Дима? - ответил незнакомец. - Я здесь ни к кому больше претензий не имею! Но вот тебе, Дима - тебе пиздец!

Сэтими словами он бросился на Кримсона, пинаясь и размахивая кулаками. Но Кримсон не сплоховал - встретил его порыв, как положено. Схватив незнакомца за горло, он опрокинул его на землю и несколько раз ударил головою об корни стоящего рядом дерева, а затем добавил еще - округлым камнем, который я сразу же ему подал.

Все эти случаи не укрепили нашей дружбы с обитателями поселка, из-за чего царь Трандуил брал с собой по ночам к ларьку упомянутый меч из рессорной стали длиной один метр, заточенный с обеих сторон. Как-то раз сотрудники милиции, проезжая мимо ларька на своем тарантасе, увидали на обочине подозрительного мужичка. В ватнике, из-под которого на несколько ладоней высовывается конец блестящего жала, и с авосечкой, полной палёной водки. Они погнались за Трандом, он стал уходить, но в конце концов его положили-таки на землю под автомат.

К счастью, о произошедшем с Трандом вовремя узнали, так что успели до обыска на даче притопить в ручье два ящика стилетов, ящик кинжалов и Гоблиновский “большой широкий нож”. Как видите, трудностей хватало с избытком, так что в убежище царила порой неспокойная атмосфера.

Посреди всеобщего праздника случались подчас безобразные вещи. Строри, ловко орудуя мусорным баком, выставил Богдану челюсть, а Гоблин взялся её вправлять. Видя, как Гоблин грядёт - с засученными рукавами, из-под которых торчат огромные волосатые руки, пьяный и страшный - Богдан с мычанием и стоном, ухватившись обеими руками, вправил себе челюсть сам. Тот же Строри, прогневавшись на Энта, совершил достойное упоминания в сагах деяние. Вырвав из земли молодую яблоню, он ударил ей Энта, но промахнулся и снес корневищем ворота при въезде на участок, полностью отломив обе хилые створки с петель.

В другой раз Гоблин, метая абразивный круг в одну заезжую девку по имени Строря (за то что она как бы в насмешку над нашим Строри назвалась таким именем), промазал и пришел в огромную ярость.

-Хорошей девушке, - пророчески произнес он тогда, - бутылка в зубах не помешает!

Сэтими словами он метнул пузырь из-под водки, который попал девке горлышком в рот, враз выщелкнув ей передние зубы. Все очень осуждали Гоблина за этот поступок, но на него это мало

-57 -

повлияло. Он сделал ещё и худшее, из-за чего потом, уже на партийных собраниях, братья частенько говорили:

- Ну что, вопросов больше нет? Может, обсудим тогда моральный облик брата Гоблина?

Выпив полтора литра водки, Гоблин вступил с Лорой в плотскую связь, чем обрек свою бессмертную душу на страшные муки. Даже пройдя Путем Черного Колеса, суждено душе его в череде будущих воплощений слышать такой вот упрёк: “Вот, глядите - это тот, кто трахнул Лору несколько жизней назад!”.

Сам Гоблин объяснил свой поступок так:

-Трусливые ничтожества! - обратился он к нам. - Ни у кого из вас не хватило бы ни твердости, ни силы духа для того, чтобы подобное совершить.

Вэтом он был абсолютно прав - особенно насчёт твердости. Однажды мы увидели Лору, выходящую из озера обнаженной. После этого некоторые товарищи выражали сомнения в целесообразности отношений между полами и интересовались принципами целибата.

Никто из нас, святая правда, не смог бы сделать и половины того, что замыслил и исполнил тогда брат Гоблин!

Вдругой раз причиной конфликта стал Крейзи. Как-то поутру мы мирно сидели себе на даче, но служители белого бога не дали нам покоя. Неподалеку от дома Трандуила располагается местная церковь, и вдруг в ней принялись служить заутреню и лупить в колокола. Гулкий звук поповского звонка властно проникал сквозь тонкие стены Трандуилова замка, угрожая вторым пришествием и ставя под сомнение само существование царства Сатаны. Крейзи не пожелал этого терпеть.

-Ну-ка, братья, - предложил он, - хватайте лопаты и ломы!

Мы побросали все игрушки - водку, кости и карты - и начали собираться на борьбу против засилья монотеистической церкви.

-Вам в школе разве не говорили, что бога нет? - успокаивал нас Трандуил. - Так хуй ли вы мечетесь?

Но мы не стали его слушать. Нацепив ватники и вооружившись ломами, мы ворвались в помещение местной церкви как раз к началу утренней службы. В маленький зал набились битком какие-то мерзостные старухи и прочая, весьма угодная белому богу публика. Чадили желтые свечи, жирный дым поднимался к куполу церкви, а над всем этим господствовала восковая фигура Распятого Бога. С его места, наверное, хорошо было видно, как втягиваются в храм один за другим сумрачные посетители, вооруженные лопатами и ломами.

Когда мы вошли, на время всё стихло. Люди начали оборачиваться, и даже поп замолчал, до того удивительно и необычно ему стало. В наступившей тишине, нарушаемой только тихим дыханием и треском свечей, Крейзи вышел на середину зала и с силой ударил в пол окончанием своего лома, словно друидическим посохом.

-Да пребудет здесь Сатана, - заявил он, обводя помещение широким жестом левой руки.

После этого он повернулся, и мы также, в полной тишине, скрылись из церкви. Когда мы вернулись, Трандуил принялся расспрашивать о наших успехах.

-Заебись, - отозвался Крейзи. - Храм осквернен по всем правилам, равноебуче теперь - что он есть, что его нет. После меня и папа римский не переосвятит.

-А как же колокола? - ехидно поинтересовался Трандуил.

-Спи спокойно, - ответил ему я. - Из них теперь в Аду котлы сделают и младенцев станут варить. Раньше они звонили: бог свят, бог свят! А теперь, слышишь: сразу в ад, прямо в ад!

-58 -