2.Современный шведский детектив. М.: Прогресс, 1982. 528 с.

3.Вайс Валентин. Шведский детектив: URL: http://weissview. blogspot.ru/2013/04/blog-post.html (Дата обращения: 20.02.2014).

4.Интервью с Юханом Теорином. Сам призраков я не встречал: URL: http://fantlab.ru/article610 (Дата обращения: 20.02.2014).

5.Юзефович Галина. Книжка на севере: URL: itogi@7days.ru: Журнал Итоги Вып.13, 2011: URL: http://www.itogi.ru/iskus/2011/13/163478.html

(Дата обращения: 20.02.2014).

6.Symons Julian. Bloody Murder. From the Detective Story to the Crime Novel: a History. Penguin Books, 1975. 349 p.

СЕКЦИЯ «ФОЛЬКЛОР И ЛИТЕРАТУРА XIX–XX ВВ.»

ВИЗИОНЕРСКИЕ МОТИВЫ В ПОВЕСТИ В. Ф. ОДОЕВСКОГО «САЛАМАНДРА»

В. О. Макарова, студ. 2 курса

Научный руководитель – к. ф. н., доцент Н. Л. Шилова

В нашем исследовании мы обратились к визионерским мотивам в повести В. Ф. Одоевского «Саламандра» (1844). Цель работы – выявить особенности их авторского использования, в том числе – определить частотность, контексты использования, роль в сюжете и возможные источники, повлиявшие на автора.

Сверхъестественные явления, изображенные В. Ф. Одоевским, становились ранее предметом рассмотрения в работах В. И. Сахарова, П. Н. Сакулина, М. А. Турьян, Р. Лахманн и других исследователей. Визионерские мотивы при этом не выделялись в отдельную группу и рассматривались только в общем массиве фантастических мотивов. Одновременно в последние годы в гуманитарных науках появились попытки целенаправленного рассмотрения визионерских мотивов в классической и постклассической литературе.

Методологической базой для нашего анализа стали труды А. Н. Веселовского, Б. И. Ярхо, А. Я. Гуревича, Д. А. Нечаенко, А. В. Пигина, Н. Л. Шиловой, в которых описаны содержательные и формальные особенности средневекового жанра видений, а также визионерские сюжеты и мотивы в литературе XIX–XX вв.

Повесть В. Ф. Одоевского была написана в период господства в русской литературе романтического направления. Романтики, как отмечает Н. Л. Шилова, проявляли большой интерес к визионерской теме. С одной стороны, в этом было желание следовать средневековой традиции,

371

но при этом авторы начала XIX века не обходились без экспериментов, т. к. «новая эпоха требовала и нового литературного языка» [5; 32].

Вповести В. Ф. Одоевского переплетаются фольклорные легенды Финляндии, описываются алхимические опыты и превращения, героям являются стихийные духи. Сюжетообразующим для «Саламандры» является мотив романтического двоемирия. Заметим сразу, что этот мотив принципиально важен и для визионерской ситуации, когда для ясновидца видимым становится потусторонний мир или его отдельные элементы.

Сюжет повести развивается вокруг судеб Эльсы и Якко, детей, выросших в одной семье финнов, где старшее поколение также было наделено чудесными способностями. Например, старик-финн с живой руки «может видеть сам все, что хочет» [2; 148]. Визионерские мотивы встречаются в повести неоднократно. Одним из ярких примеров является видение Эльсы в первой части повести. Эпизод начинается с описания того, как героиня входит в состояние измененного сознания, глядя на огонь в очаге: «Эльса села на стул, сложила руки и устремила в устье неподвижный взор <…> Эльса ничего не отвечала и все пристальнее устремляла глаза в устье очага» [2; 173] Автор описывает не только внешние проявления визионерского опыта, но и его содержание. В «середине пламени» Эльсе является саламандра «в венке из блестящих огней». Огонь выступает в качестве посредника между миром реальным и потусторонним. Именно в устье печи Эльса видит различные картины другого мира и общается с духом.

Саламандра – стихийный дух, дух огня, животное, которое может жить в огне, также огненные львы и драконы, встречающиеся в повести, перешли в «Саламандру» со страниц сочинений мистиков, в частности из трактата немецкого алхимика Парацельса [4; 198]. Можно сказать, что саламандра является проводником Эльсы по другому миру, как это бывало иногда и в средневековых видениях, где визионера сопровождал по загробному миру «руководитель». Так, в «Видении некой беднень-

кой женщины» ее водил «как сама она передавала, какой-то человек в монашеском облачении» (курсив наш. – В. М.) [7; 50].

Вповести Одоевского визионерские эпизоды имеют четко очерченные границы. Хорошо виден переход от обычного состояния героини к мистическому трансу, и наоборот. Например, заканчивается описываемый эпизод так: «Между тем огонь гас мало-помалу в очаге, луна сокрылась за ближним домом: с тем вместе уменьшалась говорливость Эльсы. И наконец, она как будто проснулась. – Где я? Что со мною? – сказала она по-фински» [2; 175]. Автор уточняет, на каком языке говорит Эльса в момент возвращения в обычное состояние, поскольку в мо-

372

мент видения она обретала способность понимать и использовать языки, которыми не владела прежде. Это явление, называемое глоссолалиями, отмечалось в среде мистиков. Известно, что Одоевский очень интересовался различными мистическими учениями и сочинениями «древних кабалистов и алхимиков, крупнейших мистиков 16 и 19 веков» [1; 110]. Как пишет М. Турьян, увлечение мистикой началось в 20-е годы, впоследствие писатель возвращается к этой теме в «Русских ночах», «Психологических заметках» и в поздних статьях, например, «Алхимия и философский камень», также увлечение мистическими учения отразилось и во многих других произведения Одоевского [4; 196].

Примечательны многие детали в описании видения Эльсы. Они находят параллели с тем, как визионерский опыт описывался в предшествовавшей литературе, несмотря на то, что от эпохи средневековья Одоевского отделяют целые столетия. К числу таких параллелей можно отнести, например, финальное замечание о том, что Эльса «как будто бы проснулась» [2; 175]. Это напоминает мотив «тонкого сна», особого состояния, которое и похоже на обычный сон человека, и отличается от него, и принадлежит к числу состояний измененного сознания, служащих, как отмечает Н. Л. Шилова, важным маркером интересующей нас темы [6; 70].

Обращает на себя внимание то, что видения посещают Эльсу ночью. С одной стороны, это дополнительно узаконивает ситуацию «тонкого сна» героини. С другой стороны, здесь видится специфика романтического сознания и романтической поэтики. Ночь – особое время для романтиков, время господства мистики, действия потусторонних сил (ср.: Новалис «Гимны к ночи», Гофман «Ночные повести» и т. д.). Мы указываем здесь немецких авторов, поскольку известно, что эта ветвь романтизма была особенно близка автору, а сопоставление фантастических повестей с произведениями Гофмана уже проводилось в научной литературе [3, 226].

Визионерские мотивы связывают воедино судьбы двух героев: Эльсы и её приёмного брата Якко. Переживания из детства Эльсы в первой части повести подготавливают рассказ о том, как во второй части повести сложится судьба Якко. Взрослый Якко занимается алхимическими опытами, т. к. живет в нищете и бедствии, и в этот момент вспоминает Эльсу – сбывается её предсказание: «забудешь обо мне – вспомнишь в горькую минуту» [2, 174]. Она обещает ему помочь, берет с него клятву, которую он впоследствии нарушает. В. И. Сахаров пишет, что «с фантастическим началом в литературу русского романтизма пришла очень серьезная и весомая тема мирового зла», также «в «таинственных» по-

373

вестях злая сила начинает бороться с человеком и иногда побеждает его, заключает с ним преступный и гибельный союз» [3; 230]. Что и наблюдается в повести В. Ф. Одоевского. Саламандра подталкивает его к совершению дурных поступков: избавиться от жены, занять место старого дворянина etc. Она же дает знание в области алхимии, с которыми Якко не может справиться. Именно это знание и сила в будущем обернутся трагедией.

Помимо саламандры Якко видит в огне другие различные фигуры: безобразный остов, огненные птицы, львы в борьбе. Здесь видно одно из отличий видений героев Одоевского от средневековых видений, содержанием которых становились христианские образы и мотивы (ангелы, загробный мир, Богоматерь и т. д.). Эти мучительные видения преследуют Якко вплоть до финала, где происходит катастрофа: «Эльса захохотала; ещё, ещё… её голос все громче и громче… это уже не хохот, а треск, а гром… стены колышутся, разваливаются, падают… Якко видит себя прежним в своей комнате; перед ним таинственная печь, из устья тянется пламя, обвивается вкруг него; он хочет бежать… нет спасения! Стены дышат огнем, потолок разрушается, ещё минута… и не стало ни алхимика, ни его печи, ни Эльсы!» [2; 218]. Так кончается повесть В. Ф. Одоевского. Потусторонние силы, с которыми Якко заключил договор, условия которого он не выполнил, расправились с ним безжалостно. Золото, деньги, власть затмили разум замученного, нищего Якко, он предал свою саламандру, за что и поплатился жизнью.

Особенности романтической визионерской темы Одоевского хорошо видны, если сравнивать «Саламандру» со средневековым жанровым каноном. Здесь можно отметить следующие сходства и различия.

Сходства:

1.И в том, и в другом случае визионеры попадают за пределы видимого мира и возвращаются с новым знанием. В средневековых текстах таким было знание о рае и аде, о посмертной судьбе человека и т.п.

2.Видения становятся возможными в состояниях измененного сознания. В настоящем тексте это состояние «тонкого сна».

3.Образ самого визионера выделен среди других. В средневековых текстах в качестве визионеров часто выступали отшельники, монахи, аскеты. «Дикая» Эльса, дитя природы, также противопоставлена ряду героев повести.

4.В средневековых видениях присутствуют «руководители», т. е. проводники в потустороннем мире. Таким «руководителем» можно считать саламандру в видениях Эльсы.

374

5. Средневековые видения носили дидактический характер. В повести Одоевского нет прямой дидактики, однако сюжеты видений Эльсы и Якко помогают читателю воспринять романтическую систему ценностей автора, в которой логике и прагматизму противопоставлены идеалы естественности и любви.

Различия:

1.В повести Одоевского видения занимают не главенствующее место, а вплетены в сюжет наравне с другими мотивами: цивилизация и дикая природа, проблема познания, столкновение двух поколений.

2.Видения персонажей Одоевского не воспроизводят прямо пласт христианских образов (ангелы, загробный мир и т. д.), как это часто бывало в средневековых видениях. Содержание видений Эльсы и Якко в большей степени связано с личным миром героев. Так, в детстве дед заставляет Эльсу глядеть в огонь, чтобы увидеть, где находится её пропавший отец.

Анализируя повесть, мы выявили десять фрагментов, в которых встречаются визионерские мотивы. Четверо из героев повести могут быть отнесены к визионерам. Ближайшими источниками заимствования визионерских мотивов в настоящем случае выступают сочинения средневековых мистиков (Парацельс) и европейских писателей-романтиков (Гофман, Новалис). Обнаруженные нами закономерности использования В.Ф. Одоевским визионерских мотивов и их функции в романтической повести должны быть уточнены в дальнейших исследованиях с привлечением более широкого круга произведений автора.

Список литературы

1.Манн Ю. В. Русская философская эстетика. М.: Искусство, 1969.

2.Одоевский В. Ф. Сочинения: В 2 т. Т. 2. М.: Худож. литература,

1981.

3. Сахаров В. И. Под сенью дружных муз: О русских писателях – романтиках. М.: Худож. литература, 1984.

4. Турьян М. А. Эволюция романтических мотивов в повесть В. Ф. Одоевского «Саламандра» // Русский романтизм. Л.: Наука, 1978. С. 187–206.

5.Шилова Н. Л. Визионерские мотивы в постмодернистской прозе 1960-1990-х гг. (Вен. Ерофеев, А. Битов, Т. Толстая, В. Пелевина): учебное пособие. Петрозаводск, 2011.

6.Шилова Н. Л. Мотив «тонкого сна» в литературных визионерских

сюжетах // Ученые записки Петрозаводского государственного университета. Серия общественные и гуманитарные науки. 2013. № 1. С. 68–73.

375