§ 42. Современные истоки идеи “мирового государства”

Корни идеи мирового государства уходят в глубокую древность. Так, по словам Эпиктета, уже Сократ употреблял термин космополит (гражданин мира): “на вопрос о родине человек должен отвечать словами Сократа: я не афинянин или коринфянин, а я космополит …”. Однако в современном мире идея создания мирового государства обрела свою популярность лишь после Второй мировой войны и в первую очередь в США, когда эта страна стала мировым лидером. Первыми ее сторонниками стали так называемые “гуманистические пацифисты” (пацифизм – лат. умиротворяющий), часть западной интеллигенции, искренне желающей мира и считающей необходимым принятие срочных и радикальных мер для устранения угрозы новой мировой войны. Поэтому идею мирового государства или мировой федерации (как ее еще иногда называют) исходя из ее современных истоков, можно раскрыть следующим образом. Национальные государства должны отказаться от части своего суверенитета (в первую очередь той его части, которая связана с обеспечением национальной безопасности), и передавать ее некому единому всемирному органу или так называемому “мировому правительству”, которое с помощью сил международного сообщества будет поддерживать порядок во всем мире. Иными словами основная задача и изначальная идея мирового правительства, это поддержание мира и безопасности на планете. Однако при этом сразу же было оговорено, что впоследствии, функции этого правительства могли бы распространиться и на другие сферы, тем самым привести к подлинному образованию всемирного содружества наций. Но состоятельна ли эта идея? Можно ли помимо политического лозунга (пацифистов) найти и теоретические аргументы, которые легли бы в основу идеи мирового государства? В качестве таких аргументов были предложены следующие тезисы:

• политического характера - суверенитет наций является причиной гонки вооружений и международных конфликтов (Г.Кларк и Л.Сон, Н.Казинс и др.);

• социально-психологического характера - приверженность людей к своим нациям, обусловливает враждебное отношение к другим народам (Ч.Осгуд, Р.Уайт и др.);

• социологического характера - концепция “единого индустриального общества” ведет к нивелированию различий в устремлениях государств (Р.Энджелл, А.Этциони и др.) /3. С. 206/. Помимо научной аргументации, существует и два философских подхода, также обосновывающих идею мирового государства. По своей сути эти подходы противоположены друг другу. В первом варианте, человек рассматривается как сугубо рациональное существо, т.е. руководящееся в своем поведении наличными знаниями и рассудком. Различного рода конфликты, это следствия пробелов в знаниях, непонимания сути происходящего в различных ситуациях и т.д. Во втором варианте, получившем большее распространение в мире, человек рассматривается как существо несущее в себе иррациональное начало и, следовательно, агрессивность присуща ему по своей природе. Согласно этому подходу, различного рода социальные доктрины служат, согласно этой концепции, всего лишь рациональными оправданиями, “рационализациями” глубоко лежащих иррациональных стремлений и наклонностей человека. Поэтому конфликты в человечском обществе естественны и неизбежны, и единственное что можно сделать, так это поставить их под контроль. “Мировое правительство было бы таким контролирующим органом, который усмирял бы межнациональные конфликты, не позволяя им, разрастись до опасных масштабов” /3. С. 207/.

Однако, в последнее время, в качестве доводов необходимости создания мирового государства, сторонники этой идеи ссылаются не только на опасность новой мировой войны или угрозу термоядерной войны, способной уничтожить все живое на планете, но все чаще на рост культурных и экономических связей, мировую торговлю, истощение природных ресурсов, возникновение глобальных информационных каналов связи.

К их числу может быть отнесена концепция “мировых систем” (“мир-системный анализ), являющаяся одной из наиболее значительных попыток переосмысления мира в глобальном масштабе предпринятая Иммануилом Валлерстайном (директором Центра Фернанда Броделя). Он продолжает дискуссию о месте культуры в теории мир-системного анализа и исходит из того, что “отдельные культуры, которые начиная с 1955 г. группировались как первый, второй и третий миры, определялись как части единой системы (т.е. как части, которые реально были созданы этой системой)” /4. С. 41/. Первый, второй и третий миры определяются им как ядро, полупериферия и периферия. Но миры Валлерстайна это не автономные единицы, а элементы единой всеохватывающей системы. Более того, с позиции экономики он “разрушает распространенное представление о существовании независимых отдельных культур” (там же). Эту концепцию, рассматривающую культуру как нечто производное, подвергли критике американские социологии Бойн и Уорслей. Так Бойн называет Валлерстайна “типичным выразителем структуралистской и односторонней точки зрения на культуру” /там же, с. 42/. С точки зрения Уорслей, модель Валлерстайна есть иной вариант политэкономии, которая не учитывает всерьез культуру. Он подчеркивает, что “без культурного измерения невозможно понять современный мир, в котором национализм, религиозная и межэтническая вражда гораздо важнее, чем интернационализм и секуляризация” /там же, с. 45-46/ .

Поэтому анализ проблемы перспектив глобального развития, т.е. процесса обозначаемого термином “глобализация”, неразрывно связан с понятием “глобальной культуры”. И нужно согласится с мнением Рональда Робертсона (профессора социологи Питтсбурского университета, США), что “экономика и культура “глобальной сцены” должны быть аналитически связаны с общими структурными характеристиками глобальной системы” /там же, с. 40/.