6.2. Стратегии принуждения к миру

Обратимся к реактивным наступательным стратегиям миротворческого контроля. В нынешней практике ООН они именуются «принуждением к миру»²⁴. К стратегиям относятся военный карантин, баланс сил и выбор победителя. В отличие от защитных миротворческих операций, имеющих целью предотвращение массовых страданий и гибели местного населения, стратегии принуждения к миру предусматривают прекращение этнического насилия военными средствами и содействие устойчивому, длительному внутригосударственному миру посредством гражданского строительства. Рассмотрим разноуровневые факторы, определяющие преимущества и ограниченность стратегий.

6.2.1. Карантин

Стратегия военного карантина в миротворческом контроле означает интервенцию, направленную на сдерживание внешнего пособничества этнонациональному конфликту. Целью карантина является локализация конфликта посредством ограничения внешней военной и финансовой помощи, понижение способности вербовать наемников и создавать боевые базы. Карантин уменьшает кровопролитность внутригосударственного конфликта. Стратегия карантина применяется в период вооруженной фазы конфликта.

Карантин широко использовался в эпоху экспансионистского контроля. Во время антиколониальной войны в Алжире французские власти перекрыли границу между Тунисом и Алжиром, чтобы помешать потоку оружия и партизан из Туниса в Алжир. В период Вьетнамской войны США препятствовали поступлению продовольствия из Северного в Южный Вьетнам и сдерживали северо-вьетнамскую армию от прямого участия в боях. В Афганской войне советские войска пытались сдержать проникновение оружия и моджахедов из Пакистана в Афганистан. В эпоху миротворческого контроля карантин остается принудительным военным средством, но его стратегические цели меняются. Государства – члены международного сообщества применяют военный карантин для прекращения внутригосударственного этнического насилия. В 90-х гг. ООН санкционировала военный контроль эмбарго на поставку вооружений в Руанду, Сомали, Боснию, Ирак, Камбоджу, Восточный Тимор и ряд других стран с затяжными конфликтами²⁵. В Таджикистане миротворческие силы СНГ укрепили границу с Афганистаном, чтобы сдержать пособничество талибов таджикским экстремистам²⁶. Все известные случаи карантина доказывают отсутствие в нем гуманитарной помощи местному населению. Карантин преследует долгосрочную гуманитарную цель прекращения этнического кровопролития.

По мнению Б. Коппитерса, Р. Апресяна и К. Келеманса, карантин относится к крайним средствам миротворческого контроля²⁷. Миссия карантина обладает правовой и моральной легитимностью в том случае, если в управлении конфликтом ранее применялись посредничество и невоенные санкции – введение эмбарго на поставку вооружений, запрещение иностранных инвестиций, ограничение экспорта, размещение в стране международных наблюдателей, контролирующих соблюдение международных запретов. Например, в связи с боснийским конфликтом в бывшей Югославии СБ ООН в 1991 г. ввел запрет на поставку оружия в эту страну. Поскольку запрет нарушался, СБ ООН в 1992 г. санкционировал военный контроль эмбарго, осуществленный НАТО на территории Югославии. Международное сообщество оправдывает военный карантин, когда исчерпали себя невоенные возможности урегулирования местного конфликта.

В.Н. Пластун полагает, что эффективность карантина зависит от географического фактора²⁸. Опыт США во Вьетнаме, советского военного конфликта в Афганистане свидетельствует о трудностях сдерживания пограничной инфильтрации в тропической и горной местности. Франции требовалось меньше усилий в контроле пособничества алжирским боевикам на пустынной туниско-алжирской границе. Осуществление карантина затрудняет особый демографический фактор – компактное проживание этногруппы на территории, разделенной государственными границами. В этом случае трансграничная диаспора становится главным источником пополнения боевиков. Уменьшение конфликтного потенциала диаспоры достигается за счет увеличения военной мощи карантина.

Успех военного карантина зависит от отношения к нему соседних государств, на территории которых могут находиться тыловые базы боевиков. Пограничные государства, поддерживающие боевиков, превращают карантин в исключительно трудную миссию. А. Джордж и У. Симонс отмечают асимметрию интересов внешних сил, вовлеченных в местный конфликт²⁹. Страны ближнего зарубежья имеют более устойчивые региональные интересы относительно стран дальнего зарубежья. Вмешательство в конфликт гуманитарных организаций также не соответствует военному карантину, исключающему гуманитарную помощь боевикам. Асимметрия интересов делает неэффективной принудительную дипломатию. Альтернативой является сделка государств , осуществляющих карантин, с пограничным государством. Сделка может заключаться в экономической помощи государству в обмен за отказ от пограничного пособничества боевикам.

Карантин особенно эффективен в случае пособничества этнонациональному конфликту тяжелыми системами оружия. В отличие от партизан, находящихся среди местного населения, боеспособность регулярных войск зависит от тылового обеспечения. Карантин прерывает связь фронта и тыла. Когда внешнее пособничество становится детонатором возобновления этнического насилия, карантин наиболее эффективен. Значение карантина возрастает в ситуации поддержки соседним государством партизанской активности. Карантин затрудняет проведение крупномасштабных партизанских операций. Карантин – неэффективен, если насилие в этнонациональном конфликте возобновляется по внутренним причинам.

При условии, что этнонациональный конфликт не инициирован территориальными притязаниями карантин осуществим малыми ресурсами. По мнению И. Воробьева, топографически обеспеченные мобильные сухопутные силы, воздушная разведка способны контролировать большие пограничные регионы. Сегодня, вследствие прогресса военного снаряжения и надзора, возможности карантина увеличиваются³⁰.

Следовательно, стратегия карантина является миротворческим средством снижения кровопролитности внутригосударственного конфликта. Карантин сдерживает внешнее пособничество затяжному конфликту посредством военного контроля эмбарго, введенного мировым сообществом в целях принуждения участников конфликта отказаться от вооруженной борьбы перейти к мирным переговорам. Главный фактор эффективности карантина – его поддержка пограничными государствами. Существуют условия, способные ограничить эту эффективность. Карантинные миссии не имеют определенных сроков окончания и нуждаются в долгосрочных соглашениях государств. Карантин не может перекрыть все каналы внешнего пособничества боевикам. Даже в случае успешного карантина, участники этнонационального конфликта способны возобновить вооруженную борьбу с использованием внутренних ресурсов. Карантин не может предотвратить насилие против гражданского населения, если используются примитивные средства нападения, что характерно для этнических погромов. Имеются трудности правового и морального оправдания карантина. Между государствами – членами международного сообщества могут существовать разногласия в оценке инициаторов возобновления конфликта. Обострение противоречий между государствами региона приводит к уменьшению поддержки карантина.