Военная разведка России в Африке (вторая половина хіх – начало хх вв.) Цель статьи, историография и источники

 

 

Во второй половине XIX – начале ХХ вв. Российская империя проводила более или менее активную внешнюю политику практически во всех частях света. Одной из таких частей являлась Африка, где между великими державами велась борьба сначала за раздел, а затем за передел колоний. Нельзя сказать, что Африканский континент был приоритетным во внешней политике России, однако определённые действия предпринимались и тут.

 

Цель данной статьи – дать обзор военной разведки России в Африке во второй половине XIX – начале ХХ вв., на примере деятельности офицеров Генерального штаба (далее – ГШ), поскольку именно они являлись основными руководителями и реализаторами военной разведки Российской империи.

 

Данная тема не получила широкой разработки в научной литературе. Крупные работы по истории военной разведки практически не уделяют внимание разведке на Африканском континенте.[1] Что до других исследований, то они посвящены отдельным моментам в истории российской внешней политики, но при этом в них затронуто и участие в ней офицеров ГШ.[2] Так, следует отметить биографические исследования о Л.К. Артамонове и А.К. Булатовиче.[3] Работы по истории англо-бурской войны 1899-1902 гг. носят преимущественно документальный характер.[4] Однако приведенные в них документы позволяют выяснить и оценить роль в войне генштабистов из России.

 

Характеризуя документальную базу, следует отметить, что помимо опубликованных источников (официальных документов, дневников) автором были использованы ранее не опубликованные, находящиеся в Российском государственном военно-историческом архиве (г. Москва). Они позволяют дополнить общую картину исследования.  

 

Военная разведка России на Африканском континенте до начала 1890-х гг.

 

Интерес к Африканскому континенту во второй половине XIX в. в России носил в основном познавательный характер, поскольку отдалённость территорий не позволяла империи проводить здесь активную внешнюю политику. Поэтому исследования велись, как правило, учёными. Военное министерство, правда, не упускало возможности направить в Африку своих представителей, но такие командировки носили большей частью военно-научный характер и были призваны дать материал о действиях колониальных войск других держав, об организации управления на покорённых территориях. Для сбора сведений использовали любую поездку (будь то офицера или учёного). Офицеры ГШ посылались в Африку не слишком часто, поскольку их частые появления здесь могли быть расценены в метрополиях как подготовка каких-то актов, угрожающих безопасности колоний. Поэтому офицеров ГШ командировали в Африку, как правило, официально в качестве военных наблюдателей. Так, хороший случай для посылки военных агентов в Северную Африку представился в 1857 г. В это время Франция вела войну за покорение Алжира. В качестве наблюдателей за военными действиями туда были отправлены профессора Академии ГШ полковник ГШ А.И. Беренс и подполковник ГШ В.М. Аничков.[5] А.И. Беренс непосредственно принимал участие в военной экспедиции французских войск в Кабилию, имевшей целью одним ударом положить конец независимости, сохранённой племенами этой области до 1857 г.[6] По возвращении в Россию В.М. Аничков опубликовал свой очерк о путешествии в “Современнике”, а А.И. Беренс напечатал в “Военном сборнике” статью “ Кабилия в 1857 г.”. В ней автор дал не только детальное описание хода и анализ военных действий, окончившихся покорением Кабилии, но и сообщил сведения о географии, топографии, этой горной области, описал её население, его занятия, обычаи.[7]

 

В 1858 г. в Алжире побывал ещё один офицер ГШ – А.М. Макшеев. В своей работе, опубликованной в России в 1860 г., автор детально описал различные стороны жизни в Алжире, значительное внимание уделив организации управления страной.[8]

 

Интерес представляет также поездка в Алжир капитана ГШ А.Н. Куропаткина – будущего военного министра России. По окончании Академии ГШ он был направлен с научной целью в Германию и Францию. Оттуда составе французских войск в конце августа 1874 г. отправился в Алжир, где провёл более года. В качестве военного агента при французской армии А.Н. Куропаткин участвовал в военных экспедициях французских войск в Сахару. Богатый материал, собранный им во время пребывания в Алжире, послужил основой для нескольких публикаций в “Военном сборнике” и издания в 1877 г. книги “Алжирия”. В своей работе А.Н. Куропаткин значительное место уделил колониальным французским вооружённым силам: их организации, организации обозов, передвижения и способам ведения войны в пустыне. При этом он подробно рассмотрел историю завоевания Алжира французами, привёл богатый этнографический материал, рассмотрел организацию управления колонией.[9]

 

Действия французской армии и положение дел в целом на севере Африканского континента изучал  также подполковник ГШ Л.Ф. Костенко. В 1875 г. он посетил Алжир и Тунис, оставив после этой поездки интересные воспоминания.[10]

 

В 1881 г. в Египте вспыхнуло восстание с требованием введения Конституции и увеличения египетской армии. Восставшие добились своей цели, однако такое положение вещей не устраивало как Францию, так Великобританию, не желавшую терять контроль над Суэцким каналом. Они добились созвания в июне 1882 г. в Константинополе международной конференции по египетскому вопросу. От России в Константинополь был направлен полковник ГШ В.У. Соллогуб.[11] Но Великобритания не стала дожидаться решений конференции и в июле оккупировала Египет. Полковник ГШ В.У. Соллогуб исполнял функции военного наблюдателя при английских войсках.

 

Дважды (в 1884 и 1898 гг.) побывал в Северной Африке известный российский географ, исследователь и путешественник, офицер ГШ М.И. Венюков. Он был послан на средства Русского географического общества, при содействии Военного министерства, и, помимо Северной Африки, посетил также острова у восточного побережья континента.[12]

 

Таким образом, на примере деятельности офицеров ГШ мы можем видеть, что разведка в Африке до начала 1890-х гг. велась российским Военным министерством лишь эпизодически, преследовала преимущественно военные цели и не носила стратегического характера.