1kal_noy_i_i_filosofiya

Иррациональность заявляет о себе реакцией отчужденного человека, переживающего свое состояние в диапазоне от осознания своего бессилия до желания использовать социально неодобряемые средства и способы решения своих проблем в отношении с миром.

В обществе формальной рациональности человек-личность выступает в двух ипостасях. Будучи включенным в систему общественного производства, человек реализует себя как личность в социальном измерении, заявляя о себе в качестве общественной функции. Он адаптирует формальную рациональность всех структур общественного производства как внешнюю необходимость. Осваивая эту необходимость как заданные правила игры, чело- век-личность сохраняет свое «Я» и свое состояние свободы, ориентированное на оценку противоречия в соотношении общего и единичного и обеспечивающее самосохранение человека и его самовыражение.

Во втором случае, человек сегодня, как и в далеком вчера заявляет о себе, что он, и никто другой, является «мерой всех вещей мира», несмотря на то, что общество ему отвечает: «не ты, а я мера всего, включая тебя и твое поведение, твои права и твои свободы». И в этом силовом поле напряжения, между готовностью адаптировать, принять формальную рациональность как необходимость, и желанием отстоять свое «Я» от внешней экспансии, обнаруживается человек как подлинная личность в ее конкретном проявлении.

Если доминирует готовность принять формальную рациональность, то это свидетельствует, что мы имеем дело с конформистским типом личности. Если доминирует желание отстоять свое «Я», то в этом случае возможны два типа личности. Интровертный тип предпочитает уйти в свой собственный духовный мир, избегая участия в избирательной истерии, в кампаниях «массового единства и согласия». Экстравертный тип в целях защиты своего «Я» предпочитает активное самовыражение, доводя его до экстремальных сюжетов деструктивной деятельности.

Так на стыке внешней необходимости и внутренней свободы, внешних условий и внутреннего фактора формируется и проявляется конформист, изгой или фанатик.

Попытка абсолютизировать внешние условия существования

человека ведет к предельной его социализации при проектировании духовного мира личности, недооценке конкретного содержания его сущностных сил. Абсолютизация внутреннего фактора ведет к предельной психологизации человека при недооценке внешних условий его жизнедеятельности.

Можно ли свести все многообразие типологии человека только к трем заявленным? Разумеется, нет. Во-первых, в чистом виде тот или иной тип человека существует только в теории. На практике он проявляется в рамках конкретной деятельности, которая выступает способом бытия человека.

4. Деятельность как способ бытия человека

Понятие «деятельности» является одной из стержневых категорий социальной философии. Оно сродни понятиям «движение», «активность», «поведение». Если движение является абсолютной характеристикой бытия мира, а активность — условием проявления и осуществления жизни, то поведение животных и деятельность людей является способом их бытия. Таким образом, деятельность — это способ бытия людей, форма осуществления их жизни; средство удовлетворения потребностей и интересов людей; инструмент освоения мира.

Если способом бытия общества выступает суммарная деятельность людей, то способом бытия конкретной личности выступает конкретная деятельность, в рамках определенного культурного пространства и в интервале определенного времени. По содержанию деятельности и характеру ее осуществления можно судить о мере ответственности человека, его социальной ориентированности. Другими словами, в деятельности и через деятельность человек заявляет о своей самоценности, самовыражается и самоутверждается.

Необходимыми атрибутами деятельности являются:

*объект деятельности;

*цель деятельности;

*способ (метод, форма) деятельности;

*средства деятельности;

*результаты деятельности.

Все компоненты взаимосвязаны и взаимообусловлены и находят свое выражение в поступке. Поступок — опредмеченная фор-

масоциальнойактивностисубъекта, предполагающаямеруответственности, заложенной в самом человеке, в его мировоззренчес-

ких ориентирах. Последнее принципиально отличает поступок человека от поведения животного или действия машины.

Аксиологическая (ценностная) интерпретация поступка — это единственное, что не подлежит моделированию. По всем остальным параметрам деятельности, включая мыслительные операции, робот с компьютерным устройством может успешно заменить человека, демонстрируя качество, надежность, оптимальность.

Поступок человека в его аксиологической интерпретации органически связан с нравственностью и мерой человеческого в человеке. Последнее обусловлено не только социальным, но и природным, родовым, духовным и космическим началами. При всей устремленности в будущее, человек несет в себе потенциал всех прошлых поколений. Эта возможность уникальная, неповторимая и не подлежит техническому моделированию.

Таким образом, аксиологическая интерпретация поступка снимает надуманную проблему о том, что человек рано или поздно уступит свое место машине и станет ее заложником. Даже самая умная машина лишена способности творчества по канонам Добра, Разума и Красоты.

Поступок, как единица деятельности, имеет свою обусловленность. Как правило, в качестве детерминации поступка выступают прямые или косвенные потребности и интересы субъекта деятельности.

Единство потребности и интереса инициирует социальную активность на уровне индивида, группы или общества. Социальная активность реализуется через механизм деятельности.

Механизм деятельности, будучи ориентированным на конкретный результат, предполагает осуществление целого ряда взаимосвязанных операций. Первый шаг подготовительного этапа связан с решением проблемы познания. Субъект деятельности заинтересован в получении исчерпывающего знания относительно объекта своей последующей деятельности, ибо от этого знания зависит степень осознания субъектом своих возможностей и способностей.

Второй шаг состоит в обосновании смысла деятельности, опираясь на шкалу ценностей субъекта о мире и о себе. Третий шаг заключается в том. что смысл деятельности, подпитанный сово-

купным знанием системы «субъект–объект», обеспечивает формирование идеального образа деятельности.

Идеал деятельности является предпосылкой проекта деятельности. Проект деятельности прямо и непосредственно связан с творчеством. Творчество предполагает создание нового, не имеющего аналогов. Новизна как основной признак свидетельствует о том, что настоящее творчество связано с ломкой стереотипов, сложившихся норм, традиций, представлений.

Искусство и смелость творца в отличии от дестроера (разрушителя) состоит не столько в ломке сложившихся представлений, сколько в предвидении социальной значимости нового, принятии всей меры ответственности за свое творчество, которое имеет свои этапы:

*осмысление нестандартной, проблемной ситуации;

*предварительный поиск ее решения и выбор из множества версий гипотезы;

*проверка гипотезы и ее отбрасывание или подтверждение, используя при необходимости эмпирические и теоретические методы познания, а также опираясь на практику;

*материализация решения в форме, доступной для понимания (текст, чертеж, макет, график, сигнальный экземпляр).

Помимо заявленных этапов, творчество предполагает вдохно-

вение, как определенный психологический настрой; способность к ассоциациям; веру в свои силы и надежду на искомый результат; интуицию, как озарение; определенный тип культуры с ориентацией на поиск нового; способность удивляться и сомневаться.

Без этих компонентов или даже без одного из них вместо творчества можно получить его суррогат.

Проект деятельности является непосредственным основанием для конкретизации цели деятельности, способа (метода) деятельности и выбора средств ее осуществления.

На основе принятой цели, способа деятельности и средств ее обеспечения формулируются конкретные задачи и определяются сроки их выполнения. Задачи и установленное время являются отправной точкой для осуществления акта действия и получения искомого результата. Рассмотренный механизм деятельности характеризует не всякую, а только творческую деятельность. В границах репродуктивной деятельности с ориентиром неукоснитель-

ного соблюдения принятых стандартов, пропедевтика деятельности ограничивается соотнесением знания в системе «субъект — объект» (я знаю что и как должен делать; я знаю свои возможности и способности делать это).

Помимо основного деления на творческую и репродуктивную деятельность (получение известного результата известными средствами) существуют и другие классификации деятельности. В качестве основания деления принимаются или реальность бытия объекта, или реальность бытия субъекта.

В первом случае возможно деление деятельности на материальную и духовную (деятельность как познание и преобразование; деятельность как познание и общение; деятельность как познание и освоение). Во втором случае возможно деление деятельности с учетом наличных форм общественного и индивидуального сознания (политическая деятельность, правовая, научная, эстетическая, нравственная, философская, религиозная).

Рассмотрение проблемы деятельности позволяет сделать вывод о том, что деятельность человека, выступая необходимым условием обеспечения его жизни, является гарантом смысла человеческого бытия; способом его существования и осуществления.

5.Ответственность, социальная ориентированность

исамоценность человека

Всвоем развитии человечество прошло долгий путь, отстаивая идеалы и утверждая право рассматривать жизнь в том числе и жизнь человека, как высшую ценность. Но право, не признающее обязанностей, превращается в абстракцию, в оторванность от реального бытия человека. Поэтому защита гуманистических идеалов сопряжена с повышением ответственности человека за свою деятельность на путях преодоления разобщенности людей, в понимании того, что никто не может жить спокойно на Земле, если где-то кому-то плохо. Человека на этом пути оправдывает не успех, а сознание, что он сделал все, что мог сделать, в той или иной проблемной ситуации, проявляя свою меру человечности.

На дороге эволюции от человека, как двуного животного до

существа с претензией нести ответственность за себя и за весь мир, изменялось понятие человеческого в человеке. Каждая эпоха вноси-

ла что-то свое с тем, чтобы на рубеже XXI в., рассматривая человеческое в человеке, можно было бы отметить его составляющие:

*стыд и совесть, сострадание как солидарность, но не жалость;

*удивление и благоговение перед красотой мира;

*принятие жизни как высшей ценности;

*ответственность за себя и за свою деятельность.

Этот ряд остается открытым для будущих поколений. По некоторым составляющим продолжается полемика, но ясно одно: человек, лишенный человеческого, может быть кем угодно, но он не может быть человеком, не может быть «челом века».

Человек, совершающий злодеяние, ответственен за свои поступки даже тогда, когда он выполняет приказ, и даже тогда, когда невыполнение приказа грозит ему смертью. Ответственность несет отдающий приказ и его исполнитель. Можно говорить о разной мере ответственности, но неправомерно поднимать даже сам вопрос об уходе от ответственности.

Любой поступок есть единица деятельности человека, а его деятельность — есть способ существования и осуществления своего бытия. И каждый шаг бытия человека сопряжен с мерой его ответственности. Чувство ответственности в жизни человека выступает своеобразным «фонарем Диогена», когда при его свете жизнь общества и жизнь отдельного человека предстает в крупном плане, являет свои «-измы»: отчужденность и враждебность, нетерпение и нетерпимость, равнодушие и предательство; когда человек расстается с иллюзией, что он может уйти из общества, отгородиться от других людей. Одиночество не спасает. Только через понимание и принятие других, только через возрастание чувства ответственности, человек может разорвать трагическую безысходность своего одиночества, преодолеть культ равнодушия.

Мера ответственности за себя, за свои поступки породила и социальную ориентированность человека в направлении «от горизонта одного к горизонту всех». И хотя эта ориентированность осложняется в мире отчуждения и дисгармонии, тем не менее существует надежда обрести гармонию в системе «природа — общество — человек», приблизить мир к успешному решению платоновской проблемы единства индивидуальной добродетели и общественной справедливости. Только через другого, через общество человек может найти и самовыразить себя. Бегство от дру-

гих, от проблем общественного бытия — не выход, ибо в социальном измерении человек является личностью. А убежать от самого себя еще никому не удавалось.

Историческая разобщенность стран и народов, расовые предрассудки, национальная рознь и другие обесчеловечивающие факторы в известной мере усложняют дорогу к диалогу через терпение и терпимость, но сложившийся диалог значительно повышает ценность общечеловеческих связей, где мир формальной рациональности уступает место миру свободного выбора в дилемме: иметь или быть.

Взаимосвязь ответственности человека и его социальная ориентированность предполагают утверждение самоценности человека. XVIII в. в лице И. Канта подарил человечеству три аксиомы категорического императива:

*поступай так, чтобы правило твоего поведения могло стать правилом для всех;

*в своих поступках исходи из того, что всякий другой человек является высшей ценностью, его нельзя рассматривать как средство;

*все поступки должны быть ориентированы на общее благо. Эти аксиомы в своем триединстве заложили основание само-

ценности человека, реализовав преемственность вклада всех эпох

ипоколений, включая аксиому Конфуция: «Не делай другим того, чего не желаешь себе».

XXI в. продолжает демонстрировать, что нет более высокой

ценности, чем жизнь человека. Любые попытки переоценки оборачиваются деградацией человечества, ставят под сомнение его перспективу. Начиная с Нового времени капиталистический способ производства утвердил не только формальную рациональность, но и заложил основания общества отчуждения вследствие фетишизации товара, денег и капитала. Изменился капитализм, но и на рубеже XXI в. не изменилась его сущность, о чем свидетельствует феномен отчужденного общества, где глобальные проблемы ставят под сомнение перспективу человечества. Люди в этом обществе чувствуют себя неуютно, пытаются уйти в одиночество. Но этот шаг противоестественен, ибо одиночество лишает человеческую жизнь смысла, ставит под сомнение его самоценность. Только подлинное принятие и утверждение принципа самоценно-

сти человека порождает в нем чувство сродности. Таким образом, историческая активность человека зависит от меры его ответственности, социальной ориентированности и самоценности.

6. Человек и его духовное измерение

Знакомство с проблемой человека в историко-философской традиции, а также рассмотрение сущности человека позволяет принять вывод о том, что человек существо многоаспектное. Будучи производным пяти начал: космического, родового, природного, духовного и социального, человек может выступать в различных ипостасях. О человеке как о личности мы говорим в том случае, если его качества по отношению к другим направлены во вне и он заявляет о своей экстравертности. В случае если речь идет

овнутренних переживаниях, когда человек реализует свою интровертность, мы говорим о его духовном мире, где человек заявляет

освоей неповторимой индивидуальности.

Эти две ипостаси проявления человеческого «Я» взаимосвязаны, как и все остальное. И только абстрагируясь от всех других проявлений человеческого «Я», можно вести речь о духовном мире человека, рассматривать его в качестве объекта философского анализа.

Вфилософии марксизма понятие «дух» употреблялось как синоним сознания, как образ идеального от материального мира, вложенного в голову человека с последующим преобразованием до уровня субъективного образа объективной действительности.

Вантичной философии «дух» означает «дыхание». Этот носитель жизни имеет и другое название — душа. Душа является носителем жизненной энергии человека, обеспечивая его активность и поведение. Будучи бессмертной, душа может временно или навсегда покинуть смертное тело (природное начало человека), сохраняя тайну своего бытия.

Употребляемое в настоящее время понятие духовности сложи-

лось в период романтики и идеализма немецкой классической философии. Будучи антиподом природы, духовность заявляет о себе как интегральное единство, как дух мира (дух эпохи, дух народа). По Гегелю, духовность выступает в двух формах бытия: духовность отдельного индивида (субъективный дух) и духовность общества (объективный дух). И в первом и во втором случае «дух»

проявляется в своем становлении, как процесс с ориентиром на результат. Поэтому можно выделить еще одну форму бытия духовности — дух объективированный (совокупность завершенных творений духа), его определенное состояние.

Субъективный дух проявляется как возможность непреходящего самосозидания. Что касается объективного духа, то он проявляется через его опредмеченное состояние.

Субъективный дух (дух человека) сам себя созидает в силовом поле напряжения между сущим и должным (желаемым), находясь постоянно в состоянии борения с другими измерениями (началами) человеческого «Я», а также с условиями внешней среды своего существования и самовыражения. Самосозидание субъективного духа происходит не в отрыве, а в органической связи с развитием объективного духа. Последнее заявляет о себе в форме культуры.

Культура органически соединяет поколения, реализуя преемственность прошлого, настоящего и будущего. Освоение и усвоение опредмеченного опыта объективного духа есть условие становления и развития человеческого в человеке; есть предпосылка для самовыражения человека через его духовный мир.

Не без основания говорят о том, что человек рождается, трижды. В физических муках матери он рождается как возможность общественного человека. Человеческий детеныш демонстрирует поразительную неготовность с точки зрения биологических форм приспособления, но зато высокую степень обучаемости и адаптации116 .

В общении с другими, в социальных конфликтах и коллизиях через освоение прав и обязанностей формируется общественный человек — личность конкретного общества.

И только в самоборении, в состоянии диалога с самим собой, в муках поиска своего «Я» рождается духовный человек.

Итак, в этот мир человек приходит не по своей воле. Личностью (общественным человеком) становятся через других и другое. А вот его духовность зависит от него и только от него.

Еще мыслитель античности Аристотель в своем учении о душе подметил три фазы ее развития, которые, в свою очередь, обус-

116См.: Холостова Т. В. Человек как предмет социально-антропологическо- го исследования // Очерки социальной антропологии. СПб., 1995. С. 74–84.

ловливают развитие и самовыражение человека. Философ выделял растительный, животный и собственно человеческий этапы становления человеческой души. Его учение несет на себе печать эпохи античного мира. Оно тяготеет к метафоре. Но есть в этом учении то рациональное зерно, которое заставляет обращаться к философскому наследию Аристотеля и спустя 2,5 тысячи лет.

В развитии души античный мыслитель выделил ее возможное и действительное состояние, оговорив, что только от усилий самого человека зависит, сможет ли он подняться до состояния человеческой души, преодолев этапы ее растительного и животного состояния, или не сможет преодолеть этап животного состояния и будет самоосуществляться в мире природы и людей на скотском уровне.

Только «духовною жаждой томим», преодолевая себя и переступая через рутинность повседневности, человек поднимается до уровня метафизических проблем своего бытия и уже в пределах своего духовного измерения задумывается и над своей сущностью

исвоим существованием, пытаясь ответить на извечные вопросы: что он может знать о мире своего бытия, что он должен делать, чтобы оставаться человеком, и на что смеет надеяться?

Духовное рождение человека осознается и переживается как

состояние внутренней свободы, как преображение мира внутреннего и иное видение мира внешнего. Идеальный случай духовного рождения воспроизводит А. С. Пушкин в своем «Пророке», герой которого, умирая, как бы рождается заново. И рождаясь духовно, он обретает способность постигать глубинную суть мира и своего места в мире. Он по-иному видит, по-иному слышит, по-иному чувствует сердцем и по-иному может выразить эту суть в слове своем. Ибо он созрел до готовности «глаголом жечь сердца людей».

Таким образом, духовное измерение человека демонстрирует открытость миру и ориентированность на гуманистические ценности, на приумножение человеческого в человеке.

Что касается бездуховности, то будучи антиподом духовности, она демонстрирует не только закрытость, но и субъективное отпадение от мира. Заявляя о том, что природа, любой другой человек и весь мир для него средство, бездуховный человек автоматически превращает и себя в средство, в вещь наряду с другими вещами. И в этом смысле можно сказать, что бездуховный человек есть частный случай деградации родовой человеческой сущности.