4. Галичина под властью Польши.

Воспользовавшись политическим и династическим кризисом в Галицко-Волынском княжестве, Польша в 1340 г. включается в борьбу за галицко-волынское наследие. Поскольку волынские бояре признали власть литовского князя Любарта Гедиминовича, а галицкие боя­ре, пытаясь отстоять свою независимость, опирались на поддерж­ку литовцев и татар, польскому королю Казимиру III пришлось об­ратиться за помощью к венгерскому королю. В 1340-1380-е гг. между Польшей и Литвой с переменным успехом велась борьба за галицко-волынское наследие. В конце концов Волынь осталась за Литвой, а Галичина отошла к Польше, причем по специальному соглашению после смерти Казимира III (1370) королем Польши стал венгерский король Людовик. Таким образом, в 1370-1382 гг. (до своей кончины) Людовик являлся одновременно и королем Польши, и королем Венгрии. Постепенно готовилась аннексия Галичины, то есть преобразование ее из княжества в провинцию Венгерского ко­ролевства. После смерти Людовика Венгерского (1382) уния двух королевств распалась, причем польские вельможи начали борьбу не только за восстановление самостоятельности Польского коро­левства, но и за возврат Галичины. Они избрали королевой млад­шую дочь Людовика Ядвигу, которая обязалась вернуть Польше Галичину. Так как собственных сил для борьбы с Венгрией было недостаточно, Польша смогла окончательно закрепить власть над Галичиной лишь после заключения унии с Литвой и получения соответствующей помощи в 1387 г.

Служа Польше пограничной полосой, Русь нуждалась в мощных вооруженных силах, способных дать отпор нападени­ям извне. Поэтому по инициативе короля здесь начинают раздавать земли во владение (при условии исполнения воинской службы) мелкой шляхте из Мазовии, Малой Польши, Силезии. В то же время на земельных наделах оседают воины-ветераны наем­ных королевских отрядов - немцы, чехи, венгры, румыны. Вместе со шляхтой на Русь проникал крестьянский иноэтнический элемент. Вслед за этой полувоенной колонизацией продвигалось торгово-ремесленное население - поляки, немцы, евреи. Драматическим в истории еврейского расселения стал конец ХV в., когда они были изгнаны из Испании, Португалии, Штырии, большинства немецких земель, а также началось их преследова­ние в Чехии и Венгрии. Центр культурной и экономической жизни евреев перемещается на восток - в Польшу и Литву. В частности, еврейские общины Кракова, Познани, Львова, Люблина считались крупнейшими в Европе после Венеции, а всего в Речи Посполитой к концу XVI в. проживали свыше 100 тыс. евреев. Первые упомина­ния о евреях во Львове датируются 1356 г., в Дрогобыче - 1404 г. По данным 1500 г., они жили в 18 городах Русского воеводства. Однако наиболее многочисленную группу пришельцев составляли поляки - и среди шляхты, и в городах.

Влиятельной этнической группой продолжали, как и в княжес­кие времена, оставаться армяне. Усиление армянской торговой ко­лонии во Львове в конце XIV в. свидетельствует о подъеме торгово-посреднической роли Львова, который наряду с Венецией и Амстердамом превратился в один из трех главных армянских центров Европы. Армянские колонии существовали также в Каменце-Подольском, Галиче, Снятине, Бродах, Ярославе.

В отличие от немецких католических колоний, армянская и еврейская общины не только не растворялись в славянской массе, но, напротив, - в результате общей активизации духовной жизни еще сильнее отделялись.

Пришлое рыцарство (шляхта) стремилось к уравниванию статуса своей новой родины со статусом внутренних регионов Польши, то есть к распространению на Русь прав и вольностей, полученные польской шляхтой. Уже в 1436-1437 гг. русины и поляки организуют первую совместную конфедерацию шляхты Львовской, Галицкой, Перемышльской и других русских земель, которая провозгласила требование реформирования Руси в духе свобод, обещанных Едлинской привилегией 1434 г., согласно которой местное рыцарство было освобождено от повинностей и различных служб подобно своим братьям по классу во внутренних регионах Польша Ему разрешалось формировать органы земского самоуправления польского образца с одновременным созданием земских судов и утверждением в них польского права. Тогда же были введены регулярные шляхетские съезды - сеймики земель.

От старого боярства — вельмож, которые в XIII - начале XIV в. господствовали в Галичине, не много осталось. Его активная часть в ходе борьбы с польской экспансией эмигрировала на Волынь. Другие, примирившись с новым режимом, слились с польской знатью. В отличие от местной знати, мелкие бояре, которым посчастливилось утвердиться в своих имущественных правах и войти в дворянский круг, сохраняли, как правило, образ жизни, обычаи и веру предков. Малосостоятельность не позволяла этим людям пробиться к выборным должностям в дворянских органах самоуправления. В то же время они имели возможность защитить свое достоинство, опираясь на права привилегированного сословия.

Время правления двух последних королей из династии Ягеллонов - Сигизмунда I (1506-1548) и Сигизмунда II Августа (1548 1572) недаром считают «золотым веком» в истории польского сейма.

Именно тогда под лозунгами движения за экзекуцию прав, то есть реализацию принятых ранее законов, был осуществлен ряд организационных и политических реформ, способствовавших утверждению в Польше шляхетской демократии с равновесием королевской власти и шляхты - единственного полновластного слоя населе­ния, который превратился в политический народ государства. Борьба шляхты за контроль над органами государственного управления опиралась на идею главенства общего публичного права над инди­видуальными или групповыми привилегиями. Конкретно это было направлено против магнатского всевластия.

Благодаря участию в сеймиковой жизни рядовой шляхтич приобщался к категориям политического мышления, к обсуждению про­блем государственного устройства, политики, права. Но здесь отмечается феномен раздвоения сознания, характерный для представителей русской шляхты. На протяжении первой половины XVI в. формируется специфический тип человека: опираясь на ренессансную идею политического патриотизма как синтеза родной земли с личностью правителя и общностью, в которой живет индивид, этот стереотип объединил осознание своего русского происхождения с чувством принадлежности к польской политической нации, то есть политическому народу того государства, активным членом которого начала чувствовать себя русская шляхта. Конфликт раздвоенных лояльностей, где гражданский долг вступит в противоречие с любовью к «милой Руси и древнему нашему народу русскому» объяснит поведение многих шляхтичей-русинов спустя некоторое время, во времена хмельнитчины.