§ 4. Особенности супружеских коммуникаций

В диагностике семейных отношений исследуемого контингента большое значение приобретает анализ не только особенностей развития самого ребенка и осу­ществляемого в семье воспитания, но также и ана­лиз некоторых форм реального семейного взаимодей­ствия. Это оправдано в связи с тем, что для пра­вильного построения психокоррекционного процесса необходимо исходить из понимания каждой семьи как организованной целостности и по возможности во всей полноте составляющих эту целостность ком­понентов.

Вместе с тем в условиях консультативной работы такая диагностика должна быть достаточно эконом­ной и не требовать от консультируемых больших вре­менных затрат. Кроме того, в исследовании внутри­семейного взаимодействия нельзя ограничиваться только методом опросников, а следует обязательно использовать условия реального естественного экспе­римента, в котором создавалась бы возможность мо­делирования внутрисемейного общения в условиях; максимально приближенных к реальным.

Одно из важных направлений изучения внутрисе­мейного общения — это изучение коммуникативных особенностей семьи. Как показывают многие исследо­вания, вербальная и невербальная коммуникации являются связующим звеном всей системы внутрисе­мейных отношений и взаимодействий. Совместное бы­тие делает необходимыми для супругов взаимное координирование взглядов, оценок, усилий, согласо­вание потребностей и целей, выработку единого на­правления совместной деятельности. В этих условиях коммуникация обязательна для решения общих задач, постановки и разрешения возникающих проблем, избегания или смягчения неизбежных в динамичном потоке современной жизни конфликтов. Поэтому ком­муникативные особенности внутрисемейных отноше­ний с необходимостью отражают и некоторые це­лостные параметры системы семейного бытия.

Перед нами встала задача создать такую методи­ку диагностики особенностей коммуникаций, которая позволила бы получать знания о важных элементах семейных взаимоотношений в целом.

Для этих целей диагностическая методика должна обладать способностью к выделению единиц анали­за коммуникативных особенностей семейных взаимо­отношений.

Этого можно достичь при создании следующей особой экспериментальной ситуации.

1. Задается задача на совместную деятельность.

2. Необходимым условием решения задачи является установление коммуникации.

3. В процессе решения возникает проблемная ситуация, при которой необходимо должны проявиться такие сложные механизмы коммуникации, как иден­тификация, рефлексия и эмпатия.

Основаниями для разработки адекватной методи­ки послужили положения отечественной социальной психологии о коммуникативном процессе во внутри­семейном взаимодействии.

Для наших целей была значительно модифици­рована методика Блакара; созданы новые тест-объек­ты (карты города); иначе строилась процедура экспе­римента; усовершенствована и дополнена схема ин­терпретации.

Исследование по данной методике проводилось в дипломной работе Р.Ш. Магасумова (1984).

Методика эксперимента состояла в следующем.

Участвуют два человека: А — ведущий, Б — ве­домый. У обоих сложные карты города. На карте у А отмечены стрелками два маршрута (1 — простой и более прямой, 2 — сложный, запутанный). У Б ни­чего не отмечено. Между А и Б экран, заслоняю­щий карты, но позволяющий видеть собеседника. А должен описать два маршрута, Б должен по опи­санию восстановить их на карте. Б может задавать вопросы, требовать повторить, объяснить еще раз.

А и Б не знают о том, что их карты не совпадают. В карте Б добавлена одна улица, которая не влияет на прохождение первого и делает невозможным про­хождение второго маршрута. За ходом выполнения задания следит экспериментатор.

Вся речевая продукция фиксируется на магнито­фоне, а затем переносится в протокол. В протоколе фиксируется поведение испытуемых, особенно эмоцио­нальные реакции при выполнении задания.

В ходе первого маршрута выявляются характер­ные особенности супружеских коммуникаций, второй маршрут выявляет способность пары решить кон­фликтную ситуацию и способы ее разрешения. Зада­ние по второму маршруту считалось решенным, если испытуемые самостоятельно находят ошибку в кар­тах (при этом экспериментатор как можно дольше утверждает, что карты идентичны). Если в течение 40 минут ошибка не находится, работа останавлива­ется и считается нерешенной.

Анализ результатов включал учет качественных и количественных данных. Для анализа качественных особенностей коммуникаций все высказывания были разделены на две большие группы: активные и реактивные. Внутри каждой группы выделились несколь­ко типов высказываний (рис. 6).

Активные высказывания — это высказы­вания, впервые произнесенные ведущим или ведо­мым.

Реактивные высказывания — это выска­зывания в ответ на реплику партнера.

Директивные высказывания: А: «Едешь по этой улице прямо до второго перекрестка и на нем поворачиваешь вниз»; «Поезжай по кругу!»

Вопросы: А: «Какая фигура?», «Поворот?» Б: «Где вниз?», «Ты сказала вверх?»

Комментарии — это спонтанные высказыва­ния испытуемых в связи с выполнением задания. Релевантными считались комментарии, описывающие какие-либо особенности ситуации непосредственно на картах и способствующие выполнению задания. На­пример, А: «Ну, вот там внизу два дома, а потом два маленьких квадратных дома». Нерелевантными считались все комментарии, которые относятся к из­быточной информации, не вытекающей непосредствен­но из карт, или к оценке личности партнеров. Напри­мер, А: «Идешь по этому треугольнику вверх и на­лево». Б: «По треугольнику вверх, это, так сказать, треугольник, который, как это сказать, гипотенуза или катет, это для тебя ничего не скажет!»

Адекватные реактивные высказыва­ния — это высказывания, которые свидетельствуют о том, что партнер получил информацию, принял ее к сведению и строит свои действия в зависимости от полученной информации. Сюда же относились неко­торые краткие оценочные высказывания, например, «так», «все верно», «хорошо», «понял», «дальше», «ну», «угу», «ага», «не понял», «еще раз».

Неадекватные реактивные высказы­вания — это такие, которые не содержат сигнала о принятии информации, о ее использовании в даль­нейших действиях, а содержат в основном оценку действия или личности партнера. Например, А: «Ну, ей богу, сколько можно повторять! Тут только на­право можно повернуть, иначе никак». Б: «Значит, ты не там свернул». А: «Проехали два перекрестка, все мимо». Б: «Проехали, вот этого-то ты и не гово­рила! Всегда что-нибудь да забудешь».

Эксперимент проводился на двух группах испы­туемых. Первая группа, экспериментальная, состояла из супругов, дети которых находились в преневротических состояниях, что и явилось поводом к обраще­нию в консультацию (далее эти семьи называются дисгармоничными — ДС), вторая группа объединяла супругов, оценивающих состояние детей и свои се­мейные отношения как благополучные (далее эти семьи называются гармоничными — ГС). Всего в исследовании принимали участие 40 пар.

Опишем результаты экспериментов в сопоставле­нии в двух группах (табл. 4).

Количественные результаты исследования супружеских коммуникаций

Группы испытуемых ГС (10 пар) ДС (30 пар)	Время выполнения 7 мин 15 мин		Успешность выполнения 100% 4%
Всего комментариев в % от общего числа высказываний	Нерелевантные	Неадекватные	Преобладающие высказывания
ГС 29% ДС 50%	10% 27%	12% 40%	Реактивные Активные

Результаты экспериментов показали существен­ные различия как по количественным, так и по ка­чественным параметрам.

Значительные различия выявились в качествен­ном анализе самого коммуникативного процесса, за­данного экспериментальной процедурой.

Для группы ГС характерен полноценный и закон­ченный коммуникативный акт, а в группе ДС наблюдаются «персевераторные» и «непродуктивные» ком­муникативные акты.

Полноценный коммуникативный акт состоит из посылки информации, обработки ее партнером и от­вета на нее. Например: «Сейчас свернешь налево» — «Понял»; «Сворачиваю и жду» — «Правильно, те­перь дальше».

Для группы ДС наиболее характерны «персевера­торные» коммуникативные акты, характеризующиеся незавершенностью, неполнотой информации, когда не происходит обработки полученной информации и ло­гика ответа не соответствует посылке, идет неодно­кратное повторение посылок в качестве ответов. На­пример:

А. Теперь идет вниз улица...

Б. Одна улица.

А. Одна улица, одна-единственная...

Б. Одна-единственная...

д. Вот ты по ней пошел.

Б. Пошел, пошел...

Д. И завернул налево.

р. Завернул налево...

Д. Нет больше здесь никаких двух улиц.

Б. Все верно.

Д. Одна-едннственная улица...

Б. Так теперь...

Д. Где ты взял наклонную улицу?

Этот отрывок хорошо показывает, что обработки посылок партнеров здесь не было, несмотря на интен­сивный обмен посылками.

Неполнота информации и несовершенность ком­муникативного акта проявились в «непродуктивной активности», когда партнеры активно отстаивают свои позиции, почти не принимая во внимание посы­лок друг друга.

А. Это и есть первый поворот.

Б. Дальше...

А. Пошли.

Б. Ну, первый поворот...

А. Пошли по той же улице...

Б. Пошли по той же улице... Это та же улица?

А. Как та же! Ты пошел вниз... Вниз пошел ты.

Б. Пошел вниз, и первый поворот... s А. Налево...

Б. Налево?.. Но это та же улица...

А. Улица, перпендикулярная большой... Вниз которая идет,..

Б. Первый поворот, это тот же поворот... Это по той же улице. Эта улица слегка поворачивает и маленький отрезок остается.

А. Эта же улица все идет вниз.

Б. Понятно, но она не сплошная, а поворачивает немножко налево.

А. Ну, короче говоря, ты повернул налево?!

Б. Я повернул...

Оба эти вида коммуникативных актов не только не способствуют разрешению возникающих конфлик­тов, но и усугубляют их.

Полученные данные позволили описать особенно­сти коммуникаций в семьях группы ДС. Оказалось, что супруги более ригидны в объяснении стратегии, распределении ролей и в смене моделей коммуника­ции; неспособны принимать в расчет, что говорит дру­гой, и смотреть на ситуацию с точки зрения другого; используют менее точный и диффузный язык, часто прибегают к псевдосоглашениям в ситуациях, когда из-за ошибки они не могут понять друг друга; меньше стремятся уславливаться в общении и соблюдать договоры; не стремятся относить неудачи к содержа­тельным причинам и не ищут этих причин, относя не­удачи к личностным особенностям партнера.

Эксперименты показали, что позиции супругов в семейных коммуникациях характеризуются эгоцентричностью, ригидностью, а также использованием не­адекватной психологической защиты, проявляющейся в конфликтных ситуациях, вследствие чего супруги уходят от содержательного анализа причин кон­фликта.

Для коммуникаций в группе ДС характерны «псевдосоглашения», например:

А. Пошел вниз, идешь вниз по этой улице; улица продолжается, немножко здесь вниз закругляется, видишь? Опять он не ви­дит, что улица закругляется... (пауза). Ну, хорошо, она не закругляется. Иди прямо по этой улице.

Таким образом, в двух группах выявились разли­чия в соблюдении договоренности и характере согла­шений. Если в группе ГС супруги четко следуют предварительной договоренности и конструктивно разрешают возникающие неясности, то в группе ДС супруги склонны менять договоры и возникшие недо­разумения решают не конструктивно, а методом «псевдосоглашений», что приводит их в конечном итоге к усугублению конфликта.

Резкие отличия проявились в двух группах испы­туемых при прохождении 2-го маршрута (с несовпа­дением в картах). Если все пары из группы ГС ус­пешно справились с заданием и обнаружили ошибку в картах, то в группе ДС успешно завершили мар­шрут лишь 4% пар, все остальные с заданием не справились. Это дает основание сделать вывод о том, что введение усложнения в задание порождает выра­женный конфликт во взаимодействии супругов, ко­торый приводит к рассогласованию совместной дея­тельности. Описанные выше особенности коммуника­ций, характерных для супругов данной группы, при прохождении 2-го маршрута еще более усиливались. Причем возникающие недоразумения супруги были склонны относить не за счет возможных ошибок в картах, а за счет ошибок партнеров. Приведем ха­рактерный пример.

Б. По-моему, мы куда-то не туда зашли.

А. Я все-таки, как архитектор, понимаю, что перед нами город. Что мы не просто двигаемся по каким-то черным линиям, а к мы идем и чувствуем красоту (плачет), а ты 13 лет не чувствовал. Я это поняла очень быстро... Хотя я раньше не представляла себе, что я иду неправильно, я не чувствовала и при этом, кстати, ничего, кроме раздражения и состояния усталости... Мне, например, приятно с тобой идти. Я, конечно, могу побежать и найти себе другого спутника, но твердо знаю то, что я этого не хочу. Остается выяснить только в отношении тебя... Хотя тебе это и не надо...

Б. Успокойся, ну...

А. плачет, вздыхает.

Б. Стоим, значит?

А. Да. И видим, что застройка на ней не такая, как... (плачет). Мы с тобой раньше бродили по Москве... Дальше мы дви­гаемся по главной магистрали, которая идет к центру... Про­ходим эту улицу, затем еще один квартал. Ты понимаешь, куда я тебя веду?! (Кричит.) Ты осознаешь, где ты сейчас находишься? (Кричит.)

Для исследования эмоциональных компонентов коммуникаций в конфликтной ситуации (при про­хождении 2-го маршрута) была использована схема Р. Бэйлза (1970). Для обработки полученных резуль­татов проводился подсчет эмоционально позитивных и эмоционально негативных показателей (категория 1—2 и 11—12 по схеме Р. Бэйлза). Подсчитывалось количество реакций по данным четырем формам ком­муникаций за единицу времени. Затем данные усред­нялись путем вычисления среднего арифметического по эмоционально позитивным и эмоционально нега­тивным коммуникациям для всей группы испытуе­мых. Результаты показали значительное преоблада­ние в группе ДС эмоционально негативных коммуни­каций (0,18 условных баллов) по сравнению с эмо­ционально позитивными коммуникациями (0,03 услов­ных балла), а у супругов контрольной группы ГС среднее число эмоционально негативных и эмоцио­нально позитивных коммуникаций при решении кон­фликтной ситуации было примерно равным (0,4 ус­ловных балла позитивных коммуникаций и 0,4 услов­ных балла негативных коммуникаций).