2. Софисты и Сократ

Софисты. Софисты – первые «учителя мудрости» – «отказались» от взгляда на вещи, который был свойствен пифагореизму. Но, обосновав релятивистскую гносеологическую доктрину (истина относительна), они угодили в плен прагматического истолкования нравственности, которое, в свою очередь, ведёт к деградации нравственных устоев человека. Так, следствием гносеологического релятивизма стал прагматизм, провозглашающий истинным то, что полезно. Неудивительно, что в сфере этики тоже не обнаружилось абсолютных (безотносительных к ситуации) нравственных категорий. Следовательно, в сфере этики тоже все относительно, и нравственным можно провозгласить то, что полезно. Итак, человеку, с точки зрения софистов, следует научиться быть дельным (делать дело), а не добродетельным (служить вечным категориям добра).

Сократ. Сократ, хотя и вышел из среды софистов, стал «продолжателем» концепции двоемирия. Он исходил из того, что реально существует два мира: чувственно воспринимаемый и мир Блага, доступный только душе. В мире Блага содержатся основные и абсолютные понятия истины, добра, красоты, справедливости. Покинув тело в момент смерти человека, полагал Сократ, бессмертная душа «отбывает» в мир Блага, где она постигает нравственное совершенство мира, чтобы потом «возвратиться» в мир вещей, вселившись в другое тело. В новом теле она забывает всё, что видела и постигла в мире Блага, ибо тело «темница», «оковы души». Хотя чувственному познанию и открыт мир вещей, но главное состоит в духовном «вспоминании» того, что видела и познала бессмертная душа в мире Блага. Он полагал, что добродетель – то есть делание добра, а не дельность, деловитость – возможна, если помочь душе вспомнить то, что она видела и познала в мире Блага. Сократ обосновал два средства припоминания: майевтика (буквально: родовспоможение) и диалектика (правильно проведенный разговор). То есть душа вспоминает истину либо с помощью искусных наводящих вопросов, либо в процессе правильного (фактически и логически выстроенного) разговора. Стало быть, Сократ первый, кто начинает оперировать правилами логики, хотя делал он это, скорее, интуитивно.

Проблемные вопросы:

1. Что такое мировоззрение? Какие формы мировоззрения вы знаете? Чем они отличаются друг от друга? Какая форма ближе вам?

2. Какое из известных определений философии кажется вам наиболее современным, приемлемым, понятным. Попробуйте дать собственное определение. Какова структура философского знания? Определите специфику каждого из разделов философии.

3. Назовите этапы развития античной философии и дайте краткую характеристику каждому из этапов.

4. Какой смысл вкладывали философы милетской школы в понятие первоначала? Как бы вы охарактеризовали взгляды представителей милетской школы на положение человека в мире?

5. В чем, по Гераклиту, обнаруживается источник движения? Как можно охарактеризовать противоположности в контексте его мысли?

6. Дайте характеристику философии элейской школы. Объясните, почему с их точки зрения бытие неподвижно? Как соотносится мышление и бытие в представлении элеатов? Почему можно сказать, что они сформулировали один из основных вопросов философии, в чем он выражен?

7. Как представители античного атомизма рассматривают бытие? Что в их представлении означает «атом»? Как они объясняют причины движения и как вопросы, поставленные ими, нашли свое объяснение в будущем?

8. Что такое «мистика чисел» по Пифагору? Каким образом Пифагор обосновывает концепцию двоемирия? Что она означает для человека? На кого из позднейших философов эти представления оказали влияние?

9. Кто такие софисты? Что означает гносеологический релятивизм в контексте софистической философии? Как он связан с прагматизмом и этическим релятивизмом? В чем обнаруживается основная мировоззренческая проблема софистов?

10. В чем принципиальное отличие взглядов Сократа и софистов, каковы основные положения учения Сократа? Посредством чего Сократ считает возможным познание Истины, и как это прослеживается в развитии концепции двоемирия? Что такое майевтика и почему Сократ называет свои диалоги диалектикой? Почему сегодня стиль его мышления можно назвать дискурсивным?

Специальная литература

1. Поупкин Р., Стролл А. Философия. М.; СПб., 1997.

2. Лосев А. Очерки античного символизма и мифологии М., 1993.

3. Лосев А. История античной эстетики. М., 1992.

4. Чанышев А. Курс лекций по древней и средневековой философии. М., 1991.

• Материалы к семинару

Р. Поупкин, А. Стролл. Что такое философия?

Если же кто-либо спросит: "Так в чем смысл всех этих исследований стройности и непротиворечивости систем убеждений, требований к рациональной состоятельности толкований?", возможно, с каким-то ответом поможет рассказ о случившемся сравнительно недавно несчастье. Как сообщили газеты, у некоего торговца контрабандным спиртным в шт. Джорджия кончился запас ликера, который он поставлял своим покупателям. Но спрос был очень велик, и, чтобы удовлетворить его, торговец приготовил смесь из антифриза и каких-то других компонентов. Результат был ужасен: от потребления этой смеси умерло около тридцати человек. Когда торговца арестовали и спросили, может ли он что-либо сказать о том, что произошло в результате его бессовестных манипуляций, он ответил: "Может, это заставило людей думать".

Философия тоже заставляет людей думать, хотя и менее опасным способом: о первоосновах мировоззрения, о человеческом знании, о вере. Она приводит человека к осознанию мотивов его восприятий и действий, к пониманию важности его идеалов и идей, давая человеку надежду, что его сокровенные убеждения — останутся ли они неизменными или же изменятся в результате размышлений — будут хотя бы не безрассудными.

Станет ли желание достичь этого настолько значимым, что человек решится пересмотреть свою жизнь, — вопрос, безусловно, философский, который лучше будет задать после прочтения этой книги. Кто-то, познакомившись с философией, возможно, решит, что то, чем занимаются философы, — пустая трата времени. А кто-то, найдет, что размышления над проблемами различных разделов философии — логики, этики, теории познания, метафизики и других — способствует решению самых "жизненных" задач. К какому бы заключению читатель ни пришел, мы надеемся, что оно будет результатом тщательного рассмотрения изложенного далее материала и, следовательно, философского подхода к нему со стороны читателя.

Повторяем: лучший способ понять, что такое философия, это изучать ее и "философствовать".

Лосев А.Ф. О смысле мифа Фалеса о воде

Раз навсегда необходимо порвать с «научностью» таких систем, как ионийская [милетская школа]. Здесь первые полеты грандиозных вне-эмпирических обобщений. В этом простом воззрении, что все из воды, кроется целых три великих идеи, которые, впрочем, в свою очередь рождают из себя новую великую идею, уже бессмертную, завещанную нам греками. О ней потом.

Первая идея, мистически-символически кроющаяся в вышеназванном открытии Фалеса,— это идея единства всего, идея всеединства. По другому свидетельству, Фалес со своими последователями прямо говорил: «Космос един». Именно в том, что вода — основа всего, и заключается все своеобразие греческого метода мышления, которое необходимо потому и квалифицировать во всем его своеобразии. Отвлеченное понятие единства мира интуитивно, я бы сказал спекулятивно, получается из мистической формулы первовещества, данного как вода, но никак не наоборот. Это и есть все своеобразие Фалеса. Мы видим, как идея единства есть не более как абстракция из мифа, который выставляется у Фалеса на первый план. Вторая великая идея, спекулятивно заложенная в той же формуле, есть идея неуничтожимости всего. Таково изречение: «Души бессмертны», равно как и у того же Диогена Лаэрция: «Ничем, говорил он [Фалес], смерть не отличается от жизни». И третья идея, связанная со второй и далее с первой, это — идея антитезы индивидуальных вещей и безликих стихий. По Фалесу, «все — из воды, и все разрешается в воду».

Однако, прежде чем назвать эту триединую идею достойным ее именем, мы должны обратить внимание на другую идею Фалеса, идентичную, собственно, с первой, но выявляющую еще новый аспект в ней; это убеждение в том, что все полно богов». Я вижу здесь два основных воззрения; и без точного определения их не может быть никакого правильного отношения к Фалесу.

Во-первых, это — спекулятивная формула всеобщего одушевления. По Диогену Лаэрцию, Аристотель и Гиппий говорят, что он «приписывал душу и неодушевленным предметам, заключая по магниту и янтарю». То же почти дословно и у Платонова схолиаста к «Государству», равно как и сам Аристотель на основании притяжения магнитом железа приписывает Фалесу мнение об одушевленности магнита. Во-вторых же, здесь зарождена идея всеобщей божественности. Много раз об этом читаем мы у доксографов. Аристотель прямо связывает эту идею с принципом всеобщего одушевления; а Цицерон увидел в Фалесовом боге даже миротворящий разум.

Я не думаю, чтобы в этих словах Цицерона: «Фалес Милетский, который первый исследовал подобные вопросы, сказал, что вода — начало вещей, бог же есть тот ум, который создал все из воды» — содержалась дуалистическая концепция, как это думает Маковельский, тем более что свидетельство Аэция, помещенное Дильсом в этом же фрагменте, прямо указывает на имманентность этого разума миру: «Бог есть разум мира, вселенная же одушевлена и вместе с тем полна демонов; божественная сила пронизывает даже первичную влажность, являясь ее движущим началом». Впрочем, Цицерон — плохой знаток греческой философии, и, может быть, действительно в «боге» Фалеса он увидел Анаксагоров «ум» (в таком случае через стоицизм).

Соединяя эти две спекулятивные формулы — «все из воды» и «все полно богов» — в одну и переводя ее на язык отвлеченной философии, мы находим здесь учение о боге как имманентной сущности всякого становления. Это тождество Бога, Мира, Разума и Души и есть то исходное мифолого-символическое Понятие, из которого диалектически будет выводить эллинская философия всю философскую картину мироздания. Это не понятие в смысле отвлечения сходных признаков и не понятие в смысле отвлеченно-логической дедукции из более общих сфер сознания. Это есть наиболее общее достояние человеческого (т. е. греческого) сознания и не только — это, но оно нечто даже большее и более общее, чем само сознание и дифференцированный разум. Эмпирически это Понятие, понятие божественной Первовлаги,— пусто и отвлеченно; что это не простое химическое Н₂О,— понятно даже Виндельбанду; здесь нет никаких научных построений, здесь нет никаких эмпирических обобщений, хотя Аристотелю и хотелось бы свести все Фалесово открытие на узко-физическую наблюдательность; это не естественнонаучный принцип и понятие. Это — полнота в единстве созерцаемого мира; это — символический миф, в котором имманентно живет Логос и полнота разумных определений.

Только теперь мы видим конкретно все своеобразие эллинской мысли, и только теперь мы можем дать ей достойное имя диалектически-символического метода.

Даже у Фалеса, о котором у нас так мало сведений и которого все, писавшие о нем в древности, Диоген Лаэрций, Плутарх, Страбон, Аристотель, Плиний, Лактанций, Тертуллиан и много других, считают первым мыслителем Греции, даже у него есть спекулятивное погружение в глубину открытого им мифического Понятия и зародыш будущего диалектического выделения из него многочисленных форм мира.

Аристотель о софистах

Прежде всего следует уяснить, сколько целей преследуют те, кто рассуждает лишь ради спора и желания одолеть. Таких целей пять: опровержение; ложное; несогласующееся с общепринятым; погрешность в речи и, пятое, принуждение собеседника к пустословию, т. е. к частому повторению одного и того же. Или же [софисты] добиваются каждой из этих целей не на деле, а хотя бы по видимости. Больше всего они намерены создать видимость того, что они опровергают; второе — показать, [что собеседник говорит] неправду; третье — привести его к тому, что не согласуется с общепринятым; четвертое — заставить его делать погрешности в речи, т. е. своими доводами заставить отвечающего говорить неправильно подобно чужестранцу; наконец, заставить его говорить часто одно и то же.

А.Ф. Лосев о «сократическом перевороте»

Сущность этого переворота сводится к тому, что все существующее перестало ощущаться как таковое и вместо этого интуитивного подхода возникла не действительность сама по себе, но проблема действительности. Однако ставить проблему и ее решать — это значит мыслить, а мыслить — значит, в первую очередь, расчленять и обобщать. Поэтому Сократ и отказался от рассмотрения вещей самих по себе, а стал их рассматривать как индуктивный материал для получения логических общностей. Специального рассуждения о единстве от периода средней классики до нас не дошло, но ясно, что оно здесь было не чем иным, как дискурсивным исследованием общностей, то есть стремлением дискурсивно преодолевать дискретно данные вещи и понятия.

Р. Поупкин, А. Стролл. О Сократе

На состоявшемся в 399 г. до н.э. суде над Сократом, где его обвинили в распространении опасных идей, он заявил, что занимается философией потому, что "жить, не разобравшись в жизни, не стоит". Он обнаружил, что почти все его современники тратят свои жизни, добиваясь различных целей — славы, богатства, удовольствия, — не удосужившись даже спросить себя, важно ли это. А пока человек не задаст себе этого вопроса и хорошо не подумает над ним, он не может быть уверен, что делает что-то правильное. И вся его жизнь может оказаться потраченной на бесполезное, а то и пагубное дело.

Все мы имеем какое-то общее представление об устройстве мира, в котором, как нам кажется, мы живем, о том, какого рода вещи в этом мире имеют смысл и значение, и т.п.

Большинство из нас, подобно современникам Сократа, никогда не пытается установить корни своих воззрений, не стремится понять, существуют ли достаточные или приемлемые основания, чтобы верить в правильность наших действий, и даже не хочет знать, является ли совокупность наших воззрений хоть как-то согласованной и стройной. Таким образом, большинство из нас в определенном смысле имеет некую разновидность "философии", однако совершенно не склонно философствовать по поводу ее совершенства.

Философ, следующий мысли Сократа, настаивает на прояснении наших слепых убеждений, предположений, которые мы делаем относительно окружающего мира, самих себя и наших ценностей. Этот человек настаивает, что все это может быть принято разумными и мыслящими существами только в том случае, если допускает проверку логическим умом. Философ знает, что вместо простого накопления массы разрозненных мнений они должны быть проверены, тщательно рассмотрены и организованы в осмысленную и непротиворечивую систему воззрений.