Особая роль технологии

Ход наших рассуждений ведет и к различению науки и технологии. Основанием различения являются особые цели. Специфической и главной целью науки является знание; цель технологии — осуществление определенных процессов и/или продук­тов. Наука стремится знать, технология предназначается для того, чтобы произво­дить. Наука, пс своей сути, — это поиск истины: технология же ищет пользы. Но между наукой и технологией имеются теснейшие связи. С одной стороны, наука как таковая (а современная наука в особенности) не могла бы достигать своих целей, не опираясь на высоко развитую технику. С другой стороны, современная технология есть не что иное как сложнейший процесс применения знаний, добытых наукой.

Действительно, технологию нельзя рассматривать только как технику именно потому, что технология — это то, что основывается на применении научных знаний. "Чистая техника" — это накопление практических полезных способов осуществления некоторых операций, проверяемых и совершенствуемых многими поколениями; это "1шо\у по*", но совсем не обязательно "1спо\у \уЬу". Мы знаем, что существовали цивилизации, обладавшие высоко развитой "техникой", но скудной наукой, тогда как другие цивилизации, напротив, создавали мощную науку, но оставались на очень низком техническом уровне. Западная цивилизация установила корреляцию между наукой и техническими инновациями. Это достигалось двояко: во-первых, научное исследование объясняло причины, по которым определенные технические процессы оказывались успешными; во-вторых, развитие техники позволяло целенаправленно проектировать и изготовлять инструментальную оснастку научных исследований, без которой невозможно было бы получать определенные резуль­таты. Последнее и выступало как отличительная особенность технологии при всей строгой взаимозависимости технологии и техники, которая иногда принималась за тождество между ними.

Очевидно, что все сказанное выше о прикладной науке относится и к техно­логии. Отличие же в том, что специфическая и непосредственная цель техноло­гии — изготовление чего-то, тогда как прикладная наука все же стремится к знанию, хотя по-другому, чем "чистая наука".

Это различие имеет прямое отношение к проблеме свободы и регуляции. Нет возражений против того, что каждый волен думать о чем угодно, но вряд ли можно согласиться с тем, что каждый может делать, все что захочет. Другими словами, деятельность, как правило, должна подчиняться определенным нормам

1?'^грНгуННрйваИ#й Ё4Й¹-мйралью, так и правом. В сфере познания нет никакого "долженствования" (за исключением, может быть, единственного императива: устра­нять ошибки, ибо это "определяющее условие" достижения истины), но в сфере деятельности мы руководствуемся тем, как "должно быть" и как "следует посту­пать". Отсюда нормы, определяющие деятельность как с субъективной стороны (мораль), так и со стороны общества (право, закон). Этими нормами одни действия разрушаются, другие вменяются в обязанность или запрещаются.

Здесь мы встречаемся с главным различием между регуляциями "чистой науки" и технологии. Ограничения свободы научного исследования существенно зависят от того, какие средства применяются в нем, или от условий, в которых оно осуществляется; однако цель науки — открытие новых истин — в любом случае считается оправданной. Напротив, в технологии (даже в большей степени, чем в прикладной науке) регуляции подлежит и выбор целей. Дело не только в том, что некоторые цели технологии могут быть морально неприемлемыми или пред­ставляют опасность для общества, но еще и в том, что частные технологические предприятия могут вступать в конфликт между собой или с уже установленными и признанными целями общества. Короче, технология решает проблемы, связанные с осуществлением любых технологических замыслов, но, хотя замысел свободен, не всякий технический проект имеет право на жизнь.

Отсюда можно было бы вывести, что проблема регуляции технологии не может рассматриваться в отрыве от анализа целей ее развития. Эта идея, однако, не является общепризнанной. По-прежнему под технологией часто понимают только совокупность определенных процедур, оставляя в стороне проблему целей. Это странно, поскольку технология по самой своей природе есть такая деятельность, в которой знание служит определенным целям. Технология должна "делать нечто хорошее", а не только "хорошо делать нечто"; следовательно, очевидно ее отношение к морали, а также к проблемам нормативной регуляции. Однако исторически сложилось так, что эта двойственность в подходе к технологии была утрачена.