Глава V. Субъективный состав правоотношения.

1. Абсолютные и относительные правоотношения

Все правоотношения по их субъектному составу подразделяются на абсолютные и

относительные. Абсолютным называется правоотношение, в котором управомоченному

лицу противостоит неопределенное множество пассивно обязанных субъектов. В качестве

типичного примера абсолютного правоотношения приводят обычно правоотношение

собственности. Относительным называется правоотношение, в котором управомоченному

лицу противостоит конкретно обязанное лица, Обязанности в относительном

правоотношении могут состоять не только в воздержании от действий, но и в совершении

определенных положительных действий. В качестве типичного примера относительного

правоотношения приводят обычно обязательственное правоотношение между кредитором

и должником, между потерпевшим и причинителем вреда.

Такова наиболее распространенная классификация правоотношений по их субъектному

составу. В советской юридической литературе деление правоотношений на абсолютные и

относительные получило наиболее глубокое научное обоснование в монографическом

очерке В. К. Райхера «Абсолютные и относительные права».[1]

74

[1] См. В.К. Раихер. Абсолютные и относительные права (К проблеме деления

хозяйственных прав). Известия экономического факультета Ленинградского

политехнического института, вып. I (XXV), Л., 1928.

В то же время некоторые авторы выступают против деления правоотношений на

абсолютные и относительные. Так, С. И. Аскназий писал, что «...правоотношениями могут

считаться лишь конкретные экономические или иные отношения, урегулированные

правом». На этом основании автор приходил к выводу, что «...вещные права

(собственность) лица открывают перед ним лишь возможности многообразных

правоотношений с любым другим участником гражданского оборота»[2] Таким образом

С. И. Аскназий склоняется к тому, что до вступления собственника в обязательственные

правоотношения с конкретными лицами либо до нарушения права собственности,

последнее нельзя рассматривать как элемент правоотношения. Более того, из некоторых

суждений автора может быть сделан вывод, что право собственности, как таковое, он

вообще не относил к числу субъективных прав, а рассматривал лишь как определенный

момент в развитии гражданской правоспособности.[3]

С наиболее развернутой критикой классификации абсолютных и относительных

правоотношений выступил Д. М. Генкин. Взгляды Д. М. Генкина по этому вопросу

претерпели существенную эволюцию, рассмотрение которой само по себе представляет

известный научный интерес. В Учебнике гражданского права (1950) Д. М. Генкин еще не

отходит от деления гражданских прав на абсолютные и относительные. При этом речь

идет у него именно о классификации правоотношений. Так, право собственности автор

относит к абсолютным правам в том смысле, что обязанным субъектом в

правоотношениях собственности являются не конкретные лица (как это имеет место в

обязательственных правоотношениях), а неопределенное число лиц, окружающих

собственника.[4] Однако в докладе о классификации гражданских прав (1949) Д. М.

Генкин пришел к диаметрально противоположному выводу, заявив, что «...деление прав

на права абсолютные и относительные ничем не оправдывается». Основанием для столь

категорического вывода для Д.М.Генкина послужило то, что, как он полагает,

«определение правоотношения как отношения управомоченного лица со всем населением

земного шара выхолащивает всякое содержание права».[5] Ввиду отказа от деления

правоотношений на абсолютные и

75

[2] С. И. Аскназий. Основные вопросы теории социалистического гражданского права.

Докт. дисс. Л., 1947, стр. 713.

[3] См. там же, стр. 715–716, прим.

[4] Советское гражданское право. Учебник для вузов, т. I. Госюриздат, М., 1950, стр. 111–

113, 269–270.

[5] См. «Советское государство и право», 1949, №11, стр. 75–76.

относительные Д. М. Генкин оказался перед необходимостью объяснить, существует ли

правоотношение собственности до нарушения права собственности и, если существует, то

с кем именно находится собственник в правоотношении? На этот вопрос Д. М. Генкин в

разное время давал различные ответы. В 1955 г. автор утверждал, что «...субъективное

право собственности, вне случаев его нарушения или использования для установления

других правоотношений, базируется на правоотношении собственника с государством».

Право собственности, указывал Д. М. Генкин, порождает правоотношение, но только не

между собственником и всеми третьими лицами, а правоотношение как самого

собственника, так и всех других лиц с государством.[6] Наконец, в 1958 г. Д. М. Генкин

уже не воспроизводит прежней формулы о правоотношении собственника и всех других

лиц с государством. Автор приходит к выводу, что «...деление субъективных прав на

абсолютные и относительные имеет существенное познавательное значение...», и в то же

время отвергает деление правоотношений на абсолютные и относительные. Таким

образом, автор различает классификацию абсолютных и относительных прав, с одной

стороны, абсолютных и относительных правоотношений, с другой, приемля первую и

отвергая вторую. Право собственности автор относит к той группе субъективных прав,

которые возникают по его мнению, «...при наличии юридического факта,

предусмотренного в норме права, непосредственно в силу самой нормы, без

возникновения конкретного правоотношения между конкретными лицами». Субъективное

право собственности автор рассматривает как абсолютное право в том смысле, что

обязанность воздерживаться от нарушения права носит всеобщий характер, однако это

право не является элементом правоотношения.[7]

Таким образом, в советской юридической литературе имеются как сторонники

(большинство), так и противники (меньшинство) деления правоотношений на абсолютные

и относительные. Компромиссную позицию в этом вопросе занял Н. Г. Александров,

который, признавая в принципе деление правоотношений на абсолютные и

относительные, тем не менее считает обязанными лицами в правоотношении

собственности лишь тех лиц, «...которые находятся в более или менее

76

[6] См. Д. М. Генкин. Рецензия па книгу В. Кнаппа «Собственность в странах народной

демократии». «Советское государство и право», 1955, № 6, стр. 129.

[7] См. Д. М. Генкин. Право собственности как абсолютное субъективное право.

«Советское государство и право», 1958, № 6, стр. 92–102.

непосредственном соприкосновении с собственником».[8] В другом месте своей работы

Н. Г. Александров указывает, что нормы, содержащие общие запреты совершать те или

иные действия, предусматривают эвентуальные правоотношения. Поскольку нормы об

абсолютных правах предусматривают всеобщие запреты посягать на эти права, может

быть сделан вывод, что абсолютные правоотношения, в том числе и правоотношения

собственности, автор рассматривает как эвентуальные правоотношения.[9]

Аргументы противников абсолютных правоотношений научно несостоятельны. Их

основной аргумент сводится к тому, что правоотношение всегда может существовать

только между конкретно определенными лицами; отсюда делают вывод, что абсолютных

правоотношений в действительности нет. С этим как раз и нельзя согласиться. Решающее

значение для осуществления абсолютных прав имеют собственные действия

управомоченного лица. Обязанные лица в абсолютных правоотношениях должны лишь не

препятствовать управомоченному совершать действия по осуществлению абсолютного

права. Именно поэтому обязанность в абсолютных правоотношениях и носит всеобщий

характер, т. е. возлагается на всех. Абсолютному праву соответствует обязанность всякого

и каждого воздерживаться от совершения действий, препятствующих нормальному

осуществлению права. При этом речь идет не о всем населении земного шара, как

иронически замечает Д. М. Генкин, а только о лицах, подчиненных данной системе

правопорядка. С этой точки зрения обязанные лица определены и в абсолютных

правоотношениях.

Отрицая существование абсолютных правоотношений, Д. М. Генкин опирается на тезис

О. С. Иоффе, согласно которому, правоотношение всегда есть отношение между

конкретными лицами.[10] Едва ли, однако, эта опора надежна. Все дело в том, что

абсолютное правоотношение, в том числе правоотношение собственности, тоже

существует, по мнению О. С. Иоффе, между конкретными лицами. В абсолютных

правоотношениях конкретизация лежащих в их основе общественных отношений

достигается всеобщим методом, т. е. путем возложения обязанности на всех.[11] В своей

аргументации Д. М. Ген-

77

[8] См. Н. Г. Александров. Законность и правоотношения в советском--обществе, стр.

115–116.

[9] См. там же, стр. 89–90.

[10] См. О. С. Иоффе. Правоотношение по советскому гражданскому праву, стр. 20.

[11] См. О. С. Иоффе. Спорные вопросы учения о правоотношении, стр. 33.

кин не учитывает того, что возлагаемая на всех третьих лиц обязанность пассивного

воздержания существует именно по отношению к абсолютному праву, а не к чему-либо

другому абсолютному праву, подчеркнем это еще раз, соответствует возложенная на

всякого и каждого обязанность пассивного воздержания Исполнение третьими лицами

обязанности пассивного воздержания достаточно для того, чтобы обеспечить

управомоченному возможность совершения собственных действий, в результате которых

и происходит удовлетворение охраняемых законом интересов управомоченного Таким

образом, от третьих лиц для удовлетворения интересов носителя абсолютного права

ничего другого, кроме соблюдения обязанности пассивного воздержания, во-первых, не

нужно требовать, а во-вторых, и нельзя требовать, ибо нельзя требовать от всех третьих

лиц совершения в пользу собственника каких-то положительных действий.

Столь же неудачна попытка Д М Генкина доказать, что право собственности порождает

правоотношение не между собственником и третьими лицами, а между собственником и

третьими лицами и государством Прежде всего, невозможно ответить на вопрос, в

качестве кого выступает государство в этом правоотношении управомоченного или

обязанного Если считать, что по отношению к собственнику государство выступает в

качестве обязанного, то выходит, что собственник располагает в отношении государства

властными правомочиями, которых, как указывает Д.М.Генкин, он не имеет даже в

отношении третьих лиц. Если же считать, что государство выступает по отношению к

собственнику в качестве управомоченного, то государство выступает уже не как сторона в

правоотношении, а как суверен, установивший нормы права, определяющие содержание

права собственности.

По отношению ко всем третьим лицам государство, с точка зрения Д.М.Генкина,

очевидно, может выступать только в качестве «управомоченного» Однако и здесь

государство выступает не как сторона в правоотношении, а как орган власти, издавший

нормы права, определяющие поведение всех третьих лиц по отношению к собственнику.

Что третьи лица находятся в правоотношении именно с собственником, а не с

государством, доказывается также и тем, что в случае нарушения права собственности

правонарушитель будет нести гражданскую ответственность – в широком смысле –

именно перед собственником, чье право он нарушил[12]

78

[12] См О. С. Иоффе Спорные вопросы учения о правоотношении, стр. 30

Неприемлема и компромиссная теория, выдвинутая Н.Г.Александровым Включение

автором в субъектный состав правоотношения собственности лишь тех лиц, которые

находятся в более или менее непосредственном соприкосновении с собственником,

вызывает существенные возражения. Не говоря уже о том, что предложенный автором

критерий теоретически и практически непригоден, в субъектный состав абсолютного

правоотношения должны быть включены все лица, подчиненные данному правопорядку, а

не только те из них, которые более или менее непосредственно соприкасаются с

носителем права. Необходимость включения всех этих лиц в субъектный состав

абсолютного правоотношения обусловлена уже тем, что нарушить абсолютное право

может всякий и каждый, а не только тот, кто непосредственно соприкасается с его

носителем Столь же неудачна и выдвинутая Н.Г.Александровым идея «эвентуального

правоотношения». Если правоотношение только эвентуально, т.е. возможно, то это

значит, что в данный момент оно еще не существует Поэтому, признав абсолютные

правоотношения эвентуальными, мы тем самым признали бы, что они не существуют. Как

видим, в этом вопросе позиция Н Г Александрова смыкается с мнением тех, кто прямо

отрицает существование абсолютных правоотношений.

Следует, таким образом, признать, что деление правоотношений на абсолютные и

относительные является в принципе правильным и имеет важное теоретико-

познавательное и практическое значение. В то же время необходимо учитывать, что

классификация абсолютных и относительных правоотношений, как и всякая научная

классификация вообще, условна и подвижна. И дело здесь не столько в том, что до сих

пор остается спорным вопрос о критериях классификации правоотношений (хотя

нахождение наиболее точного и совершенного критерия классификации само по себе

имеет важное значение), а прежде всего в том, что абсолютные и относительные

правоотношения нередко обусловливают друг друга и переходят друг в друга

Подвижность научной классификации является теоретическим отражением того движения

правоотношений, которое происходит в реальной жизни.

С вопросом о субъектном составе абсолютных и относительных правоотношений тесно

связаны два вопроса о так называемом «внешнем» действии относительных

правоотношений и о субъектном составе правоотношений собственности. К

рассмотрению этих вопросов, которые служат пробным камнем общей классификации

абсолютных и относительных правоотношений, мы сейчас и перейдем.

79

2. О «внешнем» действии относительных правоотношений

В абсолютном правоотношении праву противостоит обязанность всякого и каждого

воздерживаться от нарушений права, в относительном правоотношении управомоченному

противостоит конкретное лицо, которое может быть обязано либо к совершению

положительного действия, либо к воздержанию от действия. Не опровергается ли этот

критерий разграничения абсолютных и относительных правоотношений тем, что

относительное правоотношение оказывает «внешнее» действие и на тех лиц, которые не

являются участниками данного правоотношения. В самом деле, если относительное право

действует не только против конкретно обязанного лица, но и против других лиц, то чем

относительные правоотношения отличаются от абсолютных? Приведем элементарный

пример. В силу ст. 170 ГК наниматель имеет право судебной защиты против всякого

нарушителя своего владения, в том числе и против собственника. Наймодатель

(собственник) и наниматель связаны между собой относительным правоотношением. В то

же время принадлежащее нанимателю право владения и пользования нанятым

имуществом защищается не только против наймодателя, но и против всех третьих лиц, с

которыми наниматель относительным правоотношением не связан.

Вопрос о «внешнем» действии относительных правоотношений наиболее глубоко

исследовал В. К. Райхер. Автор пишет:

«Существующее деление прав (правоотношений,–Ю. Т.) на абсолютные и относительные

является правильным и подлежит сохранению. Основанием, критерием этого деления

является различие в субъектном составе тех и других правоотношений, а следовательно, и

в самой структуре их и, вместе с тем, в характере междулюдской связи, образующей

сущность всякого правоотношения. Эта связь устанавливается либо по типу прямых

проводов, протянутых между определенными точками пространства, либо по типу

«беспроволочной» связи, соединяющей данную точку пространства с абсолютно

неопределенным числом всех «прочих» точек. В первом случае (относительные

правоотношения) правовая энергия струится лишь по данному проводу, хотя и

рассеивается, вместе с тем, в окружающем пространстве (косвенное, отраженное действие

по адресу 3-х лиц). Во втором случае (абсолютные правоотношения) право излучает

энергию из одной точки волнообразно, непосредственно во все стороны социальной

среды». Развивая эту мысль, В.К.Райхер подчеркивает: «Различие между абсолютными и

относительными правами–в самом характере связи.., соединяющей в обоих случаях

управомоченного со всем обществом. В одном случае – связь со всем обществом

80

является прямой, непосредственной; в другом случае–она оказывается прямою и

непосредственною лишь с «одним» лицом и непосредственною (косвенною, отраженною)

со всеми прочими лицами».[13]

Таким образом, абсолютное правоотношение оказывает лишь «внутреннее» действие, не

выходящее за рамки данного правоотношения; относительное правоотношение оказывает

как «внутреннее» так и «внешнее» действие. Поэтому «внешнее» действие относительных

правоотношений не стирает установленного ранее различия между абсолютными и

относительными правоотношениями.

3. Субъектный состав правоотношения собственности

Значительно более сложным является вопрос о субъектном составе правоотношения

собственности. Одну из первых попыток конкретного анализа субъектного состава

правоотношения собственности предпринял С.И. Аскназий в своей докторской

диссертации (1947). Подробное рассмотрение концепции С. И. Аскназия выходит за

пределы нашей темы.[14] Отметим лишь следующее. Экономическое содержание

собственности как присвоения индивидом предметов природы, указывал С. И. Аскназий,

максимально положительно; такое же положительное содержание должны иметь и

правомочия собственника, при посредстве которых он по своей воле и в своих интересах

осуществляет это присвоение. Поэтому существо собственности заключается в особых

отношениях собственника с теми, кто к его имуществу (средствам производства)

прилагает свой труд. Основным в институте права собственности должно быть признано

правовое опосредствование общественного отношения между собственником и теми

лицами, с которыми он в процессе использования своей собственности в данных

исторических условиях необходимо ,соприкасается, и прежде всего с теми, кто прилагает

свой труд к принадлежащим собственнику средствам производства. Что же касается

притязаний собственника ко всем третьим лицам, направленных на недопущение

нарушения его права, то их, по мнению С. И. Аскназия, вообще нельзя рассматривать как

субъективные гражданские права; они не могут быть отнесены даже к числу

Gestaltungsrechte. Таким образом, С. И. Аскназий отказывается включить в субъектный

состав правоотношения

81

[13] В. К. Райхер, ук. соч., стр. 303–304.

[14] Концепция С. И. Аскназия более подробно была рассмотрена в нашей работе

«Содержание и гражданско-правовая защита права собственности в СССР», стр. 19–20.

собственности всех третьих лиц, обязанных воздерживаться от нарушения права

собственности; субъектный состав правоотношения собственности он очерчивает куда

более узко, включая в него лишь тех лиц, которые прилагают свой труд принадлежащим

собственнику средствам производства [15]

Взгляды С. И Аскназия по этому вопросу, в основном, разделял и О.С.Иоффе в своей

кандидатской диссертации (1947). Автор писал. «…собственность на средства

производства важна с общественной точки зрения не потому, что к ней никто не смеет

прикасаться, а потому, что она эксплуатируется, используется. В отношениях

собственности как правовых отношениях, если они действительно являются юридическим

выражением отношений общественного производства должны получить свое отражение

отношения между конкретными лицами, являющимися представителями главных

общественных классов. Таким образом, и в отношениях собственности на обоих его

полюсах должны фигурировать конкретные лица, выполняющие определенные активные

функции, а не только совокупность всех пассивно обязанных третьих лиц, с которыми мы

имеем дело при первоначальном определении субъектного состава этих отношений».

[16]Как видим, О.С.Иоффе не решился все же элиминировать из субъектного состава

правоотношений собственности всех третьих лиц, обязанных к пассивному воздержанию.

Однако вслед за С. И. Аскназием он, во-первых, включил в этот субъектный состав

активно обязанных субъектов, и, во вторых, подчеркивал, что именно функций этих

субъектов имеют для собственника решающее значение.

При анализе субъектного состава правоотношений собственности как С.И.Аскназий, так и

О.С.Иоффе допустили одну и ту же ошибку оба они не учли, что процесс соединения

средств производства с рабочей силой далеко не во всех общественно-экономических

формациях опосредствуется только нормами о праве собственности Поэтому их вывод о

включении в субъектный состав правоотношения собственности не только пассивно, но и

активно обязанных субъектов не может иметь общего значения

Именно это обстоятельство, по видимому, побудило О. С. Иоффе уже в 1949 г круто

изменить свою позицию в вопросе о субъектном составе правоотношения собственности

В соответствии с развитой им концепцией отрицательного содержания субъективных прав

О.С.Иоффе пришел к выводу, что

82

[15] С. И. Аскназий, УК. соч. стр. 687, 694–695, 705, 713, 715–716, прим , 716–717, 747

[16] О. С. Иоффе. Правоотношение по советскому гражданскому праву Канд дисс, Л,

1947, стр. 297–298, см также стр. 457

во-первых, в субъектный состав правоотношения собственности входят все третьи лица,

обязанности которых сводятся к пассивному воздержанию, и, во-вторых, удовлетворение

интересов собственника юридически вполне обеспечивается пассивным воздержанием

всех третьих лиц. Этот последний вывод соответствовал взгляду на собственные действия

управомоченного как на действия юридически безразличные, который О. С. Иоффе

развивал вслед за Я М. Магазинером.

О.С.Иоффе предпринял также попытку объяснить, почему в правоотношениях

собственности собственнику противостоят все третьи лица, обязанности которых сводятся

к пассивному воздержанию. Поскольку производственные отношения охватывают все

общество, указывает автор, то такой же всеобъемлющий характер имеют и

правоотношения собственности, закрепляющие производственные отношения.[17]

Эта концепция была подвергнута в советской юридической литературе обоснованной

критике. Указывалось, в частности, на то, что она неприменима к государственной

социалистической собственности, поскольку обязанности советских людей по отношению

к последней не могут быть сведены к пассивному воздержанию.

Основной порок концепции О.С.Иоффе состоит в том, что автор выбросил из содержания

субъективного права собственности действия управомоченного лица, возможность

совершения которых как раз и обеспечивается пассивным воздержанием всех третьих лиц.

Соблюдение третьими лицами возложенной на них обязанности пассивного воздержания

само по себе еще недостаточно для того, чтобы интересы собственника юридически были

удовлетворены, необходимо, чтобы сам собственник совершил те действия, которые

составляют содержание его права.

О.С.Иоффе не удалось также объяснить почему правоотношения собственности должны

строиться как отношения, охватывающие все общество Во-первых, сам автор признает,

что как производственные отношения в целом, так и их основа–собственность на средства

производства опосредствуются ни только правоотношениями собственности, но и

другими правоотношениями;[18] во-вторых, вслед за другими авторами О. С. Иоффе

утверждает, что сущность права собственности не сводится к закреплению статики

общественного производства, ибо нельзя свести право собственности к праву Владе

83

[17] См. О. С Иоффе Правоотношение по советскому гражданскому праву, 1949. стр. 103–

106

[18] См О. С. Иоффе Спорные вопросы учения о правоотношении, стр. 33, 34

ния.[19] Неясно поэтому, почему только правоотношения собственности должны

строиться как всеобъемлющие отношения, охватывающие все общество.

В 1957 г. О.С.Иоффе внес ряд уточнений в ранее выдвинутую им концепцию, признав, что

для осуществления права собственности «...решающее значение имеют действия самого

управомоченного...».[20]

Следует признать, что в субъектный состав правоотношения собственности действительно

входят все третьи лица, обязанности которых в данном правоотношении сводятся к

пассивному воздержанию. Правоотношения собственности строятся как всеобъемлющие

отношения потому, что осуществление права собственности происходит прежде всего в

результате собственных действий управомоченного лица. Возможность совершения этих

действий юридически вполне обеспечивается пассивным воздержанием всех третьих лиц.

Попытаемся проверить этот общий вывод, проанализировав субъектный состав

правоотношения государственной социалистической собственности.

В советской науке вопросу о субъектном составе правоотношения государственной

собственности до последнего времени уделялось явно недостаточное внимание. Мало

сказать, что государственная собственность является всенародным достоянием; задача

состоит в том, чтобы подвергнуть субъектный состав правоотношения государственной

собственности конкретному анализу, показать, как соотносятся в этом правоотношении

права и обязанности.

Государственная собственность – всенародное достояние. Это значит, что субъектом

права государственной собственности является весь советский народ в лице

социалистического государства. Кто же в таком случае выступает в правоотношении

государственной собственности в качестве обязанных лиц? Следует согласиться с О. С.

Иоффе, что в качестве обязанных лиц в правоотношении государственной собственности

выступают «...те же советские люди, но уже не в качестве единого целого, а в качестве

членов социалистического общества».[21]

Этим, однако, существо дела не исчерпывается. Советское государство принадлежащее

ему право собственности осуществляет через свои органы (административно-

управленческие,

84

[19] См. О. С. Иоффе. Советское гражданское право, стр. 274. Ср. Ю. К. Толстой.

Содержание и гражданско-правовая защита права собственности в СССР, стр. 18.

[20] О. С. Иоффе. Спорные вопросы учения о правоотношении, стр. 43.

[21] Там же, стр. 32.

социально-культурные, оперативно-хозяйственные). Государственные органы, в

непосредственное оперативное управление которых переданы соответствующие части

единого фонда государственной собственности, наделяются правами самостоятельных, не

связанных с казной юридических лиц. Государственные юридические лица в целях

осуществления возложенных на них задач и, в частности, в целях охраны и использования

закрепленной за ними части государственной собственности вступают в трудовые

правоотношения с теми самыми лицами, которые в своем единстве образуют тот

всенародный коллектив, которому принадлежит право государственной собственности.

Таким образом, советские люди по отношению к государственной собственности

выступают в трех качествах: во-первых, как члены единого всенародного коллектива,

которому принадлежит право государственной собственности; во-вторых, как те третьи

лица, которые обязаны воздерживаться от нарушения права государственной

собственности; в-третьих, как субъекты относительных, в первую очередь трудовых

правоотношений с государственными организациями, обязанные обеспечить сохранность

и надлежащее использование государственной собственности и, прежде всего, умножать

ее своим трудом.

Основная особенность права государственной социалистической собственности состоит в

том, что его осуществление происходит, прежде всего, путем приложения к

общенародным средствам производства труда тех лиц, которые связаны с отдельными

государственными организациями трудовыми правоотношениями. При этом речь идет об

осуществлении именно права собственности, поскольку лица, прилагающие свой труд к

обобществленным средствам производства, образуют тот единый всенародный коллектив,

которому принадлежит право государственной собственности. Поэтому тезис, согласно

которому для осуществления права государственной собственности решающее значение

имеют действия самого собственника, является для нас не теоретической абстракцией,[22]

а теоретическим выражением всенародного характера государственной собственности.

Таким образом, лица, выполняющие активные функции, находятся как в пределах, так и за

пределами правоотношения государственной собственности. Как члены единого

всенародного коллектива, которому принадле-

85

[22] Ср. О. С. Иоффе. Спорные вопросы учения о правоотношении, стр. 43–44. Более

правильную, хотя и недостаточно четкую позицию в этом вопросе О. С. Иоффе занял в

своем Курсе (См. О. С. Иоффе. Советское гражданское право, стр. 275.)

жит право государственной собственности, указанные лица находятся в пределах

правоотношения собственности; как субъекты относительных правоотношений с

государственными организациями указанные лица находятся за пределами

правоотношения собственности.

ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА I. ПРЕДПОСЫЛКИ ПРАВООТНОШЕНИЯ