2. Отношения с государством Сун и рост государственного престижа Корё

Тот факт, что Корё отразило агрессию киданей, обладавших огромной военной силой, не мог не способствовать росту авторитета и престижа Корё у соседних государств. Особенно это касалось империи Сун, у которой кидани отняли территорию к северу от Хуанхэ и навязали позорный Даньчжоуский договор о союзе (1004 г.); она опасалась Корё, но и особенно желала сближения с ним. Поскольку в Корё, в свою очередь, было известно о высоком уровне культуры и экономического развития государства Сун, между двумя странами оживленно налаживался мирный экономический и культурный обмен. Из Сунского государства стали поступать многие товары и предметы культурного обихода и искусства, равно как и Корё также посылало аналогичные товары в Сун. Таким образом, период с начала ХI до сер XII в. в течение 150 лет Корё переживало эпоху экономического и культурного расцвета, поэтому его престиж в мире очень сильно возрос.

В Сун также было известно о культурном развитии Корё, и поэтому к корёским послам применялся термин не «чогонса» («посланец с данью»), а «куксинса» («доверенное лицо государства»), что подчеркивало равный с Сунами уровень, и принимали их чрезвычайно дружески; Суны же посылали послами в Корё особо отобранных образованных людей. Попавшие в Сун труды Ким Дже, Пак Инняна, Ким Гына получили одобрение сунских ученых и были изданы китайцами в виде сборника под названием «Сяохуацзи» («Собрание [сочинений] из Малого Китая»).

Обмен с Сун осуществлялся через посольства, но помимо этого велика была деятельность купцов и монахов. Место под названием Пённандо в устье р. Есонган (около совр. Кэсона) прославилось как международный торговый порт, через который осуществлялись контакты с Сунами через Ханьчжоу в устье р. Янцзы. Порт на р. Есонган сохранил облик процветающего международного торгового порта вплоть до периода правления военных. Как сказал Ли Гюбо в стихах, которые написал, глядя на море из беседки над рекой Есонган:

Приливы и отливы сменяют друг друга.

Точно так же туда и отсюда снуют корабли,

Каждый носом своим упирает другого в корму.

Еще утром покинув подножье беседки,

Уже в полдень их паруса реют в небесах варваров Юга.

Из Корё в Сунское государство вывозили сырье, золото, серебро, медь и женьшень, а также ювелирные изделия из золота и серебра, книги, бумагу, кисти, тушь и другие культтовары, веера, циновки с орнаментом и другие предметы, необходимые в быту образованных людей. Любопытно, что особый интерес в Сун вызывали корёская бумага, кисти, тушь и прочие подобные товары. Суны в большом количестве копировали и вывозили из Корё книги, которых не было в их стране, и примером этого служит тот факт, что в 8 г. правления Сонджона было скопировано и вывезено 5200 книг 125 названий.

Невозможно даже представить, сколько монахов вместе с торговцами ездило в Сун¹. Знаменательно, что среди них был 4 сын вана Мунджона тэгак кукса Ыйчхон, который в 1085 г. поехал в сунский Ханьчжоу, взяв с собой 300 квонов (томов) сутр секты Хваом, написанных золотыми буквами, а также несколько тысяч лян серебра, построил в монастыре Хеинса павильон секты Хваом и широко распространял буддизм. Монастырь Хеинса император Сун переименовал в Корёский просветительский центр, а в период Цинской династии он был назван храмом Побунса.

Примечателен рассказ о том, что незадолго до того, как в Ханьчжоу началась деятельность тэгак кукса Ыйчхона, некто Суса, городской голова Ханьчжоу, внес предложение императору прекратить торговлю с Корё. Это было вызвано беспокойством, что корёсцы в большом количестве приобретали и вывозили сунские книги и карты, что в районе Ханьчжоу проживало слишком много корёсцев, и их влияние росло. В книге «Мэнси битань» («Запись рассказов о сновидениях»), написанном сунским ученым Чэнь Гуа в конце ХI в., действительно отмечается факт приобретения и вывоза корёскими послами местных географических карт.

Из Сун в Корё ввозили шелк, книги, лекарства, фарфор, благовония, музыкальные инструменты и т.д., причем культтовары, особенно такие, как книги и фарфор, внесли немалый вклад в развитие корёской культуры и техники производства керамики. Достойно упоминания то, что после возвращения Ыйчхона в Корё был создан Кёджан тогам (Управление по изданию буддийской литературы), где хранилось свыше 4000 томов зарубежной литературы из Сун, Ляо и Японии. Во времена Инджона во дворце существовала библиотека Имчхонгак, где хранилось несколько десятков тысяч отечественных и зарубежных книг.

Хотя и в небольших масштабах, Корё вело культурный обмен и с киданями, чжурчжэнями и японцами. Киданям и чжурчжэням в первую очередь поставляли продовольствие, а также письменные принадлежности, медь и железо, а те взамен привозили серебро, меха и лошадей. Японцы, главным образом жители о. Цусима, привозили фрукты, жемчуг, ртуть, ножи и лошадей, а вывозили письменные принадлежности, книги и продовольствие. Торговцы через Сун привозили в Корё товары из далекой Аравии, в их числе ртуть, благовония, красители и лекарства, а вывозили серебро и шелк. Корё находилось накануне развертывания так называемого «Шелкового пути», соединившего Восток и Запад. Тому, что европейцы стали называть страну Корея, мы обязаны арабским купцам. Культурный обмен между Корё и Сун способствовал активному развитию обеих сторон, и Корё получало международное признание как культурное государство, равное Сун.

Активная внешняя торговля Корё способствовала развитию и внутренней торговли, повышало необходимость использования денег. В связи с этим в столице Кэгёне был построен постоянно действующий большой торговый дом-сиджон, который выполнял функции печатного двора, и подобный же торговый дом-сиджон был открыт во второй столице Согёне (Пхеньяне). Хотя в качестве главного средства торговли служили натуральные деньги – рис и ткани, для того, чтобы преодолеть их неудобства, в правление Сонджона стали употреблять несколько видов металлических денег: хэдон тхонбо, самхан чунбо, самхан тхонбо. Для обеспечения крупномасштабной торговли стали изготавливать деньги крупного номинала, которые назывались «серебряными бутылями» (ынбён) или хвальгу. Бутыли ынбён внешне напоминали очертания Корейского полуострова и выполняли не только обычные функции денег, но и служили для пропаганды международного авторитета Корё. То, что металлическим деньгам присваивались альтернативные названия «хэдон» и «самхан», равно как и то, что мудрецу Чхве Джуну присвоили почетный титул корейского Конфуция («Хэдон конджа»), отражало дух культурной самобытности корёсцев.