Уважаемые любители болгаро-чувашской истории и культуры!

Межрегиональный историко-культурный фонд «Волжская Болгария» объявляет Республиканский конкурс рисунков «Я рисую историю Чувашии» Тематика конкурса:

1. Сказки и былины в болгаро-чувашской мифологии;

2. «Нарспи» и другие этнографические мотивы в чувашской истории;

3. Героическое прошлое в болгаро-чувашской истории;

4. Национальная одежда и вышивка;

5. Чувашские народные традиции (Чук, Киреметь).

Конкурс проводится с 7 мая 2012 года по 7 мая 2013 г.

Работы можно выполнять в любой технике (акварель, гуашь, темпера, пастель, карандаш и др.) на бумаге формата А4.

Второй конкурс направлен на включение художников всего мира.

Уважаемые любители болгарской и чувашской истории! Межрегиональный историко-культурный фонд «Волжская Болгария» объявляет Международный конкурс рисунков «Древнеболгарская цивилизация в изобразительном искусстве» Тематика рисунков:

6. Империя Модэ;

7. Империя Аттилы;

8. Великая Болгария кагана Кубрата;

9. Переселение Аспаруха на Дунай и образование Дунайской Болгарии;

10. Перещепинская могила кагана Кубрата;

11. Суварское царство (Алп-Илитвера) в составе Хазарского каганата;

12. Волжская Болгария;

13. История и культура Дунайской Болгарии;

14. История и культура болгар в Золотой Орде и Казанском ханстве.

Международный конкурс проводится с 7 мая 2012 года по 7 мая 2013 г.

Адрес:

1. 428000, Россия, Чувашская Республика, ул. К.Маркса, д.38, корп. 5, каб. 402.(раб).

2. 428027, Россия, Чувашская Республика, Эгерский бульвар, д. 47, кв. 113. (дом)

e-mail: tafaiev@gmail .com

тел.: 8-917-673-21-85 (сот), (8352) 62-61-49 (раб), 54-67-10 (дом).

Профессор Тафаев Геннадий Ильич. htto://chuvbolgari.ru/

К сожалению, чувашская власть не слышит голос своего народа, не видит слезы болгаро-чуваш.

Чувашская историко-генетическая память жива. Не даром татаро-чуваши (болгаро - чуваши), которые подверглись ассимиляции с XIII – сер. XIX в. – татарами, склонны видеть свои родимые пятна.

Власть Татарстана поддерживает процессы Возрождения болгарской генетической памяти своего народа.

В болгаро-чувашской исторической (генетической памяти) легенде поется:

Эх, Пюлер ты наш родимый,

Вес монгол разграбил злой!

Как твоей дивились славе

Люди и самых дальних стран...

Ты гордиться ею вправе,

Город чудо-великан!..

Сколько ты сокровищ разных

В тайниках своих скрывал,

С кем ты только — в будни,

в праздник —

Круглый год не торговал...

В твоих реках, светлых, чистых,

Сколько рыбы развелось...

А в лесах твоих тенистых

Зверя всякого б нашлось!..

По твоим, Пюлер, долинам

Ручейки, журча, текли...

С ясным глазом журавлиным

Мы сравнить их лишь могли!

На лесных твоих полянах

От цветов рябит в глазах...

Хмель булгарский, в разных странах.

Колобродил в погребах!..

Городов и сел повсюду

Быстро множилось число...

А коней вьючных, верблюдов

По дорогам сколько шло...

Молодежь от жизни сытой,

Только вечер настает,

Всюду смело и открыто

На луга гулять идет...

Бочки целые стояли

В погребах у нас с вином.

Мы домов не запирали,

Будь хоть ночью то, хоть днем.

Славно мы в Пюлере жили,

Не скучали никогда...

Богачи лишь хлеб гноили,

В закромах своих всегда!

Исторко - генетическая память живет вечно и умирает с человеком.

Российский археолог Л.А. Беляев в статье «Заметки о фальсификаторах в археологии» пишет «археологию принято считать одним из наиболее надёжных, менее иных подверженных искажениям инструментов источниковедения. В общем, это так и есть. Но не всегда осознается, что, перерабатывая древние объекты, археолог вынужден создавать новый источник — а это при любом, как угодно строгом подходе род конструкта, да ещё и конструкта, мало верифицируемого в силу уничтожения значительной части объекта. Поэтому археология (причём не только и не столько доставляемые ею артефакты, но прежде всего её полевая часть, отчётная документация и интерпретации источника) — особенно опас­ная сфера с точки зрения возникновения фальсификатов. В этом отношении археолога можно сравнить только с реставратором музейных ценностей: оба часто подвергаются искушению (не всегда, но часто вполне осознанному) рас­ширить долю своего участия в работе с памятником, а то и, полностью уступив этому искушению, ввести в оборот своё собственное творение как объект, из­древле и независимо от них существовавший.

Пути фальсификации чрезвычайно многообразны. Их история очень увлекательна, ей посвящают специальные исследования и энциклопедии. Как выясняется, в области материальных носителей смысла подделывать можно всё - от текстов до зданий; фальсифицируют и объекты биологии (останки человека и животных), иногда — геологические и палеонтологические. В об­ласти построения ангажированных версий истории археологические фальси­фикаты стали играть особенно важную роль в XX столетии, когда археология окончательно обрела статус академической науки и одновременно привлекла к себе интерес и симпатии общества [4].

Материальные объекты подделывают из корыстолюбия, стремления к известности, а нередко и из каких-либо добрых побуждений. Работают на этом поприще чаще индивидуально, но иногда и коллективно, причем в последнем случае некоторые из участников могут оказаться инструментами подельщиков или ситуации в целом, не представляя, как именно используются их знания и экспертизы. Комбинации тут бесконечны. Но и подделки сами по себе – лишь один из инструментов в политике конструирования образа прошлого. Значение имеет не только сам фальсификат (его техника, образцы для него и т.п.), и даже не только стоящий за ним конкретный (часто тоже коллективный) заказчик, но готовность общества принять такой фальсификат на веру или взять на вооружение даже при полном или частичном сознании его «неподлинности». В том, что сознание предпочитает «низким истинам» «возвышающий обман», нет злокозненности. Такая потребность сродни религиозной, сродни «народ­ной религии» и «мифу». Можно сколько угодно писать, что Казанский собор на Красной Площади не строился князем Пожарским (это доказали ещё в XIX в.). Москвич будет верить в их историческую связанность и по-своему, «по ведом­ству» народно-мифологического сознания, окажется прав.

Явление «благочестивых подделок» хорошо известно Средневековью и глубоко укоренено в сфере религиозной археологии даже в то время, когда на­ука уже достаточно развита. Напомню об «идентификации» мощей апостола Петра и памятника (т.н. трофей Гая) над его могилой в Риме, результат кото­рой пришлось утверждать особой энцикликой (1968 г.). Изученный под алта­рем базилики Св. Петра небольшой памятник II-III вв. н.э. никогда не привлёк бы особого внимания, если бы остатки этой «эдикулы» не располагались под алтарём базилики эпохи Константина. Большая группа серьёзных археологов, проводившая эти раскопки (1940-1949 гг.) и работавшая над интерпретацией их результатов, пришла к выводу о недостаточности данных для атрибуции этого объекта как трофея Гая: особое недоверие вызвало отсутствие поми­нальных граффити, обычных вокруг почитаемых могил, и отсутствие самого погребения.

Оба эти главные (но не единственные) препятствия были обойдены с по­мощью процедуры, которую трудно назвать иначе, чем конструирование. Ав­тор реинтерпретации Маргарита Гвардуччи «опознала» имя Пётр в одном из слабо читаемых граффити, а во втором случае даже «расшифровала» его как «выдающийся образец загадочной криптографии». То и другое выглядело неу­бедительно, и Гвардуччи пошла дальше, введя в оборот «сохранившиеся мощи Петра, которые, благодаря стечению странных, но объяснимых обстоятельств, успешно ускользнули от внимания археологов». Рассказанная при этом исто­рия вторичного обретения мощей, якобы изъятых тайно из могилы при рас­копках благочестивым гвардейцем-швейцарцем и позже возвращённых им же, вызвала ещё меньше доверия. Ватикану ничего не оставалось, как разрешить проблему с помощью упомянутой энциклики, ведь и работа Гвардуччи была возможна только при его мощной поддержке². Обретённые останки самым тщательным образом изучали антропологи, но, поскольку их происхождение сомнительно, такая экспертиза только затенила суть вопроса. Из одного курса христианской археологии в другой кочует картограмма со стыдливой формули­ровкой: «останки могут принадлежать апостолу Петру». Понятно, что вокруг таких объектов возникают споры, достигающие большого накала, как, например, вокруг Туринской плащаницы.

Религиозное часто переплетено с национальным и политическим [5].

В Среднем Поволжье в археологии тоже имеются свои политические заказы: