25 Билет

1. Искусство русского барокко.Общая характеристика.

"Церковное" барокко

Его мотивы появились в декоре русских церквей еще в XVII веке, а затем развивались в светском строительстве и проектировании. Знаменитое нарышкинское барокко было красочным, ярким, сочным по цвету и живым в линиях и пластике. Наверное, можно назвать его оптимистичным. Связь нарышкинского барокко с народной традицией говорит о его общих корнях с "русским стилем".

В архитектуре и внутреннем убранстве русских церквей XVII века сказалась трогательная русская сентиментальность и то, что историки называют светским влиянием. Вместо куполов предпочтение отдается нарядным декоративным шишечкам или вазонам, вместо простых плоскостей или фигурных росписей - абстрактным орнаментам, розанам и "виноградьям". Характерным примером раннего московского барокко может служить знаменитая колокольня Меншиковой башни. Здесь и обилие декора - даже, что называется, "с перебором", - и золотые шишечки, и ярко-красный цвет самой постройки. Когда-то колокольня была последним писком моды, своего рода московским небоскребом, да еще и заморской диковиной в смысле строительной техники и облика.

Ранние барочные здания в России обязательно красили в красный или синий цвет, таким образом тоже выделяя среди других, не барочных построек. Внутри церквей, ранее скромных, отражавших религиозное мировоззрение, появились пышные, в основном резные иконостасы с витыми колоннами, изукрашенными цветочными орнаментами, розами, гирляндами. Иконостасы словно перешли в категорию зрелища рая и изобилия, составляя разительный контраст черным курным крестьянским избам. Уже в конце XVII века в церквах стали встречаться позолоченные рамы и резьба иконостасов, наличников, проемов и царских врат. "Пряничный" облик русского "церковного" барокко легко и естественно сочетался с современными ему строительными технологиями. Позднее в Петербурге церкви приобретают европейский облик.

"Дворцовое" барокко, или "дворцовый стиль

В конце XVII века в боярском быту впервые происходит деление жилого пространства по функциям - на помещения, в которых спят, принимают гостей и т. д. До эпохи Петра I даже в Кремле не было, скажем, трапезных или приемных. При необходимости праздничные столы расставляли в Грановитой или Оружейной палате. Великие и невеликие князья могли принимать челобитчиков и заморских послов даже в опочивальнях, полулежа на перинах и подушках, укрывшись лисьими шкурами от холода. Деление дома на, как мы теперь говорим, функциональные зоны происходило по двум принципам: на господские помещения и помещения для прислуги; на женскую и мужскую половины. Жилые покои в боярских теремах строились во многом по правилам, общим с крестьянскими избами. Например, невысокие потолки и низкие дверные притолоки диктовались соображениями экономии тепла. Всюду - во дворцах, в боярских и дворянских домах, в крестьянских избах - сохранялась традиция встроенной мебели. Так что экономичный вариант организации интерьера, вновь вошедший в моду в конце XX века, известен был нашим предкам уже триста лет назад и широко применялся ими.

Впервые в начале XVIII века архитекторы начинают проектировать внутреннее оформление здания одновременно с внешним, то есть подчеркивают взаимосвязь внешнего и внутреннего облика, сообразуясь с понятиями удобства и красоты.

При Петре в России родился первый, наиболее скромный вариант национального барокко. Он был близок одновременно и к народному варианту стиля, и к североевропейскому (в частности, голландскому). Известна любовь Петра к немцам, а они отличались от французов и итальянцев как раз сдержанностью оформления быта. Домик Петра в Коломенском - по сути, деревянная изба с низкими потолками и небольшими дверными проемами. Связь с народными вариациями стиля проявилась в декоре и резьбе мебели, скажем в расписных вставках и украшении кровати. В росписях использовались популярные мотивы вазонов и незатейливых гирлянд.

Несравнимо фешенебельней и нарядней одна из более поздних резиденций Петра - дворец Монплезир в Петергофе. Дворец спроектирован и построен архитектором Браунштейном в голландском стиле. Стены украшены дубовыми панелями, живописными полотнами голландских и фламандских художников, лаковыми росписями. Комнаты, в духе времени, оформлены в стиле "шинуазри" - расписаны миниатюрами на китайскую тематику и покрыты лаком. Чисто барочным мотивом было сочетание черного лака с изысканной золоченой резьбой и ярко-красной отделкой панелей. В меблировке появляются так называемые кресла-бержер, мягкие и глубокие.

Елизаветинское барокко можно назвать высшей точкой проявления стиля в России. Словно яркое золотое солнце взошло над суровыми заснеженными полями и лесами нашей родины. Образ "рая золотого" воплотился в строительстве Екатерининского дворца в Царском Селе, названного в честь жены Петра императрицы Екатерины I. Для осуществления замысла был приглашен великий Растрелли. То была своего рода вершина "дворцового" стиля. В парадных залах количество позолоты достигло "критической массы" - архитектор добился уникального впечатления: реальная плоскость растворилась, исчезла в торжественном и замысловатом блеске отраженного света. Иными словами, свершилось окончательное уничтожение плоскости, декор сделался самоценным.

Позолота всегда была близка нашему национальному восприятию цвета. Строго говоря, столь любимый нашими предками золотой цвет был не цветом, а символом некого "запредельного", "райского" света. Именно свет, а не цвет виделся человеку в сияющем блеске позолоченных иконостасов, "золотых" иконных фонов и одежд Богородицы. И так же органично образ "рая золотого" был перенесен в дворцовые покои императрицы Елизаветы.

Пространство оживилось благодаря динамике линий - они стали теперь более извилистыми, причудливыми. Парадные залы, предназначенные для балов и "машкерадов", делались, впрочем, с очевидным пренебрежением к "особенностям национального климата". Слишком большие, в несколько сот квадратных метров, с высокими потолками и огромными окнами, они никогда не протапливались достаточно хорошо и вечно продувались безжалостными сквозняками. Внутреннее пространство парадного барочного зала было скорее декоративным, чем функциональным. Пребывание в нем не отличалось большим комфортом. Если вспомнить шутливые стихи графа А. Толстого, "веселая царица была Елисавет. Поет и веселится, порядка ж нет как нет!" Порядка и правда было не слишком много. Скажем, мебельного гарнитура в современном понимании не существовало, в одной комнате находились разные по происхождению и назначению предметы обстановки, разностильные столы и стулья. В наборах производили только мебель для сидения, куда входили канапе и несколько кресел. Кресла в эпоху елизаветинского барокко делали широкие, с сиденьями трапециевидной формы, очень подходящими для необъятных дамских парадных платьев с фижмами.

Искусство мебельного декора включало золочение по левкасу, рельефную резьбу, фанеровки, росписи с сюжетными композициями. В отделке мебели часто применяли также весьма изысканный прием инверсии - чередования светлых и темных деталей изображения и фона одного и того же рисунка.

Камерные жилые покои были меблированы значительно разнообразнее. Здесь появились принципиально новые, неведомые досель предметы: столики-геридоны (подставки для прелестных безделушек); столики-"бобики", получившие свое название благодаря столешнице в форме боба; столики для рукоделия; знаменитые и поныне ломберные столы, предназначенные для игры в карты. В моду уверенно входила лаковая мебель. Волнистые линии и гнутые ножки придавали предмету выразительность и одновременно оттенок некоторого легкомыслия. Оно было заложено в самом настроении эпохи, так любившей празднества, балы и фейерверки

Так или иначе, реальное пространство превращалось усилиями декораторов в фантастические вымышленные сады и мифические парки, где нежились лукавые нимфы и богини. Если в эпоху великого отца Елизаветы Петровны в настенных росписях, обивочных тканях, гобеленах и шпалерах преобладали бессюжетные орнаментальные композиции, то теперь возникла мода на "поучительные и занимательные картинки из греческой али римской гиштории".

"Народное" барокко

С одной стороны, отнесем к этому явлению стихийно возникшее стремление к избыточности, проявившееся в обилии красочных росписей и разнообразной резьбы в крестьянских избах. Все объясняется достаточно просто: человеку нужен праздник в быту, каждый день. Этой потребности ежедневного праздника стиль барокко отвечает наиболее полно. Другой стороной "народного" барокко было наивное отражение в крестьянском и купеческом быту дворцовых проявлений высокого стиля.

Барокко в обычном народном восприятии было признаком высшего процветания. К такой эстетике стремился практически каждый человек, только-только достигший достатка и ищущий его зримого выражения. Барокко предлагает нам именно идеальные образы богатства и во многом тождественно им. Отсюда излюбленные стилем символы процветания и много позолоты. Росписи, орнаменты, скульптурный декор поражают обилием цветов и экзотических плодов, которых в России отродясь не росло, - винограда, ананасов... Уж если "представить в художествах" райское изобилие и роскошество, то не яблоки же с репой в раю изображать!

Образ райского богатства простодушно и в то же время затейливо проступает в ярких орнаментах и прикладном крестьянском искусстве. Во многом национальной тягой к зримому, предметному благополучию объясняется и популярность барокко в современности, когда после советской аскезы мы вступили в эпоху изобилия дорогих вещей, ранее недоступных. Похожее явление наблюдалось при Петровских реформах. Тогда, после относительной изоляции, Россия тоже окунулась в избыточность европейской культуры начала XVIII века.

Современный дизайн интерьера в основном предпочитает "дворцовый стиль" "народному" барокко. Даже недавняя советская мода на украшение городских квартир деталями псевдокрестьянского быта была избирательна в предпочтениях. Интеллигенция 60-70-х выбирала для своих городских интерьеров не прялки и кросна, а иконы поценнее и понаряднее - даже не из народного, а из церковного быта. Манежная площадь с ее зверятами-зайчатами и пышным декором и памятник Петру I работы Зураба Церетели - тоже не что иное, как барокко, но в его массовом варианте.

Аванзал - помещение перед главным залом во дворце.

Аллегория - выражение идеи или понятия иносказательно, в образах искусства.

Альков - ниша, отделенная от основного пространства комнаты занавесом, аркой или колоннами.

Балдахин - драпировка или имитирующее ее убранство над ложем или престолом.

Геридон - столик или декоративная подставка на ножке-колонне.

Гирлянда - узор или орнамент из цветов, лент, листьев, фруктов, сплетенный в виде цепи.

Десюдепорт - декоративное панно над дверным или оконным проемом. Как правило, десюдепорты имели причудливые очертания.

Жардиньерка - в мебельном искусстве - подставка, этажерка или корзина для комнатных или балконных цветов.

Кабриоль - грациозно изогнутые ножки мебели, иногда заканчивающиеся изображениями лап животного. Очень характерная форма для барокко и рококо.

Канапе - небольшой диван с приподнятым изголовьем, как будто составленный из нескольких кресел.

Картуш - лепное или графическое украшение в виде не до конца развернутого свитка или листка с завитками. В картушах помещали надписи, гербы, эмблемы.

Ормушль - барочный орнамент, сочетающий в себе картуш с переплетением и гротески.

Падуга - в интерьере барокко и рококо - криволинейная вогнутая поверхность, оформляющая переход от вертикальной стены к потолку, к плафону.